Прозрение. Том 2

История тридцать восьмая. «Человеческое и звериное» (окончание)

Открытый космос. «Персефона»

Вальтер кивнул, застегнулся и сел. Гибкий, экономный в движениях. Мальчишка…

— Капитан, всё просто, — он вспомнил, что от «господина капитана» я тоже зверею. — Кроме тела и души, в нас есть ещё волевая сфера, дух. Называйте, как хотите…

Дерен поднял на меня глаза: затуманенные и совершенно мёртвые, остекленевшие. Таким я его и застал после гибели Тоо на полигоне.

— Вальтер? — окликнул я осторожно.

Он тряхнул головой, и взгляд прояснился.

— Ничего, — сказал он тихо. — Это прошло, — помедлил. — Почти. Когда мы с Росом вышли на алайский полигон, а второй шлюпкой за нами — Неджел и Тоо, я… — Дерен помолчал мгновенье, но боли за паузой не ощущалось, он уже просто вспоминал. — …Я был уверен, что сумею вывести их оттуда. Я понимал, чего хочет Тоо, понимал, почему ему нужно было оказаться именно на полигоне. Так он вводил себя в нужное состояние. — Лейтенант задумался, качнул головой, словно сам с собой спорил. — Понимаете, капитан, Тоо сам был мальчишкой. Ему не хватало знаний. Только страх, ужас мог выкинуть его в нужную глубину транса. Он понимал, на что идёт. И понимал, что в спокойном состоянии сознания вряд ли сумеет повлиять на события достаточно глубоко. А я надеялся, что страх заставит меня найти выход там, где его нет. Обычно чем меньше я понимаю реальное, тем лучше ориентируюсь в причинном. Разум должен быть отключён в такие моменты, и страх — хороший выключатель. Но магнитная аномалия на полигоне оказалась гораздо серьёзнее и изощрённее, чем мы могли предположить. В какой-то миг я повис в пустоте, ощутил, что не сумею, что воли моей не хватит, чтобы удержать сознание на границах бездны. Я не знаю, спас ли меня Рос или всё-таки помешал приблизиться к агонии, чтобы найти выход и вторую шлюпку. Наверное, я бы умер, но нашёл. Моя воля в какой-то момент начала повисать над ужасом искажённого пространства. Но… так или иначе… игра была прервана. Я уцелел физически, но волевой императив был надорван.

Дерен замолчал.

Я понимал, о чём он. Лейтенанту оказалось слишком мало лет, чтобы он мог простить такую серьёзную неудачу самому себе.

Рос получил от меня выговор и успокоился, а этот — повалялся в медблоке, и ему стало только хуже.

— Ну, допустим, — согласился я. — За этим, в общем-то, я и взял тебя в храм, надеясь, что там твои проблемы расковыряют. Я, правда, не понимаю, как страх можно лечить сексом. И когда я увидел тебя с девочкой… Меня как-то сумели удержать эти мерзавки. Но у тебя-то тормозов совсем, что ли, нет?

— В некоторых культурах девочек в 11–12 лет отдают замуж, — пожал плечами Дерен.

— И ты способен?..

— Я не знаю, господин капитан. Скорее всего, да, если это не насилие.

— А над собой — это не насилие? Это же больно, в конце концов!

— Много чего бывает больно, — пожал плечами Дерен. — Мне больше не к кому было обратиться.

— Может, к медику тебя отправить?

— Зачем? — удивился лейтенант.

Глаза его вдруг заискрились от сдерживаемого смеха.

— Клоун, — сказал я и встал. — Ты меня сегодня всё-таки доведёшь до рукоприкладства.

— До какого рода рукоприкладства? — философски заметило это наглое, зарвавшееся хомо.

Он знал, что я его сильнее примерно в два раза, и по этой причине не ударю, как он ни напрашивается.

Все эти экзотианские бабушки…

Может, в союзе Борге секс между мужиками — вообще обычное дело? Ведь это же тоже секта, сродни эйнитской?

Я взял лейтенанта за плечи и несильно встряхнул.

Он тут же опустил голову, подставляя мне шею.

— Ну и что ты хочешь мне доказать таким образом? Типа, теперь мне осталось тебя только придушить?

Он фыркнул и поднял голову.

Улыбнулся:

— Я не всё рассказал, капитан.

— А что, у вас будут дети, а мне воспитывать? Или ты привёз с собой Глена, и завтра свадьба?

— Я не рассказал про волю, — ничуть не обидевшись на мой ядовитый тон, пояснил Дерен. — Это то, что вы называете «лечь под кого-то».

— Дерен, я шучу, когда так говорю!

Наорать на него, что ли?

— А я — нет. Вы — мой капитан, и я обязан рассказать вам, что сознательно принял волю другого человека.

— И что? Ты теперь ему подчиняешься? — Я уже не знал, плакать мне или смеяться. — Приказ писать о переводе тебя в храм?

— Не знаю. — Дерен помрачнел. — Я не был готов к такому. Девочка сказала мне, что её послал Йан, я достаточно хорошо знаком с ним, чтобы знать, что он из себя представляет, и не опасался, в общем-то. Но с Йаном был второй мужчина, Проводящий Глен, и его я не знал. Его волевой императив превосходил мой примерно на порядок. Я не очень могу объяснить вам, что это. Физического насилия я не боюсь, но волевое насилие — сродни поглощению чужой личности: или я уступил бы Глену, или от меня не осталось бы вообще ничего. Я не знаю, как это может проявиться. И должен предупредить вас об этом.

— О чём? — он меня совсем запутал.

Я вспомнил, что Йан пытался мне что-то растолковать перед самым отлётом. Может, как раз про Дерена?

Тот кивнул. Он-то с меня читал.

— Что я подчинился чужой воле. И пообещал сделать так, как он захотел. Вы чуете это во мне. Потому и злитесь. Но я бы не смог поступить иначе.

— И чего он от тебя хотел?

Я смотрел на Дерена, на браслет, но раздражение на меня больше не накатывало.

Не подчиниться Глену, наверное, вообще невозможно. Я с ним не общался, но и издалека было понятно, насколько это махровая зараза.

Если такой, как Глен, ради личной мести выйдет из внутреннего храма, полгалактики покроется трупами.

Дерену стоило посочувствовать. Тем более, я его и привёз на Кьясну. И в храм сдал.

— Глен сказал, что я слишком много беру на себя, — тихо сказал Дерен, не поднимая на меня глаз. — Не умею делегировать полномочия. Он хотел, чтобы я научился просить других сделать за меня то, чего я хочу сам. И я обещал ему… Нет, даже не так. Я принял от него, что… научусь поступать так.

Он замолчал.

Я ждал продолжения банкета, но, похоже, это и был финал. Дерен стоял, опустив голову, словно и в самом деле совершил что-то непоправимое.

— И всё? — спросил я. — Это всё твоё преступление?

— Я подчинился чужаку, капитан. Я клялся, что буду подчиняться только вам.

— И?

— А этого мало?

Я пожал плечами.

Только Дерен и мог принять всерьёз клятву, которую экипаж приносит капитану. Очень формальный обряд.

Устав требует от пилота подчинения приказам. Всё остальное он волен решать для себя сам.

Я посмотрел на запястье Дерена.

— А брачный браслет зачем?

— Это брак не в человеческом понимании. Принятие бога когда-то называли духовным браком. Это напоминалка, скорее, чем что-то ещё. Я должен выполнить то, что Глен мне сказал, тогда смогу его снять.

Я вздохнул. Ну, хоть не женился…

Секс, в конце концов, действительно дело обычное на этом больном Юге. Если Дерену это помогло, то и Хэд с ним.

— Ну и как тебе секс с эйнитами?

Кто-то же из нас должен начать шутить?

— Не знаю, — отозвался Дерен и срастил комбинезон. — Секс — может, и ничего. А вот волевое насилие — штука гадкая.

— Да ну?

Дерен шагнул ко мне и взял за плечи, крепко, насколько у него хватило силы:

— Чувствуете, что вы сильнее меня физически?

— Разумеется. — Руки его я мог сбросить легко.

Лейтенант улыбнулся, и что-то дрогнуло во мне от неожиданного тепла не только внутри тела, но и в сознании.

Голова закружилась. Дерен был весь солнце, радость, жизнь. От него пахло почти как от Лиины, только более терпко: йиланом и невесомостью.

Меня затопило нереальное чувство покоя. Я просто не мог найти в себе сил оттолкнуть мальчишку. Мне хотелось забыть себя и остаться в нём.

Дерен сам меня оттолкнул.

— А я сильнее вас вот так, — сказал он. — На уровне эмоций. Сильнее в понимании того, что есть любовь и близость. И вы тоже ощущаете, что не переиграете меня, верно?

Он был прав.

Я вполне способен признавать ошибки, и кивок он получил.

— Когда Глен взял меня за руку, — пояснил Дерен. — Он понял, что физически я гораздо сильнее его и эмоционально принять тоже вполне способен. Потому эти аспекты его просто не заинтересовали. Сопротивление нашлось на уровне воль, там этот нарыв и лопнул. Может быть, и к лучшему, если бы я не боялся за последствия. Я не верю, что Глен желал мне зла, но такого погружения в другого человека я ещё не испытывал. Я изменился с ним, растворился в его сознании, стал другим. Это было очень… больно поначалу. И очень похоже на насилие.

— Надеюсь, Глен на моё место не метит, — усмехнулся я. — Успокойся, детей не будет, а всё остальное как-то рассосётся.

— Хэммет та майе…

Я в первый раз слышал, чтобы Дерен ругался. Лейтенант, со всей его внешней хрупкостью, был человеком с железной волей и карбоновыми нервами. Если его так напугало случившееся между ним и Гленом…

— Может, всё-таки к медику?

— Зачем вы только взяли меня в храм!

— Видимо, как раз и хотел, чтобы тебя трахнули, наконец, зануду! — рявкнул я.

— Уж лучше бы трахнули, — Дерен закусил губу. — Хотя кто знает, что хуже? Может, ощущения оказались бы сродни… Не с чем сравнить. К сожалению, я до отвращения гетеросексуален.

— Чё? — спросил я, несколько обалдев от такой развязки.

— Гетеросексуален, — машинально повторил Дерен, думая о своём.

— А пять минут назад — это что было? — спросил я. — Ну, керпи! Сначала вынести мне весь мозг этими табуретками! Ведь он-то понимал, о чём я подумал! — Дерен, ну что за привычка к идиотским шуткам?

— Мне показалось, вы догадаетесь. — Он виновато улыбнулся. — Я же много лечил в Сороднении. Для этого нужно принять пациента полностью, разделить с ним его чувства. Обычный лекарский ликбез…

— Ну, вот и успокойся… Лекарь… Мать твою Тёмную. Будем считать, что определились, кто в чём сильнее. Хотя волю ты мне так и не показал.

Я шутил насчёт воли, но Дерен ответил серьёзно:

— Это не нужно. Я не пойду против вас, капитан. Никогда.

— Ну, значит, я сам буду искать тебе на корабле какую-то должность. Расти тебе всё равно надо, ты ж понимаешь.

Он несмело кивнул.

Зря я его в храм отправил или нет, но Дерен стал похож на привычного Дерена. Хоть и с идиотскими шуточками, но так даже лучше.

Керпи на то и керпи, чтобы шутить над капитаном. Жизнь без них слишком пресная.

— А Глен — это отдельная история. — Я решил пояснить это для Дерена, раз он так заморачивается. — Она не относится к «Персефоне». Это больше на тему личной граты. Так что — забудь.

Лейтенант кивнул и вдруг поморщился, словно от боли. Сдвинул брови.

С ним так и раньше бывало — мрачнел вдруг без видимых причин.

— Да что с тобой сегодня? — спросил я, уже вообще не зная, что думать. — Успокойся! Ну, хочешь, вернусь на Кьясну — голову твоему Глену оторву!

Угроза была забавной, но я вполне мог попробовать. Неужели один человек в плане воли может быть в десять раз сильнее другого? Вот прямо «на порядок»?

Я фыркнул, но Дерен закрыл глаза и сжал руками виски.

— Вальтер, ты в порядке?

— Всё как обычно, — лейтенант открыл глаза и нехорошо сощурился. — Но сегодня я, кажется, не выдержу!

Он кинулся к двери, обернулся:

— Разрешите идти, господин капитан?

Ага, щас. Отпущу я тебя.

Нет, это не керпи. Это помесь гикарби с ташипом — зубастое, наивное и достало уже до судорог!

— Идём вместе!

Кьё радостно вскочила — ей нравилось бродить по кораблю.

Дерен вылетел в дверь, быстро дошёл до развязки, юркнул в пожарный лифт, и мы съехали на нижнюю палубу.

Лейтенант уверенно шёл по пустынному коридору, за ним цокала собака. Потом она насторожила уши, и я услышал противный скрип.

Дерен остановился. Шумно задышал, пытаясь перехватить власть над нервами.

Я осмотрелся: дверь в камеру контроля за системами вентиляции была не заперта. Скрип шёл из неё.

Я отодвинул Дерена и шагнул внутрь.

В техбоксе было четверо — старший техник, один из десантников, Келли, и…

Четвёртым оказался незнакомый парень в форменных штанах младшего техперсонала. Он полувисел под трубой, подтянутый за руки.

Мерзко скрипели наручники, скользя по графету. Рот у парня был заклеен скотчем, и выдавал происходящее только вот этот скрип.

Так вот каким способом достигалась на корабле дисциплина. С помощью банального электробича. Правда, в щадящем режиме — с ожогами, но без лопающегося до костей мяса.

Иллюзии. Весь мир — сплошные иллюзии — совести, чести, порядка.

Дерен сжал мне предплечье. Да я и сам понимал — срываться сейчас нельзя. Снеся к Хэду авторитет Келли и старшего техника, я мало кому сделаю лучше.

Нужно было сдержаться. Сжать зубы и перенести отрывание голов на полчаса позже.

И решать что-то с этим.

Нарушения дисциплины были и будут. А если опять объявят военное положение, нарушителей придётся расстреливать.

Нужно искать временные дисциплинарные решения. Я не нанимался играть по этим идиотским южным законам!

И, видимо, надо искать такого, как Дарам.

Навигаторов вагон, вон Млич уже подобрал и обучает какого-то парнишку. А нормального экзекутора, который не испортит мне окончательно экипаж, ещё поискать придётся.

Практика у него будет, начать можно прямо с Келли!