Сломай мой лед

Гамбит

Картер.

– Дружище, заканчивай!

Курт ловит меня за локоть и усаживает на диван.

– Я с-с-а-м реш-у… когда закон… чить

– Ты на ногах не стоишь! – Максвелл пытается забрать у меня бутылку, но я не отдаю, отпихиваю друга и вливаю в себя остатки виски.

– Тебе завтра на игру.

– Я не поеду…

– Что значит не поедешь? Картер! – он предпринимает еще одну попытку забрать у меня бутылку, но я замахиваюсь и бросаю ее в стену со всей дури.

Курт приехал ко мне час назад, чтобы проведать, будто я болею чем-то. Хотя, лучше бы болел или был при смерти, все лучше, чем гнить заживо. Я выпиваю уже вторую бутылку крепкого алкоголя, чтобы заглушить боль и стыд, что разъедают меня изнутри.

Какой же я трус и конченный подонок.

– Зачем ты себя гробишь, Адамс?

Я вскидываю голову вверх, потолок кружится, создавая калейдоскоп из хрусталиков асимметричной люстры.

– Я трезвым могу быть только на льду, там я не думаю о ней.

Курт прекрасно понимает, о ком я говорю, на его глазах я превратился из счастливого полноценного мужчину, готового завести семью и развиваться вместе с любимой женщиной, в вечно угрюмый кусок дерьма. За те пару недель, пока я пытался позвонить и порвать с Элли, я измотал себя до неузнаваемости. Все мои дни стали похожи на один: утром я вру ей, что опаздываю на тренировку, вечером – что сильно устал и нет возможности созвониться. Хотя сам в это время вливаю в себя уничтожающую жидкость, чтобы побыстрее заснуть и не сорваться к ней. Весь день я сражаюсь сам с собой, удерживая свое эгоистичное альтер эго от желания все ей рассказать и попросить принять меня вопреки всем тем проблемам, которые незамедлительно обрушаться на Чемпионку, как только мы снова сойдемся.

Я не мог разговаривать с ней по видеосвязи, она бы сразу все поняла все по моим глазам, больше не мог врать ей по телефону, так как грустный голос Чемпионки взрывал во мне бомбу с адской виной и осознанием, что это я причина ее слез. Признаю, я жалел себя, свои чувства, и как последний эгоист использовал расстояние как ширму, за которой можно спрятаться и переждать. Игнорировал как незрелый подросток, надеясь, что она сама меня бросит и избавит от необходимости разбивать ей сердце, чтобы сохранить ее карьеру и прежнюю жизнь.

– Почему ты не поговоришь с ней? – Курт задает этот вопрос каждый раз, когда находит меня в полуживом состоянии.

– Потому что мне нечего ей сказать… – сиплю и подрываюсь встать за новой бутылкой, но тело, не слушается, ноги подкашиваются и меня ведет в сторону.

– Сядь! – Максвелл снова подхватывает и усаживает меня на место – Сколько еще ты будешь танцевать под дудку отца? Пошли его на хер и позвони Элли.

– Нет! – я вырываю руку и тянусь за пивом стоящим на другом конце дивана на маленьком столике.

– Адамс, это не поможет! – Курт подбегает к столику и выхватывает пива – Ты с ума сошел? Хочешь всю ночь обниматься с унитазом?

– Мне плевать.

– Картер! – рявкает друг и этот противный звук ощущается в моей голове так, будто в ней обрушили стеллаж с посудой. – Она заслуживает знать, почему ты ее игнорируешь!

Я валюсь на диван и закрываю глаза ладонями.

– Она меня не бросит, если будет знать причину…

– И? Разве это не прекрасно? У тебя есть девушка, которая готова быть с тобой, несмотря ни на что, ты бы сделал для нее то же самое. – пытается вразумить меня Курт, но это бесполезно я уже прокрутил все возможные варианты и все они ведут к краху.

– Она не бросит меня, я точно не смогу бросить ее, в итоге отец погубит ее карьеру и спустя годы она меня возненавидит. Курт, я не стану тем мужчиной, который разрушит ее независимость, наплюет на ее достижения. Лучше я сопьюсь к чертям собачьим.

– Ей ведь тоже больно, ты это понимаешь?

Друг совсем не помогает, а наоборот будто еще глубже всаживает в мою грудь металлический кол. Я надавливаю на глазные яблоки нижней частью ладоней, чтобы стереть ее образ, хотя бы на секунду не представлять ее глаза, наполненные слезами, дрожащий голос и мольбу все ей объяснить.

– Картер?

– Проваливай!

– Ты должен ей все рассказать.

– Все что я должен – это сделать так, чтобы она побыстрее меня забыла.

С этими словами я отворачиваюсь спиной к другу и поджимаю колени. Максвелл больше не достает меня, я слышу, как он ходит по квартире, собирая пустые бутылки, достает из бара оставшийся алкоголь, чтобы я и его не выпил, и тихо уходит из квартиры.

Я продолжаю лежать, прокручивая в голове любимые воспоминания с Элли, наши короткие, но такие жаркие ночи в отелях Турции и Абу-Даби, между пересадками на рейсы, неспешные выходные в Торонто, невероятную ночь на Байкале, когда я, кажется, окончательно понял, что не могу больше представить жизнь без своей Чемпионки.

***

– Вставай, Ковбой!

Голос Сатаны вырывает меня из сладкого сна, где мы с Элли валяемся на пляже и спорим в какой лиге играть сложнее.

– Проваливай отсюда, иначе я вызову охрану – еле ворочая язык, извергаю яд в сторону отца и поворачиваюсь на живот, чтобы уткнуться лицом в подушку.

– Не думаю, что они послушают пьяного хоккеиста и выведут его отца, пришедшего привести его в чувства.

– Я сказал пошел вон! – вскрикиваю и запускаю мимо него пустой стакан, который хватаю с журнального столика.

Генри Адамс даже не шелохнулся, стекло звонко разлетается в другом конце комнаты, а он продолжает смотреть на меня широко расставив ноги и удерживая руки в карманах своего безупречно сидящего костюма.

– Будем считать показательное выступление законченным – лениво вздыхает и садится на кресло возле дивана, где я провел всю ночь.

– Прими холодный душ, две таблетки аспирина, и я отвезу тебя на игру.

– Я не поеду на игру – отрезаю.

– С чего вдруг?

– Я ухожу из хоккея и мне все равно, что ты сделаешь, я больше не твоя марионетка.

– И тебе все равно как может закончится суд с твоей русской балериной? – отец включает старый добрый шантаж, но он уже бесполезен, благодаря Стриженову я знаю все о деталях дела и уверен, что Элли сможет его выиграть. А если нет, то точно найдет способ минимизировать потери, об этом я тоже тайно позаботился.

– Я не знаю ни о каком суде, мы расстались. – говорю, как можно более безразлично, чтобы он поверил в разрыв наших отношений.

– Ты меня за идиота держишь?

– Ты сам себя за его держишь – вторю, бросаю ему вызов взглядом.

– Я же для тебя стараюсь, неблагодарный, ты ведь погубишь свою карьеру и жизнь из-за этой…

– Мы расстались, чего ты еще хочешь?

– Чтобы ты собрал свои яйца и вышел на игру.

– Этого не будет.

– Тогда я потоплю ее, как и обещал! – отец выходит из себя, и я торжествую, наконец-то мне удалось вывести его на эмоции.

– Делай, что знаешь, мне все равно – твердо отвечаю, зная, что он не сможет навредить Элли больше, чем уже сделал. Надеюсь, что не сможет и не захочет.

– Думаешь, обвинение ее в халатности – было моим главным козырем?

Я закатываю глаза, мне уже порядком надоела его игра в Брюса Всемогущего.

– Твоя Элли не так чиста, как может показаться, она, как и многие агенты, не спешила сообщать своим взлетевшим игрокам о том, что они стоят на рынке гораздо больше их существующей суммы контракта, но при этом мастерски использовала их имена для нахождения выгодных рекламных сделок, агентские бонусы в которых были выше обычного. Как тебе такое? – отец пытается напугать меня рассказом о том, как агенты обманывают игроков, вот только эта схема мне знакома как самая прозрачная и открытая.

– Агенты часто так делают, потому что помимо расходов на их работу, у них еще бывает куча представительских трат, и о них игроки чаще всего знают. Уверен, Элли ничего ни от кого не скрывала, небось использовала увеличенные бонусы для произведения впечатления на новых рекламодателей.

– Конечно, – отец утрировано соглашается – Она святая, вот только СМИ может это подать так, что она в жизни не отмоется от такого скандала.

Он снова загоняет меня в угол, но на этот раз уже я изменил тактику.

– Мне плевать на нее – выдавливаю – Я уже встречаюсь с другой девушкой.

– Поэтому ты напиваешься как сапожник каждый день?

– Это мое лично дело.

Отец внимательно вглядывается в мое лицо, пытаясь понять вру я или говорю правду.

– Я тебе не верю – тихо произносит он. – Познакомь меня с ней, пригласи на ужин к нам домой.

– У нас все еще не так серьезно.

– Картер, кончай валять дурака!

Отдай меньшее, чтобы выиграть инициативу.

– Сегодня я выйду на лед и объявлю о наших отношениях по центральному телевидению – выпаливаю я, не успев как следует продумать данный план, – Этого будет достаточно, чтобы ты, наконец-то, перестал лезть в мою личную жизнь?

– Вполне.

***

В моем доме творится полный хаос, повсюду незнакомые люди расставляют свет, раскидывают провода и ведут себя как хозяева. Сэм бегает из угла в угол, согласовывая какие-то моменты со съемочной командой и редактором онлайн-журнала, которому я согласился дать личное интервью. Я бы никогда на такое не пошел, но сейчас это необходимо, чем больше мы с Тесс будем похожи на пару в глазах общественности, тем быстрее отец поверит, что мне действительно плевать на Чемпионку и отстанет от нее раз и навсегда. Уже несколько часов фотограф и видеограф, выискивают лучшие ракурсы и локации для кадра, визажист подбегает к нам с Тесс каждые пять минут и что-то поправляет на лице, журналистка и звезда утреннего шоу Кара Соул задает каверзные вопросы из серии: «Картер, как ты признался в любви Тесс?», «Вы уже живете вместе?», «Думаете о свадьбе?», «Сколько детей хотите?».

Но данные вопросы ставят в тупик только Тесс, я же настроен доиграть роль счастливого и влюбленного парня до конца, поэтому без зазрения совести вру, улыбаясь своей самой блистательной и такой фальшивой голливудской улыбкой:

«Я считаю, что для этого чувства не нужны слова, предпочитаю поступки»,

«Мы еще не съехались, но это дело времени, Тесс часто здесь бывает»,

«Конечно, я хочу большую семью, Тесс, как насчет пятерых?».

Мы перемещались по квартире делая тошнотворно не естественные кадры влюбленной пары, однако, фальшь, видимо, ощущали только мы с Тесс. Все остальные искренне верили в нашу внезапную любовь и светлое будущее.

– Картер, Тесс – обращается к нам Кара – Спасибо, что пригласили и уделили время, получилось так трогательно – она сводит брови в умилении, но звучит это как дежурная фраза для подобного мероприятия. В том, что происходило здесь последние несколько часов, нет ничего трогательного или живого. Спектакль.

– Спасибо тебе, Кара, за такую прекрасную съемку, – благодарю ее провожая – С нетерпением ждем снимков, думаю, мы поставим их в рамки по всему дому, правда, милая? – я обнимаю Тесс, напоминая ей изображать счастливую невесту.

Спустя еще пару минут обмена комплиментами и пластмассовыми улыбками, я наконец-то закрываю дверь за последним участником съемки, оставаясь наедине с Тесс.

Выдыхаю. Это сюр наконец-то закончился. Упираюсь головой во входную дверь и набираюсь смелости взглянуть в глаза Тессе, которая мужественно согласилась мне помочь.

– Это то, чего ты хотел? – ее дрожащий голос слегка царапает мне спину, чувствую упрек.

– Прости – поворачиваюсь и подпираю дверь на этот раз спиной – Я знаю, что поступаю отвратительно, но у меня нет другого выбора, никто не поверит в мою внезапную любовь с новой девушкой.

– Я ничего не жду – она опускает голову – Ждала раньше… – Тесса подходит к окну проверить, уехала ли Кара со своей командой и Сэм, для которого все происходящее тоже было взаправду.

– Но сейчас мне нужно только выполнение твоей части сделки – она поворачивается и требовательно смотрит мне в глаза.

– Тесс, я сделаю все что нужно, обещаю.

Моя псевдо-девушка кивает, подходит к столу, забирает свою маленькую сумку, снимает пиджак со спинки стула и молча покидает мою квартиру. Тесса мечтает стать популярной певицей, и я пообещал ей контракт с американским лейблом за то, что подыграет мне, изобразив мою новую девушку. Я знаю, что у нее все еще есть ко мне чувства и этот фарс скорее всего причиняет ей еще большую боль. Пожалуй, я задолжал ей слишком много.

Пришло время платить по счетам, Картер.

Я принимаюсь исполнять мечту Тессы, раз свою мне уже не суждено осуществить.