Всходы Власти

Глава 10

Привычка — страшная сила. Несмотря на то, что спустя более чем два десятилетия жизни в другом мире прошлое уже казалось далёким и незначительным, многие привычки старой жизни продолжали довлеть надо мной. От некоторых я старался избавиться, ввиду неуместных, а некоторые, наоборот, старательно культивировал.

Одной из таких привычек было знать в лицо всех своих охранников, ответственных за твою безопасность.

После того как Вотал с Фелицией покинули бал, празднество вернулось в привычное русло. Часть приглашённых стала уединяться в своих покоях для обсуждения насущных дел, остальные, расселись за столами и неспешно обсуждали каждый своё.

Я же занимался тем, что внимательно присматривался к тем как взаимодействуют между собой разные группировки влиятельных людей страны, прикидывая, какие из них к какому делу можно пристроить. И именно в этот момент сработала моя старая привычка.

Помнить всех королевских гвардейцев в лицо, учитывая, что их было больше трёх тысяч, было для меня задачей пока непосильной. Но вот ближайшие сотни, которые занимались повседневной охраной и моим собственным сопровождением, я успел выучить неплохо.

В праздничном бальном зале присутствовало несколько десятков гвардейцев охраны — на случай дебошей, драк, или внезапного решения короля арестовать одного из приглашённых. За оскорбление, например. Ещё пара десятков стояла в качестве постовых у всех входов и выходов.

Вот только это были далеко не все гвардейцы. Присмотревшись, я заметил знакомые лица среди всех групп приглашённых, за исключением разве что мастеров магических орденов. Среди торговцев и градоправителей, среди рыцарей и аристократов, среди капитанов кораблей и столичных чиновников…

Я видел знакомые лица тех, кто служит в моей гвардии. Они не были одеты в королевские цвета, ничуть не выделялись из толпы, и, похоже, находились в своеобразном отпуске.

Все они были из сотен Роланда.

Выбор графа для организации охраны мероприятия был крайне удачным решением. Я оставил себе зарубку в памяти тщательно расспросить его обо всём, что узнают его люди о настроениях среди элит.

Спустя пару часов большая часть гостей насытилась, успела обсудить первые впечатления, музыка стала более мягкой и спокойной. Количество танцующих пар изрядно сократилось.

Именно этот момент, полный благодушия, я счёл подходящим, чтобы сделать своё заявление.

Когда я поднялся из-за стола, разговоры и обсуждения быстро замолкли, как по команде. Всё же королевская власть обладает немалым авторитетом: мне не пришлось делать дополнительных действий, чтобы привлечь к себе внимание.

Осталось лишь позаботиться о том, чтобы так и оставалось и впредь.

— Мои дорогие гости. — добродушно начал я. — Полагаю, до всех вас доходили самые разнообразные слухи о моей биографии и обо мне. Но слухи — далеко не всегда надёжный источник информации. Передаваясь от человека к человеку, сведения могут искажаться, и порой эти искажения столь сильны, что могут ввести человека в заблуждение. Сегодня особенный день: мой первый бал в качестве короля, и первое праздничное торжество новой династии Ганатры. Поэтому сегодня, каждый желающий может задать мне интересующие его вопросы, и непременно получить на них ответ. Уверен, что возросшее взаимопонимание, отсутствие обид, и подобная открытость обязательно послужат на благо нашего королевства.

C этими словами я опустился обратно на стул и принялся внимательно наблюдать за тем, как изменился тон обсуждения.

Я никогда не был настолько наивен, чтобы полагать, что мне удастся полностью скрыть все неприглядные дела, которые предстоит совершить для подъёма и удержания власти. Поэтому, обговорив этот вопрос с Шериданом, я уверился в том, что необходимо создать себе такую репутацию, при которой даже правдивые обвинения моего имени в чём-то приглядном будут заставлять обвинителей выглядеть лжецами.

Королевский титул даёт многое. Чего стоят слова даже сотен крестьян против королевского в сословном обществе? Ничего.

Разумеется, если бы я просто промолчал, никто бы не осмелился вот так вот в лицо без веской причины задавать королю неудобные вопросы: не то общество. Но герцог Шеридан уверил меня, что подобное открытое обращение, безусловно, принесёт мне множество очков репутации как среди аристократии, так и среди простого народа.

Осталось только достаточно гибко ответить на все возникающие вопросы, чтобы никто не мог уличить меня во лжи. Но к этому я был готов.

Внимательно наблюдая за дальнейшим обсуждением, я заметил, как несколько человек из круга аристократов вызвали личных слуг и передали с их помощью сообщение группам простых рыцарей и богатых горожан, что находились в другом конце зала.

После нескольких минут тихих перешёптываний, один из рыцарей, которому передали записку, подошёл к группе зажиточных горожан и обратился к одному старику из их числа. А затем решительно вышел на центр зала передо мной. Старик, слегка стушевавшись, последовал за ним.

— Моё имя сэр Гидеон, Ваше Величество. — рыцарь представился предельно вежливым тоном и низко поклонился. — А это Ротис. Нам бы хотелось узнать, как вам удалось взять королевский замок. Про это дело ходит столько слухов и небылиц, и мне, как воину, было бы очень интересно узнать, как обстояло дело из первых рук.

— Гидеон — первый меч Небулоса. — шепнул мне на ухо граф Роланд. — А старик рядом с ним — один из городских летописцев. Полагаю, кто-то из столичной знати попросил задать его этот вопрос. Королевский замок ни разу не брали ни штурмом, ни осадой, хотя не раз бывало, что герцоги бросали вызов королям Ганатры, и дважды за нашу историю случалось, что короли проигрывали битву в чистом поле, отступая в родовое гнездо.

Сэр Гидеон был одет в штаны, сапоги, и лёгкую кирасу, сделанный из одного материала: бледно-зелёной чешуи неизвестного мне происхождения. Стоявший за ним старик выглядел по меркам королевского приёма бедновато: в странного вида хламиду состоящую из множества наложенных друг на друга отрезков ткани. Он явно чувствовал себя неуверенно посреди бального зала, и даже сгорбился, стараясь казаться ниже, чем он есть на самом деле.

— В этом нет большого секрета. — степенно кивнул я рыцарю. — Полагаю, многие из присутствующих видели, как я бросил на вызов лорду Элиону на предыдущем балу. Он попытался арестовать меня, что, кстати, является грубым нарушением традиций и попранием привилегий благородных лордов. Но мой добрый друг, магистр Итем, что присутствовал тогда здесь, не дал королю этого сделать.

Я отсалютовал бокалом Итему, сидевшему за столом рядом с остальными членами делегации красных башен. Юноша, увидев скрестившиеся на нём взгляды сотен человек из зала, смутился и покраснел.

— Дальше король выгнал меня из замка, и мне оставалось лишь ожидать подхода армии под командованием. Мы с лордом Шериданом условились, что он должен подвести войска к замку не позднее чем через сутки после того, как я брошу вызов королю. Герцог успел вовремя.

Старик-летописец достал из складок своей хламиды увесистую книгу, к которой было прикреплено перо и закупоренная чернильница, и принялся в ней что-то писать.

Благородные лорды, сидевшие ближе всего к королевскому месту, принялись перешёптываться. Обсуждали армейскую логистику.

— Выходит, между штурмом и вызовом прошли всего сутки. — задумчиво высказался сэр Гидеон. — Король не успел даже подтянуть гарнизон стражи Небулоса, не говоря уже о большем.

— Да. — кивнул я. — Стремительность была моим ключом к успеху. — Я бросил вызов вечером, на балу, но лорд Элдрих разослал гонцов только на рассвете. Непростительная ошибка для короля. Полагаю, если кто-то из герцогов бросит мне вызов, я её точно не допущу. — я с улыбкой осмотрел лордов, слегка задержав взгляд на герцоге западных земель.

Старик слегка прищурился, но этим его реакция и ограничилась. Уверен, от остальных не ускользнула наша игра в гляделки.

— Мы ударили незадолго до рассвета. — продолжил я свою историю. — Стены замка высоки, а из осадных орудий при себе у армии были лишь лестницы: остальное было собирать слишком долго. Пока большая часть армия имитировала попытку штурма с ними, мы с лордом Шериданом взяли под своё начало две сотни отборных бойцов и проникли в замок через тайный ход, известные только королевскому роду. Затем, выйдя в центральный двор замка, мы разделились и ударили с двух сторон по барбакану. Лорд Шеридан встретил на своём пути своего брата и завяз, а я со своими людьми прошёл барбакан насквозь, открыл ворота и пришёл ему на помощь.

Брови первого меча Небулоса поползли на лоб.

— Если армия штурмовала в этот момент замок, то на стенах должна быть большая часть гвардии. — удивлённо произнёс Гидеон. — И вы пробились сквозь них так быстро, что они даже не успели опустить противовес на воротах?

— Атака изнутри была внезапной. — пожал плечами я. — А мы сражались за целое королевство, зная, что его возглавляет недостойный. И мы победили.

После этих слов все разговоры в зале, коих в момент моего рассказа было немного, стихли.

Сэр Гидеон ещё раз низко поклонился.

— Благодарю вас за рассказ, Ваше Величество. — подхватив под локоток потерявшего связь с реальностью летописца, что напряжённо строчил что-то в своей книге, рыцарь удалился в угол зала.

— С вашего позволения, Ваше Величество, я бы и сам хотел кое-что уточнить в этой истории. — раздался голос со стороны группы мастеров воды.

Мастер Логис, верховный магистр цепи воды, первым решил прервать молчание.

— Разумеется, магистр. — одобрительно кивнул ему я.

— Я слышал, между вами и лордом Элионом произошла тогда дуэль. Дуэль, в которой...— пожилой мастер слегка пожевал губами. — В которой бывший король применял искусство огня.

— Так и есть. — кивнул я. — Когда мне удалось переломить ход боя в свою пользу, лорд Элдрих направил на меня огненный поток, намереваясь запечь меня прямо в доспехах. Множество гвардейцев были тому свидетелями.

В этот раз мои слова вызвали достаточно бурные обсуждения. Эти подробности знали далеко не все — болтливые гвардейцы, конечно, встречаются, но болтать они предпочитают, как правило, с теми, кто сам не болтлив.

Глаза верховного магистра водного ордена довольно блеснули. Он как бы невзначай посмотрел в сторону делегации красных башен.

— Не мне, пожалуй, обсуждать, насколько недостойным является использование подобных навыков в дуэли. Я не рыцарь. — степенно продолжил магистр. — Однако ввиду моего поста, я достоверно знаю всех практикующих огонь мастеров в Ганатре. И ни один из них точно не проводил при дворе бывшего короля достаточно времени, чтобы обучить его должному уровню контроля над пламенной стихией.

Такой выпад в свою сторону мастера огня проигнорировать уже не могли.

— Позвольте мне, на правах заслуженного магистра красных башен, рассказать вам кое-что о нашем искусстве, что вы в силу своей специализации не знаете. — раздался знакомый мне голос мастера Темпуса с другой стороны зала. — Огонь — стихия пылкая, яростная. Её адепты — люди движения, действия. Пламя внутри нас всегда взывает к действию, а не ожиданию, и далеко не всегда эти действия могут быть осмысленными и продуманными. Отдавшись пламени до конца, можно стать воплощённым огнём, обретя большую силу. Но когда пламя опадает, остаётся лишь пепел. Именно поэтому первое, чему мы учим своих неофитов, это железный самоконтроль. Исходя из того, что я слышал о лорде Элионе, я могу сделать только один вывод: он был самоучкой. Бывший король проиграл битву за свою корону, и проиграл даже дуэль, которая к тому времени уже не решала ничего, ведь ворота замка были открыты.

На лице очень многих в бальном зале я прочитал несогласие со словами магистра. В глазах рыцарей и лордов Ганатры дуэль значила очень, очень многое. Но прерывать Темпуса никто не стал.

— Он был в гневе. В безрассудном, душераздирающем отчаянии. В один миг от могучего короля целого королевства он становился никем, и все его умения не могли ему помочь. Отчаяние и ярость — плохие советники любому мастеру. Вероятно, лорд Элдрих понимал, что его дни сочтены и это конец его вольной королевской жизни, и лишь это толкнуло его на такой поступок. Не стоит загонять мастера огня в угол — всегда есть риск того, что затем вокруг останется лишь пепел. — закончил свою речь Темпус.

Высокое собрание элиты моего королевства внимательно выслушало речь мастера красных башен. А затем дружно решило сделать вид словно ничего не произошло: все вернулись к танцам, закускам, и неспешному перемыванию косточек друг другу. Я даже умилился подобному единодушию.

Бал вернулся в свою колею. Хотя учитывая то, сколько людей танцевало, я бы скорее назвал это уже пиром.

Дети льда потихоньку вливались в обстановку. На моих глазах один из моих телохранителей-гигантов попытался пригласить на танец какую-то пожилую леди. Причём подкрался к ней со спины так, что обернувшись, она бухнулась в обморок. Её спутник, бодрый старичок, немедленно попытался набить морду гиганту, но сломал руку. Гвардейцы вмешались, и мягко развели старика и варвара в сторону. Никто не обратил особого внимания на инцидент, но вот несколько рыцарей победнее заинтересовались и зашушукались. А затем вчетвером подошли к гиганту и вызвали того на кулачный бой. Тот усмехнулся, но согласился, и впятером они покинули зал. Памятуя свой прошлый опыт кулачного боя с великаном, я бы скорее ожидал поражения людей, но рыцари меня удивили — вернулись все четверо не сильно помятые и весьма довольные, а вот у гиганта на лице было крайне обиженное выражение лица, несколько кровоподтёков и больших шишек.

Это сразу подняло бурю обсуждений. Гиганта обступили другие варвары и начали узнавать, как это произошло. Рыцари довольно хвастались. Затем ещё парочка детей льда из моей охраны двинулись к рыцарям и начали предлагать матч-реванш. К делу присоединились и другие рыцари, заинтересовавшись… Выдвинулась даже парочка баронов помоложе. Аристократы неподалёку от меня азартно начали делать ставки.

— Похоже, организуется турнир по кулачным боям, Ваше Величество. — уныло произнёс граф Роланд. — Что будем делать по этому поводу?

Я зевнул.

— Попроси мастеров из числа тех, кто лучше владеет жизнью последить за этим и помочь с травмами. И сделай от меня ставки на наших рыцарей.

— Вы так уверены, что они победят? — удивился Роланд.

— Нет, но надо же поддерживать своих.

Празднество вернулось в добрую колею. Люди подходили и задавали разнообразные мелкие вопросы про грядущую политику нового короля, происхождение, новые указы, и прочие мелочи.

Где-то я отвечал прямо, иногда — отмалчивался, ссылаясь на тайну корону, иногда отвечал уклончиво. Ничего такого, с чем не справится разумный человек. По-настоящему неудобных вопросов никто не задавал. Но это изменилось, когда основной поток желающих узнать короля получше иссяк.

Герцог Эдриан Скала вышел на площадку передо мной, смотря на меня лёгким прищуром. К балу он сбрил свои бакенбарды и оделся в тяжёлый камзол из чёрной кожи, что придавало облику старика лёгкий зловещий вид. Я не ожидал от него проблема — несмотря на то, что вокруг лорда западных земель собралась сейчас вся оппозиция аристократии, недовольная резким восхождением нового короля, идиотом, что готов бросить мне вызов, герцог отнюдь не был.

Его вопрос показал мне, что я ошибался в нём.

— В наших кругах выдвигают разные теории на этот счёт. — лорд западных земель неспешно обвёл взглядом аристократов. — Но раз уж вы столь радушно отвечаете на вопросы, Ваше Величество, мне хотелось бы знать наверняка. Ни для кого не секрет, что вы и герцог Шеридан объединили силы, чтобы недостойный больше не занимал славный трон Ганатры. Но как же вышло так, что именно тот, кто ещё недавно был рыцарем, пусть и прославленного ордена, а не законный наследник престола стал королём?

В бальном зале повисло молчание. Гробовое — затихли даже музыканты. Герцог говорил громко, не стесняясь, и его слышали все. Танцующие пары остановились, неуверенно глядя на меня.

Несмотря на то что я открыто отвечал на вопросы, играя добродушного правителя, такой вопрос очень опасно граничил с оскорблением. И сам герцог это прекрасно понимал, спокойно ожидая моей реакции.

Глядя на равнодушную маску, что натянул на своё породистое, красивое лицо потомок одного из самых древних родов Ганатры, я затруднялся определить его истинные мотивы. Было ли это давление недовольных лордов, что вынудило его? Или он сознательно пытался прощупать границы и нанести больше вреда моей репутации, осознавая, что проиграет в прямом противостоянии?

Я не мог ответить на этот вопрос правду. Просто взять и признаться в том, что планируешь завоевать все королевства, а герцогу полагается от них изрядный кусок, значило лишиться самой возможности осуществить этот план. Но я не мог и прямо лгать: каким бы хорошим лицедеем ты ни был, когда на тебя смотрят десятки опытных магов и сотни людей, что не понаслышке знакомы с властью, всегда надо избегать прямой лжи, не оставляя шанса на то, что кто-то сможет разгадать искусную ложь, что вылезет тебе боком в самый неподходящий момент.

— Есть, по меньшей мере, два человека, что нужны каждой армии в каждой битве. — медленно начал я. — Тот, кто возглавит атаку, всегда первый в битве. И тот, кто возглавит командование, превращая разрозненную толпу в кулак, что ломает любые стены. Принято считать, что вклад лидера больше, чем вклад командира. Я считаю, что они равны.

— Вы не ответили на вопрос, Ваше Величество. — бесстрастно бросил мне герцог.

— Мы с лордом Шериданом разделили обязанности, чтобы вести Ганатру к светлому будущему. Что же до того, почему именно так… Спросите у него. У меня достаточно чести, чтобы не обсуждать своего первого генерала за его спиной.

Я постарался выразительно дать понять наглецу своим взглядом, что другого ответа он не дождётся.

Герцог западных земель недовольно дёрнул щекой и удалился к своему месту за столом, не говоря больше ни слова.

Бал вернулся в свою колею. Снова заиграла музыка. Но вот дальнейшие вопросы как отрезало.

За окнами смеркалось. Я уже было подумал, что эта часть приёма окончена, но именно в этот момент меня посетила чувство пристального, сверлящего меня взгляда.

Нет, многие смотрели на короля в этот день. Но вот, неотрывно, в течение долгого времени… Это я заметил. Медленно обведя зал взглядом, я встретился глазами с теперь уже герцогом Харном, что пристально рассматривал меня. Убедившись, что я его заметил, лорд центрального герцогства не отрывая взгляда, медленно, почти незаметно слегка покрутил кольцо на своём пальце. Графское кольцо! И вопросительно уставился на меня, словно спрашивая разрешения…

Сложить два и два было несложно. Герцог хотел задать вопрос, касающийся графства, которым до недавнего времени управлял. Графства, где я устроил резню.

На этот вопрос я легко мог ответить так, чтобы не привлечь подозрений. Пожалуй, именно сейчас это будет даже слишком удачно… Я смежил веки чуть более медленно, чем обычно, тем самым давая герцогу согласие.

Но сам факт такого вопроса поднял Харна в моих глазах на пару очков.

— Когда я принял управление вашим графством, Ваше Величество, я был… Изрядно удивлён. — медленно начал Харн. — Дело в том, что на защите замка и земель на тот момент не было ни одного солдата. Удивительное дело. Конечно, часть верных людей осталась со мной и после того как я признал поражение и отдал вам своё герцогство, и это не составило проблемы, но подобное сильно меня удивило. Я опросил челядь замка, местного мастера и крестьян. Но никто не смог сказать что-то вразумительное: сказали лишь, что был бой, а в замке видели… Гигантов. — герцог бросил взгляд на присутствующих в зале детей льда. — Слухи и слова крестьян — вещь ненадёжная. Однако я уверен, многих интересует, что стало с дружиной графа Леона и с ним самим.

Я ощутил на себе много любопытствующих взглядов. Прежде всего — из числа аристократии. Похоже, слухи об этом деле действительно успели распространиться по королевству. А вот от рыцарей, мастеров и горожан было видно лишь лёгкое удивление — не похоже, чтобы кто-то слышал об этом.

Я натянул на лицо мрачное, подавленное выражение и принялся отвечать:

— Это… Крайне скверная история, герцог. Дело в том, что граф Леон — безумец. И довольно опасный.

— Безумец? — брови герцога вскинулись вверх. — Я знал графа, он был моим соседом, я бы никогда не подумал…

— Безумец. — мрачно подтвердил я. — Но давайте по порядку. — Прежде чем бросить ему вызов, я, разумеется, разузнал о том, кто из лордов наиболее… Подходит для такого дела. Но вот лорд Леон превзошёл все мои ожидание, причём в худшем смысле. Когда первый из моих воинов подошёл к воротам после брошенного вызова, граф Леон приказал сжечь его заживо.

— Сжечь заживо? — неверяще переспросил герцог, нервно облизнув губы.

— Именно так. — кивнул я. — Его облили маслом со стены и подожгли стрелой.

Вот теперь историей явно заинтересовали не одни лишь аристократы. По залу прокатилась волна шепотков, обсуждающих это.

— И что было дальше? — попытался взять себя в руки герцог, выбитый подобными новостями из колеи. — И зачем вы послали всего одного воина вперёд, кстати?

— Как вы, вероятно, знаете, дети льда сильнее и крупнее нас, людей. Но Крегорн — исключительно силен даже для своего народа. — я обернулся и кивнул на рыцаря смерти, что застыл за моим плечом. — Я послал его вперёд, чтобы он попытался сломать ворота тяжёлым молотом.

— Он выжил? После того как его превратили в жилой факел? — потрясённо переспросил герцог, переводя блуждающий взгляд с меня на гиганта.

— Крегорн, сними шлем. — вместо ответа приказал я рыцарю смерти.

Гигант молча отстегнул ремешки шлема и снял его, взяв под мышку.

Сидящие поближе женщины ахнули. Некоторых людей, что особо налегал на еду, стошнило прямо на стол. Рыцари и аристократы рассматривали лицо гиганта со смесью жалости и отвращения.

Можно их было понять — выглядело это страшно. Обожжённая, зарубцевавшаяся бесформенной массой плоть без губ, носа, ушей и кожи. И глубоко посаженные провалы глаз, что были подёрнуты лёгкой серой дымкой.

— Как он ещё жив? — неверяще воскликнул мастер Логис.

— Крегорн — сильный и крепкий воин. Шаманы сумели вылечить его, и пусть он не образец красоты, но сражаться он может не хуже прежнего. — невозмутимо произнёс я, закинув в рот кусочек сыра. — Крегорн, расскажи, что было дальше.

Рыцарь смерти заговорил тяжёлым, хриплым голосом, словно звучащим из испорченного диктофона:

— Я сломал ворота. Забежал на стены и прыгнул в ров. Мы взяли замок. Из солдат графа выжили немногие.

Я кивнул гиганту, позволяя надеть шлем обратно, и тот вновь превратился в невозмутимую статую.

— Граф приказал людям сражаться насмерть, и никто не сдавался, будучи живым. А тех, кто хотел, просто убило клятвой. — я состроил скорбное выражение лица, покачав головой, тем самым показав своё крайнее неодобрение к подобному. В итоге нам удалось пленить лишь малую часть его воинов. Я отдал сэру Леону своё старое рыцарское кольцо и велел убираться из графства с остатками его людей. Больше мы не виделись.

Герцог надолго замолчал, переваривая услышанное. А затем внезапно вскинулся:

— Но подождите, получается, по Ганатре теперь блуждает безумный рыцарь, готовый убивать, с неплохим отрядом верных людей?

Я кивнул.

— Напоследок сэр Леон сказал мне, что будет жаловаться королю. Тогда я подумал, бедняга, наверно, окончательно сошёл с ума — вряд ли кто-либо в здравом уме одобрит сожжение людей заживо.

— А затем лорд Элион попытался сделать то же самое с вами. — герцог мрачно погладил подбородок. — Полагаю, мы все должны быть вам благодарны за то, что вы вскрыли эту язву на теле нашего королевства. Но, возможно, стоит объявить сэра Леона в розыск? Кто знает, что он ещё может натворить.

Я сделал вид, что на миг задумался.

— Логика безумцев непостижима для нормального человека. Я думал, что он сам придёт ко мне, ведь вскоре после этих событий я сам надел корону. Но прошло уже несколько месяцев, а о нём ни слуху ни духу. Пожалуй, вы правы.

Я поднялся из-за стола и встал, выпрямившись во весь рост.

— Рыцари и лорды! Я объявляю награду в тысячу платиновых монет тому, кто сможет сообщить достоверные сведения о местонахождении сэра Леона, и десять тысяч — тому, кто арестует и приведёт его живым на королевский суд!

Герцог Харн поклонился и вернулся на своё место. Я осмотрел зал: никто не собирался кидаться на меня с обвинениями. Но вот атмосфера праздника и непринуждённого общения была необратимо разрушена, и общее настроение явно стало напряженным.

Уже смеркалось. Возможно, и мне стоит с этим заканчивать. Я жестом подозвал к себе одного из слуг и шепнул ему:

— Передай леди Беатрис, что я хочу поговорить с ней наедине. На моём любимом балконе.

Лакей молча поклонился, а я поднялся из стола и покинул бальный зал. Крегорн тенью следовал за мной.

Дойдя до своего любимого балкона, я жестом велел Крегорну и паре сопровождающих нас гвардейцев скрыться. Никогда не стоит забывать о безопасности — около каждого облюбованного мною места в замке всегда имелась комната, где дежурило несколько гвардейцев. На случай неожиданностей.

Леди Беатрис не заставила себя долго ждать, и подошла к балкону раньше, чем я успел налюбоваться едва начинающими проблёскивать на закатном небосводе звёздами.

— Ваше Величество. — женщина изобразила короткий, уважительный поклон.

Я окинул её внимательным взглядом. Моя знакомая выглядела совершенно безмятежно и весьма достойно: платье из тёмно-синего бархата, выгодно подчёркивалась ожерельем из зеленых камней, что оттеняли её глаза. На лице была лёгкая любопытствующая улыбка.

На миг я задумался, нет ли в комбинации её цветов отсылки к королевским.

Не став долго тянуть время, я будничным тоном заявил:

— Я сдаюсь.

Брови женщины взметнулись вверх. Она ответила с лёгкой неуверенностью:

— Боюсь, я не совсем понимаю…

— Я испробовал все варианты ухаживания за вами, которые только смог придумать, миледи. — перебил её я. — Это длится уже несколько месяцев, и, боюсь, в данном деле я вынужден признать своё поражение. Поэтому я прошу вас принять мою капитуляцию по этому вопросу и дать мне, как не умеющему понимать тонкие и изощрённые женские намёки толстокожему мужлану, чёткий и однозначный ответ. Вы решительно намерены игнорировать меня?

К её чести, Беатрис отнюдь не стала играть дурочку. Рыжеволосая красавица слегка прищурилась, окинув меня по-женски оценивающим взглядом, и на некоторое время задумалась. Я её не торопил.

Слегка тряхнув копной вьющихся, густых волос, и победно вздёрнув носик, леди наконец заговорила тягучим, обволакивающим голосом.

— Чтобы не говорил обо мне лорд Элион, и какие бы слухи не ходили при дворе, Ваше Величество, смею вас заверить, что я — добропорядочная вдова и женщина хорошего воспитания. И эти самые обстоятельства не позволяют мне ответить взаимностью на ваши ухаживания до тех самых пор, пока вы оказываете явные знаки внимания одной баронессе.

Я было вскинулся, чтобы ответить, что Беатрис мягко положила руку мне на грудь, заставляя замолчать.

— Я понимаю, что ввиду разницы нашего положения, я не могу рассчитывать на что-то большее, чем статус любовницы, и готова это принять. Разумеется, я также осознаю тот факт, что вам придётся найти себе супругу в интересах короны. Однако если вы ищете ту, что согласна быть второй, то вы обратились не по адресу. У меня тоже есть гордость.

С этим словами, сверкнув потемневшими зелёными глазами, женщина круто развернулась, взмахнув полами платья, и, выпрямив спину, покинула балкон с высоко поднятой головой, плавно покачивая бедрами.

Я почувствовал лёгкую головную боль от всего этого и устало помассировал виски. Нет, ну вот как она узнала? Разумеется, легко было предположить, что моё утреннее времяпрепровождение с Кианой каким-то образом оказалось замечено — хотя я и уверен, что ни она, ни слуги, не давали никому об этом знать.

Но ведь я не видел черноволосую наёмницу с тех самых пор, как покинул герцогство Харна, оставив ту на хозяйстве! И всё это время леди Беатрис продолжала с чистой совестью игнорировать мои настойчивые попытки ухаживаний!

Одно слово — женщины.

Наедине с собой я позволил себе тяжёлый вздох. Этим вечером предстояло ещё много встреч и немало работы. Но ничего такого, что действительно стоило бы упоминания.