Всходы Власти

Глава 22

Когда в дверь постучали, герцог Талион немедленно натянул на лицо простую тряпичную маску из тёмной ткани, дополнив её кожаным капюшоном: так, чтобы видны остались одни лишь глаза. Затем надавил ногой на массивный рычаг тяжёлого стреломета, возводя его в боевое положение и накладывая мощный, бронебойный болт. И лишь затем, подойдя к невидимому для наблюдателя со стороны двери рычагу, кивнул барону Нериону.

— Войдите. — глухо проговорил барон, приставив нож к горлу Лиссандры.

Дверь была не закрыта. Аккуратно отворив её, в длинном коридоре появилась фигура в тёмно-синей робе. Человек медленным, неспешным движением откинул капюшон, изучая обстановку быстрыми, внимательными движениями карих глаз.

Про себя герцог облегчённо выдохнул: иерарх явился, и явился один. А значит, все идёт по плану.

— Полагаю, у вас есть хорошее объяснение всему этому?

Этериас поджал губы и с лёгким прищуром уставился на человека, что держал тяжёлый стреломёт, направленный прямо на него. Доспехи из чешуи королевской змеи… Простым ударом такого не достать. И ещё этот странный плащ: иерарх не мог припомнить, чтобы когда-то видел подобный материал.

Стоит рассчитывать, что и он послужит хорошей защитой в случае схватки.

— Условия просты. — тихо сказал герцог, не сводя прицела с верховного иерарха. — Ваша жизнь или её. Убейте себя, и даю слово, я отпущу женщину. Она вам дорога, не так ли?

— Вы хотите, чтобы я убил себя? — брови главы церкви взметнулись вверх.

— Я хочу вашей смерти. — просто ответил герцог. — Как именно это произойдёт, не столь важно. Убейте себя сами, или позвольте сделать это мне.

В рассветном полумраке коридоре повисло тягучее, зловещее молчание. Герцог спокойно смотрел на иерарха, готовый активировать ловушки. Сам Этериас лихорадочно пытался найти выход из ситуации. Предположим, болт он отобьёт: защита наготове. На стенах есть странные неровности: возможно, бойницы для скрытых стрелометов… Допустим, он достаточно силен, и ловушкам его не достать. Недаром он ожесточённо тренировался с Гелли и советниками последние месяцы.

Вопрос в том, не как победить в этом бою: это как раз, похоже, не представляет большой проблемы. Его противники - простые люди… Вопрос в том, как сделать так, чтобы никто не умер сегодня.

Все боевые приёмы мастеров искусства нейтраля были предназначены для того, чтобы убивать. Убивать зверей, животных, монстров, что могут быть многократно сильнее и прочнее человека. И сейчас верховный иерарх отчаянно пытался понять, как не убить своих соперников одним ударом, и что ещё сложнее - как сохранить жизнь Лиссандре, к горлу которой приставлен нож. Поджечь держащего? Это не убьёт его мгновенно, но он точно успеет убить пленницу. Откинуть мощным ударом ветра? Легко можно переломать все кости подруге детства.

Решение не приходило. Чтобы он ни сделал, всегда есть шанс или случайно убить кого-то, или позволить подлецам убить Лиссандру. Выходит, единственный выход сохранить всех живыми: позволить безумцам убить себя? Но что тогда произойдет с церковью?

— Ваше решение, верховный иерарх? — поторопил его герцог.

— Позвольте мне помолиться, прежде чем мы продолжим. — тихо ответил иерарх.

Герцог, барон и пленница посмотрели на Этериас с немалым изумлением. Кажется, молитва — это последнее, чего они ожидали в такой момент.

Не обращая больше на них внимания, первосвященник церкви Отца опустился на колени, нащупал в кармане робы кристалл с воспоминаниями о призыве боге, который давно привык носить с собой всегда и везде, и принялся почти беззвучно молиться, закрыв глаза.

Барон сделал герцогу характерный жест — не стоит ли попытаться прикончить его прямо сейчас, пока тот отвлечён. Но герцог Талион, неотрывно смотря на молящегося человека, лишь отрицательно покачал головой. Что-то внутри него сопротивлялось этому: иерарх, что находился перед ним, был совсем молод. На вид ему нельзя было дать и тридцати…

Герцог вырос, живя в одном замке с верховным иерархом Нелеи. Он видел множество служителей церкви — верующих и не очень, неистовых фанатиков и разумных рационалистов. Нечасто ему доводилось видеть, чтобы кто-то молился так истово.

Талион тряхнул головой, отгоняя наваждение. Возможно, это все обман. Быть может, священник только притворяется, выжидая удачный момент для атаки. Стрелять сейчас было бы плохой идеей в любом случае: в прошлый раз стрелы в грудь оказалось мало, а ведь тогда он был не готов к бою… К тому же, ловушки начинаются метром дальше, и противник еще не занял нужную позицию…

Этериас молился и молился вновь, призывая своего бога. Наверно, никогда ранее он не делал этого так фанатично, как сейчас. Он был верующий человеком, но не был фанатиком. Однако впервые в жизни он совершенно не знал, что ему делать. Любой выход из этой ситуации казался ему неправильным. И потому обратиться в богу было единственным решением, которое он мог найти в эту минуту отчаяния и страха - страха не за свою жизнь, нет, страха за тех, кто зависит от него, будь то его старая подруга или простой крестьянин.

Но в этот раз никто не услышал его. И вокруг не было ни малейшего знака. Он молился долго, прежде чем понял: никто не придет. Рядом была лишь звенящая, напряжённая тишина, и трое людей, что ждали, пока он закончит.

В этой самой тишине Этериас молча поднялся с колен, обводя тяжёлым взглядом присутствующих. И просто ответил:

— Нет.

— Нет? — удивлённо переспросил герцог.

— Я не убью себя и не позволю вам убить её. — подтвердил верховный иерарх. — Как глубоко вы не погрузились в пучины своего безумия, у меня есть для вас лишь одно предложение: сдавайтесь. Сдавайтесь, и я обещаю вам справедливый суд. Даю слово, что найду лучших целителей для вашего разума, и позабочусь о том, чтобы они сделали всё возможное…

Герцог Талион поднял руку, призывая первосвященника замолчать.

— Ты выбрал. — просто ответил он. — Убейте её, барон.

Время словно замедлилось для Этериаса. Он рванулся вперед и поднял руку в отчаянной попытке сделать хоть что-то. Оттолкнуть барона, попытаться сбить его с ног… Словно в замедленной съёмке мужчина пытался поднять руку, на которую будто навалился тяжёлый, неподъёмный груз и чувствовал, что не успевает…

— Нет. — словно гром с неба, раздался голос барона.

Этериас замер с поднятой рукой, словно парализованный.

— Нет? — герцог посмотрел на вассала с крайним удивлением.

— Я не могу убить её. — глухо ответил барон.

— Мне казалось мы уже проходили это, Нерион. — нахмурился герцог. — Ты уже смог…

— Я могу убить кого угодно по вашему приказу, милорд. — кивнул барон. — Но не её.

— Почему? — тупо спросил герцог.

— Думаю, это любовь. — пожал плечами барон и убрал кинжал от горла женщины.

Лиссандра ошеломлённо посмотрела на барона, и в её глазах плескался такой вихрь чувств, что тот поневоле отшатнулся.

— Сдавайтесь. — тихо предложил герцогу Этериас. — Ещё не поздно исправить то, что вы натворили.

Талион тяжело вздохнул и покачал головой.

— Что за дела творятся в королевствах… Всё надо делать самому.

Прежде чем кто-то ещё успел что-то сказать или сделать, герцог быстрым движением дёрнул неприметный рычаг, приводя ловушки в боевое положение. Град отравленных дротиков и болтов из стен кинжальным потоком выстрелов ударили по верховному иерарху, но бессильно разбился от выставленную вокруг сияющую светом полупрозрачную сферу. Этериас медленно зашагал вперёд, заставляя сработать все новые и новые ловушки: из пола ударили стальные копья, с бессильным скрежетом сгибаясь от ударов в сферу, на потолке раскрылась ниша, обрушивая тяжёлое бревно, но то лишь бессильно разбилось в щепки…

Герцог направил стреломет на Лиссандру и выстрелил, быстро скрываясь в открывшейся рядом с рычагом нише.

В последнее мгновение Нерион дёрнул Лиссандру на себя, разворачиваясь к болту спиной, и закрываю женщину собой. А затем медленно сполз на пол с торчащим из груди болтом, смотря на обескураженную любовницу. Теперь, наверно, уже бывшую…

Барон ещё пытался что-то сказать, но лишь булькнул заполнившей рот кровью и потерял сознание.

Всего одну секунду Лиссандра растерянно смотрела на него, а потом словно опомнилась.

— О нет-нет-нет. — торопливо зашептала женщина, отрывая кусок платья и прижимая его к ране. — Так просто ты от меня не отделаешься. Я целительница, и достаточно неплохая. Ни один раненый воин от меня ещё не убегал, и ты тоже не сможешь.

Ловушки закончились, и подошешедший к влюбленным Этериас растерянно начал переводить взгляд с Лиссандры на нишу, в которой скрылся герцог, словно не решаясь, что важнее.

— Иди за ним и поймай ублюдка. — кинув на него быстрый взгляд, — скороговоркой высказалась Лиссандра. — Я позабочусь о раненом.

Это разрешило все сомнения. Верховный иерарх решительно шагнул к нише… И провалился в пол.

— Возможно, это было не самое лучшее решение. Неловко получилось. — философски протянула женщина, глядя на чёрный провал в полу. А затем, флегматично пожав плечами, продолжила своё дело.

Впрочем, делать что-то по этому поводу она не собиралась. Раз уж Этериас втянул её во всё это, пускай сам разбирается с такими проблемами. В конце концов, он здесь верховный иерарх, а ей будет лучше заняться тем, что она умеет лучше всего: исцелением ран.

Этериас летел вниз по длинной трубе и собирал собой размещённые на ней ловушки. К несчастью, прежде чем он успел сориентироваться и сузить защитную сферу до своего тела, несколько лезвий, что находились в самом начале трубы, успели ощутимо порезать его в нескольких местах.

Мантия пропиталась кровью, оставляя в каменной трубе липкий кровавый след. И, похоже, это было только начало: этот кровавый аттракцион то и дело болезненно стучал по защите: дротики, лезвия, болты, заостренные и зазубренные диски… Казалось, какой-то безумный инженер приложил сюда всю свою разрушительную фантазию.

Конечно, это всё ещё было слишком мало, чтобы пробить божественную защиту. Но мелких атак было много: настолько много, что мало-помалу Этериас начал уставать, теряя силы.

И всё же у подобной инженерии были свои пределы: спустя полминуты труба кончилась, выкинув иерарха в какую-то тёмную комнату, заставив очень больно удариться о каменный пол. Вероятно, это сломало ему несколько рёбер... К сожалению, защиты от гравитации собственного тела даже божественный приём не предусматривал...

Волшебник стиснул зубы и немедленно создал шар света, чтобы осмотреться. Кто знает, какие ещё гадости подготовил этот безумец…

Он находился в квадратном каменном мешке без входа и выхода, размером примерно три на три метра и высотой метров в десять. Пол накрывала тяжёлая металлическая пластина, в которую были буквально вплавлены толстые металлические колья. К счастью, между ними были достаточно большие зазоры, в один из которых он упал: проверять, выдержит ли защита падение с размаху на металлический кол иерарху совсем не хотелось. Сверху, в углу, виднелось круглое отверстие трубы, через которую он влетел сюда.

Похоже, единственным выходом отсюда было именно оно…

Этериас вздохнул и отошёл к каменной стене, тяжело присев. Его несостоявшийся убийца, вероятно, был уже очень далеко отсюда. Стоит позаботиться о себе в первую очередь. Прикрыв глаза, молодой маг сосредоточился на ощущении собственного тела. Порезы на спине, задней части ног и рук… Пара сломанных рёбер… Звучит скверно, но он сильный мастер: со своими повреждениями справиться быстро.

Привычным усилием направив силу жизни в повреждённые участки тела, он попытался исцелить собственные раны. Но не тут-то было: внезапно обыденный приём обернулся лишь усиливающейся слабостью. Этериас попробовал вновь и вновь, и его замутило. Голова закружилась, в глазах начало двоиться…

Внезапная догадка осенила волшебника: Яд! одно или несколько лезвий было отправлено, вероятно, достаточно мощным ядом, чтобы убить даже мастера жизни. И если ничего не сделать прямо сейчас, он умрёт прямо здесь, в этом самом каменном мешке, потому что пройдет немало прежде, чем сюда явиться Гелли с советниками! И даже Лиссандра не сможет помочь, случись ему выбраться наружу: та наверняка потратила все силы на помощь смертельно раненому, а в прошлый раз, чтобы спасти его, потребовались усилия сразу нескольких целителей…

На лбу молодого мужчины выступила испарина. Нет, он отказывался просто умирать здесь. Следовало найти решение, и быстро. Искусство жизни тут не поможет: слишком много нужно влить силы, чтобы организм полностью поборол яд.

А это значит, ему нужно найти другой способ удалить яд из организма.

Зрение размывалось, а конечности начинали неметь от потери крови, которая всё не останавливаясь. Этериас оторвал часть мантии и принялся бинтовать себя, лихорадочно перебирая в голове все известные ему техники мистического искусства, что могли бы удалить яд. Возможно, будь он в лучшем состоянии, можно было бы воспользоваться школой воды. Кровь — тоже жидкость… Почувствовать инородное тело в ней и вывести наружу вместе с кровотоком… Но он и так потерял слишком много крови. Некоторые духовные техники, вероятно, могли бы помочь отстраниться от тела, заставить его впасть в своеобразную кому, дождаться помощи… Но как тогда он выберется отсюда? Тоже не вариант…

На грани потери сознания, когда в глазах потемнело настолько что он перестал видел даже освящённые собственным светлячком углы каменного мешка, к нему пришло решение.

Свет исцеляющий — так называл эту технику мастер Син. И он научил его, как создать её, пусть ранее он и не делал этого никогда. Быть может, если направить свет так, чтобы он одновременно и лечил, и сжигал, уничтожая яд… Возможно, это получиться...

Он справится. Он просто не может умереть здесь и сейчас, в этом забытом всеми богами каменном мешке. Много ещё не сделано. Слишком многое!

Сияющая, ослепительная вспышка осветила мрачную каменную комнату, заставляя превратиться темноту в ярчайший день, пусть и всего на краткий миг.

Слабость и боль отступила, словно выжженная обжигающе горячей волной. Сам свет заструился по жилам волшебника, заставляя сгореть яд и закрывая тяжёлые раны.

Этериас судорожно вздохнул и прижался затылком к холодной каменной стене, приходя в себя. Смерть отступила, пускай это и отняло у него много сил.

Уставший волшебник принялся задумчиво смотреть на дырку в потолке. Она довольно высоко, точно не допрыгнуть. Можно подбросить себя ветром, тогда он дотянется… А может, лучше будет воспользоваться стихией земли и преобразовать гладкие стены каменного мешка в ступени? Однако не стоило забывать и том, что даже забравшись наверх, ему ещё предстоит как-то пролезть по заполненной ловушками гладкой каменной трубе. Некоторые из них всё ещё могут быть опасны...

Конечно, лучше будет передохнуть хотя бы несколько часов. Слишком много усилий ушло на всё, что случилось раньше. Но ничего, он помедитирует немного, наберётся сил и выберется из этой ловушки. Этериас на миг улыбнулся, представив, как долго над ним будет смеятся Гелли, найдя его пойманным в каменный мешок.

Прикрыв глаза, молодой маг принялся беззвучно молиться создателю людей. Это всегда помогало сосредоточиться ему в напряжённый, волнительный час, поможет и сейчас.

Но именно в тот момент, когда верховный иерарх решил, что всё уже позади, начав собирать тягучую, грубую энергию стихии земли, которой было в избытке в его ловушке, каменный потолок над ним со скрежетом дрогнул и принялся медленно опускаться, закрывая единственный выход наружу.