Сломай мой лед

Не смешно

Элли.

Что я здесь делаю?

Уже в сотый раз задаюсь данным вопросом, потому что не вижу причин почему я до сих пор не купила билеты и не улетела из этого гребанного города. Итак, что мы имеем? Я агент своего бывшего, которому уперлось играть за команду хоккеиста готового заживо закопать моего бывшего в лед. Не то чтобы я была против, но с мертвого хоккеиста я не выручу столько денег сколько с живого.

Прозвучало слишком цинично, да? Ой, да бросьте, если речь идет о бывших все проклятия хороши.

Антону видимо не хватает проблем или острых ощущений, не знаю его мотивов, но пока пропустим. Картер, мать его, Адамс! Самоуверенный, наглый, сексуальный. Человек, которого мне хочется задушить и затащить в постель одновременно. Мужчина, который обломал мне сделку, благодаря которой я могла бы купить себе новую машину или отправить Ксюшу в элитную летнюю школу заграницу. Хоккеист, выводящий меня из себя за считанные минуты, что не удавалось сделать даже самым безмозглым моим клиентам, творящим полный беспредел прямо накануне важных игр.

Если мой план по восстановлению переговоров с клубом провалился, то мне больше нечего здесь делать. Стиву я уже пояснила всю ситуацию, на что он махнул рукой, сказав, что Соколову нужно повзрослеть и прекратить требовать контракты с понравившимися ему командами, будто это игрушки на витрине.

– Все было бы так просто, если бы не было так сложно – говорю я вслух фразу на родном языке. Интересно, как объяснить ее смысл иностранцу, уверена, у Картера бы взорвался мозг.

Картер. Отлично, теперь я фантазирую о наших гипотетических беседах ни о чем, представляю, как мы валяемся на этой кровати, смеемся, узнаем другу друга. Я рассказываю о забавных выражениях в русском языке, а он мне о диалектах в разных регионах Канады. Срочно нужно выгнать эти мысли из головы пока они не проросли глубже и не превратились в зависимость. У нас никогда не будет ничего подобного, не будет свиданий, общих шуток, долгих разговор и романтичного битья подушками перед горячим сексом. Мы не займемся никогда любовью. Все что нам светит это переспать на пике нашей перепалки, оскорбляя и срывая друг с друга одежду. Это будет горячо, не спорю, но мне нужно больше, чем страсть на почве ненависти.

Мой телефон загорается и на экране появляется неизвестный местный номер.

– Слушаю. – отвечаю в деловом тоне.

– Эльвира Золотова?

– Да, с кем говорю?

– Это Джордан, юрист клуба «Торонто Мэйпл Лифс» мы с вами общались по поводу покупки защитника Антона Соколова.

– Добрый день! Чем обязана? – без тени любезности спрашиваю я, хотя уже догадываюсь к чему этот звонок.

– Мы бы хотели провести повторную встречу, так как обдумали и решили пересмотреть предложенные нами ранее условия.

– И как же вы их пересмотрели?

– Вы не могли бы подъехать в офис? Мы все обсудим.

– Джордан, я не могу позволить потратить два часа своего времени, чтобы услышать неудовлетворяющую меня и моего клиента цифру, назовите сумму контракта, и я скажу вам могу ли я подъехать или нет.

Бедный клерк вздыхает на том конце провода, очевидно, он рассчитывал выйти из этого диалога победителем, но я ясно выразилась в прошлый раз.

– Мы предлагаем девять миллионов.

Я отношу трубку от уха, беззвучно ругаюсь губами, а затем возвращаю телефон обратно.

– Извините, Джордан, я думала, что у меня достаточно хороший английский, но видимо я себя переоценила. Итак, попробую еще раз. Мы согласны подписать контракт с клубом, если он составит двенадцать миллионов долларов в год. Повторю по слогам: ДВЕ-НАД-ЦАТЬ! Меня хорошо слышно?

– Элли, вы даже не обсудите предложенные условия с клиентом? Поймите, лучше предложения может и не поступить.

– Нам уже поступают предложения получше, поэтому советую вам поторопиться и предложить необходимую сумму. Всего хорошего, Джордан.

Девять миллионов гораздо лучше, чем шесть, но что я и поняла в бизнесе, так это, что здесь, как и в спорте, нельзя давать слабину. То, что мы до сих пор не заключили ни с кем контракт и так ставит нас в шаткое положение, в «Торонто Мэйпл Лифс» знают, что мы отдадим им приоритет, поэтому я всем способами демонстрирую стержень, чтобы восстановить баланс сил.

Спустя час в мою дверь яростно ломится Соколов и что-то мне подсказывает, что этот недоумок Джордан решил обойти агента и напрямую озвучить условия хоккеисту.

– Эля, какого хрена? – рычит на меня Антон, стоит мне открыть дверь.

– И тебе доброе утро!

– Мне звонили из клуба… – начинает он, – Сказали, что готовы заключить контракт на девять миллионов, но мой агент их послал!

Напомните, почему я до сих пор не в финале «Битвы экстрасенсов?»

– Эля! – рявкает он, чтобы я обратила на него внимание.

– Все верно, но я бы не сказала, что послала их, скорее вежливо объяснила, что нас не устраивает данная сумма.

– Нас? Эля, ты работаешь на меня! Главное, чтобы эта сумма устраивала меня! – орет на меня Антон, чем рискует лишится своих золотых яиц.

– Антон! Успокойся! Я сказала, что добуду тебе этот контракт, просто сиди и не высовывайся!

– Эта так ты дела ведешь? Хочу тебе напомнить, что это мои деньги и ты их получишь только если контракт состоится. Или тебя Адамс купил, и ты теперь пляшешь под его дудку?

– Еще одно слово Соколов, и я сделаю так, что тебя ни один клуб никуда не возьмет!

– Ты уже сделала все, чтобы похерить все мои планы и карьеру! Спасибо, черт тебя побери!

Мы замолкаем. Уверена, что это затишье перед бурей, видимо нам обоим нужно выдохнуть и набраться сил для нового забега по претензиям друг к другу. Я набираю в легкие воздух и спрашиваю на этот раз уже спокойной.

– Зачем тебе Торонто?

– Не твое дело.

– Антон, прекрати так со мной говорить, мы… то есть… – я пытаюсь не заходить на запретную территорию, но судя по всему этого не избежать – Антон, ты не не безразличен.

Он резко вскидывает голову в недоумении, кажется, я выразилась не совсем корректно.

– Мы не чужие люди, я просто пытаюсь понять, если бы я знала причину…

– Эля, это не имеет никакого отношения к делу.

– Ну так скажи и забудем! Что за вселенский секрет? У тебя здесь девушка? Любовница? Или, может, любовник? Если так, я не буду осуждать, мы там в России, знаешь ли, не за забором живем. У нас тоже полно…

– У меня здесь сын! – перебивает он.

У меня перед глазами проносится жизнь, которой у меня никогда не будет. Альтернативная реальность, по которой я пролила слезы. Семья, дети и любящий муж с лицом Антона – все это могло бы быть моим, но он осуществил мою мечту с кем-то другим. Жизнь, та еще сука с отменным чувством юмора. Я начинаю истерично смеяться. Задыхаюсь от ревности и злости, от обиды. Это должна быть я и мой ребенок, ради меня он должен был плевать на карьеру и количество нулей в контракте. Ради моего ребенка он должен был всем жертвовать.

У него есть ребенок.

– Эля, все в порядке? – испуганно смотрит Антон на то как я ржу над его заявлением.

– Да, прости, просто… Просто вспомнила кое-что. – я достаю из сумки пудру и начинаю поправлять макияж.

– Что ты вспомнила? – аккуратно спрашивает меня Соколов, явно ожидая услышать не анекдот.

– Вспомнила, как ты бросил своего ребенка.