Слово из шести букв

Глава 29

Иззи проснулась из-за едва слышного щелчка закрывшейся двери.

Это был один из тех звуков, на которые человек обращает внимание непроизвольно. Этакий привет из ранних лет эволюции, когда людям приходилось спать с полуоткрытыми глазами или реагировать на каждый шорох, чтобы остаться в живых.

Но в отличие от своих предков девушка никогда не сталкивалась с хищниками. У нее не было необходимости рыть ямы вокруг дома или спать со сторожевой собакой, но этот тихий щелчок дверного замка и задвижки был таким привычным и пугающим одновременно. Своего рода предупреждающий сигнал, из-за которого Иззи проснулась.

Она неподвижно лежала в своей постели и ждала, когда скрипнет третья сверху ступенька, прогнувшись под весом другого человека. В ее комнате на чердаке было слышно любое движение. Но, проведя несколько долгих секунд в тишине, девушка начала думать, а не показалось ли ей. Убедившись, что в комнате, кроме нее, больше никого нет, Иззи села в постели и включила лампу, стоявшую на прикроватной тумбочке. Судя по тишине вокруг, все уже спали. После ужина она помогла матери прибраться на кухне, ушла к себе и практически сразу легла спать.

Младшая Белл закрыла глаза, почувствовав ноющую головную боль, которая отдавалась в затылке. Наверное, это все из-за того, что она сильно испугалась и перенервничала. Всю оставшуюся жизнь ей хотелось провести на своем чердаке, ну или хотя бы до тех пор, пока Альберто не уедет обратно в Италию через три месяца. После шутки отца о том, что приезжий студент тот самый Казанова, девушка боялась даже смотреть на него. Он то ли злился, то ли негодовал, то ли был напуган. Он избегал ее весь оставшийся день и ушел в спальню еще до того, как подали чай с десертом. Иззи не станет осуждать его, если он больше не захочет общаться с ней, ведь его можно понять. Так или иначе, видеться они все равно будут. Иззи больше не хотела поднимать тему с этой дурацкой теорией. Она думала извиниться за случившееся.

Боль в висках усилилась, и девушка решила встать с постели, чтобы выпить обезболивающее. Стоило ей подняться на ноги, как мир вокруг закружился. Чтобы не рухнуть на пол, ей пришлось опереться на спинку кровати. Она тяжело дышала, натягивая тапочки. С чего бы это у нее появилась одышка? Иззи решила подышать свежим воздухом и проветриться, но еле дошла до ближайшего окна: сил практически не было.

Попытка открыть окно тоже успехом не увенчалась, Иззи чувствовала слабость во всем теле. Перед глазами внезапно все поплыло, а комната слилась в пятно, будто одну картинку наложили на другую. Зрение никак не могло сфокусироваться снова. Отчаянно пытаясь удержаться на ногах, она провела пальцами по подоконнику. Внезапно Иззи почувствовала ребристые маленькие металлические шляпки, торчащие из дерева. Понять что-либо получалось с большим трудом. Кажется, это были гвозди… Кто-то заколотил окна наглухо?

Девушка беспомощно упала на пол, сил стоять больше не было. Мозг почти не соображал, принять какое-либо решение сейчас казалось сверхзадачей. Однако какое-то неведомое чутье, которое не так давно ее разбудило, сейчас твердило сделать все возможное, чтобы убраться из комнаты. Иззи по-пластунски поползла в сторону лестницы, буквально цепляясь пальцами за каждую щелочку между досками, чтобы не рухнуть окончательно и поскорее оказаться в безопасности. К тому времени, когда она добралась до лестницы, появилось непреодолимое желание закрыть глаза, но младшая Белл понимала, что это будет фатальной ошибкой.

Одной рукой она нащупала верхнюю ступеньку, а потом соскользнула и покатилась через весь лестничный пролет вниз. Согнувшись в три погибели, она оказалась у выхода с чердака. Какое-то время Иззи лежала неподвижно, дышать стало чуть легче, а голова прояснилась. Чем бы ни был отравлен воздух в ее комнате, до самой нижней части эта гадость еще не добралась. Пока что. Еще есть в запасе время, чтобы сбежать.

Иззи перевернулась поудобнее и, схватившись за дверную ручку, поднялась на ноги. Ручка опустилась легко, у девушки словно камень с души упал: свобода была так близко. Но когда Иззи навалилась на дверь, та не поддалась. Выпрямившись, девушка подергала ее взад-вперед и услышала, как гремит закрытая щеколда. Оказалось, внутренний механизм сломан, а ручка просто свободно вращается во все стороны.

«Случайность или кто-то все это спланировал?» – произнес внутренний голос. Эта мысль обрушилась на нее как снег на голову, которая, кстати, все еще гудела. За ужином Альберто смотрел на нее так, будто хотел убить. Точно так же он смотрел на Хантера тогда, на вечеринке. В комнату кто-то заходил. Кто-то заколотил окна. Итальянец вполне мог провернуть такое, ведь, когда он ушел, остальные еще оставались на кухне, болтали и смеялись. Никто в любом случае не смог бы ничего услышать.

Уже второй раз за сутки Иззи думала, не пытается ли парень от нее избавиться. А если это так, значит, ФБР арестовали невиновного? Но этот вопрос подождет. Сейчас ей скорее нужно убраться из собственной комнаты, пока отравленный воздух с чердака не добрался до нижней части помещения. Она отчаянно заколотила кулаками по двери и закричала изо всех сил:

– На помощь! Кто-нибудь!

Она ждала, все еще продолжая пинать и колотить несчастную дверь, но ответа не последовало.

– Мама! Папа! ПОМОГИТЕ!

Голос становился слабее, сил оставалось все меньше с каждой секундой, на лестничной клетке распространялось тепло. Время было на исходе, а излюбленные папой деревянные конструкции теперь стали преградой к спасению и шансу хоть кого-нибудь разбудить. Ее голос наверняка никто не слышал из-за множества дверей и большого расстояния, а звук многочисленных ударов заглушала плотная дубовая древесина.

И что ей делать? Разбить окно? Окна в ее комнате небольшие. Несколько стекол, возможно, и удастся разбить, но не все окно точно. Хотя даже одного поврежденного стекла было бы достаточно, чтобы впустить свежий воздух, но что дальше? Высунуться на улицу и продолжать кричать в надежде, что кто-то услышит, пока отравленный газ заполняет дом, убивая остальных членов семьи? Нет. Нужно выломать дверь на чердак. А для этого необходим таран. Или напольные дедушкины часы, например.

Несколько лет назад, перед тем как затащить их наверх, отец с Тайлером достали изнутри все тяжелые детали, стабилизировали стеклянную дверцу, засунув внутрь несколько одеял, а деревянный корпус обернули специальной пленкой. Но у них было полно времени, а у Иззи осталось не так много минут для спасения.

Она посмотрела на верхнюю часть лестницы. Мягкий оранжевый свет от лампы на прикроватной тумбочке добавлял «смертельной зоне» своеобразный оптимизм, даже несмотря на вновь участившееся дыхание и нехватку воздуха. Сейчас или никогда. Иззи сделала четыре или пять неглубоких выдохов и выпустила весь воздух из легких, прямо как дайверы, которых она видела в документальном фильме. Затем она сделала один глубокий вдох, задержала дыхание и побежала вверх по лестнице.

Девушку никогда особо не волновало то, что ее комната маленькая и даже тесноватая, наоборот, был в этом какой-то особый уют. Но именно сегодня, именно сейчас она была вдвойне благодарна тому, что жила именно в этой комнате. Часы стояли чуть левее лестницы, ведущей в ее комнату, ближе к дверному проему. Все, что от нее требовалось, – это перевернуть их циферблатом к двери, затем подтолкнуть на несколько метров, пока сила тяжести не возьмет свое и эта махина не рухнет на дверь, выбив щеколду.

Однако часы весили целых сто пятьдесят фунтов[55], и младшая Белл не была уверена, что сможет хоть на миллиметр сдвинуть эту махину с места. Оставалось только надеяться, что тело и легкие выдержат такую нагрузку.

К счастью, часы стояли не вплотную к стене благодаря объемным плинтусам, установленным в комнате. Девушка смогла просунуть руку между стеной и корпусом и одним движением отодвинуть его так, чтобы просунуть в щель одну ногу и встать поустойчивее.

Оказавшись между стеной и напольными часами, Иззи толкнула их одной рукой, второй же уперлась в гипсокартон позади себя. Часы медленно, с пронзительным скрипом поползли по паркету, но в сторону лестницы, а Иззи нужно было, чтобы они упали. Она попыталась навалиться на них, опершись о корпус, тапочки помогали ей не рухнуть обратно на пол. Набравшись сил, девушка попробовала сдвинуть их снова.

Центр тяжести сместился выше, и Иззи снова надавила на дубовый каркас и почувствовала, как часы поползли в нужном направлении. Легкие горели, а мышцы ног и рук, казалось, вот-вот порвутся, но она с громким и отчаянным рыком вложила все оставшиеся силы в последний рывок.

Почувствовав, что часы встали на передние ножки, девушка подумала, что они снова вернутся на место и упадут назад, придавив ее своим весом. Но затем, будто какая-то неведомая сила снова подтолкнула их, они окончательно упали так, как нужно было, – вперед. От удара дверца часов превратилась в щепки, а стекло вдребезги разбилось об пол. Затем Иззи с глухим стуком рухнула на корпус, воздуха в легких не осталось. Она снова вздохнула, совсем не думая о том, что в воздухе газ, и у нее закружилась голова. Но ей нужно было из последних сил столкнуть часы с лестницы.

Руки и ноги были словно чугунными, а движения вялыми и неуклюжими, когда младшая Белл отталкивалась от часов и, вставая, пыталась нащупать опору позади себя. Осколки впились в колени и ладони, но она этого не чувствовала. Все звуки и ощущения притупились. Казалось, словно все это происходит не с ней.

«Соберись», – сказала сама себе девушка, точно пытаясь прогнать дурноту. Она села на пол, вытянула ноги перед собой, упершись ступнями в упавшие часы, а спиной в стену, и оттолкнулась.

Скрежет дерева по разбитым стеклам напоминал скрежет грифеля по школьной доске, но сейчас для Иззи это был самый прекрасный звук на свете. Часы тихонечко ползли вперед. От радости у Иззи в крови подскочил адреналин, давая силы на последний рывок. Еще один толчок, и махина сдвинулась на достаточное расстояние от стены. Однако же не слетела вниз по лестнице, как хотелось бы. Верхняя часть корпуса была недостаточно тяжелой. Нужно было добавить вес.

Веки у Иззи отяжелели: чтобы держать глаза открытыми, почти не осталось сил. Она с трудом встала и забралась на часы, руки тряслись от напряжения. Наклонившись чуть ниже, девушка почувствовала, как щека ее коснулась деревянной поверхности. Мир вокруг нее плыл. Все, что она могла делать, – это вяло царапать дерево уставшими пальцами и слушать, как тише и медленнее становится дыхание. Голова гудела, мысли путались. Она уже не понимала, что делает и зачем вообще сейчас здесь находится. Все, чего ей хотелось, – это закрыть глаза и уснуть…

Глаза все-таки закрылись, и младшая Белл будто оказалась в невесомости. Девушка уже не была уверена, где именно она находится. Судя по ощущениям, тело ее наклонилось вперед и словно куда-то двигалось, как при прыжке с высоты. Но вместо того чтобы упасть в воду, Иззи почувствовала, как поверхность под ней содрогнулась. Даже частично находясь в бессознательном состоянии, она услышала оглушающий грохот. А потом скатилась с деревянного корпуса вниз, больно ударившись головой. Боль отрезвила и заставила снова подняться на ноги.

Она почти сразу осознала, где находится. Цветочные обои с семейными фотографиями на стене, сбоку лежали разбитые напольные часы. Коридор. Она смогла. Казалось, что двери соседних комнат открылись одновременно. Последнее, что увидела девушка перед тем, как потерять сознание, – маму и братьев, бегущих в ее сторону.