Сломай мой лед

Успеть до рассвета

Картер.

В каждом движении Элли читалась боль потери, она размазывала ее по белоснежному полотну красными линиями, одновременно рассказывая мне как узнала, что мамы больше нет и почему, то роковое падение стало шоком для всего мира, но только не для нее.

Элли сделала небольшую паузу на том самом моменте, где она упала, легла на холст и, вместо движений, предусмотренных номером, стала танцевать в партере. Это было невероятно красиво. До слез. Она проехалась щекой по полу, выкрасив пол лица в алый цвет, выгнулась, прокрутила головой и каким-то магическим образом оказалась на коленях, а в следующую секунду уже разъезжалась на шпагат. Моя Чемпионка снова проживала тот день. Нет, она его переигрывала. Я наблюдал за спектаклем основанного на реальных событиях, на живой человеческой утрате.

Я не понимаю, в каком она состоянии сейчас. Повязка на глазах скрывает возможные слезы, голос звучит ровно, но это может быть скрытой истерикой.

– Я больше ничего не слышала – говорит Элли, закручиваясь в очередной пируэт – Погрузилась во тьму и думала, что больше не проснусь.

Она снова выгибается, встает на ноги, делает изящный взмах ногой и прокручивается в воздухе.

Черт, падает?!

Нет, не падает… спадает. Она словно шелковый шарф на ветру, гнется во все стороны, поднимается в воздух будто ничего не весит, плывет по нему, вырисовывая потрясающие замысловатые узоры. Элли полностью поглощена своим выступлением, а я поглощен ее красотой.

Такая хрупкая и одновременно сильная.

– Картер?

Ее голос выводит меня из гипноза, только сейчас осознаю, что все это время не дышал, не принадлежал себе, глаза следили за ней, а разум полностью погрузился в ее рассказ, отделившись от моего физического состояния.

– Да?

– Думала, ты ушел – говорит с усмешкой она, оставаясь все еще с повязкой на глазах и в финальной позе.

– Я бы не смог…– глотаю собравшийся ком в горле, голос предательски хрипит – Это очень красиво, Элли – тихо произношу, не понимая, зачем я все это придумал, за что решил устроить эту эмоциональную пытку ей и заодно своей нервной системе.

– Прости меня – добавляю я, не в силах сдвинуться с места.

Я так хочу обнять ее, закрыть своим телом от новой боли.

– За что?

– За то, что заставил вновь пройти тебя через это. – я тру шею, потому что внезапно мне стало очень стыдно – Это было эгоистично, я не должен был.

– Подойди – Элли стоит ко мне лицом, но не видит, вытягивает руки на мой голос.

– Что? – я ничего не соображаю, меня опьянили ее движения и выключили все извилины.

– Подойди ко мне. – с улыбкой повторяет она, шевеля своими пальчиками.

– Да! То есть, нет. Давай я сначала схожу за пленкой, ее накатывают, чтобы не испортить рисунок… – начинаю по молекулам я собирать слова в предложение, но она тут же меня перебивает.

– Нет!

– Элли, я же…

– Картер, мать твою, Адамс! Разуйся и иди ко мне, немедленно! Иначе клянусь, – ее пальчики собираются в кулак и теперь она угрожающе тычет в меня указательными – Я размещу твои фотографии на всех сайтах знакомств для геев!

– Ты страшная женщина – смеюсь и скидываю с себя кроссовки – Я иду?

– Да!

Я медленно продвигаюсь, чувствуя, как ноги погружаются в холодную свежую краску оставляя следы на безупречных герметичных линиях. Нежно провожу по ее рукам опуская их вдоль ее тела.

– Итак, я здесь…

– Ты здесь – она ловит мое взволнованное дыхание и тихо добавляет – Спасибо тебе.

– Ты не злишься?

– Сумасшедший! – я вижу, как из-под повязки начинают течь слезы. Слезы! Настоящая соленая вода из глаз этой непробиваемой женщины! Для меня это то же самое, что увидеть дождь посреди пустыни.

– Отлично, я довел тебя до слез – ловлю покатившуюся слезу большим пальцем и нежно смахиваю с ее лица.

– Картер! Я не плакала с того самого дня – слышу, как в ее голос срывается, – Я наконец-то сделала это! Я прожила тот момент как должна была. Ты не представляешь, столько раз пыталась закончить этот номер, но каждый раз что-то мешало. Сегодня у меня это получилось, и я это сделала только благодаря тебе!

– Тсс, тихо, Чемпионка, я здесь ни при чем! – я, правда, не ожидал, что окажусь героем в этой ситуации.

– Нет! Это не эйфория, я все осознаю! – она убирает мои руки от своего лица и сжимает их в своих ладонях – Спасибо, что сделал это для меня! – обхватывает мое лицо и начинает жадно целовать.

Боги, остановите ее, я ведь и так весь вечер себя сдерживаю.

– Элли, тихо, ты взволнована, давай сойдем с картины, пока я ее окончательно не испортил.

– Картер, ты… ты… – она задыхается, набрасывается на меня, обнимает за шею и начинает рыдать.

Что же ты делаешь, Чемпионка? Мое стальное мужское сердце было не готово к такому снаряду.

– Чемпионка! – выдыхаю ей в губы, сжимаю ее талию, со всех сил сдерживая порыв накинуться на нее голодным поцелуем, сейчас не тот момент, она начинает чувствовать ко мне нечто больше, чем просто сексуальное влечение и мне нужно сохранить это, приумножить.

– Это было потрясающее свидание! – тоненьким голоском произносит Элли куда-то мне в шею.

– Оно еще не закончилось – улыбаюсь, нежно поглаживая ее по спине.

– Картер, прости меня за озеро.

Ничего себе, вспомнила. Кажется, мне все-таки удалось разбить ее ледяную стену и пробраться к сердцу.

– Прощаю – подавляю смешок и целую ее в макушку – Могу снять повязку?

– А ты не исчезнешь?

– Только если с тобой, Чемпионка…

***

Мы оставили картину в мастерской Хезер, после того как шедевр Элли полностью высохнет, ее упакуют и доставят ко мне домой. Я назвал свой адрес только потому, что не знаю, где окажется Элли в тот момент, когда картина будет готова. Однако одно я знаю точно, я не отпущу ее в Россию. В отеле, в съемной квартире или у меня дома – пусть выбирает сама, но это будет в Канаде, в Торонто.

После мастерской мы отправились в аутентичный ресторан итальянской кухни, где я узнал, что Элли фанат пиццы. А еще я открыл для себя новое хобби, мне безумно нравится смотреть на то, как она ест и комментирует вкус на русском. Также она часто использует какие-то фразы из советских фильмов, смысл которых мне совсем не понятен, но я готов слушать их бесконечно в ее исполнении.

После ужина, мы отправились гулять по набережной. Моя рука закинута к ней на плечи, что позволяет мне легко притягивать ее к себе и целовать, когда захочется, а хочется мне этого каждую свободную минуту.

– Чемпионка, помнишь, когда второй раз нас знакомил Джон – фразу «второй раз» я выделил интонационно – Ты сказала ему какую-то русскую фразу, это было тоже какое-то крылатое выражение?

– Какую фразу – Элли поворачивает на меня лицо.

– Джон сказал, что обожает русского Винни Пуха, я загуглил, и оказалось, что он у вас совсем не желтый и выглядит как я после трехчасовой тренировки.

– Таким же потным и сексуальным? – смеется Элли, делая мне негласный комплемент.

– Нет, уставшим и с мешками под глазами.

Элли начинает заливисто смеётся.

– Руки прочь от русского Винни Пуха, это святое! Я могла бы тебя убить за оскорбление символа советского детства и поверь, меня бы оправдали.

– Я уже понял, что с русскими женщинами лучше не связываться. – я притягиваю ее к себе и целую в висок – Так, что за фраза? Ты сказала ее писклявым голосом.

– А-а-а! Do pyatnicy ya sovershenno svoboden! – повторяет Элли, но понятнее не стало. – Эту фразу говорит Пяточек, маленькая свинка и друг Винни Пуха, она означает что Пяточек может ввязаться в любую авантюру Винни, главное успеть до пятницы.

– А что у него в пятницу?

– Не знаю, история умалчивает, но вероятно создатели зашили в эту фразу какую-нибудь пасхалку, которую еще никому не удалось разгадать.

– Вы такой странный народ!

– Но тебе же нравится?

– Безумно! Кажется, я становлюсь фанатом русской культуры – я останавливаюсь, поворачиваю ее лицом к себе и обнимаю за талию – А точнее, я фанат одной конкретной девушки – касаюсь ее губ – Которую хочу весь чертов день.

– Да, вы маньяк – смеется Элли, отвечая мне на прикосновения, дразнит в ответ своими губами.

– Только с тобой – ловлю ее лицо и коротко целую – Мы, кстати, пришли!

Элли удивленно поворачивает голову в сторону дороги, где возвышается роскошный отел с лучшими видами на Онтарио.

– Это же отель – усмехается она, не понимая моей идеи.

– Да! Сегодня мы ночуем здесь, твой номер прекрасен, но я хотел показать тебе лучший вид на город и… – я делаю паузу, обдумывая, испорчу ли я этот романтичный момент, если расскажу ей о своих похотливых планах.

– И?

– …И я хочу трахнуть тебя у панорамного окна!

Она шокировано смотрит на меня пару секунд, но потом медленно, мучительно медленно, расплывется в хитрой улыбке.

– Картер Адамс, – черт, она сейчас меня отчитает, или залепит пощечину, или ударит по яйцам – Надо было сразу с этого начинать! Романтик ты хренов! – Элли звонко хихикает, затем резко вырывается из моих объятий и в припрыжку, как пятнадцатилетняя девчонка, бежит ко входу в отель – Давай быстрее! Нам нужно успеть сделать все до рассвета!

Боже мой! Она сведет меня в могилу.

Я заражаюсь ее настроением, догоняю, подхватываю и закидываю к себе на плечо. Как влюбленные подростки, опьяненные чувствами и дешёвом алкоголем, мы вваливаемся в вычурный холл отеля, регистрируемся и, не прекращая бесстыдно целоваться и тискать друг друга, продвигаемся к лифтам, отправляясь прямо к небесам.

Клянусь, я не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась.