Бегущий в лабиринте

62

Томас делил койку с Минхо, который настоял, что будет спать сверху. Ньют и Жаровщик были на соседней. Команда отселила Терезу в отдельную комнату быстрее, чем она успела пожелать спокойной ночи. Томас соскучился по ней уже через три секунды.

Как только Томас устроился поудобнее и приготовился спать, его отвлекли.

- Эй, Томас, - сказал Минхо сверху.

- Да? – Томас так устал, что едва мог говорить.

- Как думаешь, что случилось с остальными Глэйдерами, которые остались там?

Томас не думал об этом. Его мозг был настолько занят Чаком и теперь Терезой.

- Я не знаю. Но учитывая, сколько наших умерли, пока мы добрались сюда, я бы не хотел сейчас оказаться на их месте. Вероятно, Гриверы там все смели. – Он поверить не мог, как беспечно звучал его голос, пока он говорил все это.

- Считаешь, что с этими людьми мы в безопасности? – спросил Минхо.

Томас какое-то время поразмышлял над вопросом. Пока что был только один возможный ответ.

- Да, думаю, мы в безопасности.

Минхо сказал что-то еще, но Томас не слышал. Усталость победила, сознание стало припоминать короткое время в Лабиринте, время, когда он был Бегуном и как сильно хотел этого – с первой ночи в Глэйде. Было ощущение, что прошло сто лет. Словно это был сон.

По комнате всюду слышались бормотания и беседы, но Томасу они казались словно из другого мира. Он посмотрел на перекрещенные деревянные доски на постели над ним, чувствуя давление сна. Но боролся с ним, потому что хотел поговорить с Терезой.

«Как тебе комната?» - спросил он мысленно. – «Хотел бы я, чтобы ты была здесь».

«О, да неужели», - ответила она. – «Со всеми этими вонючими мальчишками? Не думаю».

«Да, наверное, ты права. По-моему, Минхо за последнюю минуту испортил воздух три раза». – Томас знал, что это была вялая попытка пошутить, но это было все, на что он был сейчас способен.

Он ощутил ее смех, желая, чтобы мог сделать сейчас то же самое. Потом была длинная пауза.

«Мне действительно жаль Чака», - наконец сказала она.

Томас ощутил острый укол в груди и закрыл глаза, погружаясь глубже в ужасы сегодняшней ночи.

«Он мог быть раздражающим», - сказал он. Сделал паузу, вспоминая ту ночь, когда Чак пугал Галли в ванной. – «Но все равно больно. Такое чувство, будто я потерял брата. Я знаю. Я обещал…»

«Перестань, Том».

«Что?» - он хотел, чтобы Тереза помогла ему почувствовать себя лучше, сказала что-то волшебное, что заставит боль уйти.

«Перестань говорить про свои обещания. Половина из нас их делала. Мы бы все сейчас были мертвы, если бы остались в Лабиринте».

«Но Чак их не делал», - сказал Томас. Вина разъедала его, потому что он знал, что наверняка продал бы любого Глэйдера в этой комнате ради Чака.

«Он умер, спасая тебя», - сказала Тереза. – «Он сам сделал этот выбор. Не трать этот подарок».

Томас ощущал слезы под веками. Одна скатилась по правому виску в волосы. Полная минута прошла в тишине. Потом он спросил: «Тереза?»

«Да?»

Томасу было страшно делиться своими мыслями, но он рискнул.

«Я хочу вспомнить тебя. Вспомнить нас. Ну до этого, ты понимаешь».

«Я тоже».

«Похоже, что мы…» - он не знал, как назвать это после всего.

«Я знаю».

«Интересно, каким будет завтрашний день».

«Через несколько часов узнаем».

«Да. Ладно, спокойной ночи». – Он хотел сказать что-то еще, намного больше. Но ничего не придумал.

«Спокойной ночи», - сказала она, как раз, когда погасили свет.

Томас перевернулся, радуясь, что было достаточно темно, чтобы кто-нибудь мог увидеть его лицо сейчас. Он не улыбался точно. И не казался особенно счастливым. Но чувствовал себя почти таким.

А для сегодняшнего дня «почти» - было достаточно.