Сыскарь Его Величества.

Глава 2

Утро застало Степана за столом, с пустой чашкой, с давно остывшим самоваром, всё ещё напряжённо вглядывающимся в карту, и пытающимся запомнить её наизусть. Наконец, рыжий поднял взгляд и почесал в затылке. Вышел во двор, дошёл до конюшни, и вывел из стойла Звёздочку.

- Нам нужен знаток по оборотням, – доверительно сообщил он кобыле.

Та согласно кивнула мордой.

- А вот и нет, – пожал плечами сыскарь, – К Кащею мы не поедем… по крайней мере сейчас. Он у нас под подозрением? Значит, нет пока ему веры! А знаток по оборотням вот так нужен!

И рыжий провёл большим пальцем по основанию шеи. Кобыла задумчиво махнула хвостом и положила морду на плечо сыскаря.

- Правильно, – согласился Степан, – Больше у нас вариантов и нету. Только туда. Страшно? Сам боюсь… А ехать надо. Ты как? Не подведёшь?

Кобыла пристально посмотрела в глаза рыжего и сразу стало ясно: не подведёт!

- Тогда чего мы время тянем? – вскинул Степан бровь, – Седлаемся, и в путь!

Звёздочка шумно вздохнула и пристукнула передним копытом, показывая, что она-то готова хоть сию секунду. А если рыжий не может удержаться просто так, ну что ж, пусть для себя седло сам ей на спину прилаживает! Она, так и быть, подождёт.

Степан, конечно, торопился, но кобылу оседлал на совесть. И копыта проверил, и как подпруга затянута. Ещё раз погладил Звёздочку по крутой шее и вскочил в седло. Достал из сумки заветный клубочек, на секунду задумался, но всё же решительно тряхнул головой:

- К бабе-Яге! – отрывисто приказал он, бросая клубок на землю перед собой.

И сразу же – прыг-скок-прыг-скок – клубочек резво поскакал вперёд по дорожке. Кобыла навострила уши и, сперва шагом, а потом и лёгкой рысцой, побежала за ним вслед. Клубок словно почувствовал, что его догоняют, и тут же прибавил ходу. Но Звёздочка тоже не собиралась отставать. И перешла на галоп. Клубочек наддал ещё. Звёздочка взяла в карьер. Лошадь уже выметнулась за пределы города, и теперь не было ни домов, ни улиц. Клубочек понёсся стрелой, стелясь над землёй, и только изредка отталкиваясь от поверхности. Звёздочка не отставала. Трудно назвать, какой вид аллюра она исполняла. Пожалуй, такого ещё не придумали. Не видели такого бега, вот и не придумали! Потому что лошадь тоже, почти летела! Степан вжался в лошадиную гриву и вцепился пальцами в луку седла. Перед глазами просто размазывались краски: жёлтая – поля, зелёная – леса, голубая – какие-то мелкие речушки, которые Звёздочка перепрыгивала без напряжения… Спроси кто Степана, какими местами скакали, и не ответил бы. Всякими местами скакали. Может и такими, которыми на нормальной лошади и не проехать вовсе.

Не меньше часа длилась бешенная скачка. И – спасибо Кащею! – ни одна ветка не хлестнула поперёк, ни одна рытвина не попала лошади под копыто. Иначе – конец. Рыжий не строил иллюзий. Если что-то подобное приключится на такой-то скорости, это верная кончина. Но, обошлось… Постепенно Звёздочка стала сбавлять темп. Степан приподнял голову. Нет, она не отстала. Это клубочек стал замедляться. Значит, почти у цели. Ну-у… Что именно «ну-у», рыжий и сам не мог бы объяснить.

Наконец, кобыла перешла на шаг, а потом и вовсе остановилась, наклонив морду и принюхиваясь к замершему у копыт клубочку. Уф-ф…

- Хорошо, за край земли не заскочили… – с облегчением пробурчал рыжий.

Звёздочка, не то всхрапнула, не то усмехнулась. Степан огляделся.

Дремучий лес стоял частоколом, настолько плотным, что не то что зайцу, белке было бы непросто протиснуться между стволов. Рыжий невольно поёжился. А как же он-то, да ещё вместе с лошадью?! И как обратно выбираться будут?.. И, да, а где же…

- Вы, дяденька, наверное, охотник? – чистый, звонкий голосок раздался так неожиданно, что Степан чуть не подпрыгнул в седле.

Возле коня стояла девчушка, лет тринадцати, не больше, в нарядном, чистеньком сарафанчике, с голубой лентой, вплетённой в косу цвета воронова крыла, с корзиной, полной спелых ягод, и внимательно глядела на Степана огромными, фиалковыми глазами.

- А… кхм!.. Нет, девочка, я не охотник… – оторопело промямлил рыжий, – Я… кхм... я тут по другой надобности…

- Дело пытаешь, аль от дела лытаешь? – деловито уточнила пигалица.

- Лытать… это, вроде бы, не то псковское, не то тверское наречие? – промелькнуло у Степана в голове, – И означает, вроде бы, шляться, болтаться без дела?.. Занесло же в такую даль людей с псковским говором!

- Дело пытаю! – твёрдо ответил он.

- И каково же дело твоё? – не отставала девчушка.

Рыжий смерил её подозрительным взглядом. Если принять в расчёт, что та же Василиса, да и не только она, но и её маги, могут принять какой угодно вид и возраст… и, опять же, откуда взяться малой девке посреди непроходимой чащи… и вопросы у неё подозрительные, словно былину читаешь… вывод напрашивается, не так ли? Но, уж больно мала девчушка, для того, чтобы баба Яга в такую пигалицу перекинулась… Или?..

- Ищу избушку бабы Яги, – дипломатично ответил рыжий, не отводя взгляда от девчонки, – Не подскажешь тропинки к ней? Поговорить надо бы…

- Так вон она, избушка-то, – махнула рукой девчушка, – Что ж не заходишь?..

Степан удивлённо оглянулся. И впрямь! Вот она, избушка, точнее, целый двор: чуть не половина поляны, окружённая крепким забором, из-за которого виднеется и сама изба, и прочие постройки, всякие бани-овины-конюшни, и, вроде бы, торчит пугало, которое ставят обычно среди грядок… И как раньше не увидел?! Ведь, только что оглядывался!

Рыжий растерянно крякнул и полез с коня. Подумал, и подозрительно уточнил у девчушки:

- Приглашаешь?..

- Так, не я здесь хозяйка! – беспечно засмеялась она, и тут же посерьёзнела, – Если избу видишь, значит, приглашают!

- А ежели бы не увидел? – подозрительно уточнил Степан.

- Сказала бы, что пошутила! – сверкнула улыбкой девчонка, – Да пошла бы себе далее, только ты б меня и видел!

Степан посопел задумчиво, наклонился, подобрал клубочек и небрежно сунул его в сумку, сделав вид, будто, вот только что, случайно его обронил. Девчонка фыркнула. Рыжий притворился, что не слышит, взял коня за узду и направился к воротам.

Н-да… Это надо было видеть. Нет, сами ворота были как ворота, а вот на заборе, на каждом заострённом бревне, висели черепа. Строго через раз: лошадиный, человеческий, лошадиный, человеческий…

- Чуть-чуть недостача… – показательно вздохнула девчонка, стрельнув в него озорными глазами, и показала на два кола, единственные, без украшений.

- А мне и так нравится… – буркнул Степан, погружаясь в мрачную задумчивость, – Этакая, художественная недосказанность…

Девчонка хихикнула, и тут же закричала во всю глотку:

- Бабушка-а-а! К тебе го-о-ости!

Аж в ушах зазвенело.

- Слышу, слышу… не глухая… – проскрипело в ответ, и ворота, сами собой, начали медленно растворяться.

В груди у Степана сердце стукнуло не в такт. Заходить ли? Два пустых кола никак не хотели выходить из головы.

В распахнутом проёме ворот стало видно ясно всю избушку, не только крышу, но и резные наличники на узких оконцах, высокое крылечко, а на крылечке… ну, да, зря он на девчушку напраслину думал. Вот же она, баба Яга, с первого взгляда видно.

Древняя, сморщенная старуха, с неправдоподобно длинным носом, которым она водила из стороны в сторону, на голове платок, завязанный узлом вперёд, из под платка торчат во все стороны седые, всклоченные волосы, на плечах, несмотря на летнюю жару, меховая душегрейка, поверх латанной-перелатанной сорочки, внизу длинная юбка, вся в заплатах, спереди прикрытая замызганным передником…

- Русским духом пахнет! – радостно заявила баба-Яга, – Это хорошо… Это ты, Дарьюшка, молодец! Какого доброго молодца к нам замани… э-э-э… пригласила! Ты, внученька, пока лошадку у добра молодца прими… Хорошая лошадка… жирненькая… Ну, а ты, добрый молодец, в избу проходи! Разговаривать станем…

Позади рыжего с протяжным скрипом хлопнули ворота. Словно отрезая путь к отступлению. Ага, открывались медленно, а как закрываться, так сразу – хлоп!

Девчонка опять чему-то хихикнула и потянула из рук оробевшего Степана уздечку. К удивлению рыжего, его Звёздочка, которая почти никого к себе не подпускала, кроме конюхов, которых чутьём угадывала, на этот раз вполне спокойно далась пигалице и бойко затрусила за ней куда-то вглубь двора. Ну что ж… Степан ехал для разговора? Ну вот и будет ему разговор! Рыжий глубоко вздохнул и обречённо шагнул на крыльцо.

* * *

- Сыскарь, значит?! – обрадовалась баба-Яга, когда Степан представился, – Это кстати! У меня тут потерялось кое-что, так, не сыщешь ли?..

- А чего потерялось? – осторожно уточнил рыжий.

Искать обглоданные косточки предыдущих гостей как-то не тянуло.

- Память! – заулыбалась старушка, – Как девкой была, всё как есть помнила! А теперь уже подробности забываться стали!

Девчонка Дарья, примостившаяся поодаль, возле печки, насторожив уши и поблёскивая глазёнками, весело прыснула со смеху.

- Память, говоришь… – рыжий понял, что над ним издеваются, – А я думал, совесть! К тебе дорожный человек приехал, нет бы его накормить, напоить, в баньке выпарить, спать уложить, а потом и расспрашивать…

- Сказок, что ли, начитался? – удивилась баба-Яга, – Ещё предложи, чтоб Дарья тебе мочалкой спинку потёрла! Где ж я тебе для бани дров наберусь?! Где ж я тебе разносолов наготовлю?! Али не видишь: избушка посреди чащи стоит, а из работников – только бабка да девка мáлая…

- Гм… – Степан лихорадочно вспоминал, что на такой поворот советуют отвечать былины, – Гм… а если я сам тебе дровишек нарублю?..

- Эт ты молодец! – возликовала баба-Яга, – Эт ты в самую точку! Будет чем печку растопить, будет где мясца поджарить!

Девчонка у печки вновь радостно хихикнула.

- Топор-то хоть есть какой? – уныло уточнил Степан, понимая, что теперь всё равно не отвертеться, сам предложил.

- А как же?! – расплылась в улыбке старушка, – И топор, и пила, всё в наличии! Ну-кось, Дарьюшка, поищи по углам!

Внучка бабы-Яги мгновенно сорвалась с места и тут же, с натугой, вытащила из тёмного, покрытого паутиной угла, тяжеленный топор-колун и пилу.

- Н-да… – печально пробормотал рыжий, рассматривая ржавый инструмент, – А брусок точильный есть ли?.. И масла бы капельку не помешало…

Чуть не час рыжий приводил инструмент в порядок, под бдительным присмотром бабы-Яги: очищал от ржавчины, натачивал, делал пиле развод зубьев, смазывал маслом, поменял клин у топора… Ещё часа два честно пилил и рубил. Собрал часть порубленных дров в охапку и понёс к сараю. И застыл изваянием. Дровник, устроенный у стены сарая, оказался полнёхонек. Рыжий обиженно поджал губы и высыпал дрова чуть в стороне.

- От ить, дело-то какое?! – баба-Яга старательно сделала вид, что удивилась, – Дров хватает, оказывается! Ох, говорила я, что памяти у меня нету!..

- Совести… – вторично поправил Степан.

- Ну, не беда! – жизнерадостно возразила старушка, – Раз дрова есть, сей момент мы печку затопим! Еды, признаться, в доме не много но, какого-никакого мяса пожарить сообразим!

- Не надо мяса… – осторожно попросил рыжий, – Я имею в виду – готовить.

- А что такое? – зыркнула на него Яга из-под косматых бровей, – Зарок что ли дал какой?

- Нет, – всё также осмотрительно возразил рыжий, – Но… позвольте уж, бабушка, сегодня мне вас угостить?..

- Да, неужто?! – изумилась старушка, – Ну-ка, удиви!

- Тогда прошу за стол.

* * *

За столом опять-таки уселись только Степан и баба-Яга. Девчонка всё так же любопытно поблёскивала глазами с лавки, возле печки. Степан покосился на неё, пожал плечами, но ничего не сказал. В чужой монастырь, как известно, со своим уставом не ходят. Достал самобранную скатерть, бережно постелил на стол.

- Вона чо! – не то удивилась, не то восхитилась старушка.

Степан смущённо кашлянул.

- Покорми нас, скатерть самобранная! – приказал он.

И сейчас же – шлёп! шлёп! шлёп! – на столе возникли десятки блюдечек, тарелочек, мисочек, и все с такими восхитительными кушаньями, аж слюнки побежали.

- Ух ты! – обрадовалась старушка, – Как есть, чудо! Под это дело, может, рябиновой настоечки?..

- Как-то не хочется… – признался рыжий, – И не люблю я этого баловства, да и, было дело, опоили меня недавно… Так теперь побаиваюсь…

- Опоили?! – вскинулась баба-Яга, – Это кто же посмел?! Кто покусился?!

- Нашлись добрые люди… – Степан подумал, и уточнил, – Девки. Две. Подручные Василисы Премудрой.

- А с этого момента, сокол ясный, попрошу поподробней! – приказала Яга, – Особливо про Василиску! Очень мне любопытственно. А рюмочку прими, не серди старушку… И вообще, ты что, не русский?! Чтобы от чарочки нос воротить?

- Ну, если только рюмочку… – нехотя согласился Степан, – Ваше здоровье, бабушка! Ваше здоровье, девушка! А про гражданку Премудрову… Сами понимаете, подробностей открыть не могу: секрет!

- А ты нам без подробностей! – поторопила бабка рыжего, – Ты нам в общих чертах!

Степан кивнул, выпил рюмку, крякнул, и принялся рассказывать. К собственному удивлению, рассказывалось легко, непринуждённо, язык словно сам по себе выбалтывал подробности.

- Опять опоили, что ли? – похолодел рыжий.

Но, кроме излишней болтливости, других изменений у себя не заметил. Но, зато, как слушала бабка! Внимательно, жадно, ловя каждое слово. Редко у Степана были такие слушатели! Только один раз она позволила себе вмешаться: когда рыжий рассказывал про волшебный университет, да как там приём адептов происходит, да про предварительную службу перед обучением, он с удивлением заметил, как на щеке бабы-Яги блеснула слезинка, и она прошептала чуть слышно:

- Помнит…

Потом обернулась к девчонке и строго спросила:

- Слыхала ли? Вот так везде, во всех волшебных заведениях: сперва служба, потом учёба, а потом обратно служба! Заруби это себе, чтоб потом не ныть! А ты продолжай, Степан, продолжай…

Ещё с час рыжий потратил на рассказ. К его удивлению, баба-Яга к еде почти не притронулась, так, клюнула какого-то салатика. Дослушав, степанов рассказ, призадумалась, подперев голову сухоньким кулачком. Рыжий не торопил, сидел молча.

- Ну, что ж… – отмерла, наконец, старушка, печальный рассказ послушали, может, послушаем весёлого?

И постучала согнутыми пальцами по скатерти:

- Ну-ка, расскажи о своих приключениях?

- После последнего случая? – въедливо уточнил женский голос, исходящий от скатерти.

- Ну, конечно! – нахмурилась баба-Яга, – До последнего случая я и без тебя помню!

- Всё-всё рассказывать? – ещё раз уточнила скатерть, – Во всех подробностях?

- М-м-м… нет, пожалуй, – решилась Яга, – Если в подробностях, это много времени уйдёт. Давай самое интересное.

- Ну, сперва про того витязя, который меня украл… – бойко начала скатерть, – Имя ему было Томаш, и был он глуп! Как же не глуп, когда начал первому встречному хвалиться, как он саму бабу-Ягу обманул, волшебную скатерть спёр! Ну, тот первый встречный его ночью и прирезал… Хе-хе! А меня у дурака из сумы дорожной вынул. Имя ему было Ярослав. Тоже не великого ума был человек. Занесло его как-то в дрянной трактир… Подали ему пережаренный кус мяса, да недоваренную кашу. Ну, вспылил человек. Вот, дескать, как готовить надо! Да меня на стол – шварк! Накорми, говорит, как следует! Хозяин как увидел, так сразу извиняться! Сей момент, говорит, исправимся! Сей момент, говорит, накормим вас, как следовает, не хуже, чем с вашей замечательной скатерти! Ну, понятное дело, отравили… Хе-хе! Досталась я теперь, тому самому хозяину трактира, именем Стефан…

Рыжий покосился на бабу-Ягу. По губам старушки блуждала ехидная ухмылка.

- Стефан оказался умнее прочих, – продолжала скатерть, – Он меня хорошенько спрятал. Только когда богатые путешественники в трактире появлялись, тогда меня тайно доставали, чтобы всякие яства тем богатеям на стол подать. Денежку хорошую заработать. Ну, занесло каким-то ветром туда одного пана по имени Тадеуш. Стефан перед ним чуть не стелется, лучшие вина-закуски несёт. А тот и спроси: ну-ка, расскажи мне рецепт вот этого блюда заморского! Очень мне понравилось. Стефан тык-мык… а рецепта не знает! Хе-хе! Пан Тадеуш за него всерьёз взялся, всю спину в кровь располосовал, пока Стефан не признался! Отобрали меня у дурака-трактирщика, стала я кормить пана Тадеуша… пока того в бою не убило. Этот Тадеуш только две вещи на свете любил: хорошо покушать и хорошо повоевать. Ну вот… как-то переел на обеде, а тут в бой идти! А его пучит! Хе-хе! Так и погиб, как засра… прошу прощения! Погиб в процессе активного пищеварения… А меня его оруженосец из вещей хозяина спёр. Имя ему было – Юлиус.

Открыв рот, Степан слушал рассказ скатерти, как ради обладания волшебным предметом, её хозяев резали, травили, топили, душили подушками… как пытались продать её за должности, за звания, за обладание недоступными красавицами… и как обманывались эти глупые продавцы, потому что отдав скатерть, кому ты становился нужен?... Как переходила волшебная вещь из рук в руки, из рук в руки… и, пожалуй, никому не приносила счастья. Не мимолётного, а настоящего, человеческого счастья. А скатерть, похохатывая, всё рассказывала и рассказывала о человеческой жадности и глупости.

- … и вот, вышел тот Чеслав на поединок с Муромцем, да тот его побил, – подошёл к окончанию рассказ скатерти, – Наставил на него копьё Илья, а Чеслав взмолился, дескать, за жизнь свою дорогой откуп дам! Ну, откупился… Илья поначалу частенько меня с собой возил, я всё ждала, когда его побьют, когда в другие руки перейду… да всё никак не получалось. Силён Муромец, не отнять. А как стареть стал, так и перестал по полям скакать, богатырствовать. А меня свернул, да в сундук сунул. А сундук спрятал в тайное место. А потом смотрю, достаёт сундук и – матушки светы! – он меня подарил! Нет, в самом деле, не продал, не в карты проиграл, не откупился мною, а просто – подарил! У меня аж сердце ёкнуло… или чего там, вместо сердца у меня? Это такое со мной впервые… Вот, этому самому сыскарю, именем Степан, и подарил. А тот к тебе в гости наведался. Круг замкнулся… Уф-ф! Всё, бабушка. Рассказ окончен!

Рыжий секунду посидел неподвижно, потом поднялся со своего места, склонился в поклоне:

- Прости, бабушка, не знал, что это твоя вещь. Прости дурака.

- Моя, не моя… – проворчала баба-Яга, – Ты думаешь, не могла я того похитителя Томаша догнать? Пф-ф! Или, думаешь, это первый раз, когда скатерть у меня воруют? Ха! Не нужна она мне. Вот ещё! С этой скатертью, глядишь, Дарьюшка обленится, а мне это нужно?.. Тем более, тебе её подарили. Это даже у безмозглой скатерти удивление вызвало. Знать, человек хороший. Зачем же я у хорошего человека буду хорошую вещь отбирать? Нет, она ко мне ещё не раз вернётся! Что ж, послушаем, что она в следующий раз расскажет! Опять посмеюсь… наверное.

- Спасибо, бабушка! – опять согнулся рыжий.

- Ну, ладно… – баба-Яга помолчала, вздохнула, – Поговорили, пошутили, пора к делам переходить. Не просто же так ты ко мне в дебри попёрся? Давай, рассказывай, чего тебе от меня надобно…