Бегущий в лабиринте

9

Странная тишина охватила Глэйд. Как будто сверхъестественный ветер пронесся над местом и унес все звуки. Ньют прочитал письмо громко для всех, кто не мог лично увидеть бумагу, но вместо того, чтобы взорваться от негодования или каких-то еще эмоций, Глэйдеры просто замерли, ошарашенные.

Томас ожидал криков и вопросов, споров. Но никто не произнес ни слова. Все глаза были устремлены на девочку, теперь лежащую так, словно она просто спит, ее грудь поднималась и опускалась от мелкого дыхания. Вопреки первоначальному заключению, она была очень даже жива.

Ньют встал, и Томас надеялся услышать объяснение, голос разума, что-то успокаивающее. Но все, что он сделал – это смял записку в кулаке, от этого на его коже проступили вены, и сердце Томаса ухнуло вниз. Он не был уверен, почему, но ситуация заставила его чувствовать себя очень тяжело.

Алби сложил руки рупором и крикнул: «Медики!»

Томас удивился, что значит это слово, он знал, что слышал его раньше, но сейчас он был сбит с толку. Два взрослых мальчика растолкали толпу, делая себе проход: один был высокий с короткой стрижкой, нос размером с толстый лимон. Второй был невысокий, и у него уже проступала седина среди черных волос. Томас надеялся, что хоть они смогут внести чувство ясности в происходящее.

- Что будем с ней делать? – спросил тот, что повыше, его голос оказался выше, чем ожидал Томас.

- Откуда мне знать? – спросил Алби. – Вы двое тут медики, вы и выясните.

«Медики», - повторил Томас в уме, соображая. – «Должно быть, они – самые близкие к профессии доктора из всех, кто тут есть». Второй был уже стоял на коленях на земле, прощупывая пульс девочки и слушая ее сердцебиение.

- Кто разрешил Клинту первому ее осмотреть? – Выкрикнул кто-то из толпы. Раздалось несколько смешков. – Я следующий!

«Как они могут шутить об этом?» - подумал Томас. «Девочка полумертва». Он чувствовал себя плохо из-за этого.

Алби нахмурился. Он сдержал ухмылку, хотя не было похоже, что ему весело.

– Если кто-нибудь тронет эту девочку, - сказал Алби, - то проведет ночь в Лабиринте с Гриверами. Тема закрыта, никаких вопросов. – Он сделал паузу, медленно повернулся по кругу, как будто хотел, чтобы все увидели его лицо. – Никому не советую трогать ее. Никому!

Это был первый раз, когда Томасу понравилось то, что вылетало изо рта Алби.

Невысокий парень, который был медбратом, Клинт, если зритель не ошибся, встал и вынес вердикт.

– Она в порядке. Дыхание в норме, сердцебиение в норме. Хотя и слегка замедленное. Ваша догадка также хороша, как и моя, я бы предположил, что она в коме. Джефф, давай отнесем ее в Усадьбу.

Его партнер, Джефф, подошел и взял ее за руки, а Клинт взял ее за ноги. Томас хотел бы сделать нечто большее, чем просто смотреть, с каждой секундой его все сильнее охватывало сомнение насчет того, что он говорил раньше, что это было правдой. Она казалась знакомой. Он чувствовал связь с ней, хотя и не мог этого объяснить. Эта идея заставила его нервничать, и он оглянулся вокруг, как будто боялся, что кто-нибудь прочитает его мысли.

- На счет три, - сказал Джефф, тот, который высокий, он выглядел забавно – согнутый пополам как будто в молитве. – Один…два…три!

Они подняли ее быстрым движением, чуть не подбросив в воздух – очевидно, она оказалась намного легче, чем они ожидали, и Томас готов был заорать на них, чтобы они были поаккуратнее.

- Думаю, нам надо присмотреть за ней, - ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Джефф. – Можно покормить ее супом, если она скоро очнется.

- Следите за ней внимательно, - сказал Ньют. – Она должна быть особенной, иначе ее бы не прислали сюда.

Живот Томаса сжался. Он знал, что как-то связан с девочкой. Они прибыли сюда с разницей в день, она казалась знакомой, у него было сильное побуждение стать Бегуном, несмотря на все те ужасные вещи, которые он узнал… Что это все значит?

Алби наклонился посмотреть ей в лицо последний раз перед тем, как ее унесут.

– Положите ее в комнате рядом с Беном и присматривайте за ней день и ночь. Обо всем мне рассказывайте. Мне плевать, даже если она будет просто болтать во сне или обделается – вы мне обо всем рассказываете.

- Да, - пробормотал Джефф. Затем он и Клинт пошли в Усадьбу, тело девочки покачивалось по мере движения, и другие Глэйдеры наконец заговорили, выдвигая свои теории, бормоча в пространство.

Томас наблюдал за ними в молчании. Эта странная связь, которую он ощущал, не была его выдумкой. Не особенно завуалированные обвинения, брошенные ему несколько минут назад, доказывали, что другие тоже что-то подозревали. Но что? Он был абсолютно растерян – быть обвиненным в чем-то лишь заставило его чувствовать себя еще хуже. Как будто читая его мысли, Алби подошел и тронул его за плечо.

- Ты точно раньше не видел ее? – спросил он.

Томас замялся прежде чем ответить.

– Не… нет, не могу вспомнить такого. – Он надеялся, что трясущий голос не выдаст его сомнений. Что, если он как-то знал ее? Что это значит?

- Уверен? –подначил Ньют, вставая рядом с Алби.

- Я… нет, я так не думаю. Почему вы так пристали ко мне с этим? – Все, чего сейчас хотел Томас, чтобы наступила ночь, и он мог бы побыть один, пойти спать.

Алби покачал головой, потом обернулся к Ньюту, убирая руку с плеча Томаса.

– Что-то надвигается. Созывай Сбор.

Он сказал это настолько тихо, что Томас был уверен, что никто вокруг больше не услышал, но прозвучало это зловеще. Затем лидер и Ньют ушли, и Томас с облегчением заметил приближающегося Чака.

- Чак, что за Сбор?

Он выглядел довольным тем, что знает ответ.

– Это когда Смотрители встречаются. Они собираются только когда случается что-нибудь странное или ужасное.

- Что ж, похоже, сегодня случилось сразу и то, и другое. – Желудок Томаса заурчал, прерывая его мысли. – Я не доел свой завтрак, мы можем где-нибудь раздобыть еды? Я очень голоден.

Чак посмотрел на него, его брови приподнялись.

– После такой девушки ты еще способен думать о еде? Ты, должно быть, еще больший псих, чем я думал.

Томас вздохнул.

– Просто давай достанем мне немного еды.

Кухня была маленькой, но тут было все, чтобы приготовить обильные блюда. Большая духовка, микроволновка, посудомоечная машина, пара столов. Она выглядела старой и обшарпанной, но чистой. Увидев приборы и знакомую обстановку, Томас почувствовал, будто его воспоминания – настоящие, спрятанные воспоминания – были очень близки к поверхности. Но опять, значительные детали пропали – имена, лица, места, события. Это сводило с ума.

- Присядь, - сказал Чак. – Я что-нибудь принесу тебе, но это в последний раз. Просто радуйся, что тут есть Жаровщик – он ненавидит, когда мы устраиваем набеги на его холодильник.

Томас чувствовал облегчение, что они были одни. Пока Чак копался с блюдами и продуктами из холодильника, Томас достал деревянный стул из-за пластикового стола и сел.

– Это сумасшествие. Как такое может быть на самом деле? Кто-то послал нас сюда. Кто-то злой.

Чак сделал паузу.

– Хватит жаловаться. Просто прими это и не думай об этом.

- Да, точно. – Томас посмотрел в окно. Казалось, подходящее время задать один из миллиона терзавших мозг вопросов. – Откуда тут электричество?

- Какая разница? Главное, что есть.

«Какой сюрприз, опять без ответа», - подумал Томас.

Чак принес две тарелки с сэндвичами и морковками и поставил на стол. Хлеб был белый и тонкий, морковки были ярко-оранжевыми. Живот Томаса умолял его поторопиться, он поднял свой сэндвич и принялся поглощать его.

- О, чувак, - промямлил он с набитым ртом. – Хотя бы еда хороша.

Дальше Томас смог доесть оставшееся блюдо без единого слова от Чака. И он был рад, что парень не рвется поговорить, потому что несмотря на совершенную странность всего происходящего с памятью Томаса, он снова почувствовал покой. Его желудок полон, запасы энергии пополнились, разум благодарен за несколько минут тишины, и он решил, что с этого момента он перестанет ныть и смирится с текущим положением вещей.

После последнего глотка Томас снова сел на стул.

– Итак, Чак, - сказал он, вытирая рот салфеткой. – Что мне нужно сделать, чтобы стать Бегуном?

- Не начинай опять, - оторвался от своей тарелки, с которой он собирал крошки. Он выдал низкую, бурлящую отрыжку, которая заставила Томаса съежиться.

- Алби сказал, что я скоро начну свои пробы с разными Смотрителями. Так когда я пойду к Бегунам? – Томас терпеливо ждал хоть какой-то полезной информации от Чака.

Чак драматично закатил глаза, не оставляя сомнений, что считает эту мысль глупой.

- Они вернутся через несколько часов. Почему бы не спросить их?

Томас проигнорировал сарказм, копая глубже. Что они делают, когда возвращаются каждую ночь? Что происходит в том здании?

- Карты. Они встречаются сразу по возвращении, пока ничего не забыли.

«Карты?» - смутился Томас.

– Но если они пытаются создавать карты, не нужна ли им бумага для этого, пока они снаружи? – Карты. Это заинтриговало его сильнее, чем все остальное, что он до сих пор слышал. Это была первая вещь, потенциально способная решить их главную проблему.

- Конечно, у них есть, но все равно остаются детали, которые они должны обсудить, проанализировать и прочее. Плюс, - мальчик закатил глаза, - большую часть времени они проводят, бегая, не записывая. Поэтому и зовутся Бегунами.

Томас думал о Бегунах и картах. Неужели Лабиринт был настолько огромен, что после двух лет они все еще не могли найти выход? Это казалось невозможным. Но затем он вспомнил, что Алби сказал о движущихся стенах. Что, если им всем суждено было прожить здесь до самой смерти?

Суждено. Это слово заставило его почувствовать прилив паники, и искра надежды, возникшая у него после еды, безмолвно погасла.

- Чак, а что, если мы уголовники? Я имею ввиду, что если мы убийцы или что-то типа того?

- А? – Чак посмотрел на него как на психа. – С чего такие счастливые мысли?

- Сам подумай. Наши воспоминания стерты. Мы живем в месте, откуда, кажется, нереально выбраться, окруженные жуткими монстрами-охранниками. Тебе это не напоминает тюрьму? – Когда он сказал это вслух, это показалось еще более вероятным. В груди возникла тошнота.

- Мне всего около двенадцати лет, чувак. – Чак указал на себя. – Максимум тринадцать. Ты действительно считаешь, что я сделал что-то такое, чтобы сажать меня в тюрьму до конца жизни?

- Меня не волнует, что ты сделал или не сделал. В любом случае тебя послали в тюрьму. Или для тебя это больше похоже на каникулы?

«О, парень» - подумал Томас. – «Пожалуйста, пусть я ошибся».

Чак задумался на мгновение.

– Я не знаю. Но лучше так, чем…

- Да, я знаю, жить в куче дерьма. – Томас встал и убрал стул обратно под стол. Ему нравился Чак, но вести с ним интеллектуальные разговоры было невозможно. Не говоря уже о разочаровании и раздражении. – Сходи сделай себе еще один сэндвич, а я пошел в разведку. Увидимся вечером.

Он вышел с кухни во двор до того, как Чак успел бы предложить составить ему компанию. Глэйд снова стал занят делом как обычно: люди работают, двери Коробки закрыты, солнце светит. Любые признаки сумасшедшей девочки с записками, сулящими смерть, исчезли.

Так как экскурсия была короткой, он решил обойти Глэйд самостоятельно и получше рассмотреть это место. Он направился к северо-восточному углу, прямо к большим рядам высоких зеленых стеблей кукурузы, которые выглядели готовыми к сбору. Здесь были и другие вещи: помидоры, лук, горох и много чего еще, чего Томас не узнавал.

Он глубоко вдохнул приятный запах свежей грязи и растений. Он надеялся, что запах навеет какие-нибудь воспоминания, но ничего не произошло. Когда он подошел ближе, он увидел, что несколько мальчиков пропалывают и обрабатывают маленькие поля. Один помахал ему с улыбкой. Именно с улыбкой.

«Может быть, это место не так и плохо, в конце концов», - подумал Томас. – «Не все тут придурки». Он сделал еще один глубокий вдох приятного воздуха и перестал копаться в мыслях – тут было много всего, что он еще хотел увидеть.

Дальше был юго-восточный угол, где за потрепанными деревянными заборами паслись коровы, козы, овцы и свиньи. Но не было лошадей.

«Отстой», - подумал Томас. Всадники определенно были бы быстрее Бегунов. Потом он осознал, что раньше имел дело с животными, до Глэйда. Их запах, звуки – все это было ему знакомо.

Запах был не так приятен, как от зерновых, но все-таки он думал, что будет хуже. Пока он осматривал территорию, он все больше удивлялся, как хорошо Глэйдеры следят за местом, какое чистое оно было. Он был впечатлен, какими организованными они должны быть, как тяжело работают. Он мог только представить, каким ужасающим было бы подобное место, где все были бы ленивые и глупые.

Наконец, он пошел в юго-западную часть, рядом с лесом.

Он приближался к разреженным тонким деревьям перед лесом, когда обратил внимание на движение перед ногами и услышал набор клацающих звуков. Он посмотрел вниз как раз вовремя, чтобы увидеть металлическую вспышку, отражающую солнце – игрушечная крыса пробежала мимо него в лес. Она уже убежала на пару метров, когда он осознал, что это была не крыса, а нечто, больше похожее на ящерицу с шестью лапами вокруг длинного серебристого туловища.

Жук-стригун.

«Так они следят за нами», - говорил Алби.

Он увидел вспышку красных огоньков на земле перед созданием, как если бы они шли из его глаз. Логика подсказывала ему, что разум разыгрывает его, но он готов был поклясться, что видел слово «ПОРОК», нацарапанное большими зелеными буквами у него на спине. Подобную странность точно надо было исследовать.

Томас погнался за спешащим шпионом, и уже через несколько секунд оказался среди густых деревьев, и вокруг стало темно.