Разрушенные клятвы

Глава 13

Селеста

— Как долго ты еще планируешь околачиваться у мамы с папой? — спрашивает мой брат по видеосвязи.

Мама тут же хватает планшет у меня из рук, сверкая глазами на Арчера. Какой же он идиот — задать такой вопрос во время наших еженедельных кулинарных занятий с мамой. Мы с ним начали эту традицию после того, как он уехал из дома, а я перебралась в Лондон на учебу. Суббота быстро стала моим любимым днем недели.

— Арчер Харрисон! Не вздумай подбивать свою сестру на переезд! — тут же одергивает его мама.

Я стою за ней, качая головой, и беззвучно говорю: «Скоро». Я давно смотрю дома, но ни один из них пока не был идеальным. Хотя осталось недолго — каждая новая экскурсия только четче рисует в голове, чего именно я хочу.

Я улыбаюсь Арчеру, пока мама его отчитывает. Он бросает на меня страдальческий взгляд. Именно за это я люблю наши кулинарные посиделки — они позволяют нам быть ближе, даже когда мы далеко друг от друга.

— Вместо того чтобы подбивать сестру на переезд, тебе бы самому вернуться домой! — кричит мама. — Не заставляй меня вытаскивать тебя силой, Арчер! Я не собираюсь снова встречать День благодарения без своих детей!

Его выражение меняется, и я тяжело вздыхаю. С тех пор как он ушел, он приезжал домой только дважды — оба раза на мамин день рождения. Если есть хоть малейший шанс, что здесь будет дедушка, Арчер не появится. И мама знает это так же хорошо, как и я.

Дедушка не позволил Арчеру управлять собственной компанией на стороне, пока тот работал на него. Дошло до ультиматума, который сложился явно не так, как рассчитывал дед. Арчер выбрал свое дело, выбрал мечту — даже если ради этого пришлось порвать с семьей. Я всегда буду его за это уважать, несмотря на трещину, что это оставило между нами.

— Что тут происходит? — раздается голос отца. Он заходит на кухню вместе с Лили, их руки загружены свежим ревенем для пирога. — Мы отошли на десять минут, а ты уже довел мать?

Арчер бросает на меня беспомощный взгляд, но я только делаю вид, что не замечаю.

— Вместо того чтобы вечно пилить меня, почему бы вам не накинуться на Лили? — язвит он, кивая в ее сторону. — Я слышал, ты переметнулась к врагам, Блонди?

Я закрываю глаза, закатывая их про себя. Господи, он так и не научился, что попытки отвлечь маму в моменты ее гнева всегда заканчиваются для него еще хуже?

Мама тут же приобнимает Лили, прищуриваясь:

— А ты посмотри, кто говорит. Лили все еще в бизнесе, и через пару лет она планирует присоединиться к Harrison Developments. А ты можешь сказать о себе то же самое?

Лили переводит на меня испуганный взгляд, не понимая, как вообще оказалась втянутой в наш спор. Я лишь пожимаю плечами. За последние десять лет она практически стала частью нашей семьи. Она была с нами на каждой кулинарной встрече, пока мы жили в Лондоне, но до сих пор не привыкла к нашим разборкам — и к тому, как быстро мы миримся.

Я не виню ее. У них дома всегда тишина, а отец почти не бывает рядом. Она не привыкла к вечному шуму, а уж когда доходит до крика, вообще не знает, куда себя деть.

— Как оно? — тихо спрашиваю я. Мы почти не разговаривали с тех пор, как она устроилась на работу, и если быть честной, я сама избегала этой темы. Я не знала, как заговорить о Зейне, не рискуя вывалить ей все свои секреты.

— Работа отличная, — отвечает она, но в глазах на секунду мелькает вина.

Лили никогда не признается, но то, что ее резюме отклоняли раз за разом, было для нее сильным ударом. Она очень гордится тем, что теперь работает в Windsor Hotels, но делает вид, что это ее не волнует. Я не могу отнять у нее это. Она не должна узнать, что Зейн взял ее на работу из-за меня. Но секреты, что я от нее скрываю, давят на меня все сильнее.

И дело не только в том, что случилось недавно. Ей будет больно узнать, сколько всего я скрыла, когда она привыкла делиться со мной абсолютно всем. Лили думает, что я не пошла на выпускной из-за мигрени. Тогда мне было слишком стыдно рассказать ей правду.

Я не сказала ей, что мой кавалер так и не приехал за мной. Что я отправилась на бал одна, только чтобы застать его целующимся с девушкой, которая через секунду станет королевой выпускного. Я не говорила ей, что Зейн просто взял меня за руку и увел оттуда. Я не хотела снова переживать боль, которую причинил мне Джейсон, и не могла осознать, что вообще тогда произошло между мной и Зейном. Со временем это осталось в прошлом…

Пока прошлое не вернулось.

— Программа стажировки просто потрясающая, и… — Лили внезапно запинается, поднимая на меня тревожный взгляд. — Меня поставили на проект Bellevue.

На мгновение у меня сжимается грудь, и я отвожу взгляд.

— О… это… чудесно, — бормочу я, но голос звучит не так, как я задумала — совсем неискренне. Еще бы. Как я могу радоваться, когда это вовсе не новость для меня? Зейн рассказал мне об этом почти три недели назад.

— Он… он хороший начальник, — пытается заверить меня Лили. — Думаю, он изменился.

Я киваю, не зная, что сказать.

— Раз уж заговорили о Зейне… мне нужно кое-что тебе рассказать.

Я должна найти способ объяснить ей все, что произошло за последние пару недель, так, чтобы она не почувствовала, будто ее работа — это не ее заслуга.

Лили приподнимает бровь:

— О боже, и что он натворил на этот раз? Ты же знаешь, я без проблем могу устроить ему саботаж на работе? Мне плевать. Ни за что не позволю ему снова с тобой играть.

— Нет, не в этом дело. Я расскажу потом, — шепчу я, покосившись на родителей.

Объяснить Лили, что я поцеловала Зейна Виндзора, своего заклятого врага, — уже достаточно сложно. Последнее, что мне нужно, — чтобы родители это услышали.

Она кивает, и тут мама бросает в нашу сторону взгляд:

— Селеста. Не забудь про завтрашний бранч, хорошо? Ты обещала мне запоздалый день рождения. Я понимаю, что у тебя завал на работе и дед давит, но ты можешь выделить один воскресный день.

— Да, мама.

Она напоминала мне о бранче уже три раза за эту неделю. Я бы не забыла, даже если бы захотела.

— Ты тоже обещала мне свидание, — добавляет мама, поворачиваясь к Лили.

Они начинают обсуждать рестораны, а в этот момент у меня в кармане вибрирует телефон. Сердце пропускает удар, когда на экране появляется имя Зейна. Я тут же срываю телефон со стола, чувствуя, как жар поднимается к щекам. Что-то запретное есть в том, чтобы переписываться с ним, когда вокруг полно людей, которые были свидетелями нашей войны. Если я скажу Арчеру, что иду на свидание с Зейном Виндзором, он просто рассмеется, решив, что я издеваюсь.

Ин-Зейн: Каждый раз, когда я закрываю глаза, я чувствую твое тело рядом с моим. Я не могу думать ни о чем, кроме тебя. Скажи мне, что этот поцелуй отпечатался в твоей памяти так же, как в моей, Неземная.

Он пишет мне без остановки с тех пор, как я согласилась пойти с ним на свидание. И в этом есть что-то невероятно возбуждающее. Я как-будто узнаю его заново — он одновременно знакомый и совершенно новый. И мне нравится открывать те его стороны, которых я не знала. Забыть старую обиду непросто, но каждый раз, когда сомнения подбираются слишком близко, я вспоминаю, как он теперь на меня смотрит. Не думаю, что такое можно подделать.

Может, между нами все сведется только к физике… но он прав. Я хочу знать, что это за чувство. Хочу узнать, каково это — быть с ним. Я прикусываю губу, перечитывая его сообщение, и тут же вспоминаю, как он поймал ее своими зубами перед тем, как поцеловать меня.

Я: Что-то у меня сегодня с памятью… Тебе придется показать мне еще раз, как это было, просто чтобы я точно вспомнила.

Ин-Зейн: Блять, Неземная. Ты даже не представляешь, что бы я отдал, чтобы снова ощутить твои губы на своих. Не верится, что мне придется ждать еще 7 дней, чтобы увидеть тебя.

Я улыбаюсь, прижимая телефон к груди. Никогда бы не подумала, что однажды с нетерпением буду ждать встречи с Зейном Виндзором. Но вот я здесь, отсчитываю дни. Просто надеюсь, что не пожалею о том, что дала ему этот шанс.