Мальчик из Югуру

Все удобно уселись, и лодка начала медленно удаляться от берега. Картины природы сменялись одна другой. Прибрежные деревни с домами, крытыми соломой или кровельным волнистым железом, ярко блестевшим на солнце, становились еле различимыми по мере того, как берег уходил все дальше и дальше. Наконец, кроме реки, окруженной со всех сторон линией горизонта, ничего нельзя было увидеть. Усилившиеся волны равномерно вздымались, и началась качка. Детей это поначалу забавляло. Первые полчаса они любовались стоящим на корме лодочником, его гибкими и уверенными движениями. Он был похож на героя из сказок нам Алайи, Затем головы их стали сонно покачиваться в такт движению лодки, и вскоре дети задремали.

Проснувшись, они увидели берег Элеше́, где должна была пристать лодка.

— Что, мы уже вернулись домой? А где же наш причал? — недоуменно спросил Айао и быстро поднялся.

— Это Джен-Кедже?

— Джен-Кедже дальше, — ответил Бурайма.

— Я хочу к маме.

— И я тоже, — добавила Анату.

— Значит, вы не хотите идти в школу? — спросил Джилага с улыбкой.

— Хотим, хотим! — закричали дети.

— В таком случае, сидите спокойно и никаких капризов, — сказал Киланко.

От пристани до вокзала они шли по проезжей неасфальтнрованной дороге, идущей от Элеше к Ологбо и дальше к Аделоньи, Афежу и Югуру. Айао и Анату, привыкшие узким тропинкам Югуру, не переставали удивляться.

— Какая широкая дорога, правда? — сказала Анату.

— Да, широкая и горячая.

— Возьмитесь за руки и сойдите с дороги, — приказал Джилага.

— Люди в больших городах ка^к сумасшедшие! Посмотрите на велосипедиста впереди нас. Он едет, не держась за руль, — заметил Киланко.

— А вдруг он упадет и разобьется! — забеспокоился Айао, с восхищением и тревогой глядя на молодого велосипедиста, пока тот медленно ехал впереди них.

— Это лучшее, что с ним может случиться, — сказал Киланко.

— Тебе не нравятся велосипедисты? — спросила Анату.

— Почему же? Я не люблю только тех, кто всячески старается обратить на себя внимание.

Послышался сигнал грузовика. Дети, испугавшись, отскочили в сторону, и каждый схватил за руку своего отца.

— И чего он так сигналит? Никого же нет на дороге!

— А как же! Вдруг мы не заметим, что он едет в деревянном гробу с мотором и умеет пользоваться своей гуделкой!

Машина проехала, подняв столб ныли. Жители Югуру, послав вдогонку шоферу проклятья, стали отряхивать свои одежды. Они были очень недовольны. Как можно жить здесь? Пыль, шум и люди, которым нечего делать!..

— И они еще презирают крестьян...

— Что бы они делали без нас?

— Теперь нам придется любоваться ими до самого Джен-Кедже!

Пока мужчины ворчали, дети смотрели на дома. Они отметили, что большинство домов было покрыто кровельным волнистым железом. Круглых хижин, какие встречаются в Югуру, здесь не было. Множество ребятишек бегало но улице или купалось в реке.

— Посмотри, сколько деревьев вдоль дороги! И все они стоят друг от друга на одинаковом расстоянии. Как это они могли так вырасти? А от солнца нисколько не укрывают. Интересно! Почему они стоят в ряд одно за другим и на них так мало листьев? А вон какой высокий дом!..

— Зачем он такой высокий, этот дом? — спросила Анату.

— Кто в нем живет?

— Белые или местные богачи.

— Или те, кто боится земли, — добавил Киланко.

— А я такой дом видел в книжке Исдина, а на доме был петух, — сказал Айао.

— Петух на таком высоком доме? Что ты говоришь! — удивилась Анату.

— Так бывает. Это белые придумали, — вмешался Бурайма в тот момент, когда они подходили к вокзалу.

Огороженный проволокой, натянутой в несколько рядов, с вьющимися вокруг нее ярко-красными бугенвиллеями, вокзал в Элеше был расположен между дорогой и берегом реки. Анату и Айао видели вокзал впервые. Что их особенно поразило, так это не сами цветы, а красивая изгородь, которая получалась из проволоки, обвитой ими. Жителей Югуру цветами не удивишь. Огромные фламбуаяны[26] с огненными цветами были посажены перед домом Джилаги. Густые заросли гибискусов тянулись вдоль всего участка Киланко. Множество разных других цветов украшали в любое время года тропинки в окрестностях их деревни. И тем не менее бугенвиллеи на вокзале в Элеше, закрывшие своей пурпурной волной колючую проволоку, поразили детей.

Они мысленно сравнивали увиденное с тем, что было в их деревне. Здесь торговки сидели вдоль изгороди и продавали рагу из ямса или маниоки, жареную рыбу, овощи, красиво разложенные в широких эмалированных тазах. Девушки с большими, плотно закрытыми калебасами прохаживались из конца в конец дороги, выкрикивая название своего товара — кукурузные лепешки и пюре из фасоли. В Югуру торговки кричали не так. Они кричали еще громче, но зато с промежутками примерно в четверть часа. К тому же в Югуру не было ни вокзала, ни рыночной площади, и никто не торговал по обочинам дороги. Позади сидящих здесь у изгороди торговок бегали дети, поднимая тучи пыли. Женщины сердились и кричали на детей. В Югуру Анату и Айао никогда ничего подобного не видели.