Птичка в клетке или Клетка с птичкой

9

Кира еще немного посидела, предаваясь воспоминаниям, и завела машину.

Включив зажигание, она пришла в восторг от едва слышной работы двигателя — ее прежняя фиолетовая «старушка» долго чихала и кашляла, прежде чем завестись и тронуться с места (сменив работу на более разъездную и высокооплачиваемую, Анатолий тут же сменил и машину, а старенькая «восьмерка», как поношенный халат с барского плеча, досталась ей).

Неожиданно разогретый на солнце «Ягуар» подозрительно дернулся.

Ларион на заднем сиденье вскинулся и зарычал, предупреждая хозяйку об опасности.

Подняв голову, Кира посмотрела по сторонам сквозь закрытые, тонированные стекла машины, но ничего подозрительного не заметила — за окнами по-прежнему полыхала жара, и не видно было ни единого живого существа.

И все же, доверяя собачьему чутью, она вышла из «Ягуара» в обеденное пекло и открыла заднюю дверь, выпуская собаку из машины.

С громким лаем Ларион бросился вперед. Шерсть на его загривке вздыбилась, и он стал похож на рыжего белогривого льва.

Скоро пес успокоился и прочно уселся около машины, с интересом разглядывая что-то на дороге около переднего бампера «Ягуара», наклоняя голову то в одну, то в другую сторону.

Угроза со стороны неизвестного «предмета» исчезла, хотя сам предмет все еще находился в поле зрения собаки.

— Если ты устроил эту котовасию из-за ежика — придется тебе съесть его вместе с колючками! — пригрозила Кира собаке, оглядываясь по сторонам в поисках палки, чтобы откатить «колючее препятствие» с дороги.

Но, сделав вперед несколько шагов, растерянно остановилась.

Прямо перед передними колесами машины, в пыли, лицом вниз, лежала женщина с длинными, черными волосами в голубом испачканном грязью сарафане с белыми цветочками и в одной желтой босоножке.

Именно босоножка в первую секунду привлекла внимание Киры — точно такую же пару ядовито-желтой «обувки» на широком маленьком каблуке года два назад подарил ей на день рождения Анатолий.

Босоножки оказались ей велики и не подходили по цвету ни к одному из летних платьев, поэтому прочно заняли место на дачной антресоли.

Ядовито-желтый цвет босоножек тоже не гармонировал с голубым сарафаном в белый цветочек, но, видимо, у женщины были веские причины носить такое «убожество».

Женщина неподвижно лежала на обочине, ухватившись одной рукой за блестящий, хромированный бампер «Ягуара», другой рукой крепко прижимая к голове измятую, грязную тряпку непонятного цвета с бурыми пятнами.

«— Смывайся отсюда, пока тебя никто не видел! — в ужасе закричал внутренний голос Киры и стал нашептывать такие пророчества и перспективы, от которых у нее по спине побежали мурашки. — Хорошо отделаешься, если пойдешь по делу свидетелем, а если как обвиняемая… Зачем тебе ввязываться в это дело? Смывайся пока не поздно, блаженная!»

Если бы она его послушалась!!!

Но женщина застонала, и все предостережения внутреннего голоса тут же вылетели у Киры из головы.

Она присела на корточки и осторожно коснулась полного, веснушчатого плеча незнакомой женщины.

— Что с вами случилось и куда вас отвезти? Ой!

Пальцы, почувствовав влажную ткань сарафана, невольно отдернулись.

Повернув руку, Кира тупо смотрела на испачканные кровью пальцы, не желая верить в случившуюся трагедию.

— Неужели, это я ее сбила???

От страха голова Киры пошла кругом, в горле мгновенно пересохло, и сердце застучало прямо в желудке.

— «Спокойствие! Только спокойствие!» — зашептала она, вытирая о пыльную придорожную траву окровавленную руку. — Здесь надо разобраться… Не могла я ее сбить — машина уже давно стоит на обочине!!!

Ей захотелось очутиться отсюда, как можно дальше, чтобы не видеть распростертое на дороге безжизненное тело, чтобы не слышать хриплое дыхание незнакомой женщины…

Но кто же тогда поможет этой несчастной, если не она?!

— «Спокойствие! Только спокойствие!» — словно молитву, шептали Кирины побелевшие губы, и страх, не выдержав психической атаки, отступил.

Трусливо поджав хвост, он отполз в самый дальний уголок души, спрятался в темноте до поры до времени и даже прикрыл лапой глаза.

Не смотря на тридцатиградусную жару, Киру знобило, будто она окунулась в ледяную прорубь, но это было к лучшему: чувства и мысли ее словно заледенели, почти умерли — внутри была лишь колючая ледяная пустота.

Холодные длинные пальцы не ощущали безвольную податливость чужого, женского тела, липкую густоту крови, пузырящуюся пену минеральной воды. Не чувствовали, а просто делали свое дело: осторожно обтирали лицо женщины влажной салфеткой, бинтовали страшную рану на голове…

«Спокойствие! Только спокойствие!»

«— Вызывай сюда «Скорую помощь», а еще лучше полицию и пожарных — главное, не оставайся одна с глазу на глаз с неприятностями!»

Как всегда, внутренний голос подсказывал разумные решения, но поедет ли «Скорая помощь» в Подмосковье «на деревню к дедушке» и сколько времени потребуется ей на поиски этого места.

Оставалось только одно — самой везти пострадавшую женщину в Москву — это будет намного быстрее.

Но, посмотрев на неподвижное, полное тело, Кира с сомнением покачала головой — женщина была выше ее и гораздо крупнее.

«— Ты что надумала? — верещал от страха ее внутренний голос, потрясая над головой сжатым маленьким кулачком. — Сбрендила совсем, дура?! Добренькой хочешь быть для всех, а кто отвечать будет за твою доброту, блаженная? Сколько раз можно твердить: «Не делай добра — не получишь зла в ответ!» И кой черт понес тебя сегодня в эту сторону! Послушалась, глупая корова, свекровь — «Езжай, детка, поговори с Толиком!» Вот что получается, когда идешь на поводу у других людей! Брось эту женщину и побыстрее уезжай отсюда! Тебе что, своих проблем мало?»

Но Кира опять не послушалась внутреннего голоса.

Переставив клетку с попугаем на заднее сиденье, а клетку с Пончиком убрав в объемный багажник «Ягуара», она поправила клетчатый плед на пассажирском сиденье и попыталась усадить женщину в машину.

Но из этой затеи ничего не получилось — попробуйте поднять сто с лишним килограмм, когда в вас только шестьдесят!

Надо было придумать что-то другое…

Неожиданно крутившийся около нее пес насторожился и с громким лаем понесся к дороге.

Кира испуганно обернулась.

По дороге в направлении Жабкино шел какой-то человек, и она бросилась к нему навстречу.

— Пожалуйста, помогите! — закричала она, пытаясь привлечь внимание и остановить проходящего мимо человека. — Женщине нужна помощь!

Молодой, упитанный брюнет, втиснутый в синие джинсы и джинсовую рубашку с коротким рукавом, с фотоаппаратом на перевес шарахнулся от нее на другую сторону дороги, готовый в любую минуту броситься наутек.

— Держи его, Ларион! — крикнула Кира, понимая, что это ее единственный шанс быстро и без изматывающих усилий усадить пострадавшую женщину в машину.

Обычно после этой команды пес бросался вдогонку убегающему Пончику, догонял, прижимал лапой к земле, осторожно брал его голову в пасть и тащил к клетке, но сейчас, услышав знакомую команду, Ларион растерялся: перед ним был слишком большой «морской свин». Такого не прижмешь лапой к земле, не возьмешь его голову в пасть и тем более не дотащишь до клетки, но команду хозяйки следовало выполнять, и пес с громким лаем начал кругами носиться вокруг невысокого толстячка, не давая тому возможности сдвинуться с места.

Перепуганный на смерть брюнет прижал полные руки к груди и умоляюще зашептал:

— Собаку уберите! Уберите собаку…

— Поможете усадить женщину в машину, тогда отзову собаку.

Соглашаясь, молодой человек так быстро закивал головой, что круглые темные очечки упали на асфальт. Маленькие темные глазки с ужасом смотрели на скачущую вокруг него лохматую, шотландскую овчарку.

Кира невольно его пожалела и отозвала собаку — он же не знал, что Ларион не «страшный и кровожадный зверь», а очень умный, воспитанный и интеллигентный пес: когда ест не чавкает, не сорит вокруг миски, на стол мордой не лезет, с грязными лапами по квартире не ходит, а терпеливо дожидается в прихожей на коврике, когда ему вытрут лапы.

Услышав команду, Ларион остановился, обиженно взглянул на хозяйку, прервавшую такую забавную игру, и, не спеша, потрусил к «своей собственности».

Подняв очечки, толстячок тщательно протер их носовым платком и, нацепив их на нос, бочком, все еще опасаясь собаки, пошел следом за женщиной.

— Только вы не думайте, что это я ее сбила, — на ходу попыталась Кира объяснить ситуацию и как-то оправдаться перед незнакомым человеком. — Я даже не заметила, как женщина оказалась около моей машины…

Увидев неподвижно лежащую на дороге женщину, брюнет остановился и попятился — сарафан, руки и ноги ее были в пятнах бурой крови.

Бутылочки «Святого источника» хватило лишь на то, чтобы обтереть лицо и шею пострадавшей женщины.

— Куда?! Вы же обещали! Не стойте столбом! Берите женщину за ноги, а я из машины подхвачу под руки, и попробуем усадить ее на переднее сиденье.

— Может, лучше положим на заднее?

— Нет, — отрезала Кира, представляя сколько времени займет новая перестановка клеток. — У меня там другие пассажиры.

Молодой человек заглянул в салон иномарки и присвистнул.

На заднем сиденье недовольные обществом друг друга «враждующие стороны» с трудом соблюдали перемирие: пес, привалившись к спинке сиденья, невозмутимо смотрел в окно, а попугай вяло чистил клюв о стальные прутья клетки.

— Говорящий? — некстати поинтересовался молодой человек, кивая в сторону попугая.

— Еще какой говорящий!

— Давно купили?

— Вчера подарили.

— А кто?

Удивленно вскинув бровь, Кира посмотрела сквозь салон машины на любопытствующего толстячка и ничего не ответила — она тоже умела не отвечать на, мягко говоря, странные и неуместные вопросы.

«Джинсовый» парень смутился и нарочито заинтересованно стал разглядывать приборную доску иномарки — точно так же Ларион исподтишка наблюдает в зеркале из прихожей за происходящим на кухне, делая вид, что его совершенно не интересуют остатки бутербродов, оставленных после завтрака Алисой и Викторией на обеденном столе.

Поведение невысокого толстячка показалось Кире очень подозрительным, но размышлять над этим у нее не было времени.

— Ой! Она, кажется, описалась, — услышала она полный ужаса и презрения голос молодого человека и, перегнувшись через пассажирское сиденье, выглянула наружу.

Под женщиной в пыли медленно растекалось темное, влажное пятно.

— Это значит, что у нее сотрясение мозга. Мозг падает в обморок и перестает контролировать мышцы тела, — терпеливо, как маленькому, начала объяснять Кира случившееся, боясь, что парень сбежит или тоже упадет в обморок, и на всякий случай припугнула: — Если мы не поторопимся, она может и обкакаться. Так что пошевеливайтесь!

Брюнет скривился, но все же подхватил женщину под колени и начал поднимать.

Пыхтя и краснея от натуги, они усадили пострадавшую женщину в машину и пристегнули ремнем безопасности.

— Спасибо за помощь! Не знаю вашего имени-отчества…

— Шурик Метелкин, — машинально представился молодой человек и, испугавшись сказанного, резко захлопнул переднюю дверь иномарки.

— Поосторожней! — закричала Кира, скривившись от такого беспардонного обращения с ее новой машиной, и снова подумала: «- Странный он какой-то… и подозрительный…» — но, включив зажигание, тут же забыла о существовании этого молодого человека.

В один прием, развернувшись на узкой дороге, «Ягуар» помчался в Москву, поднимая тучи пыли.