Всходы Власти

Глава 26

Я вынырнул из воды и резко вдохнул воздух, осматриваясь. В этот раз получилось почти идеально.

Резко возникшая страсть короля к купаниям в каждом подходящем озере по дороге уже давно успела расползтись по всей армии. Но истинная причина подобного времяпрепровождения была отнюдь не в моей страсти к плаванию.

Удивительно, как много порой могут дать человеку совершенно незначительные вещи, которым он раньше уделял совсем мало внимания.

Обучение моих собственных рыцарей смерти оказалось именно такой вещью.

Нет, я не могу сказать, что раньше учил Улоса или молодых шаманов из Северного Ветра некачественно… Но мысленно я всё ещё полагал, что никогда не буду учить их всему и по-настоящему. Скрывал некоторые ключевые моменты, заставляя их пробивать свой собственный путь, объяснял практику без теории… Одним словом — уделял им немного времени и учил их не так часто, как мог.

Удивительно, что при таком подходе Улос вообще сумел обратить себя в лича и научился поднимать высшую нежить. Наверное, тренировался как проклятый, пока я не видел…

Старый слуга, не смотря на преклонные годы, не потерял живого любопытства. Может, это помогло, а может, он просто талант.

Уверен, и мой старый слуга, и молодые шаман принимали это как должное, осознавая, что даже такое обучение — большой жест с моей стороны.

Но в отношении своей постоянной гвардии такой подход был неприемлемым. Мне предстояло сражаться с ними бок о бок в авангарде столкновения с армией. Здесь требовалась квинтэссенция моего собственного боевого опыта, лучшие из приёмов…

Не всё шло гладко, конечно. Невозможно обучить молнии смерти человека, не знакомого ранее с искусством смерти, всего за несколько месяца. Разве что это будет особый талант…

Я выворачивал себя наизнанку, придумывая новые, облегчённые версии ударов и проклятий, что могут перевернуть ход боя. Пил отвары от бессоницы неделями подряд, раз за разом обращая новых рыцарей смерти.

Они заметили моё рвение и оценили. И, к моему изрядному удивлению, смогли даже научить меня тому, чему раньше не смог никто другой.

Опытные, старые и много повидавшие воины показали мне, как можно выжить в кольце врагов на поле боя, и смогли объяснить мне причину всех моих последних неудач в искусстве фехтования.

Всё оказалось куда проще, чем я сам думал. И дело было отнюдь не в том, что я оказался скверным фехтовальщиком, вовсе нет.

Стиль боя рыцарей-странников опирался на возможности организма, существенно усиленные жизнью. И когда я утратил это, он просто перестал работать. Нет, я все ещё мог сражаться и даже побеждать… Но это было подобно борьбе с ветряными мельницами. Сложные, многоступенчатые связки и удары опирающиеся на невероятную скорость, гибкость и силу просто переставали работать в руках простого человека.

За несколько месяцев нельзя обучиться новому стилю боя, конечно. Но я не был новичком в фехтовании, и вбить в меня то, как стоит действовать королю в гуще боя старики сумели, и сумели очень хорошо.

— Как водичка, милорд? — осведомился сэр Кристоф, вытаскивая меня на лодку.

— Парное молоко. Сегодня ещё пару раз попробуем.

Рыцарь смерти лишь степенно кивнул, берясь за вёсла.

Причина моих регулярных купаний была проста и прозаична. Я придумал, как мы будем штурмовать стены лучшей из крепостей севера.

По моему приказу Крегорн отобрал три десятка стариков из детей льда, что согласились стать подобными ему. И, собравшись вместе, немертвые гиганты должны были просто взять и закинуть новообращённых воинов бирюзовой гвардии на стены. Практика показала, что это им вполне по силам… А падение те точно переживут, случись великанам промахнуться.

Рыцари смерти закрепятся на стенах, и в этот момент армия сможет подтащить лестницы.

Проблема здесь была только одна. Как король, я должен был войти на стены первым.

Некоторые из гвардейцев пытались отговорить меня от этой затеи, но стараниями лорда Шеридана, я прекрасно знал, как многое это значит.

Нет, разумеется, я мог пойти с теми, кто несёт лестницы… Но когда мы возьмём город, каждый будет помнить тех, кто первым ворвался на его стены. Это будет легенда, что заслуживает того, чтобы склонить перед ней колено.

И поэтому Крегорн вместе с ещё парой немертвых великанов — Олуфом и Гизмоном, регулярно тренировались в том, чтобы кидать меня в озеро. Потому что, если в случае с другими гвардейцами промах вполне допустим, мне самому превращаться в лепёшку совершенно не хотелось. Стены южной части Септентриона были более двадцати метров в высоту… И это были самые нижние из его стен.

Утешало меня только то, что с северной стороны защита лучшего из бастионов севера не в пример внушительнее. Совету шаманов придётся намного тяжелее, чем нам.

Смысл тренировки был простой — гвардейцы натягивали полотно, держа его на длинных палках с лодок, имитирующее стену. Гиганты, в свою очередь, кидали меня на это полотно. Если попадали, я просто легко приземлялся на полотно. А если мимо...

Ну, приходилось искупаться.

Провернуть подобное в латах было нечего и пытаться, поэтому я с сожалением сменил свои латы странников на броню из серо-голубоватой чешуи, добытой на прошлой королевской охоте.

— Накупался? — раздался из-за спины скрипучий голос Элдриха, когда я закончил с тренировкой и сменил одежду.

Сегодня гиганты попали десять раз из десяти. Как и вчера… И мы были уже на территории Арса.

Всего две недели пути — и мы устроим штурм.

— Пожалуй. — кивнул я командиру бирюзовой гвардии.

— Ты обещал, что научишь меня своему самому страшному удару до того, как мы дойдём до Септентриона. И нам осталось дней десять пути, не больше. — Напомнил мне об обещании древний король.

— Ты куда-то торопишься? — хмыкнул я.

— Я просто не хочу упустить такой шанс, если тебя размажет в лепёшку. — сварливо ответил основатель Ганатры.

В отличие от многих других, Элдрих никогда не пытался отговорить меня от этой идеи. Наверно, древний король просто куда лучше других понимал, что на самом деле значит для короля взойти на стену покорённой столицы первым. Кто-то другой, возможно, решил бы что он просто хочет моей смерти, но уж кто-кто, а лич прекрасно понимая что я в таком случае просто стану больше похож на него...

— Думаешь, ты готов? — серьёзно осведомился я.

Лич схватывал все практики искусства смерти буквально на лету. Пожалуй, я и сам учился у демона медленнее… И он же подал мне одну из простых, до гениальности идей.

Сделать из гвардейцев боевых мастеров смерти нереально — не хватит ни сил, ни умения. Но вот чему их можно легко научить, так это не убивать врагов, а ослаблять их. Вызвать дрожь в ногах, в руках, общую слабость, пусть и на пару кратких мгновений…

Проклятье, что нацелено на краткосрочное ослабление врага требует совсем немного сил. А уж в исполнении настоящего мастера можно заставить подломиться ноги у сотен, если не тысяч врагов.

Я пошёл дальше и изобрел множество проклятий подобного направления, опираясь на доступные мне знания высших аспектов искусства. Научился непросто ослаблять врагов — а ещё и внушать ужас, заставлять испытывать боль или головокружение…

Да только за эту идею я был готов расцеловать скелета. Пожалуй, я слишком увлёкся именно убийствами и попал в ловушку инерции мышления, не раздумывая об альтернативах. Ведь зачем тебе ослаблять врага, когда ты можешь убить сотню одним ударом?

Но вот для создания имиджа это будет очень полезно. Потому что одно дело — нанести удар, обращающий в прах сотни, и совсем другое — убить их мечом, когда у тех будут дрожать поджилки от слабости и страха.

Сэр Кристоф вместе с некоторыми рыцарями, правда, сперва выражал лёгкое сомнение в честности подобных методов. И потому они учились всему спустя рукава.

— Я не уверен, что это рыцарский способ ведения боя, милорд. — покачал головой вернувшийся на службу капитан бирюзовой гвардии, когда я предложил научить его подобному.

— Посмотри на это с другой стороны. — пожал плечами я. — В чём здесь разница с искусством жизни? Жизнь и смерть — две стороны одной монеты. Мастер жизни усиливает себя, становясь лучше воинов, что окружают его. Мастер смерти ослабляет воинов вокруг себя. Противоположности, верно, но результат одинаков. Насколько хорошо мастер жизни усилит себя, настолько же сильно мастер смерти ослабит своих противников. Итоговый разрыв будет одинаков, так какая же разница? Если так рассуждать, искусство жизни тоже будет жульничеством, а от такой мысли недалеко и до того, что искусство фехтования нечестная вещь. И что, будем всё сражаться на кулаках или оглоблями?

— Фехтованию и даже искусству жизни может обучиться каждый. — неуверенно произнёс сэр Кристоф.

— Искусству смерти тоже. Оно основано на использовании собственного тела, как инструмента, как и искусство жизни.

— Вы хотите сказать, это даже не завязано на наше преобразование, милорд? — вскинул брови старик. — И мы могли бы обучить этому других? Внуков или правнуков?

— Есть некоторые нюансы, но да, запросто. — кивнул я.

Некоторое время мой рыцарь смерти молчал, видимо переоценивая собственные приоритеты.

— Я поговорю с остальными. — наконец, сказал сэр Кристоф. — Больше с этим не будет проблем.

Спустя неделю после этого разговора все новообращённые члены бирюзовой гвардии тренировались в искусстве смерти как проклятые. И мне оставалось лишь улыбаться, глядя, как на моих глазах рождается лучшая армия в королевствах.

— Я готов. — после долгой паузы произнёс скелет, вырывая меня из воспоминаний.

Вскинув руку, я создал пожиратель жизни, испаряя в прах круг травы диаметром метров десять и тут же развеивая его.

— Это была наглядная демонстрация. А теперь смотри и запоминай. — произнёс я.

Я достал костяной кинжал, пустил себе кровь и принялся рисовать на образовавшемся круге сложную ритуальную фигуру, создавая стационарный аналог пожирателя. Сам, конечно, я мог обойтись и без подобных костылей, но древнему королю стоит начать с варианта попроще.

Элдрих цепким, внимательным взглядом следил за мной, запоминая каждый символ.

Закончив, я распрямился и хрустнул шеей.

— Активируй фигуру своей силой и направь на ближайший перелесок. — кивнул я в сторону деревьев.

Основатель Ганатры медленно обошёл символы по кругу, а затем резко направил на них растопыренные костяшки. Багровые провалы в его глазах вспыхнули, а моя кровь засветилась, испаряясь. Антрацитово-чёрная дымка потянулась от символов древнего языка мастеров смерти к руке древнего короля. Тот некоторое время разглядывал свои кости, вокруг которых чёрным туманом переливалось смертоносное проклятье, то и дело норовя соскользнуть, а затем направил свою руку на деревья.

Поток серо-чёрного тумана рванулся вперёд, распыляясь конусом и обращая в прах всё, что встречал на своём пути: траву и деревья, сухие ветки и свежие кустарники. Высшая сила смерти, абсолютная энтропия, сонм проклятий, из которых состояла каждая частица этого потока...

Всего за несколько секунд он обратил в прах сотню метров леса, и лич сжал костяные пальцы в кулак, останавливая выпущенную силу. С лёгкой ревностью я отметил то, что далось ему это, наверно, даже легче, чем мне самому…

Некоторое время мы оба молчали, осматривая дело своих рук.

— Знаешь, когда мы только познакомились, я смеялся над тем, как ты гордился тем, что называл себя мастером смерти. — негромко проговорил скелет. — Ведь что значит сила всего одного мастера в сравнении с властью, что обладает король? Но я ошибался. Искусство, что способно сокрушать целые армии, заслуживает уважения.

— Слышать подобное от первого из королей Ганатры — честь для меня. — без тени лукавства произнёс я.

Я и вправду считал, что здесь есть чем гордиться. Ведь я был первым из людей этого мира, кто обладал подобной мощью.

Некоторое время мы молчали, думая каждый о своём. Я прикидывал, какие ещё схемы грядущего штурма можно улучшить, а также размышлял о том, что предпримет король Арса.

Мы вошли в границы центрального королевства севера не встречая сопротивления. Пограничные бароны удивились, конечно, увидев армию, и наверняка отослали сообщение королю и старшим лордам, но в остальном — никто не препятствовал походу.

Строго наоборот, многие выделили отряды, что отправились вместе с нами и передали фургоны с продовольствием.

Армию Ганатры встречали с радостью, ещё не подозревая, зачем она здесь на самом деле.

Сам король Арса не присылал даже письма, игнорируя наше присутствие. У меня даже появились подозрения, что старик просто выехал вместе с армией куда-то на север, встречать объединённую армию кланов детей льда.

Завтра утром мы планировали сдвигаться с места текущей стоянке, и я решил, что стоит ещё пару раз отработать бросок на стены на этом удобном озере. Лишним не будет…

— Тебе стоит отдохнуть несколько дней. — раздался голос Элдриха.

— Что? — поднял бровь я.

— Я уже вполне могу взять на себя тренировки бирюзовой гвардии. Оставшиеся дни ничего не решат. А раз тебе предстоит быть на острие, просто отдохни. Мы возьмём город, так или иначе. Но от того, как мы его возьмём, зависит многое. Мёртвым не нужен отдых, но ты ещё жив. Не забывай об этом.

Я немного подумал, а затем последовал совету древнего короля, направившись в свой шатёр. В конце концов, я действительно намеревался быть первым на стенах. Этот штурм не будет лёгким…

Как бы мы ни старались, какие бы обманы я ни пустил в ход, невозможно привести средневековую армию и взять город, где живёт больше ста тысяч человек одним ударом.

Они будут сражаться за каждый дом, я уверен. Столетия войны с северными гигантами не прошли для Арса бесследно. В следующее мгновение после того, как я прикажу раздать своим мнимым пленникам оружие, стража на стенах будет готова к бою. Конечно, им потребуется время, чтобы подготовиться к полноценному отражению штурма, которое мы не намеревались давать. Пока развернут машины, подтащат инструменты для сброса лестницы... Мы должны уже успеть взять стены.

И всё же… Это будет тот ещё бой, я не сомневался.

Утро следующего дня встретило меня голосом моего слуги, что выполнил при мне обязанности адъютанта и денщика одновременно: это был один из стариков бирюзовой гвардии, которого звали Нольф.

В силу возраста я обратил его в пронзающего мрак одним из первых, но рыцарем старик не был.

А потому служить королю, пусть даже и в таком качестве, считал честью.

Впрочем, я сделал себе зарубку в памяти посвятить всех воинов бирюзовой гвардии в рыцари после взятия Септентриона. Они будут со мной на острие… И после проверки в реальном бою определённо должны заслужить право называться рыцарями смерти.

— В лагерь армии прибыла делегация огненных мастеров, Ваше Величество. — раздался его голос, выдёргивая меня из сна.

Надо сказать, деликатность явно была не в чести в армии Ганатры. Прикажешь будить, если будет повод — стесняться никто не будет.

Пока Нольф помогал мне надевать доспехи, я раздумывал о внезапной новости. Контракт с Грицелиусом перед отъездом был закрыт. Новых дел пока не намечалось… Кто из огневиков и зачем прибыл к нам сейчас, да ещё и догоняя армию практически у стен столицы Арса?

Я вышел из королевского шатра и направился делегации навстречу. Откладывать выяснения было незачем.

От подобного визита можно было ожидать как неприятностей, так и полезных вещей, однако едва завидев прибывших, я расплылся в искренней улыбке.

— Магистр Итем собственной персоной! — расхохотался я, крепко обнимая парня.

Вместе с ним по войсковому лагерю двигалось почти пять десятков мастеров красных башен: и почти все были мне незнакомы. Разве что пару лиц, возможно, я встречал в делегации Грицелиуса…

Уже не совсем юноша — почти молодой мужчина, также тепло улыбнулся мне.

— Я тоже рад вас видеть, Ваше Величество. — улыбнулся возмужавший магистр огня.

— Смотрю, растёшь не по годам. Скоро и борода будет. — ухмыльнулся я, разглядывая короткую чёрную щетину парня. — Рассказывай, с чем прибыл. Да и вообще, зови меня просто Горд. Ни к чему формальности между старыми друзьями.

Итем слегка смущённо провёл рукой по щетине, и на его лице заполыхали огненные искорки. А мгновением позже от волос на лице не осталось и следа!

— Мы прибыли по приказу верховного магистра Грицелиуса для оказания помощи раненым в этой войне. Со мной пять десятков мастеров, что хорошо владеют целительством. — чётко и по-военному отчитался парень.

— Вот как? — я задумчиво потёр подбородок. — Не знал, что ты хорошо владеешь мастерством жизни. Неожиданная, но, не скрою, приятная помощь. — Я бросил взгляд на адъютанта. — Нольф, распорядись, чтобы новых целителей разместили согласно их положению.

Воин бирюзовой гвардии молча кивнул и отправился раздавать указания. Итем же, в ответ на мои слова стушевался и начал вилять взглядом.

— Нууу.. Не то чтобы мне хорошо удавалась эта область… — неуверенно протянул он, смотря в сторону.

— Говори уж сразу, что ты полный бездарь, что умеет только сжигать всё вокруг. — раздался сварливый голос одного из мастеров за его спиной. — Нечего вводить короля в заблуждение.

Молодой магистр бросил на старика пылающий взгляд, но вступать в полемику не встал.

— Я быстро учусь, а здесь я потому, что меня, как одного из магистров, назначили командовать миссией. — закончил он, наконец подняв глаза на меня и слегка покраснев.

— Иными словами, поставили на место, где не нужно ничего делать, чтобы по дурости не наворотил дел. — раздался тихий голос другого мастера сзади.

Итем попытался сделать вид, что этого не слышал. У него получалось плохо, он честно старался. Я с трудом удержался от смешка.

Что-то подсказывало мне, что парень просто захотел посмотреть на войну и выпросил у Грицелиуса назначение… А тот решил сделать сразу несколько дел сразу: научить юного протеже командовать колючими старым магами, что, возможно, не так талантливы, как он, но куда более опытны, и заставить его потихоньку осваивать новое направление.

Вообще-то, с армией Ганатры находился корпус мастеров водной цепи, что работали в качестве целителей и боевиков на случай столкновения с опасными тварями по пути. И будь на месте Итема какой-нибудь спесивый старик, что принципиально не шёл с ними на сотрудничество, я мог бы и выставить огневиков вон чтобы не провоцировать конфликт. Но верховный магистр красных башен точно знал, что я оказываю расположение молодому таланту… Хитрый старый лис.

— Располагайтесь со всеми удобствами. — махнул я рукой мастерам. — Я всегда рад видеть мастеров красных башен.

Новоприбывшие отправились располагаться в лагере и вставать на довольствие, а я отвёл Итема в королевский шатёр, где налил юноше напитков из своего личного запаса.

— Грицелиус ничего не просил передать? — негромко спросил его я.

— Нет. — покачал головой молодой магистр. — Но, думаю, здесь есть политическая подоплёка: наставнику хочется, чтобы красные башни как можно чаще мелькали в окружении нового короля Ганатры.

— Я не против. Однако у меня есть некоторые вопросы к вашему пребыванию здесь. Например, будете ли вы участвовать в войне, если дело дойдёт до критической точки?

— Вы полагаете, что может дойти до столкновения мастеров? — изумлённо вскинул брови парень.

— Может быть. — серьёзно кивнул я. — Загнанный в угол, король Арса может пойти на любые средства.

— Но это против всех правил… Мастерам запрещено вмешиваться в войны древним церковным эдиктом уже много столетий… — растерянно протянул Итем.

— Церковь сейчас официально существует только в двух королевствах. — спокойно ответил я. — Я не планирую применять боевиков водной цепи, как и вас, в этой войне, но что мне делать, если король Арса прикажет своим мастерам обрушить на нас свою силу? Вы поможете нам?

Итем поборол растерянность и всерьёз задумался. На миг мне показалось, что он хочет резко крикнуть да, но тот сдержался. Всё же, несмотря на молодость, парень был отнюдь не глуп…

Несомненно, парень воспринимал меня как старшего товарища и видел своеобразного кумира после всего, через что нам довелось пройти вместе. В свою очередь, я видел в нём продолжателя дела Грицелиуса и заранее наводил мосты с будущим верховным магистром красных башен.

Старики не вечны. Возможно, именно он однажды займёт этот пост — пусть даже далеко не сразу.

— Нет. — посмотрев на меня с изрядной долей неловкости, твёрдо ответил он. — Я не могу принять такое решение в одиночку, даже если я лидер экспедиции. Без санкции верховного магистра ордена мы не будем вмешиваться в войну напрямую. Пусть церкви больше нет, но большинство мастеров в королевствах — все ещё бывшие церковники. Скорее всего, они откажутся выполнить подобный приказ короля Арса, поэтому такой исход маловероятен. Но если это всё же произойдёт, боюсь, я не смогу помочь здесь.

— Жаль. Но я понимаю. — сделал грустное лицо я. — Политика выше дружбы.

— Это совсем не так! — горячо поспешил разуверить меня Итем. — Я не могу приказать другим сделать это, но готов помочь сам! К тому же мы все можем сражаться в случае, если произойдёт столкновение с какой-нибудь опасной тварью!

— Ловлю тебя на слове. — с улыбкой приподнял кубок я. — А теперь расскажи мне, как твои успехи в мастерстве огня. Много ли наберётся магистров, что лучше тебя? А то, если судить по твоим спутникам, некоторые из успехов, что описывал мне Грицелиус, изрядно преувеличены.

Итем возмущённо надулся, покраснел, и принялся отчаянно заверять меня, что это всё поклеп и наветы, а старики просто не ценят его талант. Он ещё долго разливался соловьём, пока не понял, что я всего лишь подшучиваю над ним.

Пожалуй, это был один из последних действительно приятных дней в преддверии грядущей битвы.