Тайна Дикой Розы

ГЛАВА 8

Дульсина прогуливалась по центру города, задерживаясь у витрин магазинов, а иногда заглядывая внутрь. После страшного разочарования, пережитого ею из-за Лучиано, она не находила себе места. Кандида надоумила ее использовать старую женскую хитрость, врачующую разбитые сердца, — купить дорогую обнову. Дон Леонардо, подготовленный Кандидой, расщедрился. Хаиме повез Дульсину в центр, и она решила убить сразу двух зайцев. Походить по магазинам, а потом навестить сеньору Фернандес, чтобы раскрыть ей глаза на члена монашеского ордена.

Дульсина никак не могла сделать выбор. Кандида советовала купить кольцо с изумрудом, чтобы надевать его вместе с колье, но Дульсина, которая не могла пожаловаться на свой вкус, считала, что ее изумруд ни в каких дополнениях не нуждается. Она поглядывала на рубины, но сегодня их цвет темной крови был ей неприятен. Девушка подумала о вечернем платье и долго присматривалась к модели из серебристо-серого шелка. В этом платье не было ничего лишнего, только прекрасная ткань и идеальные линии, которые подчеркнут ее стройную фигуру. Но надо подумать, а лучше приехать вместе с Кандидой.

Дульсина присела за столик уличного кафе, ей захотелось фруктового мороженого. Ожидая исполнения заказа, она погрузилась в невеселые раздумья и не заметила, как рядом пристроился немолодой мужчина. Голос с иностранным акцентом вывел ее из забытья. — Синьорина Линарес?

От неожиданности Дульсина вздрогнула. Перед ней было абсолютно незнакомое лицо в дымчатых очках. Одет прилично, наглости не заметно, похож на почтенного отца семейства. Есть надежда, что не попросит угостить его ужином или еще чем-нибудь, тем же мороженым.

— Я не ошибся, вы синьорина Линарес?

— Вы не ошиблись, но не имею чести быть с вами знакомой.

— Джузеппе Кампа, из Флоренции, художник. Я бы с удовольствием нарисовал вас. Ваше лицо подошло бы для изображения Мадонны.

— Спасибо. Но откуда вам известно мое имя? — спросила Дульсина.

— Вы себя недооцениваете, синьорина Линарес. В хорошем обществе вас знают многие.

— В таком случае, боюсь, что вас знают меньше. Я вас вижу впервые, сеньор Кампа. Кто вам представил меня? — Дульсина, уже наученная горьким опытом, не поддалась на ничего не значащие разглагольствования иностранца.

— Мне нравится ваша прямота, - ответил ее собеседник, — я сам люблю открытые карты. — Теперь в его тоне звучала спокойная уверенность, которая вызывала уважение. — Надеюсь, вам знакомо имя Лучиано Мартинеса? Я его дядя по матери.

«Могла бы и сама догадаться,— подумала Дульсина, — откуда еще какому-то итальянцу знать меня? Но по адресу ли он обратился? С Лучиано все кончено».

— Очень приятно, сеньор Кампа. — Своей бесстрастной вежливостью Дульсина дала понять, что родство с Лучиано отнюдь не ключ от всех замков.

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? Нет? А я с вашего позволения выпью немного мартини, — сеньор Кампа вальяжно расположился на стуле и внимательно наблюдал за девушкой. — Я вчера прилетел из Рима и не застал Лучиано. Вы понимаете, сеньорита, я проделал этот путь не только из-за тоски по любимому племяннику. Я бы не осмелился вас беспокоить, но есть дела, которые не терпят отлагательств. Семья в Италии нуждается в его помощи. Вы не знаете, где он?

Дульсина призадумалась. Она не хотела, чтобы итальянский дядюшка считал, будто между ней и Лучиано есть особые отношения. Тем более, что больше их нет. Но семейные обязательства! Что делать? Она чувствовала, что иностранец пронизывает ее взглядом насквозь. Может быть, изучает ее как невесту племянника.

— Вы знаете, но не хотите говорить. Так, синьорина Линарес?

Что за новости! — возмутилась про себя Дульсина. — В чем он ее подозревает и с какой стати? Не думает же он, что она скрывает любовные интрижки Лучиано? Похоже, отношения между родственниками не идеальны. А раз так, ей нет нужды помогать дядюшке. Пусть сам разыскивает племянника вместе с его красоткой.

— Простите, сеньор Кампа, но я ничего не знаю. Мы с сеньором Мартинесом не настолько близки, чтобы я была в курсе его дел.

— Жаль, я на вас рассчитывал.

— Жаль, но ничем не могу помочь. — Дульсина ответила с достоинством и осталась довольна собой. Она и родственнику была рада продемонстрировать, что умеет держаться, как надо. И его сверлящие даже сквозь очки взгляды не выведут ее из равновесия.

— Наконец-то я понял, кого вы мне напоминаете, — задумчиво произнес сеньор Кампа. — Джульетту! Мать Лучиано, мою бедную сестру. Он никогда вам об этом не говорил?

— Нет, никогда.

— Невнимательный парень. Но у меня взгляд профессионального художника. Бедная Джульетта! Вы ведь знаете о ее судьбе?

— Конечно. Гибель сеньора и сеньоры Мартинесов многих потрясла.— Дульсина не удержалась от любопытства: — И все-таки что с ними произошло?

— Автомобильная катастрофа. Разве вы не слышали?

— Слышала, но поговаривают разное.

— Там, где несчастный случай, всегда рождаются слухи. У нас в Италии даже предполагали, что их приняли за других, за тех, кто действительно заслуживал смерти. Итальянцы, синьорина Линарес, не прощают, если с ними ведут себя не по правилам. Запомните это. — Последнюю фразу сеньор Кампа произнес с улыбкой, но с многозначительным ударением.

Дульсина пожала плечами и решила откланяться. Поцеловав на прощание ей руку, сеньор Кампа посмотрел ей прямо в глаза, долго и внимательно.

«Странный тип,— думала Дульсина, направляясь к машине. — Похож на человека, который пользуется большим уважением. Таких сразу выдают манеры». Не совсем ясно, чего же он в действительности хотел от нее. «Открытые карты» — вспомнила она и усмехнулась. Они оба играли втемную. Если уж она догадалась, то этот дядюшка раскусил ее без труда. Но, впрочем, какое ей до этого дело? Пожалуй, лучше не очень-то откровенничать с сеньорой Фернандес и не рассказывать про тайную любовь Лучиано.

Хаиме подвез ее к дому Фернандесов. Сеньора Фернандес уже заждалась ее и сразу усадила за кофе. После взаимных расспросов о близких и приличествующих случаю улыбок и вздохов сеньора Фернандес приступила к теме, которая ее явно волновала.

— Девочка моя, ты видишься с Лучиано Мартинесом?

— Нет, донья Долорес, не вижусь. Наверно, вы правы он тайный монах и не признает женщин.

— Но он пригласил тебя в кафе. Поверь мне, девочка, это беспрецедентный случай. С момента гибели родителей он нигде и никогда не появлялся с женщиной. Об этом все говорят. Это не только мое мнение, я же не могу за ним уследить.

Обида на обманщика, живущего двойной жизнью, всколыхнула в Дульсине страстное желание разоблачить его мнимое затворничество. Повинуясь чувству, она уже раскрыла рот и все же сдержалась.

— Ты что-то не договариваешь, девочка. Не скрывай, поделись со мной, — донья Долорес подалась вперед, как бы желая убедить Дульсину.

— Он пригласил меня на концерт, — нашлась Дульсина.

— Ах вот оно что. Но почему ты хотела это скрыть?

— Донья Долорес, но я ни минуты не чувствовала себя женщиной. Разве я не знаю, что такое ухаживание? А он ведет себя, как истукан.

— Не торопись, Дульсина. Приглашение Лучиано — это больше, чем поцелуй, — в глазах сеньоры Фернандес блеснуло озорство. — Да-да, считай, что он как минимум уже дважды тебя поцеловал, — хохотнула сеньора Фернандес. Несмотря на годы, она любила фривольно пошутить и подурачиться.

Этот бессмысленный разговор стал утомлять Дульсину. Ревность ее не остыла, и каждое слово сеньоры Фернандес оскорбляло ее самолюбие, напоминая, какую неблаговидную роль отвел ей синеглазый красавец с черной совестью. В ее памяти всплыли слова сеньора Кампа.

— А может быть, он встречается со мной, потому что я похожа на его мать? — невольно произнесла она.

— Да кто тебе сказал такую глупость? Ты, конечно, красивая девушка, но вы похожи не больше, чем фрески Диего Риверы на картины Поля Сезанна. Впрочем, если так считает Лучиано, то добавь еще не менее десяти поцелуев.

— Нет, Лучиано ничего не заметил, но есть другие люди, хорошо знавшие сеньору Мартинес. А вы, наверно, не знали ее молодой?

— Ошибаешься, девочка, я помню Джульетту еще невестой. Сеньор Мартинес привез ее из Италии совсем юной и только собирался жениться на ней. Она была необыкновенно хороша, ему все завидовали. Ты, Дульсина, совсем другая, красивая, но другая. Не веришь? Ладно, девочка. Эмма, Эмма! — сеньора Фернандес позвала служанку. Та степенно вплыла в комнату, словно оберегая свою полноту. — Эмма, принеси из библиотеки красный альбом с медными застежками, ты знаешь.

Альбом появился, и хозяйка с гостьей начали перелистывать толстые картонные страницы. Они долго не могли добраться до Мартинесов, так как сеньора Фернандес погрузилась в воспоминания. Она комментировала почти каждое фото, рассказывая о семьях друзей, их многочисленных проблемах, любовных историях, а также детях и внуках, фотографии которых отсутствовали. Наконец, перед ними предстала пара немолодых людей, запечатленных на фоне горного пейзажа. Вглядываясь в их серьезные лица, Дульсина искала сходства с Лучиано. Пожалуй, он больше похож на отца, но позаимствовал и что-то материнское. Наверно, глаза и неуловимую мягкость выражения лица. Орлиного носа не было ни у одного из родителей. А вот в чем сеньора Фернандес была безусловно права, так это в полном отсутствии какого-либо сходства между сеньорой Мартинес и Дульсиной. Они посмотрели несколько фото, и правота доньи Долорес подтверждалась с новой силой.

— А вот и молодая Джульетта, — сказала сеньора Фернандес, перевернув страницу.

Дульсина замерла. Не нее смотрело знакомое лицо красавицы, которую она видела в гостиной Лучиано. То же фото, но только маленькое, пожелтевшее и более четкое.

— Правда, красавица? — спросила донья Долорес, грустно улыбаясь. Не дождавшись от Дульсины подтверждения, она взглянула на девушку. — Девочка моя, что с тобой?

— Нет-нет, ничего, — отозвалась Дульсина. — Но я уже видела эту фотографию.

— Где? - поразилась донья Долорес. - В вашем доме ее нет.

— В гостиной у Лучиано, - ответила Дульсина

— Так ты была у него в доме? Можешь засчитать себе еще пару поцелуев. А сколько их было на самом деле? — оживилась пожилая сеньора.

— Ничего не было, ни поцелуев и вообще ничего Я вас не обманываю. — Проболтавшейся Дульсине пришлось оправдываться.

Но сеньора Фернандес уже слабо ей верила.

— Я начинаю бояться говорить с тобой о Лучиано. После каждого «ничего» всплывают новые подробности. Я не настаиваю на твоей откровенности, девочка моя! Для меня вполне достаточно знать, что вы подружились. Я знала ваших матерей, они были бы рады. Я старая женщина, Дульсина, и могу позволить себе дать тебе совет. Ты очень своенравная, будь посдержанней с Лучиано, не навреди ни себе, ни ему. Еще кофе?

Всю дорогу домой и весь вечер Дульсина непрестанно размышляла. Кандида было сунулась поболтать о покупках, но, увидев озабоченное лицо сестры, не расположенной к беседам, ушла восвояси. Вопросов у Дульсины было много, они путались в ее голове, и она никак не могла связать концы с концами. Существование тайной красотки подверглось сомнению. Главный козырь — ее фото в гостиной — оказался битым. Но зачем было прятать фотографию матери? И кого он увидел во время прогулки, когда так встревожился? Сказал, что красивую женщину. Да, но тотчас бросился от нее удирать якобы из-за важных дел. Так ведь он забыл о делах, как только они приехали к нему домой. Дульсине даже пришлось напомнить. Нет, если бы это на самом деле была женщина, то Лучиано бы и словом не обмолвился. Надо же, заявил, что увидел красотку!.. Нет, там, в развалинах Теночтитлана, его подстерегала нежелательная встреча совсем не с Женщиной. Но к чему накручивать? Да мало ли кого он не хотел видеть! Обиженного клиента, бывшего друга, с которым разругался, какого-нибудь знакомого прилипалу...

Дульсина спохватилась: а ведь был еще итальянский Дядюшка. Прилетел на другой конец света, забыв согласовать встречу с племянником по телефону или хотя бы выслать телеграмму. А как он нашел ее? Допустим, узнал о ней от служанки. Но разве служанка знала, где ее найти? Так, так, зато служанка не знала, куда отбыл сеньор Мартинес. Возможно ли? Да, еще этот дядюшка заявил, что Дульсина похожа на мать Лучиано. Все ясно, это никакой не дядюшка, он в глаза не видел синьоры Мартинес. Наверно, именно его заметил Лучиано во время прогулки и не захотел видеть. И этого дядюшку не принимают в доме, вот он и полез к ней с расспросами. Не иначе как какой-то прилипала, в лучшем случае дальний сосед дальних родственников. Но что-то не вяжется такое объ-яснение с его внешним видом и уверенными манерами. Дульсина совсем запуталась. Хватит, надо положить конец этим догадкам.

Было уже совсем поздно, когда Дульсина постучалась в спальню Кандиды. Она рассказала ей о вечернем платье, которое не решилась купить, не посоветовавшись с сестрой. Кандида живо заинтересовалась и предложила завтра же отправиться в магазин. «Если нравится и если подойдет, надо покупать», — уверенно сказала Кандида. Расспрашивать Дульсину о большем она не решилась, хотя прекрасно понимала, что не платье занимало мысли сестры весь долгий вечер.