Топить в вине бушующее пламя печали

Глава 122

— Потрясающе… — кашляя, отозвался Его Величество.

Вожаки звериных стай, таких как орангутанги или волки, никогда не показывают своих слабостей, ведь за ними постоянно наблюдают другие самцы. Уязвимость для них страшнее смерти.

Сюань Цзи опустился на колени, оказавшись прямо напротив Шэн Линъюаня. Его Величество прищурился, и Сюань Цзи медленно протянул руку, коснувшись маленького шрама у внешнего уголка его глаза. Прямо на нижнем веке. Юноша мягко погладил шрам пальцем, и Шэн Линъюань невольно моргнул.

Но не отстранился.

Он выглядел так, будто давно сложил оружие, снял доспехи и покинул свой пост. Исходящая извне «опасность» его больше не волновала.

— Я был рожден для тебя, — недолго думая, выпалил Сюань Цзи.

Шэн Линъюань прикрыл глаза и несколько мгновений спустя негромко вздохнул.

— Перестань. По-моему, ты был рожден, чтобы злиться на меня.

— И злить тебя, — согласилось его «наказание».

Люди боялись его, держались от него подальше. Они преклонялись и ненавидели, строили козни и желали причинить молодому императору как можно больше вреда… А этот негодяй был единственным, кто позволял себе нести всякую чепуху, единственным, кто скучал и устраивал скандалы из-за пустяков. Только он постоянно выводил Его Величество из себя, да настолько, что один Будда являлся в мир, другой отходил в нирвану1, а третий с легкостью мог бы вознестись. И молодой правитель, злясь, закипал так, что превращался в живой вулкан.

1 一佛出世，二佛涅盘 (yīfóchūshì, èrfónièpán) — один Будда приходит в мир, а другой отходит в нирвану (обр. в знач.: до потери сознания).

— Мне ничего от тебя не нужно, кроме тебя самого. Поэтому я сержусь на тебя, но все равно пытаюсь рассмешить и вызвать твою улыбку. Ты делал мне больно десятки тысяч раз, но я снова и снова открываю тебе свое сердце. Вот оно, хочешь — бей, — начал Сюань Цзи, и в его словах сквозила вся пережитая несправедливость. — Но то, как ты ко мне относишься… С другими ты терпеливо возишься, а меня можно и не спрашивать, верно? Своевольный владыка людей, Великая Ци рухнула три тысячи лет назад!

Не удержавшись, Сюань Цзи пнул Шэн Линъюаня по голени.

— Так на каком основании ты так себя ведешь?!

Шэн Линъюань был ошеломлен. С древних времен и по сей день любой, кто осмелился поднять на него руку, должен был умереть. Никто не имел права касаться императора.

На мгновение Шэн Линъюань замер и замолчал, внутренне не желая мириться с подобным поведением.

— Наглец! — в конце концов, выпалил он.

— Монархия мертва, Ваше Величество. Может, пора отречься от престола? — всю прошлую ночь Сюань Цзи бродил по развалинам Управления, у него не было времени переобуться, потому на брючине Шэн Линъюаня остался четкий след. — Я должен терпеть все твои выходки, должен с благодарностью кланяться тебе за все, что ты творишь, но, знаешь, что? Пошел ты!

Шэн Линъюань шокировано молчал.

— Тысячи лет в Чиюань тлеют древние угли, пламя может вспыхнуть в любой момент! Чжу-Цюэ погибли в самом начале Великой битвы, но я, будучи последним представителем клана, не жалея сил охранял каньон. Разве я не достоин Вашего Величества? Мне не нужны твои подачки, мне не нужны ни признательность, ни жалость. Господин Одиночка, пожалуйста, перестань уже смотреть на всех свысока и обрати свой взор на меня. Я не твоя наложница, я твой мужчина!

Последние слова казались полным бредом. Шэн Линъюань, наконец, пришел в себя и отшатнулся к стене.

Но Сюань Цзи равнодушно продолжил:

— Может я и наглец, но я никуда не уйду!

Запас ругательств Его Величества состоял всего из нескольких слов, но и их он уже использовал. В конечном счете, Шэн Линъюань выдохся и прикусил язык.

На двоих им выходила не одна тысяча лет, но, несмотря на солидный возраст, они продолжали нести чепуху или ругаться из-за ерунды. Однако проблему нужно было решать, и спорщики быстро забыли, из-за чего поссорились. За это время один из них успел потерять лицо, расплакаться и оставить на собеседнике отпечаток подошвы.

В какой-то момент они оба беспомощно уставились друг на друга. Шэн Линъюань не выдержал и схватился за голову.

— Ладно, это никогда не кончится. Вот сколько тебе лет?

— Я не знаю, может тринадцать, а может три. Но в любом случае меньше четырнадцати. Подростки ограничены в правах, им постоянно приходится ждать, что кто-то другой решит их проблемы, — бесстрастно отозвался Сюань Цзи.

Шэн Линъюань снова замолчал.

Так не могло продолжаться вечно. Только он собирался насладиться моментом, как жизнь била его кирпичом по голове.

— Чего ты хочешь? — устало спросил Его Величество.

— С этого момента больше никогда не лги мне, ничего от меня не утаивай и не пытайся найти причину, чтобы избавиться от меня. Хватит все делать в одиночку, — произнес Сюань Цзи.

— Ты спелся с этими рыбами, воспользовался их фокусами, чтобы обмануть меня, а я должен… — начал было Шэн Линъюань.

Но Сюань Цзи поднял с пола листок со статьей из местной газеты и бросил ему в руки.

— В жизни не поверю, что ты ничего не нашел! Иначе, зачем ты так спешил обманом выведать у меня «тайну русалочьего народа»?

В привычки старого дьявола не входило заключать перемирие сразу после того, как он ударил в грязь лицом. Он не злился, но долго молчал, оценивая ситуацию, оставляя собеседника метаться между тревогой и беспокойством. Недальновидный противник мог важничать, но, чем дольше тянулось ожидание, тем проще было вывести его из себя. В любом случае, Его Величество не привык тратить впустую ни капли своей слюны.

Шэн Линъюань продолжал тянуть время.

— Если печать из костей Чжу-Цюэ уцелеет, и ты решишь вернуться в Чиюань, ты возьмешь меня с собой. Похорони меня и запечатай. И не говори мне, что великий император, владеющий секретами всех кланов, не способен запечатать «инструментальный дух». А как все сделаешь, не зови меня, пока сам не очнешься. Я по горло сыт этим миром. Если Чиюань и в этот раз не сдержит тьму, я снова стану «блуждающим духом». Мне-то не привыкать. Но вот ты лишился пустой куклы, а значит, пока все не закончится, я не позволю тебе умереть.

Шэн Линъюань с трудом улыбнулся.

— Даже если не сможешь ни увидеть меня, ни потрогать?

— Напротив, — холодно бросил Сюань Цзи. Выудив из кармана сигарету, он привычным жестом сунул ее в рот и закурил, — это ты не сможешь ничего ни увидеть, ни потрогать. А я могу.

Услышав эти слова, Шэн Линъюань вновь лишился дара речи.

Подумав, он протянул руку и забрал у Сюань Цзи источник «ядовитого дыма». Но попробовав никотин на вкус, Шэн Линъюань закашлялся, как вскипевший чайник.

Сюань Цзи тут же отнял у него сигарету, обхватил губами и выдохнул дым:

— И как тебе?

— Потрясающе… — кашляя, отозвался Его Величество.

Сюань Цзи облизнулся, смакуя оставшееся на языке послевкусие. Это была поистине двусмысленная ситуация, но именно она, почему-то, утешила его. Юноша опустил налитые кровью глаза и произнес:

— Мне кажется, я разгадал замыслы Дань Ли, — дождавшись, когда кашель Шэн Линъюаня немного утих, Сюань Цзи медленно собрал разбросанные по полу бумаги. — Быть инструментальным духом не так уж плохо. По крайней мере, мы с тобой обрели неразрывную связь. Что такое настоящее тело Чжу-Цюэ? У меня есть руки и ноги, я могу есть, пить и даже пойти веселиться, если заработаю немного денег. Меня не заботит ни состояние национального фонда, ни находящиеся под угрозой исчезновения животные. Три тысячи лет назад, когда я был молодым и невежественным, старик постоянно издевался надо мной. Но теперь мои крылья окрепли. Почему я должен следовать его плану? Кто он такой? Даже ты больше не можешь меня контролировать.

Едва откашлявшись, Шэн Линъюань почувствовал, как снова запершило в горле.

— Ваше Величество, вы можете мне кое-что пообещать?

— Я…

Начал было Шэн Линъюань, но Сюань Цзи внезапно прервал его.

— Забудь об этом, ничего не обещай. Ты все равно не сдержишь своего слова.

— К словам правителя следует относиться серьезно…

Сюань Цзи небрежно и холодно усмехнулся:

— Завязывай с этим. Или ты думаешь, что честный человек станет каждый день писать у себя на лбу: «я не лгу»?

Шэн Линъюань стиснул зубы, еще бы чуть-чуть, и на их штанах появились бы симметричные следы. Он был так зол, что у него разболелось сердце… Но ноющая голова необъяснимым образом прошла.

На этот раз он молчал дольше обычного. Наконец, Шэн Линъюань вздохнул и продемонстрировал сидевшему рядом Сюань Цзи свои самые «искренние помыслы».

Подняв руку, он постучал пальцами по лежавшей неподалеку карте. Карта зашелестела, превратилась в трехмерную проекцию и раскинулась по полу.

— Помнишь, когда Дань Ли оказался в тюрьме, его доверенное лицо, тень Мэн Ся, сбежала? — произнес Шэн Линъюань.

— Что-то припоминаю, — выпрямился Сюань Цзи.

— На десятый год Цичжэн Мэн Ся арестовали. Это случилось в Чиюань, — продолжил Шэн Линъюань. — Ты, вероятно, ничего не слышал об этом. Я и люди из подразделения Цинпин тайно расследовали это дело. После смерти Дань Ли Мэн Ся исчезла. Ни в официальных хрониках, ни в подразделении Цинпин не было ни одной записи. Но Дань Ли оставил способ отследить ее, используя кровь в качестве проводника… Как вы теперь говорите, «немного таланта» и мы сможем выяснить ее местоположение. Четыре года я следил за ней. За это время техника Дань Ли реагировала несколько раз, но Мэн Ся слишком хорошо знала его приемы. Она всегда была на шаг впереди. Но мы заметили, что каждый раз она появлялась вблизи ока «кровеносной системы земли».

— Что она там делала?

Шэн Линъюань покачал головой.

— Даже тайная стража не смогла это выяснить. Всем известно, что око «кровеносной системы земли» переменчиво. Потому, когда сегодня речь зашла о возникшей в нем аномалии, я сразу же подумал о Мэн Ся.

— Как вам удалось ее поймать?

— Она сама загнала себя в ловушку. Неудачники из Цинпин ей не ровня. Она сознательно искала смерти и потому ворвалась в Чиюань, в противном случае, тайная стража ни за что бы не смогла ее схватить.

— Что она делала в Чиюань? — вновь спросил Сюань Цзи.

— Я не знаю, — отозвался Шэн Линъюань. — В те дни Чиюань находился под защитой мощного массива. Стоило ей перешагнуть черту, и массив уничтожил ее. Не осталось даже костей. Она не успела ничего сделать.

— То есть, на самом деле вы ее так и не поймали. Ты уверен, что она погибла?

— Конечно. Кроме того, даже если бы она тогда выжила, ей не хватило бы сил дожить до сегодняшних дней, — ответил Шэн Линъюань. — В каждом клане существует только одно Бедствие. Мы уже видели Бедствие клана теней, а это значит, что теперь мы имеем дело с чем-то другим. Сами тени так долго не живут. Особенно после смерти своего хозяина. Оставшись в одиночестве, рабы часто сходили с ума и погибали. Такие ситуации влекли за собой не самые приятные последствия, но, тем не менее, они не так опасны, как хорошо продуманные планы.

Сюань Цзи внимательно рассматривал нанесенные на карту метки.

— То есть, здесь указаны все места, где рождаемость детей с особыми способностями достигла аномально низких пределов? И в каждом из них она успела «побывать»? Неужели она согнала в эти районы всех бездетных полукровок?

— Почти во всех, кроме одного, — Шэн Линъюань указал на гору Бицюань. — Здесь ее не было.

«Бицюань» — городской округ, расположенный на стыке обширной северной равнины и горного хребта, с трех сторон окруженный естественным барьером. Такое положение делало его слегка оторванным от всего остального мира. Сюань Цзи ничего не знал об этом месте, ведь там не было ни знаменитостей, ни живописных достопримечательностей. В прошлом, когда междугородний транспорт оставлял желать лучшего, а экономика еще не развилась, люди не слишком любили путешествовать. В округе Бицюань не было ничего, что могло бы прославить эту местность, не было даже национальной кухни. Типичный маленький ничем не примечательный райончик2. Чужаки постоянно терялись здесь, ведь не зная географии, слишком легко заблудиться.

2 小透明 (xiǎo tòumíng) — букв. маленький и прозрачный, популярное в интернете слово, пришедшее в Китай из японского веб-комикса «Хеталия», а именно от одного из героев — Мэтью Уильямса (Канада). Обычно относится к людям с крайне низким чувством собственной важности. Такие предпочитают отмалчиваться и тихо сидеть в стороне.

— Но Бицюань… — Сюань Цзи порылся в бумагах и вскоре выудил из стопки еще один лист. — Там же пусто. Негде даже благовония зажечь, совершенно непримечательный маршрут.

— Непримечательный? А что с курганом клана демонов?

— С курганом? — Сюань Цзи был озадачен. — Раньше все было иначе. Обычно умерших сжигали, но демоны предавали огромное значение фэн-шуй. И самым благоприятным фэн-шуй обладала местность вблизи ока «кровеносной системы земли». Вполне сносно. Что плохого в том, чтобы устроить там кладбище? Вокруг ока повсюду разбросаны древние курганы.

Шэн Линъюань промолчал.

— В чем дело? — осведомился Сюань Цзи.

И Его Величество беспомощно вздохнул:

— Ты сам-то кто? Человек или демон?

— У людей и демонов разные обычаи и взгляды, но это ведь основа основ, это все знают, разве нет? Обе расы ответственно относятся к фэн-шуй… — сказал Сюань Цзи.

— Звучит не слишком уважительно, но смысл в этом есть, — Шэн Линъюань снова ткнул пальцем в одну из выделенных областей. — После смерти человека место на кладбище и вправду выбирали в соответствии с фэн-шуй, ведь считалось, что чем «благоприятнее земля», тем удобнее умершему будет покоиться с миром и принимать почести от потомков. Люди с уважением относятся к покойникам, и расхитительство могил с давних времен приравнивалось к уголовным преступлениям. О расхитителях не говорили. Они считались низшими членами общества. Но для клана демонов было естественным пожирать павших сородичей. Если тело погибшего попадало к ним в руки, они высасывали из него все соки. Поговаривали, что те, кому посчастливилось побывать на таких похоронах тщательно скрывали местоположение могил. У ока «кровеносной системы земли» хороший фэн-шуй, но там правят как божественный дух, так и темная энергия. Вблизи часто собираются демоны. Так какая разница, похоронить ли себя рядом с оком или позволить другим сварить и съесть свои останки? Что было в той могиле?

Сюань Цзи опешил и принялся искать нужную информацию.

— Нет… похоже, что там ничего не было. Останки ее владельца полностью истлели. Все, что удалось найти — обычные предметы обихода тех лет. На некоторых были начертаны символы, характерные для языка демонов. Сотрудники отдела реставрации древних книг еще не успели перебрать этот хлам… Но, сдается мне, большинство из этих вещей использовались на похоронах. В них нет ничего необычного.

— Если я правильно помню, тот привлеченный к суду слепой сказал, что это было «крупное захоронение», к которому направилась большая часть основных сил «Баоюй». Как это в них нет «ничего необычного»? Что такого было в том захоронении, что туда перекинули всю элиту вашего Управления? — осведомился Шэн Линъюань.

Сюань Цзи внезапно нахмурился.

— Подожди! Кроме «Баоюй» при вскрытии гробницы присутствовали логисты. И именно Гун Чэнгун тогда возглавлял отдел!

В своих переговорах Иньи и матушка Юй упоминали «крупное захоронение». Судя по их тону, они давно знали о нем и специально ждали удобного случая!

— Судя по карте, это место находится недалеко отсюда. Сколько времени потребуется, чтобы добраться туда? — немного поразмыслив, спросил Шэн Линъюань.

У горы Бицюань не было аэропортов, а поездка на поезде занимала не менее двух часов. Удобнее всего было добираться туда на машине. Недавно там построили скоростную трассу, они могли с легкостью обернуться одним днем. Если ехать достаточно быстро, можно было успеть вернуться к ужину.

Выслушав объяснения Сюань Цзи, Шэн Линъюань в который раз восхитился современной транспортной системой. Его Величество тут же принял решение. Если тот, кто все это время держался в тени — сбежал, стоило воспользоваться этой возможностью. Шэн Линъюань еще не разобрался в ситуации и понятия не имел, каким будет следующий шаг противника. Он хотел увидеть все своими собственными глазами.

Одолжив у Сяо Чжэна машину, они вкратце объяснили ситуацию и немедленно уехали. Сюань Цзи был опытным водителем. Едва взглянув на карту, он тут же спланировал наилучший маршрут.

Выехав из Сишань, они почти сразу оказались на скоростной трассе.

Глядя на пролетавшие за окном ограждения, Шэн Линъюань вдруг вспомнил, что не планировал такой исход. Да, ему удалось избавиться от их несчастливой связи, но он все равно ехал в странное и неизведанное место, прихватив с собой Сюань Цзи.

— Теперь уже поздно жалеть об этом, — произнес Сюань Цзи, не отрывая взгляда от дороги.

Шэн Линъюань тут же пришел в себя.

— Не ищи неприятностей.

— Прекрати смотреть в окно, там нет ничего интересного. Снаружи все точно такое же, как и здесь, на трассе. Ты пялишься туда целую вечность, лучше посмотри на меня, — убрав одну руку с руля, неугомонный Сюань Цзи тут же сжал пальцами ладонь Шэн Линъюаня. — Я…

Но вдруг салон автомобиля наполнился диким воем мобильного телефона, на корню зарубив флирт трехтысячелетнего водителя.