В поисках солнца (СИ)

3. Когда и с кем Магрэнь не играет?

Визиту Михара Магрэнь, определённо, не обрадовалась. Тот не был человеком, который наносит знакомым личные визиты просто из светской любезности; а никакого хорошего дела к ней у него быть не могло. Значит, пришёл с чем-то дурным.

В раздражении Магрэнь пообмахивалась его визитной карточкой, рассматривая соблазнительный вариант «отказать ему в приёме». Однако позволять себе такую роскошь она посчитала опрометчивым: Михар уже что-то задумал, и нарочное обострение в самом начале только ухудшит её положение. Разумнее было принять и выслушать.

Михар принадлежал к самому неприятному ей типу мужчин: тех, кто напрочь игнорировали её принадлежность к слабому полу и строили взаимоотношения с нею ровно так же, как строили их с мужчинами.

Магрэнь этого не переносила: ей были по душе привилегии её пола, она любила, чтобы мужчины вокруг неё не забывали о галантности и позволяли ей всякие мелкие капризы. Кроме того, умело пользуясь такими привилегиями, Магрэнь удавалось и выбить для себя условия получше, и спустить с рук какие-то косяки и залёты, и даже порой получить забесплатно услугу-другую. Она была молодой хорошенькой женщиной, и мужчинам нравилось оказывать ей лёгкое покровительство и чувствовать себя потому более сильными, умными, великодушными и так далее.

С господином Михаром все её уловки пропадали впустую, и, более того, под его неизменно холодным взглядом Магрэнь начинала сама себе казаться некрасивой, неловкой и фальшивой — что раздражало её даже сильнее, чем условия их торгового соглашения.

Она, впрочем, решила разыграть роль приветливой светской женщины. Раз уж он выбрал именно такой тип взаимодействия — личный визит — то должен был ожидать от неё именно такого поведения. Магрэнь полагала в этой ситуации слишком опасным дёргать тигра за усы, и предпочла принять заданный им тон.

Оставив свою раздражённую настороженность при себе, она встретила гостя с любезным дружелюбием. На лице её сияла нежная и доверчивая улыбка, а глаза, казалось, говорили: «О, наконец-то пришёл мой самый любимый торговый партнёр!»

Все эти лучи радости и тепла, как и всегда с ним, ушли в пустоту и совершенно его не достигли: он, впрочем, отобразил формальную деловую улыбку при приветствии, но и лицо, и взгляд его остались холодными и безразличными.

Последнее, однако, было для него типичным, поэтому Магрэнь была склонна толковать сам факт изображённой улыбки как положительный сигнал, и продолжила отыгрывать радушную хозяйку. Защебетав что-то милое о погоде, она засуетилась, приказывая подавать чай.

Господин Михар всегда проявлял завидное безразличие к погодным разговорам — что для коренного анжельца было делом неслыханным — и никак их не поддерживал, просто с любезным выражением лица выслушивая собеседника. Иногда в глазах его можно было прочитать раздражённо-укоризненное: «Ну вот что за чушь вы сейчас несёте?», но Магрэнь умела остановиться вовремя, не дожидаясь раздражения.

Наконец, когда чай был подан, Магрэнь решила, что вполне уместно приступить к делу — поскольку собеседник явно не торопился заговаривать первым.

— Что-то случилось, Арни? — с большой теплотой в голосе спросила она, отпивая чаю.

— Фамильярничаете, — оборвал её Михар, выражая тоном жёсткое недовольство.

«Так-так!» — настороженно замерла Магрэнь, крепко сжимая ручку своей чашечки.

Она всегда называла его сокращённым именем — как и вообще всех знакомых ей мужчин — а он всегда пенял ей на неуместную фамильярность, но пенял без огонька, скорее формально, и, когда в последующем разговоре она продолжала звать его так, — уже не поправлял её. Это лёгкое противостояние было, по сути, почти традицией.

Теперь же в его тоне звучало железо; он сразу и недвусмысленно обозначал, что не считает её за равную. Это было даже не столько неприятно, сколько тревожно: мало того, что явился лично, без приглашения, так ещё и выстраивает диалог с позиции высшего!

Магрэнь аккуратно поставила свою чашечку на блюдце, не звякнув. Хотя Михар, безусловно, был такой политической фигурой, с которой не ей тягаться, её бесила необходимость признавать этот факт.

— Прошу прощения, — сухо выразила она скорее своё недовольство, нежели сожаление.

— Я слышал, — игнорируя извинения, перешёл к делу Михар, — вы снова ведёте дела с господином Тогнаром?

В голосе его звучала предупреждающая угроза.

«Откуда?..» — удивилась внутри себя Магрэнь, мгновенно заподозрив собственную горничную в сливе информации. Кто ещё мог знать, что Райтэн сюда заглядывал?

— У него прекрасные специи, — мило улыбнулась она, продолжая лихорадочно соображать.

«Нет, если бы она была куплена, то подслушала бы и разговор, и он бы и так был в курсе, что мы обсуждали специи», — решила она внутри себя, немного успокаиваясь. Если Михар заподозрил, что она пытается его надуть, тишком закупив благовония у Райтэна, то его визит получил вполне себе мирное объяснение.

— Ах да, ваш батюшка! — словно бы только что вспомнил Михар и безразличным тоном отметил: — Приношу свои соболезнования.

Магрэнь, делающая в этот момент глоток, снова насторожилась: её собеседник обычно предпочитал игнорировать то, что его не интересовало. Выражение соболезнований показалось ей тревожным знаком — но понять, к чему он ведёт, она не смогла. Она весомо опустила чашечку на блюдце, давя на ручку так, будто желала этот блюдце продавить.

Ей, впрочем, стало понятно, откуда у него взялась информация о Райтэне. Она не скрывала своей связи с Дереком, и было логично предположить, что, в делах торговых, где Дерек, там и Райтэн.

— Благодарю вас, — машинально ответила она, так и не проникнув в смысл интриги.

Он без малейшей паузы продолжил развивать явно заранее продуманную мысль:

— Должно быть, вам непросто было вот так вот сходу разбираться в новом для себя деле! — в голосе его звучало спокойное ненаигранное сочувствие.

Магрэнь почуяла подвох, и потому холоднее, чем было ей свойственно, ответила:

— Это дело и раньше было мне интересно, поэтому я скоро разобралась в нём.

— Как же, госпожа Ринар! — теперь голос его выражал лёгкий упрёк. — Вы явно не уделили должного внимания выбору поставщиков!

«Чем ему мои поставщики не угодили?» — совсем потеряла нить интриги Магрэнь. Михар не торговал специями, как вообще его может касаться этот вопрос?

Или… или он так под Райтэна копает? Ещё лучше! Нашёл, с кем связываться!

— Вы полагаете, меня обманывают? — недовольным деловым голосом спросила она, хмурясь и надеясь разжиться подробностями.

— Я не полагаю, я знаю наверняка, — радушно ответил он, доставая из нагрудного кармана сигару, — что часть этих специй не проходит таможенную декларацию.

С раздражением отодвинув от себя чашку с блюдцем — та скрипнула по поверхности стола — Магрэнь поморщилась: «Тоже мне, нашёлся тут, чистюля! А то у тебя самого всё по-белому!» — однако крыть было нечем, поэтому она просто попыталась перевести тему, и капризно протянула:

— Вы же знаете, что я не переношу запах вашего курева, господин Михар!

Тот смерил её взглядом безразличным, встал, подошёл к камину, достал с помощью щипцов уголёк, прикурил, демонстративно затянулся, затем ответил:

— Как и я — запах ваших духов, госпожа Ринар, — вернулся на своё место, сел, закинув нога на ногу, под недовольным взглядом Магрэнь стряхнул пепел прямо на кофейный столик и отметил: — Придётся обоим потерпеть!

В глазах его, впрочем, отчётливо читалось: «Придётся тебе потерпеть».

В голове Магрэнь промелькнул поток нецензурной брани. В смысле?! Заявился к ней, ведёт себя как у себя дома, наглеет прямо на глазах!

Возмущённым взглядом попрожигав пепельное пятно на дорогой перламутровой инкрустации столика, она подумала, что зря выбрала сегодня свежий древесный аромат. Знай она заранее, кто к ней явится, — надушилась чем-нибудь убойно-лилейным. Чтобы тяжёлый запах наполнял собой полностью всё пространство, где она появлялась, выражая собой всю степень её недовольства и вынуждая незваного гостя поскорее свалить.

— Итак, — меж тем, непринуждённо продолжил Михар, — нам остаётся лишь выяснить, насколько именно вы, госпожа Ринар, в курсе происхождения закупаемых вами товаров…

— При чём тут я? Если вы обнаружили нарушения — обратитесь в соответствующее ведомство, — холодно отпарировала Магрэнь, берясь за чашечку и делая маленький глоток. Чай показался ей неприятно-горьким — определённо, из-за запаха проклятого курева! — и она потянулась к сахарнице.

«Что тебе надо, сволочь?! — притом раздражённо поглядывала она на заполняющий комнату дым. — Не припомню, когда это тебя в торговую инспекцию успели назначить?!»

Он пыхнул сигарой, снова стряхнул пепел на столик — она от досады громко звякнула крышечкой сахарницы — и добродушно переспросил:

— При чём тут вы, Магрэнь? — и любезно пояснил: — За распространение, знаете ли, тоже срок дают.

Магрэнь позволила вежливому недоумению отразиться на её лице.

«Чтобы политик такого уровня — и занимался подобной ерундой?» — говорило это выражение.

Она, конечно, как и всякий успешный торговец, была не совсем чиста на руку, и, в частности, не брезговала контрабандными товарами. Но, разумеется, как и у всякого успешного торговца, у неё были покровители, которые за определённую… благодарность, выраженную в денежном эквиваленте… закрывали глаза на её грешки.

Так вели торговые дела все, не только она. Это было, конечно, формально незаконно… Но на деле весь заинтересованный аппарат чиновников так или иначе с того кормился, поэтому не усердствовал в поиске и наказании виновных.

— Вам не кажется, что вы лезете не в своё дело, господин Михар? — мягко намекнула ему она, особенно раздражаясь тем, что он продолжает курить с самым непринуждённым видом — она никогда не позволяла мужчинам курить в её присутствии.

В конце концов, это забивало аромат её прекрасных духов!

— Ах, какое вышло недоразумение! — всплеснул свободной от сигары рукой Михар. — Разумеется, я полезу в это дело не сам, — наклонясь в её сторону, он с хищной улыбкой отметил: — Думаю, мой старый друг, — он назвал имя одного столичного чиновника, — не откажет мне в любезности и проведёт тщательную проверку ваших дел, — с большим удовольствием выговорил он, откидываясь на спинку кресла и демонстративно затягиваясь.

Магрэнь, которая как раз добавляла сахар в свой чай, умудрилась просыпать его мимо чашки, что вызывало у неё раздражённое шипение. Её покровители принадлежали к верхушке кармидерского общества, но она была не уверена, что они совладают со столичной шишкой.

Покровителей в столице у неё не было — да и зачем? Дело её, пусть и оказалось успешным, не имело таких оборотов, чтобы заинтересовать по-настоящему крупных хищников — и Магрэнь, решительно, не понимала, зачем бы Михару вздумалось угрожать ей. Он не поимел бы с этого никакой выгоды; а столь громкое дело, как столичная инспекция дел простой кармидерской купчихи, всколыхнуло бы их местное болото потоками возмущения. Кто тут не был нечист на руку? Все бы заволновались!

Итак. Решив, что дело это Михару само по себе не выгодно, и является лишь прикрытием его настоящей цели, Магрэнь вынесла предположение, что ему что-то от неё нужно — что-то, чего ей не очень-то хочется делать, — и он решил таким оригинальным способом простимулировать её сговорчивость.

Из-за столь неприятного способа давления пособничать ему особенно не хотелось; но и выходить на прямой конфликт Магрэнь не считала разумным. Даже если она, мобилизовав свои связи, отобьётся от этого его чиновника — нервов это ей попортит немерено!

Неплохо бы всё же сперва выяснить, что конкретно Михару нужно, а там уж взвесить, стоит ли идти на конфликт или на компромисс.

Кивнув самой себе, Магрэнь вступила на путь сговорчивости.

— Честному человеку нечего опасаться проверок, — мило улыбнулась она, опуская глаза. — Однако, неловко перед вашим другом, что он впустую потратит время на такую ерунду!

Он смерил её задумчивым взглядом, сделал ещё затяжку, после чего отметил:

— О, мой друг не тратит время впустую. Золотой человек! Всегда что-нибудь находит! — и с лёгким смешком добавил: — Если иметь задачу именно найти, госпожа Ринар… вы понимаете?

Магрэнь понимала.

Даже если бы она была полностью чиста — чего и в помине не было — при конкретной задаче именно найти… Человек умелый и обладающий связями и властью без труда организует дело.

«Что ему от меня надо?!» — с досадой подумала она. Это уже смахивало не на лёгкую стимуляцию сговорчивости, а на полноценный шантаж! И ей было решительно, решительно неясно, зачем ему понадобилась эта нарочитая до вульгарности демонстрация силы.

— Вполне понимаю, — сухо озвучив эту мысль, она отложила чашечку, встала к камину и переставила пару ваз. Спиной она чувствовала его насмешливый взгляд.

«К чему эти почти прямые угрозы? — пыталась понять она. — Разве я в чём-то перешла ему дорогу? Явился лично, ещё и давит, не переставая…» — она не могла выстроить ни одной толковой версии.

Дело выходило серьёзное. Положим, она отобьётся от его проверяющего — но у него ведь найдутся и другие рычаги давления. Его политический капитал, его связи и его финансы, наконец, значительно превосходят её. Ей и в голову не пришло бы переходить ему дорогу — она не самоубийца же! — но он теперь вёл себя так, словно бы она эту дорогу всё же перешла, или, по крайней мере, намерена переходить.

Магрэнь не видела плоскостей, в которых их интересы могли бы пересечься. Она не обладала связями и влиянием за пределами Кармидера, а он приезжал сюда разве что на светский сезон. Что им было делить?

Она решила попытаться всё же выяснить, в честь чего он устроил это позвякивание своим арсеналом, поэтому она развернулась к нему и вкрадчиво сказала:

— Господин Михар, по правде сказать, я уже устала гадать по разводам пепла на перламутре моего кофейного столика, что именно вы от меня хотите. В жизни не поверю, что у человека вашего уровня не нашлось иных дел, кроме как копаться в местечковом бизнесе мелкой купчихи.

Он посмотрел на неё с нечитаемым выражением несколько секунд, пыхнул сигарой и холодно отметил:

— Дерзите?

— Как можно! — растянула она губы в улыбке и спокойно пояснила: — Лишь хочу сэкономить ваше драгоценное время.

Он не стал отвечать сразу, со вкусом докуривая. Она, прищурившись, настороженно ждала его следующего хода. Докурив, он затушил сигару прямо о столик — от возмущения рука Магрэнь так дёрнулась, что она чуть не свалила с каминной полки одну из своих любимых ваз, — потом встал и неторопливо подошёл к ней, разглядывая в упор с почти исследовательским любопытством.

Наконец, лицо его расслабилось, и он с лёгкой долей печали в голосе отметил:

— Я в вас разочарован, Магрэнь.

Всё внутри неё вспыхнуло от такой наглости — подумать только! Рука её дёрнулась — дать ему пощёчину — но она успела перехватить это движение и замереть.

«Не время лезть на рожон», — напомнила она себе. Он теперь был в сильной позиции, и ей совсем не улыбалась мысль закончить свои дни где-то в кармидерской канаве среди других неопознанных трупов.

Она ждала продолжения его речи, но он лишь невозмутимо смотрел на неё с едва уловимой грустной насмешкой. Ей было в высшей степени некомфортно ещё и от того, что он находился теперь слишком близко, а ей было некуда отступить от него.

Меж тем, он побудительно приподнял бровь, ожидая, видимо, от неё вопроса «Почему?»

Играть по его правилам не хотелось: кончики её пальцев всё ещё кололо предвкушением так и не выданной ему пощёчины.

— А с чего вы решили, господин Михар, — мягким тоном, за которым, однако, пряталась сталь, спросила она, — что меня волнует ваше мнение обо мне?

Лицо его приобрело снисходительное выражение, а вот тон, напротив, был весьма жёсток, когда он в ответ спросил:

— А волнуют ли вас цементные туфли, которые я подарю вашему любовнику перед его увлекательной прогулкой по дну Рона?

«Дерек-то ему чем не угодил?» — была совершенно шокирована таким переходом она. Она ещё понимала, как он мог что-то не поделить с Райтэном, но Дерек!..

Вслед за шоком пришло возмущение: подумать только, он ещё и смеет совать нос в её личную жизнь!

Возмущение сменилось недоумением: как в их разговоре вообще умудрился всплыть Дерек?

…и только в этот момент она поняла, что именно сказал Михар. Несмотря на тепло камина, находящегося прямо за её спиной, Магрэнь заледенела.

«Чем он ему настолько не угодил?» — внесла она коррективы в своё недоумение. Она не могла себе представить, каким образом Дерек настолько помешал Михару, что удостоился столь прямолинейных угроз.

Передёрнув плечом, она вскинула подбородок, обошла Михара стороной, села в своё кресло, сделала глоток остывшего чая, поморщилась и попыталась прояснить ситуацию:

— Быть может, вы будете настолько любезны, Арни, что поделитесь со мной причинами, по которым вы лично решили заняться досугом моих любовников?

Он облокотился на камин и сложил руки на груди. В глазах его сверкали искорки удовольствия, что особенно её бесило.

— Что ж, Магрэнь, исключительно из дружеского участия к вам я буду столь любезен, — перешёл он обратно на светский тон.

Она беззвучно фыркнула, проглотив замечание о том, что страшно себе представить, как выглядит его не сдобренная «дружеским участием» любезность.

— У господина Анодара, — лёгким тоном продолжил Михар, — наблюдается профицит [1] свободного времени в сочетании с заметным дефицитом хороших манер, — в голосе его ощутимо звякнуло железом недовольство, но расшифровывать причины этого недовольства он не стал.

Магрэнь, впрочем, хватило того, что он уже сказал.

«Мать твою, Тогнар, во что ты снова влип?!» — раздражённо подумала она, ни капли не сомневаясь, что Дерек и Райтэн влипли во что-то вместе, и что инициатором этого безобразия наверняка был именно Райтэн.

«А ведь умный вроде человек!» — сердито и раздражённо подумала Магрэнь в адрес Дерека. Она прекрасно могла себе представить безрассудного Райтэна, который умудрился опять перейти дорогу Михару, не думая ни о каких последствиях. Но Дерек произвёл на неё впечатление человека, умеющего продумывать свои слова и поступки. То, что он умудрился нажить себе врага в лице Михара, характеризовало его с худших сторон.

Она едва слышно пробормотала что-то нецензурное, откидываясь на спинку кресла, прикрывая глаза и массируя себе виски — голова просто раскалывалась. Вот уж чего она точно не желала теперь, так это оказываться вовлечённой в конфликт с Михаром из-за…

Мысль Магрэнь оборвалась.

Михар мог просто прийти и передать своё недовольство поведением Дерека куда как любезнее — она не стала бы идти с ним на конфликт из-за таких мелочей. Однако он явился и устроил тут целый спектакль — а не в его правилах было тратить время и силы впустую.

Значит, цель у него была не только в передаче предупреждений для Дерека.

Он хотел, ко всему, напомнить лично ей, что не ей тягаться с ним, и что вмешиваться в его игру ей категорически не стоит.

«Да я и не собиралась!» — раздражённо подумала Магрэнь.

Она стрельнула в Михара взглядом острым и злым — скорее выражающим злость на то, что её в принципе куда-то втягивают, — после чего холодно завершила их разговор:

— Я вас услышала, Аренсэн.

Он тихо рассмеялся, затем вкрадчиво отметил:

— Что я всегда в вас особенно ценил — так это ваш ум, Магрэнь.

И, не прощаясь, вышел.

Стиснув зубы, Магрэнь с трудом удержалась от желания схватить с каминной полки вазу и зашвырнуть ему вслед.

С тщательной осторожностью сложив руки на коленях, она пообещала себе, что однажды ему этот визит припомнит. То, что, вопреки её усилиям, пальцы её отчётливо дрожали, она постаралась не замечать.

Профицит — избыток чего-либо.