Вирус для богов

Глава 15 Тайна шестого континента

Обдуваемый лёгким ночным ветром, приятно освежающим кожу после дневного пустынного зноя, Сенмут стоял на крыше возведённой им пирамиды. Крыша была спроектирована как великолепный сад, где, прячась от дневного зноя в тени деревьев, Великий зодчий любил размышлять, наслаждаясь великолепным видом на Великую реку и скальную гряду, являвшуюся началом большого хребта — северной стены горного цирка, обрамляющего зелёное море Великого леса. Где-то там, за лесом, в каменной толще плато Ураганов, молодой парень с его родной планеты был близок к получению доступа к величайшему пласту знаний, накопленному одной из самых могущественных цивилизаций.

Мальчик вскоре прикоснётся к тайнам, которые вот уже два с половиной тысячелетия будоражат умы землян. Ему крайне необходимо получить доступ к скрытым фактам истории не только Земли, но и двух других планет, тесно связанных с ней. Это поможет ему решить самую сложную задачу — установить прочный мир между ними на благо всех цивилизаций, населяющих три звёздные системы.

К саду можно было пройти только через апартаменты зодчего. Однако обеспечить должный уровень секретности на крыше было невозможно, и Сенмут с сожалением покинул уютный сад. Тщательно проверив надёжность дверного запора, он спустился в свои покои, где мог без опаски вести важные разговоры.

Ему предстояло поговорить с человеком, который жил на другой планете, в миллиардах световых лет от него. Этим человеком была Мия — мать Маты, его агент, уже восемнадцать лет выполнявшая его поручения на далёкой Земле.

Связь осуществлялась через специальную кабину, которая обеспечивала надёжное шифрование и передачу данных в виде импульса энергии, легко проходящего сквозь кротовую нору. Сообщение гарантированно достигало адресата, притягиваемое медальоном «Око Осириса» — универсальным портативным коммуникатором.

В кабине замелькали маленькие цветные огоньки, что означало, что связь с абонентом установлена. У дальней стенки в воздухе закружилась лёгкая паутинка спирали, а вместо неё постепенно появилось голографическое изображение молодой красивой женщины.

— Мия, хвала небу! Наш мальчик разобрался с тайным кодом доступа к призраку и скоро узнает всё! — сообщил появившейся голограмме Сенмут. — Мне нужно, чтобы ты связалась с древними, проси их выйти на связь с Внешней директорией. Я знаю их скрытность, но наш случай очень важен, они поймут это!

— Поняла, я давно уже хотела посетить церковь Святой Троицы на острове Кинг Джордж, что на русской станции Беллинсгаузен, — ответила голограмма красивой женщины. — Оттуда смогу связаться с древними. Все отдыхать едут к теплым морям, я же в Антарктиду! — сокрушалась женщина.

— Если скажу, — взял небольшую паузу Сенмут, затем продолжил, — что у тебя будет шанс увидеться с дочерью? Да, да, у них есть портал на Зардаст, во Внешнюю директорию. Именно туда для подготовки к миссии отправятся наши дети! Я не сомневаюсь, что со знаниями древних их ждёт успех!

— Тогда уже беру билет до Пунта-Аренас в Чили. Как думаешь, позволят древние поселиться у них? — спросила Мия.

— Когда узнают, чья ты мать, посчитают за честь принимать такую гостью! — ответил зодчий. — Можешь гордиться своим зятем. Предтеча в нём не ошибся! Думаю, уже недолго осталось, скоро свидитесь…

Три дня перелёта по маршруту Москва — Стамбул — Лондон — Сантьяго, а затем ещё три с половиной до Пунта-Аренаса. Добавьте к этому четыре дня ожидания погоды в гостинице — не так уж много времени, чтобы насладиться видами Огненной Земли и пролива Дрейка из иллюминатора.

Однако Мие было не до красот южного континента. Её ждала непростая задача — в одиночку преодолеть льды Антарктиды и добраться до ближайшего портала вглубь материка. Хотя в марте погода на острове Ватерлоо не такая суровая, как можно подумать — всего от −1 до +1 по Цельсию из-за сильного влияния океанических течений, для гирмийской царицы, привыкшей к пескам Зардаста, даже такое путешествие в относительно тепличных условиях без уверенности, что представители древнего народа откликнутся на её зов и откроют портал, было не самым приятным занятием.

После двух с половиной часов увлекательного полёта шасси лёгкого двухмоторного самолёта «Кинг Эйр 300» мягко коснулись заснеженной гравийной взлётно-посадочной полосы острова Кинг Джордж. Шесть пассажиров самолёта с нетерпением ожидали встречи с загадочным шестым континентом.

Полярницу Мию от Москвы отделяли теперь пятнадцать тысяч пятьсот тридцать шесть километров, а царицу Зардаста от её родной планеты — миллиарды световых лет. Удивительно, но в этот момент на острове Кинг Джордж, известном также как Ватерлоо, в километре друг от друга находились два уникальных рекордсмена южного континента: первый человек, зачатый и рождённый в Антарктиде, и первая инопланетянка, ступившая на землю сурового континента.

Доктор Хулио был первым чилийцем, родившимся на шестом континенте. Он работал на чилийской научной станции Фрей, где его миссия заключалась в том, чтобы стать связующим звеном между древней цивилизацией Земли и современным миром.

Удивительная история случилась почти полвека назад — настоящий политический триллер. История соперничества Аргентины и Чили — двух латиноамериканских стран — началась ещё в годы Второй мировой войны, когда в Антарктиде появились первые поселения: аргентинская Эсперанса и чилийская Лас-Эстрельяс. Обе страны оспаривали принадлежность антарктического полуострова, хотя Договор по Антарктиде от 1959 года строго запрещает любые территориальные претензии и разрешает только научную деятельность по изучению континента. Однако чилийский диктатор Аугусто Пиночет в 1977 году посетил Лас-Эстрельяс, в ответ на это Аргентина послала на Эсперансу беременную на шестом месяце женщину, итогом стало рождение первого человека в Антарктиде. Чилийский ответ последовал спустя шесть лет: восемь семейных пар поселились в Лас-Эстрельяс на чилийской научной станции «Фрей» [президент Эдуардо Фрей Монтальва]; таким образом появился на свет первый человек, зачатый и рождённый в Антарктиде. И снова чилийский выпад был парирован указом президента Аргентины, запрещающим изображать на картах Аргентину без Антарктиды! Это была последняя серия латиноамериканской мыльной оперы. Споры давно забыты, а люди, рожденные в суровой Антарктике, живут по сей день своей обычной жизнью.

Так уж вышло, что холодный континент не хотел расставаться с этой печальной историей и пожелал, чтобы «коренной антарктидец» принял участие в миссии по спасению человечества.

— Сеньора, меня зовут доктор Хулио Комарро, я из чилийской станции, — представился Мие Маратовне доктор. — Позвольте вас осмотреть, простите, но таковы правила карантина. Здесь место, свободное от вирусов, и мы бы хотели, чтобы так оставалось и впредь.

— Но меня уже осматривал доктор в Пунта-Аренас! — возразила профессор Морозова.

— Таковы правила, сеньора, и это займет всего две минуты, и вы не испытаете неприятных ощущений, — тактично, но безапелляционно, как это умеют делать медицинские работники, сказал доктор. — Прошу вас открыть рот — я осмотрю ваше горло.

Обязательный медицинский осмотр действительно занял всего две минуты. Доктор, заполняя медицинский бланк, спросил:

— Сеньора, ещё несколько секунд, просто формальности. Вы бывали ранее в Антарктике? Назовите, пожалуйста, цель вашего приезда?

— Хулио, вы прекрасно знаете, почему я здесь, — ответила Мия. — А я знаю то же самое о вас. Рассказать, доктор, почему вы приехали в Антарктиду?

— Что вы имеете в виду, сеньора? — спросил доктор.

— Взгляните на это! — Мия передала удивленному доктору листок, выдранный из её блокнота, на котором она быстро что-то нарисовала. — Что вы скажете об этом, Хулио?

— Что это, сеньора? — произнес доктор, рассматривая уже известный нам рисунок треугольника, вершину которого пересекает прямая линия. Затем, глянув в глаза женщине, он нарисовал на обороте того же листка незаконченный треугольник, правая сторона которого чуть не доходила до вершины, резко меняла направление, устремляясь внутрь, и оканчивалась прямо в его середине. — А вы, сеньора, можете мне объяснить, почему в своих снах я постоянно вижу этот символ?

— Это объяснят вам те, кто позволил маленькому Хулио Педро Камарро Мартиньо появиться на свет, — снова ошарашила доктора Мия.

— Но я не поддерживаю связь со своими родителями, — произнёс доктор, удивлённый осведомлённостью загадочной иностранки.

— Я имела в виду более могущественных покровителей, позволивших появиться на свет здесь, в Антарктике, — продолжала добивать бедняжку Мия.

— Сеньора, зачем вы смеётесь над историей моего рождения, и без того совершенно не нужная мне известность рассорила меня с родителями, — произнес озадаченный Хулио. — Если вы хотели мне сделать больно, то это вам удалось!

— Прошу прощения, если мои слова причинили вам боль. Я не имела намерения обидеть вас, — извинилась Мия. — Ваше рождение лишь начало цепочки судьбоносных событий. Возможно, ваше появление на свет было предопределено задолго до того, как этот материк покрылся четырёхкилометровой толщей льда. Теперь от вас зависит, будут ли цивилизации наших миров свободными или же нас ждёт погибель.

— Допустим, сеньора, я сейчас вам поверил, хотя выглядит всё это как бред сумасшедшей, — продолжал упорно искать подвох Хулио. Он никак не мог отказаться от мысли, что эта красивая женщина сейчас пытается разыграть его. — Мы сейчас на острове, где кроме морских слонов и пингвинов живут только пятьсот человек, и никого среди них я не знаю, кто мог бы раскрыть тайны Антарктиды.

— В километре отсюда, в Русской церкви Святой Троицы, мой друг, вы узнаете всё! — сказала Мия, чувствуя, что не удаётся разрушить стену недоверия между ними. — Ну так как? Идёте?..

Снегоход доктора Камарро остановился у красного домика на сваях, где жили священники Церкви Святой Троицы. Сам храм находился чуть выше на небольшом холме. Было удивительно видеть деревянную церковь в окружении неторопливых морских слонов и любознательных пингвинов.

Построенная в 2004 году из алтайского кедра, сосны и лиственницы, эта церковь была единственной, где богослужения проводились круглогодично. Иногда службы проводились даже на испанском языке, чтобы удовлетворить потребности чилийцев, которые также имели свою церковь на станции, но без священника.

В 2007 году в этой церкви даже состоялось венчание русской девушки Ангелины и чилийского юноши Эдуардо. Вот такой была эта удивительная церковь — самая южная православная обитель.

— Сеньора Морозова, я хорошо знаю здешнего священника, — сообщил Хулио, когда они взобрались на холм, где располагался храм. — Мы дружны с ним, он хороший человек, и я не думаю, что он как-то связан с тайнами Антарктики!

— Хулио, быть священником здесь, на краю земли, не каждому дано, но нам сейчас интересен не священник, а сам храм, — заинтриговала спутника Мия. — Пятнадцать метров высоты, намоленный за двадцать лет купол — отличная антенна для связи с древними!

— Но всё же, сеньора, мы должны просить разрешения у падре, мне кажется, так будет правильно, — сказал чилиец.

— Конечно, сеньор Камарро, — согласилась с ним Мия. — Мне и самой хотелось познакомиться с этим удивительным человеком, мы просто попросим у него разрешения постоять в святилище. Мы никоим образом не помешаем службе.

— Ну тогда пошлите, двери любого помещения в Антарктике всегда открыты, иногда только это может спасти чью-то жизнь, — открыв дверь, Хулио пропустил вперёд даму.

Поприветствовав настоятеля храма, они сообщили ему о своём желании помолиться за усопших и обратиться к Богу со своими чаяниями.

По договору об Антарктиде земля не может принадлежать какому-либо государству, это единственное место на планете, где хозяин не человек, а Бог! Говорят, Бог здесь ближе, в Евангелии от Матфея (Мф. 7:7–11) сказано:

«Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучитесь, и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащемуся отворят. Или есть между вами такой человек, у которого сын его попросит хлеба, а он подаст ему камень? Или рыбы попросит, а он подаст ему змею? Итак, если вы, будучи злы, умеете давать дары благие детям вашим, тем более Отец ваш, Который на небесах, даст благо просящим у Него».

Горящая свеча — это символ божественного света, который освещает и согревает человечество. Также она олицетворяет дар Небесному Отцу.

В тишине, наблюдая за пламенем свечи, Мия почувствовала, как медальон на её груди словно зажегся. Она осознала, что энергия этого святого места и энергия медальона вступили в резонанс, и скоро её намерения вступить в контакт станут известны древним обитателям холодного континента.

Минут через двадцать она поняла, что контакт состоялся. Это было заметно по вздрогнувшему телу и вопросительному взгляду доктора. Ещё через десять минут они вышли из храма.

— Сеньора, скажите, что я не сошёл с ума! О мой бог, вы ведь знали всё обо мне, кто вы, сеньора? — спросил возбуждённый чилиец.

— Возьмите себя в руки, Хулио, — попыталась вернуть в реальность не понимавшего, что происходит, мужчину. — Вам ещё предстоит узнать многое, чего никогда не узнает никто другой на этой планете.

— Почему вы пришли ко мне, сеньора? Чего они хотят от меня? Куда я должен отправиться? — не терпелось Хулио получить ответы на животрепещущие вопросы. — О мой бог! Они требуют, чтобы я удалил металлический зубной протез, видите ли, он помешает мне пройти через портал! Сеньора, ещё сегодня утром я был простым чилийским полярником, во что вы меня втянули?

— Никто вас не неволит, вы вправе отказать даме в помощи, но тогда погибнет моя дочь и все люди планеты, о которой вы даже не слышали. Погибнет и ваша планета: не будет больше станции Беллинсгаузен, виллы Лас-Эстрельяс, базы Фрей, не будет Антарктики, Южной Америки, Европы, Африки, ничего не будет! — Мия обрисовала трагичность его отказа. — То зло, которое сейчас уничтожает мой мир, однажды уже посещало вашу планету. Как вы думаете, почему некогда земной рай покрылся толстой ледяной оболочкой? Не отрицайте, вы слышали все эти мифы! Так вот, сейчас там в космосе, в миллиардах световых лет, ваш соплеменник пытается спасти мой мир, тем самым спасая и Землю, но ему нужна помощь. Вы можете помочь ему! Вы можете войти в историю как спаситель планеты! Решайтесь!

— Скажите, а тот парень в космосе, он тоже русский? — неожиданно спросил доктор Камарро. — Вы, русские, первые открыли Антарктиду, вы первые открыли космос! Следует ли мне удивляться, что теперь русскому вместе с чилийцем, конечно, придётся спасать мир! Я согласен, сеньора, пойдёмте, я попрошу друга Антона снять коронку.

Вы когда-нибудь лечили зубы? Лично у меня вид бормашины, запахи и звуки стоматологического кабинета с детства вызывают трепетный ужас! Я намеренно опущу некоторые технические подробности врачебного искусства, хотя, надо признать, современная медицина шагнула далеко вперёд, и, возможно, я зря так негативно отзываюсь о стоматологах.

Итак, дверь распахнулась, и доктор Камарро, а за ним и доктор Вершинин вышли из стоматологического кабинета российского госпиталя на станции Беллинсгаузен. Вопреки ожиданиям Мии, вид у Хулио был не такой уж болезненный.

Уже темнело, и Мия с Хулио поспешили к домику океанолога, где шумно кучковались пингвины. Домик океанолога стоял на берегу, немного в стороне от остальных домиков полярной станции, так что на берегу они были одни. Они стояли, наблюдая за игрой волн, как вдруг заметили в воде, метрах в двадцати от берега, свечение — световой обруч поднимался из глубин океана и скользил в нашу сторону. Достигнув берега, он завис в двадцати сантиметрах над поверхностью воды.

— Сеньора, нас приглашают в гости под ледяной панцирь Антарктиды, — протянул открытую ладонь Хулио. — Дайте мне вашу руку, Мия. Неприлично заставлять хозяев долго ждать…