Тайна Дикой Розы

ГЛАВА 17

Роза бросила сумку с книгами на пол и позвала Томасу. Никто не откликнулся, значит, крестная ушла разносить заказы или полощет белье у колонки. Роза подошла к плите разогревать обед. На ее лице застыло недовольное выражение — опять проблемы с доном Венансио, учителем математики. Роза никак не могла взять в толк, зачем решать эти глупые задачи: «в один бассейн втекает, из другого вытекает...». Куда интереснее рисовать. Все говорят, что у нее очень хорошо получается. Розе было совершенно не понятно, как дон Венансио может ругаться, когда Роза на прошлом уроке у него же получила хорошую оценку. Разве теперь нельзя немного отдохнуть от его скучнейшего (ну а как еще можно назвать математику?!) предмета.

Роза села обедать, положив перед собой учебник испанского языка, и стала устно делать упражнения, чтобы потом пойти гулять, а не сидеть дома и делать уроки. Она уже мыла посуду, когда в дом заглянул соседский мальчишка Палильо. Он был на четыре года младше Розы, но это не мешало их дружбе.

Роза вообще дружила в основном с мальчишками. Она гоняла с ними в футбол и часто выступала в роли судьи. И судила она строго, не давая послабления даже лучшим друзьям. С ней вообще было очень интересно, потому что она все время выдумывала что-нибудь новое. И вот сейчас Палильо звал Розу играть в шарики.

— Только быстрей, а то мы тебя ждем.

— Что значит «быстрей»? — возмутилась Роза. — Ты что, не видишь — я мою посуду.

Палильо скромно замолчал. Он очень уважал Розу и старался ее не сердить.

Наконец, последняя тарелка была домыта, последняя вилка насухо вытерта, и Роза весело сказала:

— Ну ладно, пойдем!

Однако в этот момент в дом вошла Томаса.

— Розита, ты куда так торопишься? — спросила крестная.

— В шарики играть. Нас уже ждут. За пустырем.

— Но ведь ты даже не переоделась, — укоризненно сказала Томаса. — Я же тебе каждый день говорю, чтобы ты не бегала по улице в той же одежде, в которой ходишь в школу. Тебе же уже десять лет! Совсем взрослая девочка.

— Ладно, я сейчас, — Роза махнула рукой Палильо, чтобы он шел первым, затем схватила старые джинсы и футболку, быстро переоделась и побежала на улицу.

Томаса только покачала головой и тяжело опустилась на стул. Последнее время спина болела все сильнее. Ныли суставы рук и ног. Давала себя знать тяжелая работа. С каждым днем боли становились все невыносимей, и Томаса с ужасом ждала того дня, когда вообще не сможет работать и им с девочкой придется в полном смысле слова голодать. Разве что кто-то из соседей поможет. Томаса вспомнила про Сесарию. Уж от этой-то помощи не жди, вот уже десять лет, как они живут бок о бок, а та все никак не может успокоиться. Хорошо хоть ее Чус перестал слушать свою мамашу и не дразнит Розиту, как когда-то.

Роза прибежала на пустырь, запыхавшись. Игра уже шла вовсю, и мальчишки ее не заметили. Девочка подошла сзади и, когда настала очередь следующего, метко бросила шарик. И как всегда выиграла. Мальчишки с удивлением обернулись.

— Привет! — весело закричала Роза. — Извините, что опоздала. Ну что уставились? — она оглядела их вытянутые физиономии. — Я же попала. Кто мне должен?

— Но, Роза, так же нечестно! Ты опоздала и должна ждать следующего кона.

— Ах раз так, — воскликнула Роза, — тогда я пошла устраивать флотилию. Тут есть отличный ручеек, — она положила свои шарики в карман и собралась уходить.

— Роза, постой, держи свой выигрыш, — Чус протянул ей два шарика и оглянулся на друзей.

Те нехотя полезли в карманы. Собрав причитающееся, Роза торжествующе оглядела друзей.

— Вот так-то лучше. Ну что, продолжим? А ты чего такой мрачный?— спросила она у одного из самых младших.

— У меня нет больше шариков, я все проиграл,— мальчишка, казалось, вот-вот заплачет.

— На, держи, вернешь, когда отыграешь, — Роза протянула мальчишке пять шариков.

— А если не отыграю? — тихо спросил тот.

— Я тебе по-человечески сказала: вернешь, когда отыграешь, - и Роза отвернулась, давая понять, что разговор закончен.

Роза подбежала к учителю рисования дону Сенобио. Его урок был сегодня последним.

— Дон Сенобио, можно, я пойду домой? У меня крестная заболела...

— Но если ты придешь домой через час, от этого ничего не изменится,— сказал учитель. Он очень жалел, что Роза, одна из самых талантливых его учениц, вынуждена часто прогуливать уроки.

— Ой нет, дон Сенобио, у нее приступ ревмы.

— Не ревмы, а ревматизма, — поправил учитель Розу. Он любил, чтобы все говорили правильно, и постоянно поправлял своих собеседников.

— Ну ревматизма, — повторила Роза. — Только от этого же не легче. Она ведь уже работать почти не может, а надо на рынок сходить, обед приготовить, в доме убрать. Если не я, так кто же ей поможет?

— Ладно, Роза, иди, я надеюсь, ты меня не обманываешь, — дон Сенобио строго замолчал, хотя на самом деле он верил Розе.

Девочка повернулась и со всех ног бросилась домой.

Томаса, согнувшись, полоскала белье. Спина ныла невыносимо, суставы пальцев распухли, и от холодной воды их буквально «выкручивало», как выражалась Томаса. Несколько дней отдыха, скорее всего, помогли бы ей, но она не могла прекратить работать даже на неделю. Конечно, ее могла подменить Роза, но Томаса не допускала даже мысли об этом, ведь тогда девочке придется бросить школу. Она уже и так стала подозрительно рано возвращаться с уроков, всякий раз объявляя, что их отпустили. Роза брала корзину и отправлялась на рынок, мела пол или готовила обед. Это была, конечно, немалая помощь, но Томаса подозревала, что делается все это в ущерб школе.

Вот и опять хлопнула входная дверь и раздались быстрые шаги Розы.

— Розита, ты опять сегодня рано, — сказала Томаса.

— Манина, я же говорила тебе, что у нас заболел учитель, и поэтому нас отпускают с последнего урока.

— Что-то мне это подозрительно, Розита, ты никак прогуливаешь? — покачала головой Томаса.

— Да нет же, дон Венансио действительно заболел.

— Ну ладно, Розита, пойду разогрею обед, ты, должно быть, проголодалась.

— Не надо, Манина, я все сделаю сама. Ты же болеешь, зачем тебе лишний раз вставать. Лучше полежи.

— Сейчас, я только замочу белье.

Роза быстро стала управляться на кухне. Конечно было жаль пропустить тот единственный урок, на который она ходила с удовольствием. Но надо было помогать крестной. «Если она и дальше будет болеть, — думала Роза, — я брошу школу. Не могу же я спокойно смотреть, как она надрывается. А без математики я прекрасно обойдусь».

Несмотря на уговоры Розы, крестная отправилась разносить готовые заказы по домам. Однако Роза приняла твердое решение, что будет помогать, и отступать не собиралась.

Девочка подошла к тазам, где Томаса замочила белье, налила в корыто горячей воды и начала стирать. Правда, она только видела, как крестная это делает, но, приняв какое-то решение, она уже не отступалась. Недаром она была внучкой непреклонной доньи Росауры. Роза работала быстро, и очень скоро все белье было развешано на веревках. Девочка с удовлетворением оглядела свою работу и побежала играть.

Роза пришла на пустырь поздно, когда игра была уже в полном разгаре. Теперь она все чаще опаздывала — что делать, крестная болеет, надо ей помогать.

— Ты работаешь? — удивился Палильо. — А ты разве умеешь стирать?

— А чего тут уметь? - презрительно сказала Роза. — Конечно, умею. Сегодня целую корзину перестирала одна.

— Ну ладно, будешь играть? Счет пока два - пять. В их пользу.

— Ско-олько! А ну пошли! — крикнула Роза.

Когда Томаса вернулась домой, она обнаружила, что тазы пусты. Предчувствуя недоброе, прачка поспешила на задний двор и ужаснулась. Белье было постирано кое-как, а там, где белое соприкасалось с цветным, по нему расползлись пятна. Томаса вздохнула и начала все сначала.