В поисках солнца (СИ)

16. О чём мечтает Дерек?

Столичная жизнь Дереку совершенно не нравилась.

Ему не нравился новый дом — хотя он был чище, светлее и комфортабельнее особняка Тогнаров в Кармидере. Но там, в доме в Кармидере, было что-то неуловимо своё: то ли пропитанные книжной пылью портьеры, то ли узкие тёмные переходы и неудобно расположенные лестницы, то ли забитый накопленным многими поколениями хламом кабинет… В новом доме всё было аккуратно, логично и… пусто. И, к тому же, хотя, казалось бы, было радостно всем жить вместе, Дерек невольно скучал по своей кармидерской комнатушке и по возможности целыми днями являться к Тогнарам в гости. Отсутствие возможности явиться в гости — потому что он теперь жил тут же — почему-то ужасно огорчало.

Ему не нравился столичный университет. Он тоже был чище, больше и разумнее кармидерского. Там, в Кармидере, под университет приспособили замок сеньора, к тому же, тесно и беспорядочно застроив прилегающую к нему территорию. Там тоже были узкие переходы-лабиринты, сложная система расположения аудиторий, хаотичное нагромождение хлама… В столице — совсем иная история. Здесь университет строили целенаправленно: несколько расположенных рядом друг с другом корпусов. Всё аккуратно, чисто, логично. И совершенно неуютно.

Ему не нравились столичные знакомства. Людей было много, но все они почему-то были ужасно похожи — видимо, от того, что соблюдали правила этикета и вели себя, как это говорится, совершенно прилично. Дерек не видел за именами живых людей — все они сливались в какой-то круговорот из копий Михара — или копий Руби. Впрочем, нет, Руби на их фоне приятно выделялась, в ней был… какой-то протест, какой-то характер — во всяком случае, в домашней обстановке.

Ему не нравилась столичная работа. С одной стороны, проекты, в которых он участвовал, были разумны и нужны. С другой — подходили к ним… с очень странных позиций. Та же ситуация со строительством дороги! Он ещё в Кармидере подготовил аналитику по этому поводу и указал, что не стоит начинать строительство, не отправив сперва экспедицию для тщательного исследования территории, по которой дорога пройдёт. И что? Парламент, получив от Михара его бумаги, постановил, что вполне принимает указанный в бумагах приоритетный план строительства и не видит смысла что-то дополнительно исследовать.

Дерек в тот раз был зол, как демоны всех мировых религий оптом. Он закатил Михару чудовищный скандал — и добился в итоге того, что тот сам притащил его на следующее заседание Парламента. Спустя пять часов дебатов, во время которых Дерек вконец охрип, ему удалось-таки убедить эту самую экспедицию отправить. Чувства победы, впрочем, это не принесло, — скорее досаду на идиотов, с которыми приходится иметь дело.

Впрочем, свои плюсы его возмущение принесло: его заметили. Заметили, притом, не как часть команды Михара, а как самостоятельное лицо. Дерек постарался этот успех закрепить и развить: пусть больше ему и не приходилось выступать перед высокой аудиторией, отдельные связи среди членов Парламента у него завязались.

Дерек, впрочем, весьма смутно представлял, каким будет его следующий шаг. Он, совершенно точно, не был готов выступить против Михара открыто — но, как ему казалось, у него уже заимелся какой-никакой репутационный капитал, который позволял бы ему… что именно?

Ничего толком не сообразив на этот счёт, Дерек решил посоветоваться с отцом Райтэна — тот, в конце концов, лучше понимал внутреннюю подковёрную расстановку сил.

Тогнар-старший выслушал его соображения внимательно, но отреагировал почему-то весьма несерьёзно:

— Деркэн, оставьте этот вопрос пока! — махнул он рукой, и на бегу с усмешкой добавил: — В будущем году, он, вероятно, уже не будет иметь значения.

Дерек совершенно растерялся и хотел было уточнить, но Тогнар умчался к внуку, а там уже было как-то неловко при всех поднимать политические темы.

Осталось выстраивать предположения — но для них информации было маловато. Дерек как основную выдвинул гипотезу, что то ли у самого Тогнара, то ли у Рийаров есть какие-то политические планы, которые, возможно, сделают вопрос противостояния с Михаром неактуальным.

Дерек небезосновательно предполагал наличие какой-то интриги в фирменном тогнаровском духе. Было очевидно, что в подробности этой интриги никто его посвящать не намерен — хотя она и касается его напрямую — и что предполагается, что он просто будет иметь дело с конечными итогами уже осуществившегося плана.

Припомнив историю с назначением Лэнь, Дерек тяжело вздохнул. Его безумно раздражала эта манера Тогнара-старшего проворачивать какие-то многоуровневые комбинации за спиной заинтересованных лиц, не спрашивая их мнения по поводу этих самых комбинаций.

Конечно, Тогнар был отцом Райтэна, соответственно, принадлежал к союзникам, и его интриги, скорее всего, учитывали интересы Дерека — во всяком случае, так, как эти интересы понимал сам Тогнар.

«Попытаться выяснить у него подробности?» — размышлял Дерек, отправляясь к Илмарту — поработать над картой.

Подробности не помешали бы, но едва ли Тогнар будет ими делиться. Из того, что Дерек о нём знал, следовало, что он предпочитает проворачивать такие вещи тихо, чтобы потом насладиться эффектом неожиданности и собрать ошеломлённые реакции тех, кого его интриги коснулись.

«Может быть, — продолжал выдвигать планы Дерек, — если сделать акцент на том, что моё неведение может испортить интригу, поскольку я в нужный момент поведу себя как-то не так…» Идея была богатая. Интрига, очевидно, предполагалась сложная — выдвинутые сроки и осторожное «вероятно» говорили о том, что готовится нечто масштабное и не совсем предсказуемое. Дерек мог что-то испортить по неосторожности, и было бы лучше, чтобы он знал, как себя вести.

«Да, нужно будет так и сделать», — наконец, вынес решение Дерек, засаживаясь уже за книгу про проэйтов.

Труд оказался весьма занимательным, и приходилось прикладывать усилия, чтобы пропускать не имеющие отношения к делу места и выбирать именно географические подробности. Они встречались в книге достаточно часто: автор подробно описывал времена основания обители, поиск подходящих мест для неё, первое обустройство и дальнейшие расширения. Тут и там мелькали сведения то о горном ручье, то о неудобном уступе, который приходилось огибать, то о слишком крутом подъёме — не удавалось подвезти телегу с брёвнами, пришлось по тому самому ручью волочить против течения, что тоже было сопряжено с рядом трудностей.

Дерек постоянно увлекался, и с географических подробностей уходил в историю обители. Было ужасно интересно читать, как они обустраивались, как налаживали быт, как выстраивались отношения и связи внутри общины… особенно увлекательно оказалось описано решение начать издавать травник — сперва-то всё начиналось с бытовой необходимости обеспечить обитель лекарствами, травами для отваров и приправами!

Решив, что пара часов у него точно есть, Дерек с головой погрузился в эту историю, полную дерзких исследований, таинственных находок — а порой и опасностей. Следить за поколениями отважных женщин, которые порой рисковали жизнью, чтобы выяснить, где лежит грань между лекарством и ядом, было неимоверно увлекательно.

«Эсне бы понравилось!» — со вздохом подумал Дерек, даже всерьёз рассматривая внутри себя возможность как-нибудь переслать ей такую книгу в подарок. С анжельскими купцами, наверно, получилось бы?

С трудом оторвавшись от очередного витка приключений — проэйты испытывали одну из трав как способ отбить нюх хищникам и обезопасить птичник — Дерек заставил себя вернуться к работе над картой.

«А ведь Эсна, должно быть, туда скоро едет!» — подумалось ему. Во всяком случае, едва ли она отказалась бы разделить триумф мужа.

Мысль о том, как бы побыстрее послать ей книгу, чтобы она наверняка узнала об обители на Кесе и познакомилась с местными проэйтами, настойчиво билась в голове Дерека. То, что Эсне наверняка будет интересен их опыт, было очевидно. Речь здесь шла даже не столько о женском образовании, сколько о серьёзном научном проекте, работа над которым растянулась на несколько поколений. Обитель на Кесе ярко демонстрировала, что не для всех проектов такого рода необходим патронаж университета — если правильно организовать дело, можно и самим добиться самых выдающихся результатов.

Постукивая пером по листку с заметками, Дерек перебирал в голове, как отправить книгу быстрее, чтобы она успела прийти к солнечной до её отъезда на Кес — и в какой-то момент ему вдруг пришла в голову мысль, что Эсна, верно, и так знает о наличии такой обители.

Не то чтобы у Дерека была настолько хорошая память, чтобы мысленно реконструировать, как выглядел ньонский вариант карты Кеса — вариант, который они рассматривали вместе с Грэхардом. Тогда Дерека не очень интересовали подробности и он не вглядывался в нюансы. Однако предположить, что ньонская разведка не знала об обители, было бы абсурдно: она не являлась тайной, никто не скрывал ни факт её наличия на Кесе, ни её местоположение.

«Значит, Эсна и так должна знать», — сделал логичный вывод Дерек.

Потом ему припомнилось, что история проэйтов вроде как даже имелась в библиотеке Раннидов — во всяком случае, ему казалось, что да. При любом раскладе, Милдар должен был обладать этой информацией, и Милдар точно её читал, и, соответственно, сообщил Эсне всё необходимое.

«Скорее всего, — пришёл к выводу Дерек, — она и так воспользуется случаем и съездит туда лично».

Этот вывод отдался в его сердце теплом — ему было приятно осознавать, что Эсна есть где-то там, в Ньоне, что она продолжает вести насыщенную жизнь, что её проекты потихоньку реализуются, что она работает над ними, узнаёт новую информацию, исследует. Он даже почувствовал в этот момент некоторую сопричастность к ней и её проектам — возможно, она точно так же, как он сейчас, читала точно ту же книгу, и испытывала схожие эмоции. Возможно, она точно так же рассматривала такую же карту, планируя свою поездку, и отыскивала на этой карте ориентиры, о которых было сказано в книге.

Ему было приятно думать об этом; казалось, что Эсна, если и не прямо здесь, то в соседнем помещении, и они снова делают что-то совместно, просто сейчас он работает над своей частью её проекта.

С мечтательным вздохом Дерек перевернул пару страниц, выискивая новые географические подробности. Сердцем его завладела дерзкая мечта поехать на торжества на Кесе, чтобы хотя бы из толпы разочек полюбоваться на Грэхарда в момент его триумфа и, возможно, хоть краешком глаза увидеть Эсну.

Фантазия эта целиком и полностью захватила его воображение; прикрыв глаза, он буквально рисовал перед своим внутренним взором картину торжеств, величественного Грэхарда в парадном облачении, приветственные крики толпы… Эсны, конечно, там быть не могло — но, раз уж она приедет, можно было бы подстеречь момент в порту, когда она будет сходить с корабля, или…

Точно, он идиот. Можно было бы притаиться где-то в окрестностях обители, а может, и в ней самой, и, возможно, не только краешком глаза увидеть, как она проезжает, а ещё и понаблюдать за ней там, в обители. В конце концов, там могут быть укромные уголки? Или, возможно, его вообще приняли бы там как представителя Кармидерского университета?

Мысли такого рода оказались столь заманчивыми, что Дерек не мог от них отделаться весь день, и вечером, когда он уже закончил с этой частью карты и отправился домой, у него начал формироваться вполне себе рабочий план. Можно было представить дело как совместный проект Кармидерского университета и обители на Кесе: масштабная карта лекарственных растений мира. С такого ракурса обитель получила бы признание со стороны официального научного мира, а у Дерека появился бы предлог поехать туда лично и провести там некоторое время — главное, придумать, как не пересечься при этом с Эсной напрямую… хотя, признаться по правде, сердце Дерека замирало от мысли, что как раз можно бы и пересечься — если, конечно, её не будет сопровождать Грэхард…

«А Грэхард, скорее всего, будет следовать по ней по пятам неразлучно», — досадливо вздохнул Дерек, осознавая, что его дерзкий план так и останется всего лишь несбывшейся мечтой. Потому что так рисковать и засвечиваться прямо под носом у Грэхарда — было бы безумием. Будь там одна Эсна, ещё можно было отговориться чем-то вроде «представитель университета заболел, с ним нельзя увидеться» — но какие там отговорки, если сам грозный повелитель захочет лицезреть заинтересовавшее его лицо!

«Ну, — тоскливо поставил крест на мечте Дерек, цепляясь за последние смутные аргументы, — остаётся только подстеречь в засаде по пути, чтобы взглянуть хоть издалека. Тут, главное, чтобы служба безопасности не приняла меня за…»

Он запнулся и встал посреди улицы. В его голове сейчас формировалась мысль, что в такой поездке, конечно, служба безопасности Грэхарда будет отслеживать подозрительных людей — и нужно было что-то придумать, чтобы его не посчитали заговорщиком, который готовит покушение. И «что-то придумать» было бы по-настоящему сложно, потому что поездка такого плана — это та ещё уязвимость.

Дерек совсем приуныл, осознав, что шансов у него тут нет — сгребут, опознают и преподнесут Грэхарду.

«Надо уже просто оставить прошлое — прошлому!» — разозлился тут сам на себя Дерек, пнул мостовую и решительно пошёл вперёд.