Верь только мне (СИ)

Глава 30.1 Вильгельм

Когда после обсуждения рабочих вопросов довольный владелец сети супермаркетов, в которых мы планируем устанавливать аппараты по приему использованной тары, потащил меня в баню, я не стал отказываться.

— Ты че, никогда не парился? Типа реально никогда? — мужик был в диком восторге, желая стать для меня первооткрывателем «мужской» традиции.

— Ни разу в жизни, у нас в Германии и бань-то не было, — вру, с улыбкой глядя ему в глаза.

— Да ты, бля, как так-то? Паш, ты слышал? Надо срочно в баню! Звони нашим, пусть подготовят!

Довольно наблюдаю за заведенным партнером. Попался в паутину. Глядишь, выпьет пару тройку рюмок между парениями, еще что-нибудь подпишет.

В эту же секунду в кармане вибрирует телефон, и у меня аж пульс ускоряется. Уже вечер, неужели Виолетик? Бешу сам себя, потому чувствую, как предательски ускорилось сердце.

— Вы извините меня, я на минутку, — выхожу из офиса.

Достаю телефон и мои глаза округляются еще больше: Максимилиан.

— Макс?

— Вил, не знаю, где тебя носит, но тут творится какой-то пиздец, — Макс звучит очень напряженно, — Тебе лучше притащить сюда свою жопу, где бы ты ни был!

— В смысле, бро? Объясни подробнее?

— У Виолетты твоей большие проблемы: у неё сгорел кабинет…

— Что?

— А еще ей разбили машину. Прям, блять, на следующий день после пожара на парковке универа.

— Какого хрена? — говорю, а ноги уже сами несут в сторону выхода.

— Про тачку не знаю подробностей. А вот с пожаром, кажется, на нее штрафы пытаются навесить за несоблюдение ТБ. Весь универ на ушах стоит, часть корпуса закрыли из-за гари от возгорания. А еще… — Что еще?

— Еще мне кажется, что ее накрутили, что это все учинил ты, бро, — Макс осекается на привычном обращении, но продолжает. — На нее еще и коллеги давят, там какая-то заваруха с этими камерами, на видео ты к ней по вечерам наведывался….

— Пиздец! Как она? — сажусь за руль.

Перед партнерами потом извинюсь, пусть парятся без меня.

— Хреново, Вил, на мумию усопшую похожа: столько стресса за два дня. Сегодня менты были в корпусе, типа или она дает показания о том, кто бывал в подсобке и мог быть причастен, или ей хана в виде штрафов. Только она не колется. Ну, типа прикрывает тебя.

— Думает, что это я, но все равно прикрывает? — вскидываю брови.

— Походу дела! Ты еще и так подозрительно уехал, поэтому и все преподы и вся наша обиженная группа ссылаются на тебя.

— И ты?

Макс тяжело вздыхает: —Ты, конечно, ебанутый, Вил, но не отморозок. Тащись сюда!

— Уже! — выгуливаю на магистраль. — И Макс…

— Да?

— Спасибо тебе!

Пиздец! Пока я тут лелеял свою ущемленную гордость, мою, блять, Виолетту, там на куски эти собаки разорвали. И я не лучше — оставил нежного Олененка среди этих змей и своими двусмысленными ответами потворствовал ее недоверию.

Пока я выделывался, ее против меня накрутили и все красиво обставили. Только зачем? Ладно, возгорание могло теоретически произойти, но кто разбил ей машину? Найду и урою. Живьем закопаю! Всех в этом блядском ВУЗе. Кажется, что он нарастающей ярости у меня треснут зубы, — настолько я сжимаю челюсть.

Неудивительно, что всех собак на меня спустить планируют, кто же еще виноват во всех грехах универа, — естественно, я. Виолетту в расход как пешку пустили. Нужно будет снова наведаться в деканат к Юричу, напомнить ему кое о чем.

Дождись меня, Олененок. Выгребем!