Сгусток Отроков

Глава 9 Оргия в пустоши

Изменяются люди. Только лишь люди.

То одеты в одежды. То голые.

То вырывают сердца из плоти друг друга.

То перегрызают глотки, клыками впиваясь в щитовидные хрящи.

Дикими глазами провожают всех нас.

Каждый раз кто-то указывает пальцем.

Каждый раз мы заходим в костер.

И каждый раз — становится все жестче и жестче.

Культисты сплелись в вечной оргии.

В танце сумасшедшего экстаза,

Их крики сливаются с воплями ночи.

Вихрь страсти и безумия пленяет умы,

И сердца бьются в унисон, как одно.

Темные тайны раскрываются в пляске,

И души погружаются в бездну безумия.

Культисты сплелись в кольцо смерти и рождения,

Где время останавливается, а пространство искажается.

Таинственные символы освещены кострами,

Дневное светило сменилось ночным.

Луна светит своим холодным светом.

И в этом мире, где реальность смешивается с кошмарными снами,

Культисты танцуют свой древний танец.

Сквозь мрак и хаос они идут,

Поклоняясь темным богам своим.

Изменяются люди. Только лишь люди,

В этом вечном круговороте жизни и смерти.

В водовороте безумия тонем мы вновь,

Люди меняются, теряя облик свой.

Дикие души, объятые мраком и страстью,

Пляшут в экстазе, не зная усталости.

Культисты в танце сплетаются тесно,

Их крики сливаются с воплями ночи.

В вихре страсти и безумия тонут их мысли,

Сердца бьются в унисон, как одно.

Тайны темные раскрываются в пляске,

Души падают в бездну безумия.

Культисты в круге смерти и рождения,

Где время останавливается, пространство искажается.

И каждый раз, когда мы заходим в костер,

Становится все жестче и жестче.

Культисты указывают на нас пальцем,

Но мы уже не те, кем были раньше.

Мы изменились, стали другими,

Дикими и свободными, как звери.

Мы не боимся боли и смерти,

Мы — часть этого безумного вихря.

Танцуем вместе с ними, мы теперь тоже культисты ночи,

В этом танце страсти и безумия.

И наши крики сливаются с воплями ночи,

А наши души погружаются в бездну блаженства…

— Стоп. Единство, прекратить Симуляцию.

Голос бабы Кати… Что?..

— Отсутствие прав авторизации. Доступ лишь у лорда Нелея, сына…

— Анализ состояния Нелея. Подтверждение потери контроля. Переход доступа к

адекватному участнику курса.

Я… Сознание… Я… Правда…

— Нелей, сын Посейдона. Результат анализа. Помутнение. Обильное кровоизлияние в мозг. Возможен летальный исход. Автономная реанимация за счет систем Единства. Симуляционная кома. Поддержание состояния за счет резервных структур. Критическая ошибка. Санкционирован экстренный переход доступа. Идентификация. Старший Лейтенант Третьего Ранга Доктор Екатерина Стоцкая. Состояние — стабильное. Доступ разрешен.

— Остановить Симуляцию.

— Полная остановка приведет к летальному исходу у пяти членов группы. Трое окажутся в состоянии комы. Двое лишатся рассудка. У остальных прогнозируются травмы, психические и физические, от легких до тяжелых. Санкционировать остановку Симуляции?

— Прямое амбулаторное нейро-вмешательство сквозь кору мозга. Прогноз времени до стабилизации?

— Три часа. Необходимо нахождение в активной фазе Симуляции.

Я… В вихре безумия, сплетения тел, рачленения. Есть, пить, размножаться. Есть, пить, размножаться… Есть…

— Переход на подготовительный уровень — возможен?

— Возможен. В Черной Комнате — поддержание нынешнего состояния за счет резервных структур. Автономная реанимация. Для нейро-вмешательства — требуется активная фаза.

— Остановить текущий проект. Переход в Черную Комнату. Плавная очистка сознания. Поочередно. Начать с наиболее критичных. Сообщить Главе Посейдону и Внешнему Контуру, проинструктировать в действиях.

— Слушаюсь, Доктор Екатерина.

— Катюха… Обращайся — Катюха.

— Слушаюсь, Доктор Катюха.

Тела, тела, тела… Мое, чужое, младое и старое… Я… Мы…

— Нэл. Нэл, прием. Слышишь меня?

Муть красноты и переплетения оргий исчезли. Ни грязи, ни следов отходов предавшихся похоти, разврату и агрессивным инстинктам.

— Нэл? Слышишь?

Цок-Цок-Цок.

Баба Катя щелкала пальцами перед глазами. Глаза…

— Баба Катя?

— Хорошо. Ты восьмой. Осталось одиннадцать, но, вроде, там сложностей не должно много быть.

— Что происходит?

— Сейчас сознания остальных прогрузит, и объясню.

— Кратко хотя бы.

— Тебе и компании предстоит еще один урок. Теперь от меня.

Я лишь кивнул. А что еще остается?

Баба Катя, плавно плывя по бескрайне черному пространству, переместилась к постепенно возникающим контурам девочки рядом со мной.

Я… Мы… Мы все лежим в ряд, прямо в пустоте, на невидимой… Койке? На чем-то мягком… Девять из нас. Остальных нет…

Надо восстановить ход событий.

Подземная лаборатория. Все так привычно… Кроме резких подгрузок и зависаний. Глюки Симуляции, виденные мною впервые. Процессор…

Перегрузка. Неужто?

Далее солнце. Палящее солнце над полем пшеницы. Слишком палящее.

Перегрев… Перегрев Системы. В инструкции я изучал это… Когда-то давно. Очень давно, еще мелким, гораздо младше Жоры…

Перегрев плат, перебой. Замыкание. Ведет к… К нагреву шлема Симуляции. К нагреву черепной коробки, сбою регулировки натяжения ременной установки, обволакивающей ткани мозга…

Черт.

Я обязан был понять еще все тогда. Жар. Такого жара быть не должно было…

Амбар. Тоже почти как обычный. Только Одичалые Культисты при входе… Сами Культисты внутри. Раньше не было реакции на наше присутствие… Они нас не видели. На втором уровне мы всегда находились лишь в качестве наблюдателей. Взаимодействие с нами происходило лишь при нашем желании и намерении контакта. Или по моей воле…

В этот раз их взгляды сразу устремились на нас. Мы стали частью Единой Симуляции. Нас захватило в скрипт, в процесс. Сбой… Петля. В Амбаре должна была представляться сцена насилия, принесения жертвы плоти и крови, начаться отвратная оргия… Мы не должны были входить в тот костер. Мы не должны были бесконечно петлять. Никогда не было иных фигур, кроме голых… Те, в капюшонах и плотных масках… Этого не было раньше.

И точно: никогда и никто из нас не погружался в общую вакханалию и беспардонный шабаш.

Я никогда никого не имел, кроме Кристины…

И, тем более, никогда не касался ни старых, ни…

— Алла, слышишь? Слышишь меня, девочка?

— Да… Я…

— Ты в порядке. Это лишь Симуляция. Сон. Ничего более…

— Я…

Ее глаза встретились с моими. Помнит ли она то, что сейчас с таким трудом вспомнил я? Надеюсь, нет… Надеюсь, никто здесь не вспомнит. Иначе родители не смогут смотреть в глаза детям.

Алла отвела взгляд с неподдельным смущением и испугом.

Девочка помнит. Черт.

— Я в порядке. Симуляция. Иллюзия. Сон. Мы в Симуляции Единства. Я понимаю.

— Ты помнишь, кто ты? Единство доложило, что ты была близка к крайней стадии сумасшествия.

— Я… Алла.

— Который сейчас год?

— Две Тысячи сто сорок четвертый.

— Сколько тебе лет?

— Мне… Я…

Девочка напряглась. Этот вопрос не должен ставить в такой ступор.

Черт. Черт. Черт! Все не должно было пойти именно так. Если бы я только вовремя понял. Если бы остановил Симуляцию!

— Тринадцать. Через неделю четырнадцать. Помню.

— Сколько нас было в группе?

— Двадцать человек.

— Ты себя чувствуешь как сейчас? Голова болит, тошнит?

— Я в порядке. Просто…

— Я знаю. Хорошо, это главное. Лежи, отдыхай. Сейчас все прогрузятся, и тогда я вас просвещу.

— Хорошо…

Баба Катя переплыла к соседнему сетчатому телу в подгрузке. Там обрела черты одна из мамаш… Жаклин. Да, точно…

Это слева. А справа…

Я восьмой. До меня прогрузилось семеро, значит…

«Полная остановка приведет к летальному исходу у пяти членов группы. Трое окажутся в состоянии комы. Двое лишаться рассудка. У остальных прогнозируются травмы, психические и физические, от легких до тяжелых.»

Цифровой голос Единства пронесся в чертогах сознания. Это сейчас, или я просто вспомнил?

Голова раскалывается.

Я — восьмой.

Иолана, ее муж, Жора, Кейн, Инна, крепкая-сильная Клэр и внук бабы Кати Славный малый Даг.

Оранжевые комбинезоны поблескивают в безумной черноте и тишине.

Все лежат, озираясь, приходят в себя… Все ли все помнят? Судя по грустным и заплаканным глазам — многие. Может обрывками, может кусками.

Никаких физических повреждений или признаков травм Симуляция здесь не отображает. Обычные высокополигонные оцифрованные лица.

Но что же сейчас творится в душе у каждого, если даже меня, повидавшего дерьма в этой Симуляции, раздирает на части?

Что происходит снаружи с нашими настоящими телами? В какой дичайшей панике сейчас все бегают вокруг нас, беспомощно наблюдая, как реанимационные боты устраивают полевую операционную… Возможно, кого-то в данный момент разрезают на части, подключаются к нервам, вливают плазму и…

В груди заболело. Сжало что-то комком в районе сердца. Дыхание прервалось.

Горло свело. Язык потянуло куда-то вглубь, затошнило.

Десять секунд — и отпустило.

Психосоматика? Или…

— Ребятки, слушаем сюда внимательно.

Время пролетело незаметно, все уже материализовались, многие на своих двоих стоят, как ни в чем ни бывало.

А я…

Оу, так и я могу встать. Чувство тяжести и неудобство сняло как рукой. Все же это Симуляция, а не реальность… А вот там, скорее всего, мое состояние куда плачевнее в плане мобильности.

— Нелей только что показал пару фрагментов из прошлого… Могу вам сказать — первый довольно близок к произошедшим событиям.

В смысле — близок, это же на основе видеозаписей…

— Второй — недалек от истины. Это то, что сейчас происходит за Периметром. Происходит уже пятьдесят с лихом лет.

Шелдон икнул в сторонке. Дикси охнула.

Да, парень, да, девочка, да… Я вас понимаю. Впервые узрел этот ужас в детстве — меня тошнило потом неделю. Сложно в такое поверить. Но вам, помимо наблюдения этой вакханалии, пришлось невольно в ней и поучаствовать.

— Нелей, ты же не был в курсе, что Симуляция не рассчитана на проекцию такого количества информации с нуля на большое количество человек?

— Конечно…

— Конечно, нет. Иначе не подвел бы всех под смертельную опасность. Сюрприз-сюрприз. Повезло, что сегодня внук затащил меня на огонек в это богом забытое место.

— Откуда вы знаете про Симуляцию и детали Ее работы?

— По-твоему, твой отец просто так пришел в Бахчисарай и получил командование над Единством?

— Не думал…

— Проблема нынешних поколений. Не думаете.

— Я…

— Сглупил. Бывает. Я тоже. Сама не сразу поняла, что происходит, думала, действуешь по отлаженной схеме, и все процессы просчитаны… Только когда увидела детей в куче-мале и тебя с пустыми глазами, дошло. Хотя бы не слишком поздно.

— Спасибо… Вы можете…

— Могу. Я раньше находилась в командовании этой базы, откуда давным давно начали эвакуацию из контура, организовывали рейды за падшими… В том числе и твой Отец оказался у нас добровольцем. Много. Очень много людей приводил… Не всем находилось место внутри базы, но обустраивались вокруг.

— Екатерина Павловна… Это… Вы, что ли?

— Вспомнил, Магомед? Да, тогда я была посимпатичнее.

— Ёлки-моталки… Простите, не признал.

— Катюха. Уж кому-кому, а тебе точно меня на ты звать не должно быть неудобств.

— Почему Вы не жили внутри?

— Нэл… Когда отложенный эффект мутагена начал действо на всех, выведенных из-за Периметра… Встал вопрос. Что делать? Да и большинство из нашей исследовательской команды уже того… Привет боженьке передавали несколько лет как. Мало нас осталось.

— И?

— Решено было разделиться, чтобы помогать в разных районах людям, там их контролировать, направлять…

— Отец…

— Не рассказывал, да? Ну, его дело. Он еще очень долго бродил в рейды, приводя сотни людей. Десятилетиями. Никто такой результативности не давал. И большинство… Ехали крышей. Дурнели. Все дальше и дальше…

— И однажды он вернулся, а тут никого?

— Не совсем. Нас пятеро тут осталось, из сотни команды. Кто помер, кто разбрелся по окрестностям и перестал выходить на связь, потерялся… Пятеро. Включая Посейдона и его брата Зевса. Хотя как можно его брата плюсовать, ушедшего давным давно… Четверо. Мы и решили, что всему хорошему приходит конец, и пора прекращать эксперимент по спасению мира. Старые стали довольно, своей жизнью захотелось пожить…

— Отец говорил, что он все бросил, когда встретил маму…

— Гальку? Ну да, Галла его остановила от рейдов… Не врал. Просто, когда мы с Джорданом и Йори ушли в город насовсем, наслаждаться природой, жизнью, а заодно помогать не прийти в упадок всей инфраструктуре, управляя втихую роботами и подталкивая диких в нужную сторону, он еще долго в рейды ходил. Бахчисарай автономный, спокойно без него обходился, жили люди своей жизнью, сваливали в нижний город, как только Дурнели… Там им проще. А кому-то, как мне — приятнее. Так что, да — Галла ему послужила катализатором, чтобы начать жить своей собственной жизнью. Помню ее… Хорошая девчонка была. Жаль, роды нынче не все переживают, даже при том, что тут у вас робо-акушерки и всевозможные чудеса науки. После того, что она пережила в Пустошах… Плодородная система, знаешь ли, у тех, кто там родился… Плоха.

— Знаю.

— Хорошо. Рад, что этому отец научил. Всех остальных сейчас также просвещу. Дети, рожденные в бесконечной оргии Пустоши — можно сказать, счастливчики. Счастливчики, что родились в принципе. Многие там погибают еще в животе. Выкидыши, осложнения, смерть матерей.

Дикси заплакала. Неудивительно. Удивлен, что самая мелкая девочка так долго держалась.

— Мадам, успокойте дочку. Слезы тут не помогут. Сгустки отродий, кто выбрался из порочного круга — везунчики. Или мутанты. Иногда — жертвы инцестов, самые натуральные дебилы, и прочее, прочее… Там своя жизнь.

— А почему до сих пор человечество не вымерло, раз безостановочно дети там мрут, выживаемость близится к нулю и…

— Не к нулю, Шелдон. Людей — очень много. И бесперебойное сношение, в отрыве от иных основных инстинктов, дает результаты крайне внушительной статистики. На тысячу мертворожденных приходится где-то две с лишним сотни живых «везунчиков», от ста людей за всю их жизнь… В среднем. По факту, их даже больше становится.

— Но это как-то…

— Нелогично, мальчик? Нелогично, парадоксально… Возможно, тут дело в мутагене и автономно работающих мед-ботах, следящих «за здоровьем»… Мы не знаем. Не знаем слишком многого. Еще я не знаю и не понимаю, как Посейдон сохранял хладнокровие, устраивая ходки туда раз за разом. Мне хватило одного… И сейчас эту картину вновь понаблюдать, спустя сорок лет… Нет, спасибо конечно, Нелей, что напомнил, в каком мире живу, но я пас. Хочу и дальше наслаждаться горами и тихой жизнью. Все равно недолго осталось, наверное.

— Бабушка…

— Даг, я пожила достаточно. Не жалуюсь.

— Баба Катенька, почему мы все еще в Симуляции? Разве не стоит…

— Не стоит, юная Алла. И без «баба». Ты теперь тогда тоже баба, в некотором смысле. Баба Алла… Приятно?

— Нет…

— Вот и я для тебя просто Катька. Да сколько можно, молодежь! Эх, вот в международной корпорации, на английском общаясь, не бывало у нас таких проблем с обращением. Катька я, запомните уж!

— Катя, почему мы в Симуляции? Разве не должна она окончиться с прекращением программы? Почему мы до сих пор в Черной Комнате? Нам что, необходимо еще раз…

— Юный Эллей, ох! Приятно видеть такого сообразительного молодого человека! Бери пример, Даг.

— Бабушка…

— Даг, подхватывай. Меня скоро не станет, тебе лучше остаться в этой компашке. Родители, как никак, ни на что не годятся, к сожалению. Эллей, возьмешь шествие над моим недоношенным внуком?

— Как скажешь Катька. Только ответьте, что нас ждёт дальше.

Этот вопрос интересовал и меня. Но пожалуй, промолчу. Переварить все сказанное — не просто. Да и следует стойко принять свою ошибку и вину перед моими подопечными. В тишине. Молчи — за умного сойдешь, молчание — золото, и так далее… Лучше пусть говорит Баба Катя. Мне тоже необходимо теперь больше информации. Той информации, которой Отец не раскрыл за все эти годы.

— Урок Истории. Не больше, не меньше. Я же сказала вроде сразу, нет?

— Какой? Вы и так рассказали все, что произошло за полвека.

— Зарождение Культа, юный Нелей. Из первых уст. Без всяких Симуляций-Эмуляций.

— В смысле?

— Единство, сканировать мои воспоминания. Запустить Симуляцию того, с чего все началось.

— Уточните.

— День сожжения. Мои пятнадцать лет. Восьмое мая две тысячи семьдесят третьего. Ночь. Начать.

— Слушаюсь, Доктор Катюха.