Кай из рода красных драконов 5

Глава 31 Нишай

Главный из караванщиков задвинул Шасти себе за спину, а оба диких волка поднялись и лениво оскалились.

Мы с Нишаем молча уставились друг на друга. Ладонь колдуна как бы про между прочим поглаживала навершие меча.

Дрался он хуже меня, но сейчас с ним полдюжины воинов. И Крейч, который стоит их всех. Пока наши спохватятся, чего тут их командование творит…

Айнур сбросил с плеча руку Вигры и не убрал меч в ножны. Ему очень не понравилось высокомерие колдуна и шесть воинов с драконьими мечами у него за спиной.

По логике этого мира и мне нужно было хвататься за меч. Но я знал, что Шасти колдун любит и не обидит, а потому разглядывал его наглую рожу без особого нерва и думал.

Ну вот учил я этого мерзавца, учил — неужели не научил ничему? Неужели желание власти сожрало ему мозг, и придётся сейчас рубиться? Мало мне одного дракона…

Но тогда выходит, что Нишай всё это время сражался на собственной стороне? За трон? И мы были только временными союзниками?

Неужели колдун не понимает, что война совсем ещё не окончена. Мы висим над пропастью. Укрыться за белым щитом Дьайачы — это ещё не победа. Сила Эрлика всё растёт, как Нишай собирается справиться с ним один?

Ну нет, он кто угодно, но не дурак. Даже если знает какое-то средство, способное уничтожить Эрлика, драку со своими затевать рано.

Ну и что он тогда творит? Провоцирует Айнура? Рожу намыл? Как там у классика: «Быть можно дельным человеком и думать о красоте ногтей»?

Айнур — ладно, он вообще заводной. А я? Мы дрались с Нишаем плечо к плечу, неужели я готов кинуться на него из-за вымытой рожи?

— Айнур, убери меч, — сказал я негромко. — Ну ты и красава, Нишай. Мы тут, блин, в грязи роемся, а ты уже морду напудрил! Щас её быстро копотью закидает.

— Не закидает, — усмехнулся Нишай, лаская пальцами рукоять драконьего меча. — Я заклинание наложил.

Он чуть расслабился и с интересом повертел головой, разглядывая нашу немудрёную оборону.

— Садись, перетрём, — сказал я. — Нужно чем-то заткнуть дыру в перевале, иначе Эрлик вырастет так, что никакой щит его не удержит.

Я уселся на камень, их тут валялось в достатке.

Нишай улыбнулся и сел напротив меня.

— Ну ты не пробиваемый, заяц Тенгри, — коротко рассмеялся он. — Как ты понимаешь, кому можно доверять, а кому нет? Посмотри на Айнура? Я же вражеский колдун, меня же рубить надо!

Айнур молчал, но сопел так, словно в животе у него закипал чайник.

— И ты садись, — сказал я ему. — Совет будем держать.

Айнур мрачно зыркнул на колдуна, потом на меня. Вигра быстренько подкатил ему камушек и накрыл своим плащом. Сам сел на землю.

Подрос парень. Понял, что почести Айнура сейчас немного подлечат и успокоят.

Любопытная и бесстрашная Шасти проскользнула между караванщиками и устроилась у меня за спиной.

Волки плюхнулись на камни. Они даже порычать на Нишая поленились.

Я запоздало понял — звери-то сразу сообразили, что драки не будет, по запаху.

Когда адреналин прёт, люди пахнут иначе, чем мы с Нишаем. Актёр он, конечно, хороший, но…

Нишай улыбался. Он ждал от меня ответа.

А я не знал, что ему сказать. Да всех я терплю, кроме фашистов и людоедов. Но как это объяснить этому шутнику недоделанному? Человеку другого мира, другого воспитания. Выросшему среди предателей.

Я вспомнил первую встречу с предателем в этом мире. С Каргилом, который тащил своим отрубленную голову вождя степных волков.

— Клоун, блин, — обругал я колдуна. — Вот на фига ты завёл Айнура?

Нишай молча пожал плечами.

И в самом деле — как он мог не ждать нападения, когда стал «следующим» в очереди наследников? Правила тут простые — раз пошла резня, выжить должен только один.

— Ну так что? — переспросил Нишай. — Как ты решаешь для себя, кому можно верить, а кому нет? Ты же понимаешь, что спрашиваю я не от праздности. Мне это важно, заяц. Очень.

— Тому, кто не присылает мне отрубленные головы, — буркнул я.

Лицо Нишая потемнело от гнева. Я запоздало сообразил, что напомнил ему о смерти матери.

— Да-а, — выдавил он сквозь зубы. — Жалко, что отрезанную голову Адджара и послать теперь некому. Разве что засушить, как напоминание будущему правителю?

— Не верь ему! — прошипел Айнур, подскакивая. — Он тоже отродье Эрлика! Мастер чёрного слова! Непонятно, на чьей он теперь стороне! Что задумал?

Вигра по моему кивку облапил Айнура и почти силком усадил на камень.

Эрлик ревел как резанный, щит трещал, а мы тут — нашли тему. Ну прямо как голодные крысы в яме — выясняем, кого теперь жрать.

Нишай кивнул своим людям на катапульту — и они бросились на помощь охотникам и воинам. Это была существенная подмога.

Я хмуро уставился на Айнура — надо было постараться не заорать на него. У бедняги и так от ЧСВ ничего не осталось.

— Сторона у нас сейчас одна — светлая, — пояснил я тихо-тихо. — И Нишай пришёл к нам, а не оседлал Эрлика, чтобы ломиться на нём сквозь щит.

Нишай фыркнул:

— Думаешь, мне по силам оседлать владыку нижнего мира, заяц?

— А надо! — отрезал я. — Так что — гони свои идеи!

Нишай покусал губу и спросил:

— Где меч Нордая?

Караванщик пошептался с Шасти, и достал из-под плаща оружие пленника со словами:

— Мы уже пробовали закрыть перевал мечом наследника Вайги. Но ничего не вышло.

— Наследника! — прошептал Айнур со злостью. — Наследника!

Нишай пожал плечами.

Он улыбнулся Шасти и сказал наставительно:

— Чтобы закрыть провал в нижний мир, созданный неким предметом, надо принести в жертву этот предмет или его владельца. Для верности — лучше обоих. Мало ли, что имел ввиду автор «Легенды о воине и его мече»? Разве ты не помнишь её?

Нордай заёрзал, пытаясь освободиться. Он всё правильно понял.

Шасти покраснела и схватилась за щёки. Видимо, легенду она тоже слышала, но не сообразила применить.

— А ты уверен, что это поможет? — спросил я Нишая.

— Нет, конечно. Но других способов я не знаю. — Колдун встал и шагнул к Нордаю: — Будем пробовать! Тащите этого дурака к провалу!

Караванщики с готовностью подхватили Нордая. Только Ват отвернулся. Ему было жаль мальчишку.

— Ну нет, — сказал я. — Не хорошо это — бросать в ад даже такого идиота, как наш «наследник». Жертва — это сторона Эрлика. Нам надо действовать чище, без лишней смерти.

— Ну ты и заяц, всё-таки, — вздохнул Нишай. — Мы могли бы раскачать его и швырнуть вниз, понимаешь?

— Меч тоже можно швырнуть, –нахмурился я.

— Нет, — колдун задумчиво качнул головой. — Меч опускают на вытянутых руках, сопровождая обряд заклинанием. Мы могли бы привязать меч к рукам Нордая и сбросить его. А иначе придётся подойти к провалу достаточно близко, чтобы опустить туда меч.

Я посмотрел на скукожившегося Нордая.

Он тоже был у провала. Знает, какая там тьма — вон как боится.

— Давай я попробую? — предложил я Нишаю.

— Нет, заяц, — улыбнулся колдун. — А вдруг ты провалишься в ад в этаком затрапезном виде? Что скажут тебе предки, а?

— Мои? — удивился я. — Моих там нет, они в раю.

— Да шучу я, — вздохнул Нишай. — Ты обряда не знаешь, а обряд длинный и сложный. Пойду я, больше тут некому.

Я вопросительно посмотрел на Шасти.

— Там пол легенды про этот обряд, — кивнула она. — Может, я тоже пойду? Вдруг ты что-то забудешь?

— А росток? — нахмурился Нишай. — С собой потащишь? Или оставишь кому-то? В нижнем мире ему явно не место!

Шасти испуганно прижала к себе горшок.

— Тогда, может, возьмёшь с собой пару воинов? — предложил я.

— Лишний риск, — мотнул головой Нишай.

— Ну тогда будь осторожней, — напутствовал я его и потянулся за мечом, чтобы взять у Вата и передать колдуну.

Ну и увидел лицо Айнура. Изумлённое и растерянное.

Только что Нишай был для него предателем, и вдруг повёл себя как герой — лезет в самое пекло всех нас спасать. Бедный Айнур!

— Быстрее! — поторопил меня Нишай.

Эрлик снова подрос и с новой силой навалился на щит. Полетели камни из катапульты и стрелы охотников. Наши пытались выбить дракону второй глаз.

Я протянул колдуну меч. И он, осторожно ступая, отправился к провалу в огненной стене. Туда, где сплошная чернота не давала понять, есть ли ещё что-нибудь под ногами?

— Стой! — крикнул я ему. — Надо верёвку!

И стал высматривать Сурлана. У него верёвка точно была!

Один из охотников понял — смотал с пояса и кинул мне верёвку с крюком, каким всадника сдёргивают с крылатого волка.

Я зацепил крюк за пояс Нишая, а свободным концом верёвки обвязал камень покрупнее.

Пояснил:

— Оступишься — верёвка удержит!

Нишай кивнул и пошёл в черноту.

— Сколько ждать? — спросил я у Шасти.

Она подумала, порылась в своих сумках — они кучей лежали на камнях — и достала свечу, горшочек величиной с кулак, с жиром и фитильком. Зажгла.

— Это — самая маленькая свеча, — пояснила Шасти. — Бывало, рассказывали и читали заклинания так долго, что она выгорала полностью.

Щит опять заискрил и затрещал под тушей Эрлика.

— Растёт, зараза, как не лопнет, — буркнул Вигра. — Может, вылазку сделаем? Укоротим ему длинный хвост?

Я посмотрел в черноту провала. Верёвка размоталась почти вся. Значит, Нишай дошёл до края и остановился.

Непонятно было, что он там делает и выходит ли у него? Но так или иначе — резину надо было тянуть.

— Мавик, ты отдохнул? — позвал я волка.

Тот вскочил, облизываясь. Кто-то из наших сунул ему кусок мяса — оленины или драконятины — кто его знает, но волк был очень доволен.

— Ты не должен рисковать собой, княжич Камай! — подскочил Айнур. — Ты не имеешь права! Твой отец, правитель Юри!..

— Узнал наконец? — рассмеялся я. — Но я не сын правителя Юри! Ты не в курсе последних событий, Айнур. Срочно найди Сурлана или Ойгона, они расскажут тебе, кто я на самом деле!

— Так это личина? — изумился Айнур. — Ты снова обманываешь меня, заяц?

— Найди Ойгона, я сказал, Сурлан не очень-то красноречив! Быстрей, это важно!

Я кивнул Вигре, и он потащил Айнура к охотникам. Торопился. Ему хотелось подраться.

Но только я положил руку на холку Мавика, как из темноты шатаясь, весь в кровище, появился Бурка и уставился на учителя Шани диким, нечеловеческим взглядом.

— Он растёт, — прошептал юный волколак. — Его шкура всё толще, зубы и стрелы почти не причиняют ему вреда.

Шани кивнул, не меняя волчьего обличия. И завыл.

Двое диких волков, отсыпавшихся под шитом за кучей камней, встряхнулись и выбрались на свет щита.

Они раскинули крылья, потягиваясь, и Шасти охнула.

Я не понял сначала — обтирал Бурку, к счастью, кровь оказалась чужой. Только потом оглянулся и сообразил, что эти двое — раза в три крупнее сородичей.

Оба волка встряхнулись и захлопали крыльями, поднимаясь в воздух.

Эрлик как раз отпрянул от щита и заложил круг. Он был ещё не высоко, и мы видели, как эти здоровенные волки вцепились в него, и чёрная кровь повелителя преисподней хлынула вниз дождём!

— Это те, кто лакал кровь Эрлика? — осенило меня.

— Они погибнут, — прошептал Бурка. — На серединной земле им больше нет места. Если они победят Эрлика, то сами бросятся за ним в бездну.

Он чуть не плакал.

— Пока Нишай закрывает провал — нужно запихать туда Эрлика! — осенило меня. — Волки поймут нас? — спросил я у Шани.

Зверь снова кивнул. Это был хороший способ общаться.

Шани выл, а я смотрел в небо.

Два волка и дракон пластались так, что было понятно — выходцев из ада у нас теперь трое.

Волки переродились. Они выбрали смерть в бою. Так почему бы им не спихнуть дракона в провал? А мы — поможем, чем сумеем!

— К бою! — заорал я. — Всем!!! Теснить Эрлика к провалу! Гоните его туда как оленя!

Волчьи всадники поднялись сразу, они и так уже были готовы стартовать.

Охотники замешкались. Стрелы у них были уже на исходе, подходящие для катапульты камни закончились — рядом выбрали всё.

— Яду бы! — стенал Симар. — Может, отправим воинов на поиски ютпы? Они тут шныряют, я видел!

— Это далеко в темноту надо лезть. Плохо! — узнал я голос Истэчи.

Он был прав. Бедные твари даже не пытались к нам лезть. Свет им очень не нравился.

— Ютпа есть! — крикнула Шасти. — Я убила одну, пробираясь сюда! Труп где-то рядом! Вон там!

«Вон там» — было уже вне щита.

— Я пойду! — сказал Айнур.

Он вывернул из темноты вместе с Ойгоном и, видимо, был уже в курсе последних событий.

Оставалось кивнуть. Мужику надо было теперь потратить адреналин.

— Возьми охотников, — велел я. — Они лучше ориентируются в темноте. И кого-то из диких волков — может, удастся учуять ютпу.

Шани поднялся, но Бурка замотал головой.

— Я пойду! — отрезал он. — Ты — самый умный, учитель. Ты должен видеть всю битву и вовремя отдать нужный приказ! А я…

— А ты — наследник! — рявкнул один из диких волков, прекидываясь в человека.

Я удивился, какой он был чистенький и упитанный в обоих обличьях. Если в волчьем это не так бросалось в глаза, то тут я едва не икнул от удивления.

— Дядя? — возмутился Бурка. — А ты тут зачем? Тебе не престало возиться с грязными человеками!

— Я сам решаю, что мне престало! — огрызнулся «дядя».

Он перекинулся в волка, потрусил в темноту и обернулся, чтобы убедиться, что люди готовы идти следом.

Значит, к Бурке подтянулись втихаря и те волки, что были против его авантюры? Ну-ну…

Я обнял дрожащего волколака и похлопал его по плечу:

— Отдохни, Раху, это ещё далеко не конец. Ещё придётся трамбовать дракона в дыру провала. Отдышись, твоя помощь понадобится чуть позже.

Мавик нетерпеливо толкнул меня носом — все наши были уже в воздухе.

Эрлик временно ослабил атаки, и Белая Суть отдыхала, вытянув руки. Я понимал, что она не отступит, пока не истощит все свои силы и не умрёт. Это был её мир.

Но и наш тоже.

Я забрался на спину Мавику. Ничего, теснить так тенить! Замесим дракона в провал. А там — видно будет.