Вирус для богов

Глава 27 Шествие к храму

До часа «Ч» оставалось всего пять дней. Сенмут использовал каждую секунду, чтобы отточить все детали предстоящего события. Каждый воин тщательно выучил свою роль.

Всё было готово, кроме главного выхода на сцену — нас с Матой. Мы прибыли на нашем обычном транспортном средстве. Моя подруга Таурис быстро доставила нас к месту, где я впервые встретил её.

Как космонавты перед полётом, мы полностью зависели от команды докторов: Кассандры, Делилы, Камарро и научного консультанта Сенмута. Они посвятили нам целые сутки инструктажа.

Наша главная задача заключалась в том, чтобы принять чужую матрицу без повреждений и поместить её в энергетический кокон, не давая ей возможности формировать новые нейронные связи. Вся информация, зашифрованная в копии сознания нечеру, должна была стать доступна для нас для считывания. Любые сканирующие устройства инопланетян должны были чётко регистрировать маркеры разума нечеру, не замечая активность нашего сознания.

Именно ради этой миссии, описанной несколькими предложениями, проводилась моя долгая подготовка. Лучшие умы двух планет использовали как научные, так и не совсем научные методы обучения. Но в случае успеха наша учеба не заканчивалась. Мы с Матой должны были изучить мир врагов уже на другой враждебной планете под чутким руководством члена Верховного Совета Сесары Сенмута, чтобы понять, как его лучше уничтожить.

Из лагеря на озере мы с Матой вылетели затемно. Эту ночь мы должны были провести в городе, в хижине Ксандра.

Последним напутствием были слова Хулио: «Buena suerte amigo! — Удачи, друг!»

Завершив прогулку по саду, разбитому на крыше пирамиды, Сенмут остановился у бортика. Он бросил взгляд на реку, на дальнем берегу которой стояли на якоре четыре ладьи, готовые перевезти в Храм тридцать молодых юношей и девушек. Эти сыны и дочери Зардаста были отобраны специальными жрецами — жнецами душ.

Два тысячелетия ритуал Касания исправно поставлял в империю ежегодно здоровые молодые тела аватаров, тщательно отобранные жнецами душ. Ровно столько тел ожидали богатые патриции для продления своей вечной молодости. Да, молодые живые аватары стоили недёшево, но жители Сесары — искусственного спутника планеты Саа-Стиб, могли себе позволить ежегодное обновление тел. Они элита, а не какие-то жалкие саа-стибцы — чернь. Им довольно и неорганической ткани для их механических тел. Незачем плебеям ощущать радость настоящей жизни в молодом теле. Для них создана сеть, пусть и живут в своём иллюзорном мире, довольствуясь виртуальными эмоциями.

С каждым Касанием аватаров становилось всё меньше — людские ресурсы Зардаста не бесконечные, оттого хороший аватар стоил космических денег. Даже не все патриции Сесары могли себе позволить дорогое удовольствие, во всяком случае, не так часто. Биологический возраст тела тридцать лет мало чем отличается от двадцатилетнего, разве что менее престижен.

Сенмут был из числа богемы. Он мог менять тела каждый год. Так и было, пока однажды его звездолёт не пролетел мимо чёрной дыры. Великая космическая аномалия разбудила в нём человека. У него было целых триста лет, чтобы понять, что тысячи жизней в украденных телах не стоят одной единственной, подаренной матерью и отцом.

Он был полон решимости положить конец этой губительной практике. Пришло время вернуть планеты их истинным хозяевам. Он больше не желал играть роль Бога.

Глядя на темные воды реки, где покачивались деревянные ладьи, Сенмут испытывал лишь сожаление о том, что ради уничтожения пожирателей разума придется пожертвовать двадцатью восемью жизнями. Однако в двух из тридцати кандидатов таился вирус свободы, который должен был остановить преступную практику нечеру.

Если Ксандр и Мата добьются успеха, эти двадцать восемь, как и триста тысяч аватаров на Сесаре, получат обратно свои матрицы. Но если Ксандр потерпит неудачу, у Сенмута был запасной план — он был готов взорвать Сесару.

Повернувшись, Сенмут направился к двери. Он с нетерпением ждал важного сеанса связи, до которого оставалось около десяти минут. Ровно в назначенное время он вошёл в комнату голографической связи. В центре комнаты закружилась паутинка, и на её месте появилось слегка подрагивающее объёмное изображение. Сенмут приветствовал архивариуса.

— Вечной счастливой жизни, Адамин Кох!

— Твоими заботами, Сенмут! — произнесла голограмма архивариуса. — Ну, давай, показывай мой аватар.

— Тебе покажи — растреплешься по всей Сесаре, — пожурил его Сенмут с дружеской улыбкой. — Язык — помело у нашего архивариуса!

— Всё смеёшься, Сенмут? — обиделся Адамин Кох. — Когда узнаешь сумму, которую собираюсь перевести на твой счёт, будешь ли по-прежнему меня высмеивать?

— Не сердись, друг, — успокоил его Сенмут. — Жнецы в это Касание поработали плохо. Не тот уровень аватаров. Но тебе, как обещал, достанется уникальный образец. Красивый, мускулистый, высокий воин со светлой кожей. А когда посмотришь, что у него под юбкой! Ещё недостаточной покажется сумма кредитов!

— Не томи! Показывай! — не унимался Адамин Кох.

— Перехватят же досье на станции, — предупредил Сенмут. — Донесут твоей Эноле Азкум. Сюрприза жене не получится.

— Ты как всегда прав, друг Сенмут! — согласился архивариус. — А аватар Энолы? Какой он? Мы будем смотреться вместе?

— Как король и королева! — сказал Сенмут. — Будете первой парой на Сесаре, специально для вас подбирал. Перед трансфером прими обязательно транквилизатор — адаптация к телу так пройдёт легче. До встречи на Сесаре, друг. Мне пора заняться делами. Привет Эноле Азкум! Не забудь принять снадобье!

Сенмут был уверен, что Адамин Кох сделает всё, как он ему посоветовал. Зная архивариуса, зодчий не сомневался, что тот перед трансфером примет лошадиную дозу снотворного, ещё и жену напоит, тем самым значительно облегчив задачу Ксандру и Мате.

Таурис высадила нас в том месте, где я впервые встретил Вику. Было уже темно, но мы без труда добрались до хижины Ксандра. У нас оставалась ночь и завтрашний день, чтобы подготовиться к предстоящему путешествию. Завтра, ровно в полночь, должно было произойти то, к чему нас готовили целый год. А если рассматривать нашу миссию в более широком контексте, то её подготовка велась уже двадцать один год, с тех пор как Сенмут и Мардак поклялись друг другу в пещере Костров Предтечи.

Не знаю, как Мата это делает, но в хижине она накрыла замечательный стол. Пусть это было не мясо на углях, как в корчме на базаре, но всё равно было очень вкусно и сытно. Это была наша первая ночь в собственном доме, пусть и в хижине, но зато нашей. Как ни странно, на душе было легко, несмотря на предстоящие испытания. Я быстро уснул.

Как ни пытался проснуться раньше Маты, но когда я открыл глаза, в хижине уже что-то шкварчало и пыхтело. Как однажды сказала Вика: «Зардастанка не оставит тебя голодным!» Пора бы уже привыкнуть к особенностям женщин Зардаста.

После завтрака мы решили прогуляться по базару. Признаюсь, мне хотелось снова встретить забавного мальчугана Тисса. Меня тронул рассказ про мальчика, потерявшего родителей из-за прихоти богатых патрициев Сесары, которые желают менять свои тела ежегодно. Будь проклято это треклятое Касание!

Где можно найти мальчишку? Конечно, возле единственной в городе лавки со сладостями! Мальчуган сразу узнал меня и очень обрадовался, увидев нас с Матой вместе.

— Ты всё же спас свою девушку, — с улыбкой сказал он. — Я видел, как молнии летели в палача. Кто же их пустил? Ты не знаешь, случайно?

— Давай я расскажу тебе об этом за тарелкой с сочным мясом в корчме, — предложил я, подняв его на руки. — А ещё возьмём твои любимые орехи и фрукты. Ты не против?

— Я не против, — улыбнулся он. — Давай знакомиться. Я Тисс.

— Я Ксандр,— представился я. — А это моя жена Мата.

— Здравствуй, Тисс, — присоединилась к разговору Мата. — Я помню, что обещала показать тебе шествие. Ты увидишь его завтра. И пройдёшь с нами до Храма!

— Я знал, что тебе можно верить, — ответил ей Тисс. — Я выполнил то, о чём ты просила, и пирамиду нацарапал косточкой. После переполоха на площади я ходил искать вас, но хижина была пуста, а мой рисунок кем-то подтёрт.

— Знаю, малыш, — Мата нежно смахнула волосы с его лба. — Моя подруга стёрла рисунок и, таким образом, спасла Ксандра. А ты молодец!

Сегодня на базаре было очень многолюдно. Помимо участников шествия, в город приехали родственники и друзья молодых людей, отобранных жрецами душ. Также было много просто зевак, которые пришли посмотреть на ежегодную красочную церемонию и приобрести товары, доступные только в этот день. Они хотели щеголять в обновках в своих маленьких поселениях и кордонах.

Мы с трудом протискивались сквозь толпу, заполнявшую проходы между прилавками. О том, чтобы совершить покупки, не было и речи. Это был единственный день в году, кроме, возможно, праздника плодородия, когда торговля расцветала. Торговцы выставляли на прилавки свои лучшие товары, которые быстро раскупались по ценам, в разы превышающим себестоимость.

В толпе активно промышляли воришки и мошенники, ловко лишая денег зазевавшихся или наивных горожан. Одного из таких мошенников заметил Тисс. Мальчик почти жил на базаре и научился чувствовать не чистых на руку «покупателей».

Вор уже предвкушал добычу, незаметно протягивая руку к кошельку мужчины, увлечённо разглядывающего какой-то товар. Но не тут-то было. Я стоял в десяти шагах от места преступления, и между мной и вором было как минимум с десяток людей. Поэтому ни вор, ни кто другой не понял, что я крепко удерживаю руку преступника телекинезом. Было забавно наблюдать, как изменилось от страха лицо пройдохи. Что бы он ни делал, рука ему не подчинялась. Вдобавок к испытанному вором ужасу, я добавил ему ещё несколько пощёчин его же рукой. Надеюсь, что это происшествие навсегда отвадит его от криминального промысла.

Моя невинная шутка вызвала у кого-то ужас, а кого-то — безудержный смех. Вор, сверкая пятками, бежал, а Тисс и Мата смеялись от души. На шумном базаре это происшествие осталось незамеченным для остальных.

До корчмы мы добрались без приключений. Она тоже была полна народа, в основном кандидатов. Их легко можно было узнать по безупречному телосложению и почти отсутствующему взгляду. Это и понятно — им предстояло собственными ногами войти в клетку с голодным тигром. Какой ещё взгляд можно было ожидать увидеть на лице юноши, который навсегда покидал привычный мир, с которым были связаны все его радости и надежды?

Чтобы не ждать, пока освободится столик, я купил целую заднюю ногу жаренного оленя, кувшинчик с приправой, тонкие лепёшки, много фруктов и сладостей, а также то, ради чего мужчины ходят в трактиры. Я оплатил доставку, и сын хозяина корчмы быстро доставил всё на специальных носилках за спиной. До дома было совсем недалеко, поэтому через десять минут мы втроём уже пировали в хижине…

Звуки медных труб возвестили о приближении жнецов душ. Время, отведенное для прощания с прошлой жизнью, подходило к концу. Юноши и девушки, отобранные в разных уголках планеты для создания бессмертных «Эб» богов, по сигналу трубы прекращали общение с родными и друзьями. Теперь их тела принадлежали небесам.

В этот час им предписывалось стоять у дверей хижины с широко распростертыми руками, ладонями вверх. Великие Боги должны были с небес оценить приготовленные молодые и красивые тела для своих бессмертных душ. Открытые небу ладони символизировали готовность кандидатов добровольно принять божественное «Эб». Всем остальным под страхом смерти запрещалось прикасаться к кандидатам после сигнала трубы.

Мы с Матой стояли на пороге хижины, раскинув руки, словно хотели обнять звездное небо. К нам подошли двое. Одним из них был Сенмут, а другим — щуплый старик в платье жреца. Это был жнец душ. В руках он держал золотой обруч, который светился разноцветными огоньками, и уже собирался надеть его мне на голову, но был остановлен властным жестом Сенмута.

— Эти двое уже проверены мной, их разум чист! — произнес Сенмут, посмотрев мне в глаза, а затем перевел взгляд на Мату. — Эти «Ка» предназначены для Великого архивариуса и его супруги. Они будут в ярости, если к их будущим «Ка» прикоснется простой жнец. Ступай, на соседней улице есть еще один кандидат.

Жнец низко поклонился Великому зодчему и с удивительной проворностью для своего возраста направился на соседнюю улицу. Дождавшись, пока его фигура исчезнет из виду, Сенмут произнес:

— Ксандр, Мата, готовы ли вы? Теперь от ваших действий зависит судьба планеты, — произнес он, откинув полог и войдя в хижину. Увидев мальчика, он побледнел. — Как это понимать? Пусть Ксандр не знаком с ритуалом, но ты, Мата, знала, что час жнеца настал! Что же нам делать? Мальчик слышал всё. Нельзя оставлять его на планете, — Сенмут на мгновение задумался, а затем продолжил. — Хотя, возможно, так будет даже лучше. Мальчик поможет вам на Та-Нечеру. У него будет особая, крайне важная роль!

Процессию возглавляли жнецы душ с длинными медными трубами и барабанщики, которые играли в размеренном ритме. Громкие звуки труб и барабанный бой вводили шествующих в состояние транса. За тридцатью кандидатами, среди которых были мы с Матой, следовали уже знакомые мне шестиногие лошади, которые тянули платформу на колёсах, стилизованную под ладью. Лошади были запряжены по две и три в ряд. Каждой лошадью управлял наездник в золотых доспехах. В центре платформы на высоком троне сидел Сенмут, а у его ног — мальчишка по имени Тисс.

На протяжении всего маршрута до реки триста воинов с обеих сторон отгораживали шествие от толпы зевак, среди которых царило настоящее веселье.

Трубы и барабаны делали своё дело. По ходу шествия возникали стихийные очаги безудержного веселья. Толпа, потратившая целый день на насущные нужды, теперь на оставшиеся монеты покупала веселье впрок. Следующая возможность потанцевать, горланя пьяные песни, представится только через год. Никто и не помышлял экономить на выпивке и вкусной еде.

Церемония проводов молодых людей, избранных небом, продолжалась недолго. Она завершилась погрузкой на четыре ладьи, которые унесли молодых людей в иной мир. А вот веселье в корчме продолжалось до тех пор, пока не опустели бочки с вином и пивом, или пока не иссякли силы у посетителей. Сколько дней это заняло — зависело от предусмотрительности хозяина корчмы и толщины кошельков его гостей.

Ладьи встретили нас на чёрной глади широкой реки, словно четыре островка света. Погрузка прошла организованно и быстро. Воины охраны хорошо знали своё дело. Гребцы налегли на вёсла, и большие тростниковые лодки быстро удалялись от освещённого факелами берега. Мы молча наблюдали за тем, как привычный мир уходил от нас, а ритм барабана и плеск вёсел уносили нас в мир грёз, заставляя забыть о времени.

Противоположный берег встретил нас буднично, без какого-либо намека на праздник или торжество. Натренированные годами службы воины действовали слаженно, каждый знал свой манёвр и свою роль, поэтому их движения были чёткими и неторопливыми. Команды командиров были короткими и негромкими. Гарнизон охраны Храма работал как отлаженный механизм.

По образованному воинами коридору нас провели по пандусу на вторую террасу, где нас разделили. Мужчин направили в правое крыло Храма, а женщин — в левое. На время мы с Матой оказались разлучены.

Кандидатов по очереди уводили куда-то служители Храма. Однако моя очередь всё не наступала. Через час я остался один. Жрецы Касания, казалось, забыли обо мне. Время шло, и я начинал нервничать. Я всё ещё был единственным человеком в помещении.

От скуки я начал рассматривать фрески на стенах, которые изображали процесс подготовки тел. На картинках было показано, как кандидатов пропускали через что-то вроде душа, облучали лучами какой-то лампы, а затем погружали в бассейн или ванну. На выходе они изображались как вельможи в дорогих платьях.

Наконец-то дверь открылась, и в помещение вошли двое. Один из них был Сенмут, а в другой, богатой вельможной даме, я не сразу узнал свою жену Мату. Вот как должна выглядеть настоящая принцесса! Я стал забывать, что женат на дочери царей Зардаста!

Приложив палец к губам, Сенмут повёл нас с Матой по узкой винтовой лестнице наверх. Десять минут подъёма по бесчисленным виткам каменной лестницы вывели нас в настоящие царские покои. Это были личные апартаменты Великого зодчего. Через величественные залы, где член «ВСС» принимал посетителей по вопросам службы, мы попали во внутренние покои, которые почти не отличались от современного жилья, к которому я привык на Земле.

Усадив нас в мягкие кожаные кресла, хозяин предложил нам горячий кофе со сливками. На столе стояли тарелка с лёгкими пирожными, ваза с фруктами и блюдце с уже знакомыми мне тигровыми орешками. Поняв, что моей жене не знаком привычный для меня напиток, Сенмут предложил ей из холодильника местные соки на выбор.

Убедившись, что мы не испытываем дискомфорта, зодчий заговорил:

— Увидите ли вы снова Зардаст или Землю, дети мои, — произнес Сенмут, подвигая ближе к Мате блюдце с тигровыми орешками, — теперь всё зависит только от успеха вашей миссии. Ксандр, ты обладаешь разумом «зор», необычайной силы, — продолжал он. — Мне встречался такой лишь однажды. И именно он находится в центре той сети, в которую тебе предстоит проникнуть. Это твой главный оппонент.

— Как же мне его одолеть? — спросил я.

— Вся наша игра строится на джокере, — ответил Сенмут, — и это не ты, Ксандр, а Мата. — От этого неожиданного заявления у нас с Матой округлились глаза. — В её чреве живёт величайший медиум. Да, дети мои, в вашем сыне сосредоточена вся сила двух миров. Это то самое секретное оружие, о котором не догадывается враг.

— Ребёнок ещё не сформировался, как же его можно использовать? — спросил я с недоумением.

— Когда ребёнок сформируется, — ответил зодчий, — такие, как ты, станут не нужны. Когда медиум войдёт в полную силу… — Сенмут замолчал, не закончив фразу. Это уже не наша с вами история. Ты сможешь использовать его энергию, Ксандр, но применяй её только в самых крайних случаях — на грани между жизнью и смертью.

— А где Тисс? — неожиданно спросил я. — Что с ним будет?

— Сейчас он наблюдает за приготовлениями к Касанию, — ответил Сенмут. — Пусть всё это он увидит своими глазами. В дальнейшем это вам пригодится. Он отправится с вами. Нет, нет, он не будет подвергнут Касанию. Он поедет как есть. Официально он твой раб — мой подарок моему другу архивариусу. Меня с вами не будет. Все знания о мире нечеру, Ксандр, ты получишь во время трансфера. Ты будешь знать, как держать со мной связь. Никто кроме тебя не будет знать лучше, как разрушить «сеть». Теперь прими ванну и надень приготовленный для тебя костюм. Если возникнут трудности с костюмом — зови Мату…