Вирус для богов

Глава 29 Первая вербовка

В цехе, где проходила финальная сборка искусственной почки, царила бурная деятельность. Двое рабочих, один из которых был немного полноват, увлечённо обсуждали что-то.

— Почему ты мне не веришь, Зеб? — раздражённо спросил он, аккуратно укладывая готовое изделие в ящик. — Это был не сон. Я сидел в своей комнате и просматривал новости, как вдруг на меня снизошло какое-то озарение. Я ясно увидел тебя и Нису вместе. С вами был мальчик, и мне почему-то показалось, что это был ваш сын.

— Говорю тебе, Карро, нельзя так сильно зависать в «сети», — смеясь над товарищем, сказал Зеб. — Все эти манипуляции с мозгом до добра не доведут! Может быть, ты устал, задумался или на секунду прикорнул. Такое бывает. Тебе нужно больше спать, тогда не будет казаться чёрт-те что. Ишь ты, выдумал! Где я, а где госпожа Ниса! Как такое могло прийти тебе в голову? Чтобы я, простой рабочий, и главный инженер были супругами!

— Можешь смеяться сколько угодно, но я знаю ваши настоящие имена! — продолжал настаивать на своём Карро. — Тебя звали Пинх, а жену твою Саба. Сына вы называли Тисс. Вот, скажи, почему это вдруг я о тебе сны должен видеть?

— Постой, ты сказал Тисс? — задумчиво произнёс Зеб. — Где-то я уже слышал это имя. Вспомнил, сегодня утром в новостях рассказывали про архивариуса. Показывали новые тела, его и супруги. Да, рассказывали, что он привёз из колонии мальчика. Да, я точно помню — звали его Тисс.

— И теперь будешь утверждать, что я видел сон? — с некоторой укоризной сказал Карро. — Я думаю, что тебе стоит поговорить с инженершей.

Рабочие продолжали трудиться, и сборочный цех работал в своём обычном ритме. Сборщики собирали изделия, контролёры тестировали их, а упаковщики упаковывали готовую продукцию в фирменные коробки.

Упаковщик Зеб не мог забыть недавний странный разговор. Иногда он и сам видел сны о незнакомой песчаной планете. Чаще всего ему снилось, как он рыбачит на большой реке, закидывая большую сеть с тростниковой лодки. В своих снах он пел удивительно мелодичные и тягучие песни, и иногда ему казалось, что он понимает слова. Потом мелодия будто застревала у него в голове, и он весь день напевал её мотив про себя. Он слышал детский смех и как будто помнил нежное прикосновение женских рук, чувствовал её запах.

Теперь, когда его друг назвал имена, он отчётливо вспомнил свой сон, в котором жена провожала его на рыбалку. Он помнил, как звучал её голос: «Пинх, я хочу, чтобы ты поймал нам с Тиссом большую рыбу!»

Неожиданно его размышления прервал завибрировавший на левой руке коммуникатор. Руководство цеха просило его зайти в офис. Завершив упаковку изделия, он направился на верхний этаж, в офис шефа. Там он узнал, что его срочно требует к себе главный инженер. Зеб не понимал, чем мог быть вызван интерес большого начальства к его незначительной персоне. Поэтому он спросил:

— Что-то не так с упаковкой? Забыл наклеить идентификационный код или не вложил в коробку инструкцию? — спросил Зеб.

— Наверное, что-то очень серьёзное, раз такая срочность! Знаешь, где её офис? — спросил шеф.

И тут Зеб вспомнил разговор с Карро. Главным инженером была Ниса — та самая, которая в видениях Карро была его, Зеба, женой! От этого открытия внутри всё похолодело. Вот же удружил мне Карро! Наверное, ещё кому-нибудь рассказал про своё озарение. Теперь мне точно не сносить головы!

В приёмной главного инженера было людно, но секретарша, едва заметив вошедшего Зеба, тут же поднялась со своего места и сказала:

— Это вы упаковщик из сборочного цеха? — немного замялась она, видимо, ища его имя среди бумаг. — Не могу найти бумажку, где записала ваше имя. Если это вы, то войдите в эту дверь. Госпожа Ниса ждёт вас.

Раньше Зеб однажды мельком видел главного инженера, но не запомнил её лица. Войдя в кабинет, он чуть было не потерял опору под ногами. На него смотрела женщина из его снов. Сердце бешено колотилось, он сделал ещё несколько шагов, и до него донёсся её запах. Именно так пахла женщина из его снов. Он вспомнил её имя — Саба.

Женщина смотрела на него, и у неё, показалось, задрожал голос:

— Зеб, вам что-нибудь говорит имя Тисс?

— Мальчик, который прибыл с его превосходительством из колонии, но… — Зеб собирался было рассказать про свой сон и озарение Карро, но осёкся. — Я узнал это из новостей, госпожа Саба.

— Вы назвали меня Саба? — заметила его оплошность инженерша. — Вам знакомо это имя? Вы когда-нибудь встречали человека по имени Пинх?

— Госпожа… главный инженер,— собравшись с духом продолжил Зеб. — Я часто вижу сон, в котором я ухожу ловить рыбу, а меня провожает моя жена Саба. Она называет меня Пинхом и просит поймать большую рыбу для нашего сына Тисса. Это всё, что я могу ответить на ваши вопросы.

— Буду откровенна, мне снится тот же самый сон!— дрожащим голосом произнесла женщина. — Мне кажется, что мы всё скоро узнаем. Пока прошу вас сохранять молчание. Не ищи… не ищите встречи со мной. Я сама вас найду.

Город Небо являлся неназванной столицей рукотворного рая. Это был своего рода центр управления станцией. Город, больше похожий на элитный курорт, чем на административный центр, располагался на острове в центре озера. Великолепный золотой песок и лазурные воды пляжей, шикарные виллы среди зелени тропического леса, тенистые аллеи ухоженных парков располагали скорее к мыслям об отдыхе, чем об управлении государством.

Модуль привёз архивариуса с супругой и сопровождавшего их восьмилетнего мальчика к большой стеклянной пирамиде, окружённой шикарным парком. Вокруг уже томились репортёры, с самого утра ожидавшие прибытие высокородной четы, были там и высокие армейские чины, и производственная элита Сесары, жаждущие встречи с кумиром. Как бы отстраняясь от встречающей архивариуса толпы, в тенистом парке прогуливались и некоторые члены семей патрициев. Весь этот ажиотаж вокруг персоны Адамина Коха был вызван предстоящим оглашением изменения концепции игры, анонсированное самим архивариусом.

Игра в цивилизации нечеру уже давно не была игрой. Она была смыслом жизни миллиардов людей, населявших материнскую планету, и способом обеспечения власти и безбедного существования для патрициев Сесары.

Вся жизнь вращалась вокруг развлечений в «Сети». Наука, промышленность, медицина и торговля работали только на её поддержание. Люди уже давно не исследовали космос, не совершали научных открытий, не строили города и не осваивали новые уголки своей планеты. Даже войны не велись, поскольку не было ни национальных интересов, ни интересов кланов — всё необходимое можно было найти на виртуальных аренах сражений. «Сеть» давала ощущение удовлетворённости жизнью и цель — любыми способами продлить свою жизнь, получив новые органы для своих изношенных тел.

Мы шли по центральной аллее парка, где охрана оттесняла назойливых репортёров за временную ограду, выставленную на аллее. Из толпы доносились выкрики с вопросами о моих будущих заявлениях и восторженные скандирования имени Адамина Коха.

Пройдя через бурлящую толпу, мы приближались к широкому пандусу, ведущему в пирамиду. Там уже стояла группа хорошо одетых людей, но они не выражали такой бурной радости по поводу встречи с архивариусом. В этой группе находились преимущественно чиновники и представители промышленной элиты. Когда мы поравнялись с ними, я почувствовал, как Тисс теребит мой рукав. Я взял его на руки и прошептал ему на ухо:

— Тисс, что случилось, ты чем-то напуган? — спросил я, наклонившись к нему.

— В этой толпе стоят мои мама и папа, — прошептал малыш в ответ. — Кажется, мама меня узнала.

— Не бойся, малыш, не показывай виду, что ты тоже их узнал, — сказал я как можно более уверенно. — Ты уверен, что это именно они?

— Да. Это мои родители, их зовут Саба и Пинх. Они стоят вместе, чуть поодаль от остальных, — немного успокоившись, ответил Тисс.

Я остановился и подошёл к людям, стоявшим у бортиков пандуса. Они протягивали мне картинки с моим изображением и логотипом игры, надеясь получить автограф. Используя электронное перо Адамина Коха, я оставлял светящуюся надпись на всех картинках, до которых мог дотянуться: «Желаю победить в игре!»

Мой «помогатор» зажёг надпись над головами парочки, стоящей чуть поодаль: «Ниса, главный инженер фабрики по производству механических органов, доступа в „Сеть“ не имеет» и «Зеб, рабочий — упаковщик сборочного цеха механической почки, плебей, доступа в „Сеть“ не имеет».

Не обращая внимания на протянутую картинку, я коснулся своим пером экрана коммуникатора женщины. Госпожа инженер получила такое сообщение: «Прошу вас обоих находиться в офисе главного инженера предприятия во время моей инспекции. Завтра. Время визита дополнительно сообщу на ваш коммутатор позже. Прошу соблюдать молчание, иначе разговор о мальчике не состоится! До встречи, Саба! И не забудьте предупредить своего мужа Пинха!»

Вернувшись на центр пандуса, я заметил, как изменилось лицо женщины, которая прочитала моё сообщение. Я не рисковал. Биологическая мать Тисса уже почти пробудилась, и мне оставалось лишь дать толчок, который вернёт мальчику его маму. Материнское чувство необъяснимым образом привело женщину туда, где должен был появиться её ребёнок. Она захочет разобраться со своим наваждением сама, поэтому придёт на встречу и будет сохранять конспирацию до последнего.

Затем в пирамиде я представил своё новое видение игры. Концепция возвращала прежний формат, с выдачей гражданства победителям. Перенаселение Сесары не было проблемой, так как я надеялся привлечь к участию в игре ограниченное количество жителей срединного этажа станции. Именно их места заняли бы новые граждане.

Обучить их не особо сложным компетенциям рабочих в эпоху манипуляций с сознанием было совсем не трудно. Увеличение призового фонда игры до трёх аватаров и возможность выбраться из тесного и душного промышленного этажа Сесары на просторы элитной поверхности должны были стимулировать участие граждан Сесары в гонке на выживание.

Также я анонсировал создание университета по изучению игры. Туда я планировал принимать согласившихся на выживание граждан Сесары, добравшихся до определённого уровня пирамиды. Конечно, многие погибнут, но всё же им гораздо легче, чем киборгам с Саа-Стиб.

Члены «ВСС» были осведомлены о растущем недовольстве среди плебеев, поэтому моё предложение получило поддержку патрициев. Немаловажную роль в этом сыграло мнение Сенмута, который участвовал в совете удалённо. Великий зодчий поддержал мою точку зрения.

Все мои предложения были приняты. Новостные программы и развлекательные шоу на протяжении нескольких дней разъясняли суть нововведений. Улей пришёл в движение. За один вечер я, в роли Адамина Коха, стал самым популярным в цивилизации пожирателей разума. Это обеспечило мне дополнительные гарантии безопасности и возможность продолжить свою тайную игру.

Зеб был удивлён, когда его спутница, в отличие от оживлённой толпы в парке у пирамиды, внезапно погрузилась в задумчивость. Это произошло после короткой встречи с архивариусом. Он боялся спросить у своей начальницы о причинах перемены в её настроении. Ещё сегодня утром Ниса была в игривом настроении, когда неожиданно попросила его сопровождать её на встречу с архивариусом. А сейчас она шла, словно потеряв смысл жизни.

Зеб понимал, что рискует потерять начавшееся сближение с женщиной, к которой его необъяснимо влекло, но всё же решил спросить. Ему было больно видеть красивую женщину, которая вдруг перестала замечать все краски мира. Он робко произнёс:

— Госпожа Ниса, вас чем-то обидел архивариус? Вы так изменились после встречи с ним. Я видел, как вы смотрели на мальчика перед тем, как он подошёл к нам. Он вам что-то сказал про Тисса?

— Нет, Пинх, — произнесла она, неожиданно назвав его по имени из своих снов, и протянула ему левое запястье. — Читай, Пинх. И меня зовут не Ниса. Я — твоя жена Саба. А на руках у архивариуса был наш сын Тисс.

— Я знал, что это когда-нибудь произойдёт, — почти шёпотом произнёс Пинх. — Я всегда чувствовал, что в моей жизни что-то не так. И когда Карро рассказал мне о своём озарении, это словно семена упали на благодатную почву, уже удобренную моими собственными снами. Я уже рассказывал вам об одном таком сне, вам, Саба.

— У Карро тоже бывают озарения? — удивлённо спросила Саба. — Похоже, кто-то действительно ведёт с нами нечестную игру. Ладно, Пинх, завтра мы всё узнаем. Ты же прочитал, что приглашён в мой офис? Только попробуй не прийти или проболтаться! — игривое настроение вернулось к женщине. — Нет, Пинх, я тебя никуда не отпущу. Сегодня ты будешь спать у меня. Ты же всё-таки мой муж!

Апартаменты главного инженера находились на производственном уровне, но были дальше от шума производства и воздух здесь был лучше. Конечно, с условиями Неба этот тихий заводской квартал не мог сравниться, но лучшего места на срединном уровне не было. Здесь располагались квартиры всего заводского начальства.

Впервые оказавшись в этом квартале, Пинх даже присвистнул. Его нищенская лачуга рабочего разительно отличалась от двухкомнатной квартиры с отдельной кухней, ванной комнатой и санузлом. Ему она показалась очень уютной и даже шикарной.

Внезапно в его жизнь вернулись давно забытые ощущения тепла и заботы, которые он испытывал только в своих снах. Он почувствовал себя по-настоящему счастливым. Рядом с ним сидела прекрасная женщина, приготовившая невероятно вкусную еду. Он ел и не мог остановиться.

Из глубины его памяти начали всплывать воспоминания о прошлой жизни. Он вспомнил вкус забытых блюд, а также некоторые вещи из интерьера его прежнего дома, которые были связаны с его женой Сабой. Воспоминания возникали спонтанно, и этот процесс было невозможно остановить.

Саба тоже вспомнила о прошлом. Они делились друг с другом своими переживаниями и не заметили, как наступила ночь. Это была фантастическая ночь, настоящая сказка, которую ни он, ни она никогда раньше не испытывали.

В тот вечер я быстро закончил ужин и отказался от прогулки по берегу озера, чем, несомненно, расстроил Мату. Зависнув в кабинете Адамина Коха, я погрузился в изучение электронного архива архивариуса, где хранилась вся информация об игре, а главное — то, что мне сейчас было необходимо: исходные матрицы всех аватаров.

Зная прежние и настоящие имена их обладателей, а также информацию об их трудоустройстве на Сесаре, я без труда отыскал матрицы Пинха и Сабы. Загрузив их в портативный ретранслятор, я подумал о том, что с его помощью смогу вернуть Тиссу его родителей. Теоретически это было не сложно. Но меня беспокоило другое: мне был необходим первый, очищающий компонент, чтобы матрицы Сабы и Пинха могли быть загружены в чистый мозг.

Я никак не мог найти решение этой проблемы. Когда в делах возникали заторы, я всегда откладывал их в сторону и занимался чем-нибудь приятным. И в этот раз я не изменил своим правилам. Поднявшись на пятый этаж, я остановился на веранде, наслаждаясь свежим хвойным воздухом и наблюдая за тем, как Мата и Тисс весело проводят время на берегу озера.

Счастливые эти двое, думал я, и тут меня осенило. Двое, конечно же! Два человека, два сдвоенных импульса — вот оно решение! Два очищающих импульса скрыты в наших медальонах. Всё! У меня есть все необходимые ингредиенты. Теперь нужно договориться с министром промышленности об инспекции на завод.

Я объясню необходимость проверки неудовлетворительным качеством искусственных органов, которое значительно снижает шансы игроков на успех. Желание немного подправить настройки не вызовет подозрений.

Так и произошло. Министр сразу понял мою мысль и поддержал меня. Он даже предложил прислать своего заместителя мне на помощь, но я тактично отказался, сославшись на желание разобраться во всём самостоятельно.

Оставалось последнее — отправить Сабе сообщение о времени инспекции, чтобы она смогла организовать всё так, чтобы руководство завода не мешало мне.

Утром я наблюдал за Матой, которая после завтрака беззаботно гуляла в парке со старым художником. Я хотел, чтобы он нарисовал портрет моей супруги, только такой, какой я увидел её впервые. Конечно, за год, проведённый со мной, Мата изменилась. Её уже не удивляли чудеса иных миров, о существовании которых раньше она знала лишь по мифам и легендам. Она повзрослела, а может, её меняло осознание того, что в ней живёт плод нашей любви — наш будущий ребёнок.

Но тот стержень, который делал её принцессой, даже в годы, когда она доедала в храме объедки со стола жрецов, сохранился. Она по-прежнему была той самой Матой, которая однажды покорила моё сердце.

Я мог бы долго любоваться своей принцессой, но пришло время действовать. Сегодня я должен спасти два тела из лап нечисти и вернуть Тиссу его любимых родителей. Я намеренно взял его с собой, чтобы развеять последние сомнения Сабы и Пинха в том, кто они есть на самом деле. Только любовь к своему ребёнку сможет объединить их и возродить их семью.

Как я и предполагал, Саба успешно справилась с задачей. Мы находились в её офисе вчетвером, и никто не мог помешать нам. Для надежности я запер двери и тщательно проверил помещение на наличие жучков и лишних ушей. Всё было чисто.

Я заметил, как родители Тисса смотрят на него. Что-то изменилось в их взглядах с момента нашей вчерашней встречи. Возможно, моё вмешательство и не было бы необходимым, но для полного восстановления памяти потребовалось бы месяцы или годы. У меня же не было столько времени. Поэтому я решил действовать решительно.

— Саба, Пинх, когда-то вы были любящими родителями, — начал я свою речь. — Злая судьба, в лице тех, кого вы называете «Ваше превосходительство», однажды, помимо вашей воли, разрушила ваше счастье. Рядом со мной стоит ваш сын, Тисс. Я встретил его на базаре — худого, голодного и грязного, собирающего слюни перед лавкой со сладостями. Этот отважный мальчик, презрев все опасности, отправился сюда со мной, в логово пожирателей разума, чтобы найти вас и помочь планете вернуть всех своих детей. — Я посмотрел в глаза родителям Тисса и увидел в них то, что мне было нужно — слезы. Это была любовь, которая рвалась наружу. Я продолжил: — Я не сомневаюсь, что если этот храбрый мальчуган не побоялся бросить вызов ужасному вселенскому злу, то его достойные родители не уступят ему в храбрости.

— Я, Пинх, возвращаю себе тело, преступно отнятое у меня, — раздался решительный голос отца Тисса. — Подтверждаю, что выбор сделан мной добровольно. Клянусь защищать свою жену Сабу и своего сына Тисса, а также свой мир и до последнего дыхания бороться за свободу своего народа.

Я взглянул на Сабу, по щекам которой катились крупные слезы. В её душе боролись материнские чувства с холодным аналитическим умом инженера. В поисках дополнительных стимулов она переводила взгляд с сына на меня, потом с меня на мужа. Наконец, она приняла решение:

— Я, главный инженер Ниса, признаю, что использовала тело Сабы в преступных целях, — начала она, всхлипывая. — Я с готовностью уступаю тело, в котором сейчас находится мой разум, его законной хозяйке. — После секундной паузы, словно ещё раз взвешивая своё решение, она продолжила уже решительно. — Клянусь быть со своим народом и в горе, и в радости! Клянусь отдать все свои силы и саму жизнь ради освобождения моего порабощенного народа!

Я отдал медальоны Тиссу, и он с огромной радостью надел их на шеи матери и отца. Они знали, что делать, и почти одновременно их лица озарило голубое свечение. Синхронизированный с медальонами ретранслятор вернул тела их истинным хозяевам.

Дальнейшие события развивались на удивление гладко. Вопреки моим ожиданиям, Пинх и Саба сохранили большую часть памяти Зеба и Нисы. Возможно, это было связано с тем, что их пробуждение началось задолго до того, как сверкнули медальоны, или же провидению было угодно, чтобы всё разрешилось именно так.

Что ж, имеем то, что имеем, и я воспринял это как помощь свыше.

Нам повезло, что все компетенции главного инженера остались с Сабой. Далее всё было просто: главный инженер сообщила директору, что инспекция показала исключительную надёжность изделий предприятия. Вины предприятия в неудачах игроков нет. Сбросив с плеч тяжёлый груз подозрений, директор даже не расстроился, что его главного инженера и двух рабочих забирают во вновь созданный университет игры. Вторым рабочим был Карро, которого я не мог оставить на производстве без его верного друга.