Сгусток Отроков

Глава 20 Откровения

Густые леса, полуразрушенные застройки, прозрачнейшая вода и неторопливый спуск по реке — все, как привиделось.

Оттого — еще тошнее. Все это я — видел. Все это я проживал, чувствовал. Но скорее эхом дежавю, нежели реалистичным сном.

Даже некоторая болтовня юрких девчонок, «морская болезнь» Фатиха (хотя, больше склоняюсь — это бадун с белочкой от жары полуденного солнца), ужимки Кристины, ворчание Гая, насвистывание Дага и прочее, прочее… Все очень знакомо.

Неужели мои терзания в одиночестве и перевязанные руки и ноги, пытка — все тоже правда? Ясных образов вспомнить не выходит. И все сложнее с каждой минутой. Но ощущения были — не из приятных. Если мягко сказать.

Единственным серьезным отличием от моих туманных воспоминаний является отсутствие иных плотов с парочками и тройками от других поселений. Сколько из них так и остались похоронены в водах где-то у плотины? И где те, кто перебрался… Непонятно. Хотя, если судить по тому, что вышли в плавание на заре с интервалами в отправке, а сейчас палящий полдень, перегревающий голову, то весь психоз произошедшего пути мог затянуться на часы… Сколько мы провалялись без сознания там? Сколько времени отходили? Сколько людей так и не отошло на иных плотах? И сколько уплыли далеко вперед? Загадка. Но теперь наш плот в гордом одиночестве под аккомпанемент природы безмятежно покоряет спокойные воды.

— Нэл, слушай, о том, что у низа воронки и Джорджи…

Касание Крис до уха холодное. Аж пробрало от неожиданности, вздрогнул. Но — это прохлада приятная, нежное. Головной убор в виде банданы не сильно спасает, а духота сегодня невыносимая.

Лучше спрошу прямо, не ходя вокруг да около. То, что мне привиделось — может, и не правда, а лишь фантазия моего больного воображения, умозаключений и логики.

— Он твой отец?

— Не знаю. Возможно. Я…

— Как можно не знать? И почему молчала?

— Послушай, у него целый гарем девчонок. Дурных девчонок. И эти девчонки — не только его. Ими пользуются… Многие.

— Тайну раскрыла.

— И у многих рождаются дети. Уже очень давно.

— Я думал, ты своих родителей не знаешь, и тебя подобрали где-то в переулках, как и всех остальных детей…

— Ты серьезно? Ты думал?

— Думал. Юношеский инфантилизм и поверхностность во мне походу еще не испарились.

— Сложные слова. Нэл, я же просила, когда нет необходимости — упрощать.

— Сложно. Все в жизни сложно. Любимка, учись справляться — дальше легче не станет.

Кристина облокотилась ко мне на грудь.

— Угу.

— Так, по-твоему — ты его дочь, верно?

— Возможно. Он ко всем девочкам, по сути, относится как к дочерям. Даже к тем, с которыми спит.

— Мразь.

— Его дом, его правила… Всех кормит, поит, содержит…

— И насилует.

— По большей части — никто и не против. Не назвала бы это насилием.

Шаткая дрожь пробрала кожу и кости.

— Дети, Кристина… Ты была ребенком.

— Меня он не трогал. Остальные… Улыбались.

— Сестры?

— Не факт… Все очень сложно.

— Я же говорил — жизнь сложная штука.

— Матери не знаю, но судя по всему, к ней у Джорджи чувства все-таки были, и…

— Хорошо, будем считать: ты его дочь. Понимаю, почему пыталась забыть эту возможность. Про Кайла знала?

— Кайл… Сейчас понимаю: возможно, и видела его пару раз. Но это — так давно, и он…

— Изменился?

— Ну… да.

— С возрастом все меняются.

— Это точно. Дело в другом. Я тогда еще соображала по дупости.

— Дурности. Или тупости Крис. Одно из двух.

— Шмупости, Нэл! Девочек — было много. Парней — не меньше. Этот кобель Джорджи имел все, что движется! По-твоему всех упомнить должна⁈

— Обо мне ругаетесь?

Кайл присел рядом с нами на краю плота, несущегося вниз по течению. Обветренное и загорелое лицо с глубокими морщинами, свидетельствующими о пережитых невзгодах. Густые черные волосы, отросшие до плеч, обрамляют волевое лицо с пронзительными карими глазами.

Только сейчас дошло — одет он довольно подготовлено и знатно для «простого выживальщика». На первый взгляд — классический бомж постапока, но в этом лоскутном одеяле из обрывков и найденных предметов — нечто большее. Кайл не переодевался в удобную, предложенную ему одежду Бахчисарая. Так и оставался в своем. Лишь стирал вручную, чтобы не пахло. Грубая кожаная куртка, судя по шевронам изначально принадлежавшая солдату, прекрасно защитит от суровых условий, а штаны, сшитые из мешковины, обеспечат практичность и мобильность. На ногах — крепкие кожаные сапоги со стертыми подошвами.

— Или мне послышалось мое имя?

— Не послышалось. Обсуждаем, брат ли и сестра вы с Крис.

— Возможно…

— Во, гляди, Кристин! Точно братец, так же отвечает!

— Ну и ладно… Кайл, почему ничего нам не сказал?

— А должен был? Никто не спрашивал.

— Отец не задавал вопросов? Антон?

— Нет. Привели тогда, до колик довели, в соляную посадили. Никаких лишних вопросов не задавали…

— Давай без лишних слов.

А вот и Хиро подскочил. Значит все мои вопросы к этим тремя решатся еще до того, как окончательно пересечем окрестности Бахчисарая, мимо которых сейчас и петляет река Кача.

Оливковые и виноградные плантации, орошаемые ботами… Вот их вижу впервые. От любопытного взгляда защищены не хилым таким забором. Обрабатывают, собирают, увозят куда-то в люки у железных стен. Забавно. Жил почти двадцать лет здесь, а об этом месте и не догадывался. И о многих других.

Горные ландшафты с отвесными скалами и известняковыми образованиями, принимающие причудливые формы, вырезанные веками эрозии. Нетронутые густые леса из высоких дубов, стройных буков и раскидистых грабов сплетаются своими ветвями, образуя зеленый полог над головой. В прохладной тени деревьев поют птицы, создавая мелодичный аккомпанемент нашему сплаву.

Изобилие дикой природы. Над головой кружат хищные пернатые, высматривая добычу. Время от времени чайки ныряют в воду и возвращаются с рыбой. На берегах реки следы. Невольно в мозгу всплыли следы обучения за годы. Олени, кабаны и даже… волки? Природа здесь процветает.

И все это великолепие и скрывало за собой то, что не видно глазу, но вертелось в уме. Скрытые фабрики по производству еды.

Даже с доступного берега, где я бродил еще в юности, фабрики незаметны. Умело вписаны в окружающий ландшафт, их белые стены сливаются с известняковыми скалами, а теплицы спрятаны за густой листвой.

Однако при сплаве открылся иной вид. Огромные теплицы, залитые искусственным светом, выглядят как светящиеся маяки. Даже под ярким солнцем — свет озаряет и слепит. Роботы, передвигающиеся по конвейерным лентам, напоминают армию неутомимых тружеников.

С воды можно увидеть, как боты собирают урожай, сортируют и упаковывают продукты питания в цехах по переработке. Автономные дроны и мини-боты выезжают из фабрик, загруженные готовой продукцией, и направляются к распределительным центрам, где большая часть поселения Бахчисарая добывает питание.

Несмотря на свои размеры и технологическую сложность, фабрики не нарушают гармонию окружающего ландшафта. Архитектура сочетает в себе элементы индустриального дизайна и природных форм. Симбиоз. Потому их и не заметно, если не вглядываться.

— Нэл? Нэээл, прием, вызывает земля!

— А?

Что со мной…

— Что с тобой? Куда замечтался? Я думал, тебе интересно послушать, кто я, кто он, кто она, ты да я, да мы с тобой.

В голове зуд.

— Не выспался.

Если бы… Мой недавний друг Минотавр вновь беззвучно стукнул копытом по берегу. Сопровождаешь нас, тварь? Давненько, черт тебя дери, не виделись. И соглашусь с галлюцинацией Бабы Кати — еще бы до ада не виделись.

— Бывает. Я вот уже двое суток не спал. Или трое… Сложно сказать, когда иголки под ногти втыкают на ночь, вместо сказки.

— Что? За что? Это Джорджи?

— Ну, его долбанавты. И пыточный бот. В пересменке. А за что… История длинная.

— Так мы не торопимся. Давай выкладывай. Ты явно знаешь больше, чем все мы.

Хиро с прищуром и так узких глаз пару секунд пристально уставился на Кайла.

— Кайл, ты же в курсах про меня?

Тот пожал плечами.

— В общих чертах.

— Про пакт стариков?

— Немного.

— Про тату?

— В смысле?

Хиро усмехнулся и достал из-за пазухи свое курево. Где бы ловкий япошка его ни спрятал — говнюки из шайки Джорджи до него не добрались

— Будешь?

— Нет, спасибо.

Кристина не захотела травиться. Неужто бросает? Правильно, в новом свете возможно и вовсе нет табака, да…

— Хотя, давай.

Рано обрадовался. Стресс и привычка-зависимость — очень сильные факторы.

— Начнем издалека.

Вот что за! Из другой пазухи Хиро достал свою шляпу с синим пером и зеленый платок. Как они там поместились⁈

— Так-то лучше.

Приладив головной убор на законное место, Хиро, причмокивая, задымил колечками.

— Я киборг!

— Так и знал! Я подозревал это с самого начала…

— Шучу я, Нэл. Шучу.

Япошка истерично заржал, хрипя и откашливаясь.

— Почему-то не удивлен, что ты на такую утку купился! Вот умора!

— Зараза…

— Господин Зараза!

— У вас тут что за междусобойчик веселый? А ну делись!

— Фатих, нам тут Хиро сейчас затирать тайны мира собрался как раз.

— Да пофиг! Сигареткой поделишься, а мужик? Ява-явой, а твоя пахнет забавнее.

— Угощайся, не стесняйся!

— Спасибо!

— Так что за история?

— Нэл, правда, что за история?

— А?

Сзади нас уже собралась толпа. Хотя им и собираться нет нужды. Куда уж тут утаить разговор, на плоте.

— Что ж, мы все в одной лодке. Буквально. Так что слушайте, стар да млад. Дяди Хиро расскажет вам преинтереснейшую сказку. Детки — иногда придется затыкать уши.

— Тебе уши заткнем, будешь нас детками обзывать. Мы не сильно тупее и младше.

— Мелкий!

— Ой, ладно, ладно. Не затыкайте. Но насчет тупее — я бы поспорил. Младше… Да. Тут резон. Как вы себя называете: «Сгусток Отроков»? Выпендрежно, не находишь Нэл? Я бы даже сказал — претенциозно и формально неверно филологически…

— Чего?

— Того, мой «умный друг». Отроки — все же подростки. В вашей компании есть ребята помладше, постарше. Куда постарше.

Гай чихнул и закатил глаза. Фатих цокнул губами и засмеялся.

— Кент? Верно?

— Ну, да…

— Буду звать тебя Мелким. Мне нравится кличка!

— Да на здоровье.

Парень фыркнул и улегся на палубу боком, подперев рукой голову.

— Нэл, что это за клоун без цирка?

— Цирка⁈ Мелкий, а ты умнее, чем кажешься! Что еще про прошлое мира знаете? А?

— Хиро. Его зовут Хиро Ямамото. На днях… Перед инцидентом познакомились. Звал к нам прийти еще тогда, присоединиться, отплыть. Честно, сам без понятия. Просто очень… Талантливый.

— Ох, как любезно, Нелей! Какой комплимент своему Господину!

Суставы невольно заныли. Тело еще помнит то унижение.

— Может расскажешь о себе всем тут, Господин Хиро Ямамото?

— Расскажу. И у тебе расскажу. И еще много о чем. Устраивайтесь поудобнее. Как раз должен успеть до прибытия.

— Куда?

— А черт его знает. В какое-то утопическое место под не менее нелепым, чем ваш «Сгусток» название — Затерянный Мир.

— А звучит прикольно.

Жора мечтательно уставился на азиата, открыв бутылку воды из провизии.

— Так, начни с этого. Господин Хиро. Если не затруднит. А потом уже в обратной последовательности. Каким хреном ты здесь очутился, что делал в заложниках Джорджи, и кто ты вообще, лядь, такой!

— Как могу отказать, если так просишь, друг мой Нелей, сын Посейдона. Правда, еще раз оговорюсь: куда именно мы плывем — без малейшей идеи. Лишь знаю, как называется место и миф. Даже теоретически по карте его не нашел…

— Так откуда знаешь, что мы доплывем туда?

Хиро ухмыльнулся.

— Просто знаю. Это будет позже в рассказе. И так. Долина Затерянный мир — это легендарное место, которое упоминается в фольклоре и некоторых письменных источниках. Точное расположение долины неизвестно, и вполне возможно, что она вообще не существует.

Бритая блондинка Астер скривила рожицу.

— Так…

— Не перебивай, девчуль.

— Астер меня зовут.

— Не перебивай, Астер. Это труднодоступная долина, расположенная в нижнем течении реки Кача. Долина окружена высокими скалами и густым лесом. Попасть в Затерянный мир можно только по реке на плоту или лодке. Долина площадью около десяти квадратных километров. В ней есть живописные скалы, водопады, пещеры и реликтовые леса. Затерянный мир является домом для многих редких и исчезающих видов растений и животных.

— Ты нам точно не Дойля втираешь?

— Зеленовласка, как тебя?

— Лея.

— Будешь Зеленкой. Нет, не Дойля. Но рад, что Посейдон следил за вашим духовным воспитанием. Название — лишь совпадение. Как и описание. Хотя… Кто знает. Говорю же — о месте информации мало, и вся она обрывистая и кусками. Я вам компилирую все воедино.

— Не нравится мне Зеленкой быть…

— Нечего было волосы красить тогда. И так. Чтобы попасть в долину Затерянный мир, нужно двигаться вниз по течению реки Кача на плоту или лодке. Долина находится в месте, где река делает резкий поворот на восток, недалеко от села Некрасовка. Вот только нюанс. Нет вблизи села Некрасовка места, которое полностью соответствовало бы описанию долины. Однако в окрестностях села есть несколько мест, которые могут быть похожи на долину Затерянный мир. Например: Урочище Алсу или Качинский каньон. Одно живописное ущелье, расположенное в среднем течении реки Кача. С отвесными скалами, поросшее лесом, обвитое водопадами. Второе — живописный каньон со схожей фауной и опасными порогами. Но вот дело в том, что по всем источникам Затерянный мир — в нижнем течении. И окружен высокими скалами и густым лесом. Чтобы нас не ждало — это прекрасно.

— И что там?

— Затерянный мир, Зеленка. Что не ясно?

— А конкретно?

— Город Утопия, или что-то в таком духе… Источники указывают, что туда рано или поздно должны пришвартоваться плоты. Не пропустим.

— Какие источники?

— Нэл, не забегай вперед. Мы же этот вопрос хотели оставить напоследок, верно?

Вижу, как плечистый Афоня уже пытается задать очередной вопрос в нетерпении услышать про загадочного хрена в шляпе. Благо, Люк ему оплеуху дал и сделал «Тцыц». А то неминуемого унизительного прозвища парень бы не избежал.

— Так. Короче, ты тоже не знаешь, куда мы плывем.

— Без понятия!

— Шикарно. Надеюсь, остальное выйдет более информативно. Что вы с Джорджи не поделили, и как ты в итоге в Воронку залез?

Хиро откинул окурок и поводил по прохладной воде пальцем.

— Ты позлорадствовать хочешь?

— Нет, правда интересно. Как Господин Хиро Ямамото, сверх ловкий, сверхсильный, сверх умелый и сверх умный попался в лапы кретинов и дал заковать себя на продажу в рабы? Без тени насмешки — мне интересно!

— Облава, схватка, безумные темы. Вам всем тут правда интересно во всех подробностях, с кровью, кишками и мясом? Или краткую версию?

Не знаю, что за реакцию ты, хитрожопый азиат, ожидал увидеть от группы, прошедшей через ад, горе и смерть родных — но явно не скупой интерес, а что-то в манере: «Давай, продолжай!»

Лея с подругами да Люк с друзьями, конечно, не столь прожженные, но и без Инцидента в Симуляции — немало говна повидали.

Лея и Люк — два найденыша. Без имени и без прошлого. Прятались, словно загнанные звери, на чердаке одного из домов в центре Беззакония. Удивительно, как они выжили. Еще более удивительно, как меня не прибили, когда на них случайно наткнулся много лет назад, снуя тут и там. А ведь у них почти получилось. Словно в старом кино «Один дома», все их жилище оказалось окутано хитро сплетенными ловушками, смертоносными капканами и прочей подручной защитой. Пока не разговорили и не вывели их из состояние одичалости, все думали, что они брат и сестра. Да и на лицо схожи. И имена я дал каждому соответствующе. Балдел тогда от Звездных Войн, отрытых в дебрях библиотек симуляции. Ан нет… Ребята рассказали, что сами друг друга нашли в подворотнях. Один убегал от работорговцев, вторая пряталась в контейнере мусора, куда боты бережно все относили. Не реши спрятаться Люк там же — никогда бы не встретились. И не нашли «общий язык выживания». Слава Всевышнему, не решили надолго задерживаться в том контейнере. Рано или поздно отправились бы в мусоросжигатель заботливым ботом… Случайность на случайности. Поражает сюжет нашей жизни.

А их самые близкие друзья…

Короткостриженная Астер — убийца. Самая натуральная, натасканная с детства. С очень раннего детства, бандитами. И даже не Джорджи, который довольно-таки цивилизован, если его образ жизни вообще можно так называть.

Бандитами пустоши. Дитя, взрощенное по законам: «Убей или будь убита», «Выживает сильнейшие и наимерзейший». Ее привел Отец в свою самую последнюю вылазку. Сколько ей было… Лет десять-двенадцать? Сложно считать возраст, не зная четких мерил времени. Пять лет назад, Лею с Люком примерно тогда же нашел.

Без понятия, как отец в своем возрасте умудрился с Геной выжить в рейде учебном, попав в засаду гамадрилов, но вот результат. Привел бойкую девчонку. Всю в крови и грязи. Без единой слезы.

«Что случилось, Отец⁈» — с испугом спросил я тогда.

«Привел нам новую гостью! Знакомься!» — как всегда на позитиве, подтолкнул он девчонку ко мне.

«Астер…» — без настроения пробормотала тогда еще не остриженная, с длинноволосой шевелюрой юная блондинка.

«Нэл…»

Отец не вдавался в подробности. Сказал лишь, что она помогла «устранить угрозу и нападавших».

Астер добавила мне уже после: «Нападавшие и угроза — были свои. Но это не мой путь. Мне надоело быть с ними. Надоело всех убивать. И их образ жизни…»

Гена поделился, что все очень странно: «Нас окружили десятком. Начали вымогать всяко разное, а затем… Вспышка. Я отключился. А очнулся — в окружении трупов. И их количество- куда как больше, чем число нападавших сначала. И твой отец, присев на колено, о чем-то тихо говорил с этой девочкой. Что он, что она — все в крови. Чужой. Не своей.»

Когда-нибудь, Астер. Когда-нибудь ты все мне расскажешь. Надеюсь.

Майя засмеялась и с укором вздохнула на слова Хиро… Прошлое Майи, наверное, грустнее всего. Грустнее — неверная интерпретация. Даже помыслил — и тут же кулак сжался, а внутри закололо. Печальнее. Ужасающе. Невыносимо.

Отец бедный девочки Генри — полный псих, живший некогда в Бахчисарае в нашей «крепости», среди нас. С виду обычный. Я в детстве много раз угощался от него конфетами, гулял под присмотром, вместе с Майей играл и дурачился, рос… Вместе с Фрэнком. Тогда она еще была Фрэнком. Или «Фрэнсис» — как ее назвал безумец при рождении, уже тогда вынашивающий свой чокнутый план.

Ее бесхребетная тварь отец решил повторить эксперимент из «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Книгу я прочитал уже спустя несколько лет в библиотеках Единства, после того, как падлу четвертовали за косой взгляд и пьяную обиду в городке Беззакония Джорджи и сотоварищи, еще даже не зная, что он творил с собственной дочерью. Если бы знали… Так легко бы он не отделался. А ведь тогда еще несколько дней все скорбели… Пока сироту «Фрэнка» не приютила к себе Госпожа Милоу и не заметила очевидного фактора. А затем, перевернув апартаменты усопшего, обнаружили «Тайную Комнату».

Точь в точь, следуя книге, Генри давал дочери мужские половые гормоны, чтобы экспериментально узнать, превратится ли его дочь в мальчика. Гребанный псих.

Благо, его жизнь прекратилась прежде, чем он окончательно смог поломать психику девочке…

Поверить до сих пор не могу, как, бывает, влияет Мутаген на мозг у людей. Как можно сотворить такое… И как книги — могут влиять на поведение. Он возвел ей алтарь, поклонялся. Буквально. Также и столбы жертвенные, и своеобразный циферблат с осами… Все, как «в любимой книжке». Человек поехал крышей основательно. А со стороны был — совершенно нормальный. Столько лет…

Сколько таких душевнобольных за всю историю? Как много убийц и психопатов черпали свое вдохновения в книгах?

Еще сложнее поверить, что эту книгу включали в свое время в сотню лучших книг двадцатого века. И многие такие книги безумия — ценили и глубоко уважали.

Мне не понравилось совершенно. Даже если не учитывать, что впоследствии узнал о факте, что бедная Майя — жертва воплощения тех идей в реальность.

Просто отвратно.

Но читать-то было интересно! И в список советов от Единства, читателей и критиков прошлого включена… А концовка… Концовка родила на свет психа Генри, измывавшемся над организмом дочурки половину ее жизни.

Сейчас Майя улыбается и наслаждается жизнью, лучами солнца и пением птиц. Симуляция и реабилитация с препаратами творят чудеса. Ну, творили.

Может, зря мы уехали от цивилизации? Вопросом задаюсь все больше и больше. Раньше такое не волновало. Эгоизм и самоуверенность в бесконечной правоте себя самого больше брали верх. И куда это нас привело? Ладно. Посмотрим. Что уж сидеть рефлексировать.

Если уж симпатяга Афоня без рефлексии последние годы ест со всеми, как ничего не бывало — то мне уж тем более стыдно.

Ведь у парня в семье традиции, ценности и меню сложились… «особые».

Сначала ничего не предвещало беды. Жил, как и все в трейлерном парке, не тужил, развивался. Однако Мутагеном штырануло и по его родителям. Некогда благополучная, по его словам, семья — превратилась в безумных каннибалов. Сначала мать. Затем отец. Старший брат, сестра, одна и вторая… В него самого пихали «жареное свежее мясо», купленное на рынке в Беззаконии, но парня знатно тошнило после сытного ужина.

Да и ладно, в принципе, каннибализм — не особо новое явление в нашем мире. Но вот начинать есть своих близких… Это что-то новенькое. В один вечер, накачав снотворным «деликатесы», родители усыпили детей. А проснулись Афоня с братом и сестрами — уже в ржавых клетках.

Сначала мышца за мышцей в расход уходил старший брат, на глазах у остальных.

Затем сестра, вторая…

Очередь Афони должна была прийти с часу на час. Вот только что-то каннибалы-родители не поделили. И мать, зарубив топором отца — съела его. Ела неделями, приговаривая сынку: «Ты мой хороший, попробуй кусочек, все мы будем едины!»

Афоня не ел. Почти месяц.

И не зря.

Мать, отравившись тухлым сгнившим мясом отца — померла. Прямо за тарелкой с «едой».

А затем, спустя пару дней, мимо трейлера с душком гуляли Люк с Леей, и мелочь решила «заглянуть, что там такого интересного в заброшенном доме».

Заглянули. Ужаснулись. Спасли бедного парня.

И вот сидит беззаботно, жует бутерброд щекастый, раздает щелбаны Рою и Люку…

Рой. В шрамах, дерганный, резкий и мелкий, не выше Кента или Сени, смуглый парнишка.

Родился в кочевом племени. Вполне себе разумном, состоявшем вне общин или поселков. Рыскали по пустошам в поисках припасов и убежища, никогда не задерживаясь на одном месте. Племя возглавляла его мать, суровая и закаленная женщина, научившая Роя навыкам выживания, необходимых в этом жестоком мире.

Вырастила одна, любила, холила и лелеяла.

Племя вело замерки годам. Своеобразно, по старому найденному календарю, но вело. Они вообще, как Рой рассказывал, пытались отказаться от техники и ботов.

Однажды, когда Рою было десять лет, племя попало в засаду группы рейдеров. Наподобие тех, что бесчинствовали с Астер. Но куда более кровожадных и мерзких. Те расчленили на глазах парня большую часть племени, сняли скальпы и плясали у костра, напялив их, как шляпы. Прямо на глазах у привязанных к деревьям Роя и оставшихся членов племени.

Рейдеры — зверье редкостное. И зверье борется за свою территорию. Потому, как нередко бывает в природе, на захвативших Роя напали еще одни рейдеры. В суматохе и беспорядке Рой разлучился со своей семьей, сбежав по счастливой случайности. Скитался по пустошам в полнейшем одиночестве, полагаясь на свою хитрость и изобретательность, чтобы выжить.

Научился охотиться на дичь, собирать съедобные растения и избегать опасностей, которые таились за каждым углом. Но одиночество и постоянная борьба за выживание брали свое.

Гнетуще, доводя до паранойи — что за очередным углом будет рейдер, каннибал или что хуже. Я не видел мутантов, до сих пор считаю все это байками и больным воображением… Но парень рассказывал, что встречал каких-то необычных тварей в лесах.

Возможно — это лишь следствия съеденных не там и не тех грибов посреди леса…

И одиночества. Недоверия к людям. Одичалости в целом. Сложно сохранять рассудок, бродя годами и выживая в лесу одному.

В очередной раз, пару лет назад, когда Рой искал убежище от снежной бури, столь непредсказуемой в зимнем Крыму, и столь беспощадной — наткнулся на группу подростков, которые также укрылись в заброшенном здании на легкий привал. Афоня, Люк, я и другие из Сгустка как раз выполняли вылазку на близлежащую территорию Бахчисарая. Поход для парней, как мы его называли. Отдых на природе, зимняя рыбалка, борьба со стихией и тренировка — все в одном.

Долгих усилий стоило расслабление Роя, усыпление чувства агрессии. Оно и понятно — последние люди, которых он видел и с которыми говорил, учинили расправу и полный массакр.

Но между угрозой смерти от беспощадной стихии бурана с мокрым дождем и порывами ветра и знакомством с неизвестными ребятами его возраста — Рой все же выбрал последнее.

Мы с радостью приняли его в свою компанию. И постепенно, не сразу, Рой наконец обрел чувство принадлежности и доверия. Заняло это около месяца. Парень упорно продолжат нас бояться и жил неподалеку от лагеря, выходил порыбачить рядышком с нами, присоединялся по вечерам на костер.

И в итоге — сдружился со всеми. Говорить сложновато выходило, больше жестами и звуками с нами общался — еще бы, спустя годы язык отвык! Но уже в Бахчисарае путем обучений в Симуляции (на которые он также с трудом соглашался) — дело пошло на лад. Правда, даже внутри нашей Крепости — долгое время жил отстраненно, словно Фатих. Только без роскоши и радостей технологий.

Сейчас смотрю на него — и не верю, что когда-то парня, как бродячего волка, мы приручали к компании людей, и что стал он, как верный пес, ушедший из дикой природы в цивилизацию. Не пес, конечно, друг очень хороший. Всем нам. Но в первую очередь Люку с Афоней.

Вместе они последний год исследовали заброшенные здания, придуривались, искали артефакты из прошлого. Рой научился доверять и полагаться на своих новых товарищей. А они научились у Роя азам маскировки, скрытности и охоты на дикой местности. И многому. Многому другому… Стали его новой семьей.

Рой знает, что он должен быть готов ко всему, если хочет выжить и защитить тех, кого любит и ценит.

Потому он и здесь.

Как и все ребята на этом плоту.

Закаленные подростки, юноши, девушки. Ловкие, умные и бесстрашные. С глубокими травмами в душе, с тоской по давно потерянной семье, с надеждами, убеждениями и ворохом чувств и эмоций.

Так что же, Хиро, ты хочешь такого поведать, чтобы удивить этих ребят? Серьезно, думаешь хоть что-то ввергнет их в шок или заставит сказать: «Все, хватит!»

Нет.

— Ну что замолчали и вылупились? Еще раз спрошу — Вам всем тут правда интересно во всех подробностях, с кровью, кишками и мясом? Или краткую версию? Я всегда могу сделать послабление и преуменьшить…

— Выкладывай все. Поверь — они пережили не меньше твоих иголок под ногти и прочего. Возможно — даже и больше.

— Ну ничего себе, Нэл! Я-то думал, вы все тут неженки, которым наскучили тепличные условия, решившие поиграть в бесстрашных приключенцев!

— Нет. Давай, выкладывай. По полной.

— С кровью, кишками?

— И мясом.

— Как скажешь. И так…