Сыскарь Его Величества.

Глава 8

В комнату Степан вернулся мрачный. Девушки радостно пискнули при его появлении и было бросились навстречу, но рыжий на них цыкнул, устало упал на стул, и покосился на окно. За окном было уже совершенно темно. Рыжий задумчиво почесал живот, вспоминая, а ел ли он сегодня? А, да, точно – завтракал!

- Прикажешь подать ужин, Стёпушка? – проворковала беленькая.

- Мы на кухне распорядились, чтоб твой ужин в печи тёплым держали! – похвасталась чёрненькая.

- А что ж? Давай! – решился Степан, – И сразу самовар тащите. С пряниками. И свечей свежих, чтоб на всю ночь хватило.

- Нельзя же так, Стёпушка, – укорила беленькая, – Чтоб всё работать и работать…

- Для здоровья вредно, – поддакнула чёрненькая.

- Отдохнул бы ты, соколик… – настойчиво продолжала беленькая.

- А мы поможем расслабиться, – обрадовалась чёрненькая, – Ты не сомневайся! Мы… расслабим!

- Марш! – сердито буркнул рыжий, – И без глупостей!

Обе девушки разочарованно засопели, но поторопились из дверей. А рыжий секунду подумал, и решительно встал. На малом столе поставил подсвечник, проверил, хорошо ли держатся огарки свечей, разложил некоторые из допросных листов, и уткнулся в них взглядом, подперев кулаками голову.

Что-то здесь было. Он чувствовал это, ощущал всей кожей. Весь предыдущий опыт подсказывал: что-то здесь есть! Словно заходишь в жаркий день в прохладную воду, и разгорячённому телу, с каждым шагом, становится всё приятнее и приятнее. Шаг – и ты по колено в воде, ещё шаг – и прохлада ласкает тебя по бёдра, ещё пару шагов, – и вода плещется возле живота… ещё, ещё, ещё… и ты окутан прохладной истомой по самую шею. Осталось только нырнуть и…

Нырнуть не получалось. Когда он до конца поймёт, кто, когда, каким образом и с какой целью совершил покушение на гражданку Премудрову, тогда можно будет сказать, что «нырнул». Тогда его накроет волна удовольствия с головой. А сейчас – нет, не получается. Что-то не сходится, не срастается, не складывается. Что-то мешает. И ему предстоит провести очередную бессонную ночь в раздумьях. Но если он поймёт, если доберётся до сути… всё окупится! Сторицей. Потому что нет для человека, как существа разумного, большего удовольствия, чем ощущать результат работы своего разума.

Наверное поэтому, маленькие дети так любят загадки – вдруг подумалось ему. «Она любит хлеба крошки, больше всех боится кошки, быстро – шмыг! – не разглядишь, пробежала в норку…», «Мышь!» радостно кричит маленький человечек, искренне радуясь, что он такой умный. Ведь он не увидел, не услышал, не унюхал… он догадался! И с горящими глазами требует: «Ещё!».

У малых деток и загадки малые, – вздохнул про себя рыжий, – А у него тут… Шутка ли сказать: покушение на королеву! Да ещё в ранге великого мага. Да ещё сама королева не слишком-то способствует следствию, намереваясь лично найти обидчика и поквитаться. Быть может, для того, чтобы избегнуть суда, и поквитаться, так сказать, без поправок на возможные смягчающие обстоятельства, а следовательно – жесточайше. А уж в том, что гражданка Премудрова может измыслить такую казнь, от которой побледнеют самые свирепые и безжалостные палачи светского суда, в этом Степан не сомневался ни на секунду.

И всё же, всё же… В этих разложенных листах есть что-то, что ускользнуло от его внимания, когда он слушал показания свидетелей. Что-то, что может дать ответ. «Она любит хлеба крошки…». Почему не курица? Курица тоже любит крошки хлеба! «Больше всех боится кошки…». Ну, точно – курица! «Быстро – шмыг! – не разглядишь…». И опять же – курица! Даже поговорка есть, что мол, несёшься сломя голову, словно курица? И только последние слова загадки, «Пробежала в норку…», отметают вариант с курицей, и заставляют искать другой ответ. И здесь, на этом столе, лежит что-то, что позволит отмести все ошибочные варианты и выявить единственно правильный. Увы, это будет не мышь… Это будет человек. Человек, задумавший страшное – гибель другого человека. Покушение на главу целого королевства. В результате чего уже погибли десятки людей, а в случае удачного покушения, вся страна могла ввергнуться в хаос, и тогда количество погибших исчислялось бы сотнями, если не тысячами. Не детская перед ним загадка, ох, не детская!

- Надеюсь, ты свободен? – прозвучало от двери, – Мы утром не договорили…

- Гражданин д’ Арль?! – вскинулся рыжий, – О господи! Да на вас лица нет!

- Да, – ровным голосом сообщил д’ Арль, – Сегодня мне пришлось потрудиться… так сказать, от души! Не поверишь, за один день два портала проложил, не считая прочего. Каждый почти на пять минут! И это после работы в тронном зале! Я сейчас приду домой и на сутки выпаду из реальности. Напрочь! Но перед этим, я счёл свои долгом закончить нашу утреннюю беседу.

- Но… – рыжий откровенно растерялся, – Но, в силах ли вы, гражданин д’ Арль?

- Нет, не в силах, – признался архимаг, – На полноценные показания меня не хватит. Но я хотел бы сделать заявление. Понимаешь, я сам стараюсь порученное дело делать добросовестно и уважаю это качество в других. Мне показалось, что ты тоже добросовестный человек. Поэтому я здесь.

- Ну, что ж… одну секунду, – рыжий выхватил чистый лист и перо, – Говорите!

* * *

Продолжение протокола показаний свидетеля, гражданина Жерара д’ Арля, архимага из свиты гражданки Премудровой. Показания снимает сыскарь Его Величества, Степан, сын Русланович, Торопов. Запись ведётся самопишущим пером.

Я хотел бы сделать заявление следующего порядка. Ты полагаешь, что покушение свершилось только на Её Величество, Василису Наумовну. Но это не так! Точнее, не совсем так. Это покушение на целостность и благополучие всего королевства! И дело даже не столько в том, что могла разгореться гражданская война, в случае, если бы покушение удалось. Покушение уже удалось! Тот, кто покушался на жизнь Её Величества, уже достиг своих целей, пусть и не всех. Я поясню.

В любом королевстве, царстве, княжестве… да, где угодно! есть приближённые и есть… хм!.. ну, скажем, опальные. Те, кто удалён от управления страной и от трона. Не потому, что за ними не стоит реальной силы, а потому что… не сошёлся с правителем по ключевым вопросам развития страны. А этих вариантов развития может быть великое множество! Какой мы видим страну: аграрной, промышленной или торговой? Разрешать ли создавать гильдии и насколько давать им свободы? Позволить ли существование «вольных» городов? Брать налог подушно или «с дыма»? Какой установить срок жительства для мигрантов, чтобы они могли получить наше гражданство? Разрешить ли «особые экономические зоны»? И этих вопросов – тысячи, тысячи, тысячи…

Обычно, в таких случаях, правитель собирает вокруг Совет придворных и выносит тот или иной вопрос на обсуждение. И внимательно слушает все аргументы «за» и «против». А потом принимает взвешенное и продуманное решение. И не всегда это решение нравится всем. Я бы сказал, никогда оно всем не нравится! К примеру, вы решили развивать промышленность? Для этого нужно развивать и строить города. А где вы возьмёте для этих городов людей? У меня, у земледельца? А я не хочу вам их отдавать! Самому мало! Или наоборот. Вы хотите, чтобы страна была аграрной? Но, тогда придётся закупать промышленные товары в других странах! Вы готовы, господа землевладельцы, чтобы мы увеличили налоги на это дело? Потому что те страны, которые перейдут на промышленное развитие, они почувствуют себя незаменимыми монополистами и взвинтят цены! Ах, вы не готовы к новым налогам? Тогда какого рожна вы тут выступаете?!

Понимаешь, Степан, вопросы не праздные. Они касаются каждого, кто принимает участие в Совете. Личным карманом касаются. И кто-то непременно будет страдать, какое бы решение не было принято. Ну, а теперь рассуди: вот господин «А» был за принятое решение и он от этого поимеет выгоду. А господин «Б» был против, и он понесёт в результате убытки… Кого ты назначишь исполнителем нового закона? А кого постараешься отодвинуть от трона подальше, чтоб не ныл и не приставал к тебе со своим нытьём? Правильно… Но господин «Б» имеет серьёзную финансовую и политическую поддержку, и вообще, он из высшего сословия. А значит, он может принести много неприятностей в будущем, если просто задвинуть его в сторону.

Я это к чему? Я это к тому, что Её Величество намеревалась… как бы… организовать этакое примирение с подобными «господами Б». Все, кто считал себя в опале, я имею в виду, из высшей знати, все были приглашены на торжество. Её Величество намеревалась поручить важные, может, и не ключевые, но в самом деле важные посты своим… э-э-э… в общем тем, кто не вполне разделяет её решения. К примеру, пусть королевство выбрало путь промышленного развития… Но земледелие-то никуда не делось! Почему же не назначить самого крупного землевладельца, противника промышленности, министром земледелия? Вот пусть своей деятельностью и докажет, что земледелие приносит государству больше, чем промышленность! Чем не вариант? Ну, и обратный случай, ты понимаешь...

И вот, собрались бывшие… м-м-м… оппозиционеры… всё готово к тому, что Её Величество вот-вот объявит о своих, не побоюсь этого слова, эпохальных и ошеломительных решениях, которые эту самую оппозицию примирят с властью… и – дракон!

Это удар, Степан, это удар под самый дых нашему государству! Несмотря на то, что само покушение на Её Величество не удалось, но подлый удар по государству нанесён и нанесён со всей неотвратимой мощью. Понимаешь?..

Найди этого человека, Степан! Найди, чтобы его можно было бы предъявить и сторонникам Её Величества, и оппозиции. Найди, мерзавца!

Вот такое моё заявление…

* * *

- Вот такое моё заявление… – устало выдохнул д’ Арль и в изнеможении опёрся о край стола.

- Конечно, – засуетился рыжий, – Это само собой… У меня и работа такая… А скажите, вы в силах вот здесь написать… впрочем, лучше я сам! «С моих слов записано верно, мною прочитано». А вы вот здесь – свою подпись… Спасибо! Господи, господин д’ Арль, вы же до дома не дойдёте! Не приказать ли…

- Нет, – раздражённо выпрямился архимаг, – У дворца стоит моя карета, а из дворца я найду силы выйти… Провожать не нужно! Займись лучше своим делом… как следует!

- Ну вот… – тоскливо подумал рыжий, когда тяжёлые шаги затихли за дверью, – Дело повернулось новым боком… И всё кувырком! Оказывается, не просто покушение на гражданку Премудрову, но и… чёрт знает что! Внутренняя государственная грызня! И вот скажите, мог ли всё это задумать, скажем, главный королевский лесничий?.. А может, в самом деле, плюнуть на всё? В таких вещах гражданка Премудрова, действительно, разбирается лучше следователя со стороны? Ей виднее, кто мог сотворить вот такое… покушение?..

Рыжий долгим взглядом поглядел на стол, на разложенные там протоколы, вздохнул и сев, подвинул бумаги ближе.

* * *

- Степанушка, а мы с ужином! – натужно пыхтя, возвестила беленькая, втаскивая в комнату корзину с продуктами.

- Откушать изволь, соколик наш! – чёрненькая не менее пыхтела, волоча самовар.

- Да-да… – рассеянно ответил рыжий, вороша волосы и не отрываясь от бумаг, – Конечно… Поставьте пока на тот стол…

И потянулся к следующей бумажке.

Жанетт и Луиза растерянно переглянулись.

- Отдохнул бы, любезный друг… – просительно протянула беленькая.

- Да откушал бы, – подхватила чёрненькая, – а ужо опосля, с новыми силами…

- Чай хочу! – отрывисто приказал рыжий, – С пряником!

- Да разве чай – это еда? – всполошилась беленькая, – Вот котлетки рубленные, вот колбаски жареные, вот заливное из цыплёнка…

- Да хоть просто пирожка отведай… – чуть не взмолилась чёрненькая, – с лучком и яйцом, или с яблоком, а не то со щавелем… вку-у-усные!..

- Чай хочу! – упрямо повторил Степан.

Он смотрел куда-то вдаль, беззвучно шевеля губами. Потом тряхнул головой, словно стряхивая наваждение, и снова уткнулся в лист протокола.

Девушки снова переглянулись.

- Чай не проблема, чай – вот он… – осторожно протянула беленькая, набулькивая здоровенную кружку из самовара.

- А отдохнуть всё же надо! – завершила мысль чёрненькая, осторожно положив свои мягкие ладони Степану на плечи, – Хочешь, Стёпушка, массаж сделаю?..

- Расслабься, душа моя! – проворковала и беленькая, ставя чашку перед Степаном и делая шаг ему за спину. И он почувствовал, как тёплые, чуткие пальцы начинают ласково поглаживать ему затылок.

- Четверть часа… – маняще прозвучал голос чёрненькой, словно откуда-то издалека, – Всего четверть часа отдыха, и словно заново родишься! Стё-ё-ёпушка….

- Кхм!.. – вздёрнул себя рыжий, буквально заставляя себя отстраниться от такого волнительного искушения, – Кхм-кхм! Вот что… кхм!.. Вот что, девки! Идите-ка вы к себе! Желаю, чтоб не маячили тут, а оставили меня одного! Понятно? Же-ла-ю!

- Стёпуш…

- Желаю! – твёрдо перебил рыжий, – За заботу спасибо, но работа себя сама не сделает. Идите, и раньше третьих петухов, завтра утром, не возвращайтесь!

Сказать честно, сердце рыжего пару раз стукнуло слишком громко и невпопад, когда он провожал взглядом двух подружек, печально выходящих из комнаты: руки бессильно упали вдоль тела, прелестные головки печально свесились, по щекам текут горькие слезинки… Степан стиснул зубы и промолчал. Дождался, когда дверь за девицами захлопнулась. Подождал, прислушался. Шагнул к выходу и распахнул дверь. Из-за двери на него с робкой надеждой взглянули две пары глаз…

- Я что сказал?! – насупился рыжий, – Я сказал, марш к себе! И нечего тут под моими дверями страдать! Живо!

Кто первой из девушек всхлипнул, он не разобрал. Но, уходя по коридору и периодически оглядываясь, хлюпали носом обе. Степан тяжело вздохнул и рывком захлопнул дверь. Сопя и хмурясь подошёл к столу, сел. Почесал в затылке, и тут же вспомнились ласковые и нежные прикосновения. Степан скрипнул зубами, и торопливо отхлебнул из чашки. Чай показался холодным и безвкусным. Рыжий нервно подошёл к окну, открыл его, и выплеснул всё из чашки вон. В который уже раз, стащил с ноги сапог, и принялся вздувать самовар. Торопливо и нервно. Однако, постепенно, его движения замедлялись, замедлялись… пока рука с сапогом и вовсе не остановилась.

- Да, ладно… – растерянно проворчал рыжий, напряжённо глядя куда-то в угол, – Да, быть не может…

И снова торопливо заработал сапогом. Потрогал пузатый самоварный бок, удовлетворённо хмыкнул, и налил себе новую порцию чая. Отхлебнул обжигающий напиток, довольно кивнул головой, уселся поудобнее, взял один из протоколов, и принялся его просматривать довольно кивая головой. Потом положил протокол на край стола, и взял другой лист. Просмотрел, и положил его на предыдущий. А сам потянулся за следующим…

Примерно через час, перечитав все протоколы, выпив несколько чашек чаю и съев несколько пряников, он довольно потянулся и пробормотал:

- «Пробежала в норку… мышь!» – и с удовлетворением улыбнулся.

Встал, сделал несколько шагов по комнате, и с удивлением уставился на стол с давно остывшим ужином. Усмехнулся, подсел к столу и с аппетитом умял несколько кусков цыплёнка. Вытер руки, аккуратно убрал в свою сумку протоколы и писчие принадлежности, разделся, задул свечи и лёг в постель. Сегодня ему снилось, как он жарким днём ныряет в прохладную реку. Ощущения были… замечательные!

* * *

Примерно в половине четвёртого ночи, две тени бесшумно прокрались к дверям комнаты, выделенной Степану. Затаились у дверей и принялись терпеливо ждать. И как только первый петух заголосил свою вечную песню в третий раз, обе тени одновременно рванули дверь.

- Стпануш… – начала одна.

- Соколи… – одновременно с ней завела другая.

И обе смолкли. Степана в комнате не было. Постель оказалась аккуратно заправленной, с рабочего стола исчезли все письменные принадлежности и листы протоколов, не было ни одежды, ни обуви, и только на втором столе ещё стояли остатки вчерашнего ужина. Чёрненькая и беленькая коротко взглянули друг на друга и бегом бросились из дворца. Заспанный конюх, позёвывая, сообщил, что рыжий гость её величества лично вывел из конюшни свою великолепную кобылу, лично её оседлал, и умчался в неизвестном направлении. Когда? Ну-у… почти сразу после вторых петухов… Нет, не сказал куда. Нет, не сказал когда вернётся. Вообще ничего не сказал…

Жанетт и Луиза прошипели что-то на заграничном языке, конюху совершенно непонятное, и опрометью бросились к спальне Её Величества. Докладывать.