Я надеялся добраться до директорской башни без приключений, но оказалось, что лимит новых знакомств, назначенных мне судьбой на этот день, еще не был исчерпан. На подходах к каменной горгулье я встретил Помону Спраут, которая, судя по эмоциям, как раз направлялась ко мне. Внешне профессор травологии была как две капли воды похожа на свой киношный аналог. Возраст примерно сорок пять лет, рост — на голову ниже меня. Такая же невзрачная светло-коричневая мантия, такой же мятый уродливый колпак с широкими полями на голове, из-под которого выглядывали пепельного цвета кудри. Румяное лицо с густыми бровями, носом-картошкой и без малейшего признака косметики, полноватая фигура… В общем, самая обычная пенсионерка-дачница. Только выращивает не огурцы с помидорами, а всякую магическую хрень типа мандрагор или дьявольских силков.
— Вечер добрый, господин директор! — радостно поприветствовала меня женщина. — Как ваше здоровье? Слышала, вы сегодня опять угодили в больничное крыло.
Ну ни фига себе! Похоже, в Хогвартсе скорость распространения слухов достигает скорости звука. Тут чихнуть не успеешь, а с другого конца замка уже крикнут: 'Будьте здоровы!'. Магия, чтоб ее!
— Рад тебя видеть, Помона! — отозвался я, подходя к декану Хаффлпаффа. — Со здоровьем у меня все в полном порядке, это даже Поппи признала. А как твои дела? Что новенького выросло в теплицах?
Профессор поправила свой ужасный колпак и печально вздохнула:
— Дела хуже некуда. Пока я проведывала родных, погиб почти весь урожай прыгающих луковиц. Видимо, домовики забыли закрыть ящики с рассадой, и та разбежалась по всей теплице. Половина пошла на удобрение для ползучего плюща, а остальное сожрала зубастая герань, которая на такой подкормке за сутки успела вымахать до рекордного метра в высоту, выбралась из горшка и, недолго думая, закусила поспевающими рядом визгоперками. А кусты ядовитой тентакулы, глядя на все это непотребство, решили досрочно сбросить листья, так что на хороший урожай фасоли можно не надеяться… В общем, я только сейчас закончила с уборкой и ликвидацией последствий этой ужасной катастрофы.
— Сочувствую, — как можно искренне произнес я.
— Да, господин директор, — оживилась Спраут. — Тут ко мне утром Хагрид заходил… Это правда, что вы разрешили использовать прилегающую к школе территорию для выращивания магических растений?
— Что ж, давай поднимемся в кабинет, и я тебе все подробно объясню.
Профессор не возражала. Горгулья послушно скользнула в сторону, и мы начали восхождение. Что Помона, что я спешить не собирались, но винтовая лестница была длинной, и где-то посередине мы с профессором, не сговариваясь, остановились, чтобы немного передохнуть.
— А что, чары движения перестали работать? — поинтересовалась Спраут, обмахивая лицо шляпой.
Этот вопрос заставил заработать мою память, которая пояснила, что коротким словом-активатором эту бесконечную лестницу можно превратить в эскалатор, который мигом доставит нас наверх. Спрашивается, и почему я раньше об этом не вспомнил? Все ножками да ножками.
— Нет, с ними все в порядке. Просто Помфри сказала, что физические нагрузки пойдут мне на пользу. А ты что, сильно устала?
— Нисколько! — решительно заявила Помона, нахлобучив шляпу и ухватив меня под локоть.
Вдвоем мы таки покорили эту вершину, вошли в кабинет и замерли. В комнате царил самый натуральный бардак. Документы, доселе аккуратными стопками лежавшие на столе, сейчас равномерно усеивали пол. Одни были смяты, другие порваны, на нескольких листах виднелись длинные прорехи, оставленные чьими-то острыми когтями. Валявшиеся у стола бумаги оказались щедро залиты чернилами и вряд ли подлежали восстановлению. С десяток стоявших на полках устройств и позолоченных безделушек были сброшены со своих мест и вдребезги разбиты, безжалостно развороченный подлокотник дивана демонстрировал пуховую набивку. Довершала картину пара десятков мелких перышек знакомого золотистого окраса.
— А я думала, это у меня в теплице не прибрано, — протянула Спраут, оглядывая разгром.
Мой взгляд остановился на фениксе, беззаботно дремлющем на жердочке:
— Фоукс! Фоукс, мать твоя курица, а ну, живо просыпайся!
Птах лениво достал голову из-под крыла и окинул нас мутным взором. Образы, пришедшие в мое сознание от фамильяра, можно было расшифровать как: 'Привет! Чего шумим?'.
— Это что за кавардак? — с трудом удерживаясь в рамках цензуры, вопросил я.
Феникс оглядел кабинет, почти по-человечески пожал крыльями и пояснил, что после моего ухода они с Матильдой 'немного пошалили' ко взаимному удовольствию. Самочка оказалась весьма горячей, и угомонились птички нескоро, в процессе любовных игр разнеся мой кабинет. А сейчас Фоукс очень хочет спать, поскольку последний раунд выдался крайне изматывающим. У него даже сил нет, чтобы извиняться за последствия своих развлечений.
— Вот, значит, как? — зло протянул я, глядя на то, как феникс невозмутимо возвращает голову под крыло. — Ладно, негодник, ты у меня еще поплачешь! И перьями поделишься, и даже кровушки нацедишь, если понадобится.
— Это все устроил Фоукс? — удивленно вскинула брови Помона. — Но зачем?
— Да так, очаровывал одну залетную жар-птицу, — пояснил я. — Ловелас хренов! Не мог выбрать для любовных игрищ более подходящее место!
Я был в ярости. Нет, ну каков наглец! Главное, как потрахушки — так ему, а как уборка — так мне. Хорошо устроился! И Матильда эта совсем страх потеряла! Это надо же было додуматься использовать мою мягкую мебель в качестве когтеточки! Вот же наглая тварь… Постойте-ка, а если золотая пташка опоздала намеренно? С этими магическими созданиями нельзя ни в чем быть уверенным, но уж больно хитрыми были глазки у пернатой в тот момент, когда она вручала мне портключ. Как будто специально подстроила все так, чтобы я отправился к Фламелям один, дав ей возможность всласть поразвлечься с Фоуксом. У-у, подлая бестия! Недаром же люди говорят, что с годами питомцы становятся похожими на своих хозяев.
Пока я прикидывал, как мне это все убирать, Спраут достала волшебную палочку и решительно ею взмахнула. Ближайшие десяток документов поднялись в воздух, разгладились, собрались в стопку и отправились на пострадавший диван, а Помона сосредоточилась на следующей партии. Несколько листов после тихого 'репаро' быстро зарастили дырки от когтей, разрозненные клочки сами собой сложились в чье-то заявление… Понаблюдав немного за женщиной, я очнулся и включился в работу.
Вдвоем нам быстро удалось ликвидировать беспорядок. Как выяснилось, 'эванеско' с минимальным насыщением силой прекрасно удаляло с пергамента разлитые чернила, не причиняя вреда тексту документов, а разбитые фигурки замечательно склеивались 'агглутиумом'. Артефакты им починить не удалось, но меня это не расстроило, поскольку все они предназначались лишь для пускания пыли в глаза посетителей (разумеется, в переносном смысле). Диванчик тоже получилось восстановить так, что на обивке не осталось ни следа от порезов.
Когда общими усилиями документы были собраны, я не стал их сортировать, а обычной 'левиосой' отправил в шкаф эту макулатуру, которая вряд ли пригодится мне в ближайшем будущем. Затем взял все золотые и огненно-рыжие перышки виновников преступления, еще в самом начале уборки предусмотрительно собранные 'акцио', и трансфигурировал их в симпатичную брошку, изображавшую ветвь папоротника. Приобретя твердость металла, перья сохранили свою структуру и необычный цвет, из-за чего готовое украшение выглядело похожим на причудливо изогнутый язычок пламени. Силы для чар я не пожалел, чтобы моя поделка продержала форму хотя бы парочку лет. Больше все равно не получилось бы — для этого нужны сложные рунные цепочки и накопители. Окинув брошку критическим взглядом, я аккуратно приколол ее Помоне на грудь и сказал:
— Спасибо.
— Ой, да не за что! — расцвела женщина. — Рада была помочь!
Она нежно провела пальцами по золотым листочкам-перышкам, присела на диван и напомнила о цели своего визита:
— Так что там с Хагридом?
— Он очень хочет завести зверушку, — пояснил я, усаживаясь рядом. — Вот только мне в школе не нужен цербер, дракон или иная тварь наивысшего класса опасности, поэтому я решил натравить лесника на тебя, в надежде, что ты сможешь предоставить этому любителю опасной живности какое-нибудь растение, обладающее повадками домашнего питомца. Хоть ту же зубастую герань, на которую Хагрид сможет выплеснуть распирающую его любовь и заботу без риска для окружающих. В общем, подумай, чем можно занять этого великовозрастного дитятю. Но учти, у нашего Хранителя Ключей имеются ярко выраженные замашки селекционера-химеролога. С него станется скрестить своего зеленого питомца с какой-нибудь мантикорой, притащенной за шкирку из Запретного леса, а затем умиляться их плотоядному и чрезмерно агрессивному потомству, которое, окрепнув, начнет терроризировать округу. Поэтому просто сунуть в руки полувеликана саженец с инструкциями не получится. Нужен постоянный присмотр за ними обоими. Именно поэтому я предлагаю тебе объединить усилия с Хагридом. Ты будешь направлять его кипучую энергию в нужное русло, а он обеспечит присмотр особо буйным растениям, чтобы недавняя ситуация в теплицах не повторилась. Уверен, лесник не допустит, чтобы его 'милые зверушки' начали истреблять друг друга. Ну, что скажешь?
Профессор поправила уродливую шляпу и задумчиво протянула:
— Идея хорошая, но где же мне найти столько времени для обеспечения постоянного присмотра?
— А я тебе подскажу — привлекать к обычной работе учеников.
— Но старшекурсники и так мне помогают во внеурочное время!
— Это я знаю. Однако количество энтузиастов удручающе мало. Сейчас в теплицах с растениями, предназначенными для… хм… улучшения финансового положения Хогвартса, работают лишь те, кто сознательно решил посвятить себя травологии. В основном, это ученики твоего факультета, которые скоро закончат школу. Я же хочу, по мере возможности, привлечь к этому делу остальных. Уверен, для тебя не секрет, что в нынешнем году политика Попечительского Совета несколько изменилась. Нам уже не нужно экономить каждый кнат, и я предлагаю это использовать — распространить по школе слух о реальной возможности заработать на садоводстве. Пусть ученики пашут у тебя в теплицах не за оценки, а за деньги! Оплата сдельная и напрямую зависит от количества и качества выращенных ими растений, чего без специальных знаний добиться нелегко. Гарантирую, это живо поднимет интерес к травологии, которую подавляющее большинство считает скучным, бесполезным, а то и вовсе недостойным занятием. И в результате ты без труда обзаведешься маленькой армией помощников, а у детей не останется времени на шалости. Вместо игры в плюй-камни и подрывного дурака, они будут заняты делом. Пусть неприятным, пусть скучным и утомительным, но приносящим живые деньги. В конечном итоге у них должно появиться осознание необходимости труда, которое станет своего рода фундаментом для дальнейшей подготовки к взрослой жизни. Конечно, здесь нужен дифференцированный подход. Старшекурсники, как наиболее опытные, пусть сами формируют инициативные группы и выбирают, чем будут заниматься. Выращивать растения, не требующие особого ухода, но и приносящие небольшой доход, или же мучиться с капризными и опасными представителями магической флоры, которые после продажи надолго обеспечат их карманными деньгами. Пусть заранее прикидывают стоимость рассады, степень риска, учитывают форс-мажорные обстоятельства, выясняют цены на итоговый продукт, кооперируются с любителями зельеварения, чтобы отправлять на реализацию не сырые полуфабрикаты, а готовые обработанные ингредиенты… Разумеется, доставкой саженцев и продажей результатов, как обычно, займешься ты, забирая с полученной выручки определенный процент за посредничество и удерживая плату за аренду школьных теплиц. Это чтобы юные садоводы заранее привыкали к рыночным отношениям и не тешили себя напрасными иллюзиями. Понятно, что ученикам с третьего по пятый курс такая свобода действий на пользу не пойдет, поэтому их фронт работ ты должна определять от и до. Присматривать за ходом, поощрять премиями самых старательных, назначать своих заместителей, выставлять штрафы за порчу имущества — в общем, имитировать рабочие отношения в обычном производственном цеху. Ничего сложного или особо опасного этой возрастной группе я доверять не рекомендую, а оплату труда лучше всего производить не по итогам реализации собранного урожая, а через какие-то временные рамки. Причем вознаграждение должно разительно отличаться от того, что получают старшекурсники — это породит стремление учеников попасть в 'высшую лигу'. Ну а малышне, дабы та не отрывалась от коллектива, можно пока доверить самые обычные овощи и фрукты. Пусть тренируют навыки прополки, изучают способы борьбы с садовыми вредителями, осваивают начальные принципы ведения хозяйства. Причем все это нужно гармонично раскидать по учебному плану, сочетая изучение способов выращивания магических культур с полевой практикой. Ведь мандрагор и прыгающих поганок на всех желающих не хватает, а баклажаны и тыквы выращиваются по сходной методике. Разумеется, никаких денег за эти работы ученики не получат. Лишь хорошие оценки и моральное удовлетворение. Ведь когда тебя хвалят на глазах всей школы — это приятно. Ну а мне будет несложно перед началом трапезы сделать небольшое объявление типа: 'Напоминаю всем присутствующим, что рассыпчатая картошка на ваших тарелках была выращена второкурсниками-гриффиндорцами. А эта сочная клубника в вазочках — результат стараний отличников с первого курса Хаффлпаффа. Давайте же поаплодируем нашим юным садоводам, и приятного всем аппетита!'
Судя по эмоциям Спраут, мои идеи привели ее в восторг. Она внимательно слушала мою речь, под конец даже легонько кивать начала, однако, едва я закончил, с напускным сожалением заявила:
— Все это, конечно, прекрасно, но одна я с таким объемом работ ни за что не справлюсь.
Я ухмыльнулся. Все понятно — пообщалась с Минервой и уже в курсе моих планов по расширению преподавательского состава. И когда только успела?
— Если хочешь, можешь оставить должность декана или преподавателя травологии. Обещаю, твое жалованье меньше не станет, а если учесть доходы от реализации моих идей…
Профессор не дала мне закончить:
— Господин директор, у меня встречное предложение — нанять помощника. Есть у меня на примете один талантливый паренек, который сейчас находится в активном поиске работы. Скромный, исполнительный… Марк Лэндшир — может, вспомните? Он способен и уроки для малышей проводить, и функции моего заместителя на себя возьмет.
Скучающая память выдала образ конопатого мальчишки с короткой стрижкой и вечно испуганными глазами, на десерт подсказав, что он закончил Хогвартс лет пять назад.
— А справится? — с сомнением протянул я.
— Еще как справится! — с жаром заявила Помона. — Я вам больше скажу, лучше него на эту должность никто не подойдет!
Чтобы немного потянуть время, я пару раз задумчиво пригладил бороду и огласил вердикт:
— Хорошо. Как только Совет Попечителей определится с размерами финансирования, я сообщу тебе, смогу ли принять Марка в штат. А пока пусть пришлет мне свое резюме.
Спраут победно улыбнулась:
— Я обязательно передам ему вашу просьбу.
Мы еще немного поболтали, обсуждая мою задумку и прикидывая варианты нового любимца Хагрида, после чего довольная профессор откланялась и поспешила в теплицы, переживая, как бы ее оставшиеся без присмотра зеленые питомцы опять чего-нибудь не учудили. Я же отправился к себе в комнату. Наскоро ополоснулся под душем и принялся размышлять, куда можно деть философский камень. Постоянно носить его в кармане опасно для здоровья, оставлять в кабинете, куда может попасть кто угодно — глупо, прятать в спальне рискованно — Ниппи может не удержаться от соблазна…
— Млять! Ну должен же у Альбуса быть сейф как раз для такого рода случаев! — не выдержал я.
Этот крик души принес неожиданный результат. Встрепенувшись, память подтвердила — таковой имеется, и выдала координаты с инструкциями. Подойдя к шкафу, я взял с нижней полки пухлый серый томик, на обложке которого красовалось: 'Продвинутая трансфигурация'. Повинуясь рефлексам, уколол палец о спрятанную в корешке булавку, выдавил капельку крови и капнул ею на последнюю букву названия. Темно-красная жидкость мгновенно впиталась в темно-серую кожу переплета, раздался тихий щелчок. Открыв том, я понял, что он является искусно замаскированной под книгу шкатулкой, которая хранила ключи от банковских сейфов 'Гринготтса' с выгравированными на них номерами, небольшой мешочек с ограненными драгоценными камнями, какую-то странную отмычку и… та-дам! — маховик времени.
Обалдеть! Я думал, подобный противоречащий всем законам логики артефакт в этой реальности существовать не должен, однако ничем другим миниатюрные песочные часы, заключенные в несколько вращающихся колец, быть не могли. У меня дух перехватило при одной мысли об открывающихся перспективах использования собственной миниатюрной машины времени. Смотаться в Лас Вегас и обчистить парочку казино, заглянуть на Уолл-Стрит и устроить брокерам Нью-Йоркской фондовой биржи Черный Понедельник, сыграть в маггловскую лотерею… Или включить, наконец, мозги и не делать ничего?
Ведь у волшебников должны существовать какие-то механизмы контроля за перемещениями во времени. Маги обязаны следить за тем, чтобы всякие добравшиеся до маховиков ловкачи не разорвали пространственно-временной континуум, устроив всем тотальный армагеддец. И если прыжки Гермионы в третьей книге еще можно понять — защита Хогвартса надежно экранировала любые магические эманации, то счастливчика, попытавшегося вынести из игорного дома с десяток лямов хрустящих зеленых тугриков, могут прямо на пороге встретить авроры. А чтобы окончательно добить мое желание устроить игры со временем, можно воспользоваться логикой. Ведь это элементарно — если у Дамбдора имеется в загашнике маховик, следовательно, директор давным-давно реализовал все безопасные способы обогащения, и мне нет смысла рисковать.
С сожалением погладив золотые часики, так и манившие последовать примеру персонажа незабвенного Герберта Уэллса, я достал из кармана философский камень и положил в шкатулку. По размеру он подходил замечательно — крышка закрылась без проблем. Однако когда после проверки я попытался снова открыть шкатулку, то с удивлением обнаружил, что она превратилась в обычную книгу. Полистав печатные страницы, изобилующие непонятными терминами и громоздкими формулами, я хмыкнул и вернул томик на место. Хороший тайничок у директора! А я ведь уже собирался по старой памяти приспособить для этого дела сливной бачок.
В сознании раздался звон колокольчика.
— Ну ни минуты покоя! — недовольно буркнул я и направился в кабинет.
Как выяснилось, ко мне решила заглянуть МакГонагалл. Выглядела она настолько уставшей, что вместо приветствия я участливо поинтересовался:
— Неужели отпрыск Финч-Флетчли не уступает по любознательности Гермионе Грейнджер?
— Нет. Джастин — самый обычный мальчик, — хмуро ответила Минерва, усаживаясь на диван. — Зато его мать обладает поистине адвокатской въедливостью. Мне еле удалось вырваться в Косой. Думала, до закрытия книжной лавки не успеем, но все обошлось. Эх, что ни говори, а пока с нынешним набором одни проблемы. Надеюсь, дальше будет полегче. Знаешь, Альбус, я тут подумала над твоими словами… Место преподавателя трансфигурации не отдам — мне нравится обучать детей, да и тебе будет сложно подыскать мастера мне на замену. Так что я намерена отказаться от деканства. Ты прав, возраст уже не тот, чтобы заниматься дрессурой малолетних разбойников, да и нервы целее будут.
— Одобряю твое решение, — кивнул я. — Готова предложить кандидатуру на должность главной львицы прайда?
— Львицы? — лукаво прищурилась МакГонагалл. — А почему не льва?
— Потому что мужчине для наведения порядка и дисциплины потребуется устроить из Гриффиндора военный лагерь. Ну а женщина будет действовать тоньше, изобретательнее и никогда не допустит, чтобы дети воспринимали ее в качестве врага… Да чего я тебе объясняю? Сама же все прекрасно знаешь!
— Знаю. И предлагаю назначить деканом Септиму.
— Вектор? — удивился я. — А ее не загрызут твои котята?
— Подавятся! — уверенно ответила профессор. — Септима себя в обиду не даст и вполне способна меня заменить. Тем более, старшие ученики ее уже знают и заслуженно побаиваются, а это много лучше, нежели приглашать кого-то со стороны и тратить время на притирку и неизбежные конфликты.
Я спорить не стал. Пожал плечами и резюмировал:
— Тогда осталось поинтересоваться мнением самой Вектор.
Минерва тряхнула старушечьим пучком волос на голове.
— Мы вчера обсуждали этот вопрос, Септима только 'за'. Правда, она планирует вытребовать у тебя прибавку к жалованию. Так сказать, за вредность. Но, скажу по секрету, на многое не рассчитывает.
— Спасибо, учту. А что с другими кандидатами?
МакГонагалл достала из кармана аккуратно сложенную стопку листков, увеличила ее и протянула мне:
— Здесь список с именами тех, кто может нам подойти. Я снабдила каждого краткой характеристикой и осмелилась указать личные впечатления. Четверо из них в данный момент имеют постоянную работу, но готовы досрочно разорвать свои контракты, если вакансия подтвердится. Семеро успели прислать подробные резюме, копии дипломов и наградных листов. Остальные не торопятся и просят сперва огласить сумму жалования.
— Ого, даже фотографии имеются! — воскликнул я, бегло пролистав стопку. — Спасибо, Минни. Я обязательно это все изучу и чуть позже дам ответ.
В следующий миг перед нами появился Ниппи с подносом.
— Господин директор, ваш ужин! — торжественно объявил домовик.
— Ну, не буду тебе мешать, — сказала Минерва и решительно поднялась с дивана. — Приятного аппетита!
— Спасибо. Не хочешь ко мне присоединиться?
Мое щедрое предложение пропало втуне. Оглядев разложенное по тарелкам зеленоватое месиво и разваренную пустую овсянку, МакГонагал сообщила, что не голодна, и удалилась. Ну а я дождался, пока она выйдет за дверь, и с жадностью набросился на предложенное угощение.
Не знаю, то ли моя порция в этот раз оказалась чуть больше обычной, то ли укрепляющее зелье новой модификации стало более калорийным, однако, опустошив тарелки, я почувствовал легкое насыщение. Чем и воспользовался, сразу после трапезы отправившись в койку, задержавшись лишь для того, чтобы переодеться и спрятать в тумбочку мешочек с находками из Выручай-комнаты. Погрузиться в себя было делом нескольких секунд. Оказавшись в хранилище памяти Дамблдора, я обозрел ровные ряды стеллажей и задумался. Что-то я планировал выяснить… Ах да, нужно понять, что там за история с Помфри!
Сосредоточившись, я принялся транслировать библиотеке свое желание получить воспоминание о причине конфликта директора и колдомедика на почве ученичества. Вот только меня поджидал облом. Пару минут я старательно пучил глаза и напрягал извилины, но результата не было. Даже увеличение потока исходящей от меня силы не помогло. То ли искомое воспоминание я еще не успел восстановить, то ли просто некорректно сформировал запрос.
Тогда я пожелал найти кусочек памяти, содержащий последний разговор Дамблдора с Квирреллом и — о чудо! — не прошло и пары секунд, как мне в руки прилетела невзрачная книженция. Раскрыв томик, я пустил в него ручеек своей силы, дождался возникновения яркого свечения и уже привычно в него окунулся…
— Господин директор, я не понимаю сути ваших претензий! — произнес сидящий напротив голубоглазый мужчина с коротким ежиком волос на голове. — Если вы сомневаетесь в моей квалификации, то отыщите в моем личном деле копию диплома магистра, честно заработанного в маггловском университете, и заодно вспомните, что уважаемая коллегия мастеров присвоила мне профессорское звание не за красивые глазки, а за многочисленные научные работы и публикации в престижных международных журналах.
Я едва смог сдержать разочарованный вздох. Ну вот, опять! Объясняешь упрямцу, приводишь аргументы, акцентируешь внимание на плюсах своей идеи, а все впустую! В одно ухо влетает — из другого вылетает. Ладно, попробуем в последний раз.
— Квиринус, я уже говорил, что меня полностью устраивает твоя квалификация. Лучшего преподавателя маггловедения и пожелать нельзя!
— Тогда почему вы с такой настойчивостью пытаетесь спровадить меня в это дурацкое путешествие? — воскликнул Квиррелл, начавший испытывать раздражение.
— Потому что считаю, что глупо упускать шанс, который выпадает раз в жизни! — мягко пояснил я. — Школа выделяет деньги из бюджета, почему бы этим не воспользоваться? Занятия окончены, у тебя появилась куча свободного времени. Разве тебе не хочется вместо бездумного протирания дивана повидать мир, изучить новые тенденции маггловской культуры, ознакомиться с новейшими достижениями их техники? Два месяца скучного отпуска можно превратить в увлекательнейший круиз по самым отдаленным уголкам планеты. И тебе это ничего не будет стоить! Подумаешь, для отчетности придется посетить пару-тройку музеев, выставок и побывать на нескольких научных конференциях. Зато появятся свежие впечатления, которыми ты сможешь в новом учебном году поделиться со своими учениками. Да любой другой преподаватель на твоем месте зубами бы ухватился за такую возможность, а ты носом воротишь!
— Так и предложите этот кругосветный вояж кому-то другому! А мне и дома хорошо!
Я невесело усмехнулся:
— Мальчик мой, в Хогвартсе всего один преподаватель маггловедения. А Совет Попечителей не настолько щедр, чтобы оплачивать шикарный отдых всему педсоставу. Я с большим трудом выбил у них средства на кругосветный тур, оформив это как двухмесячный курс повышения квалификации. Думал наградить тебя за усердную работу, а ты… Вот объясни мне, почему ты упрямишься? Сам же недавно говорил Северусу, что не имеешь планов на лето!
Квиррелл насупился и твердо заявил:
— Господин директор, это слишком щедрый подарок. Можете надо мной смеяться, но моя мать любила повторять, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Так что нет, я не подпишусь на это путешествие. Только прошу, не обижайтесь! Я делаю это вовсе не из недоверия к вам, а лишь потому, что не хочу навредить своей репутации. Надеюсь, вы меня понимаете?
— Понимаю, мальчик мой. Прекрасно понимаю… Конфудус!
Луч заклинания касается тела молодого профессора, и тот замирает с глупым выражением лица. Я же лезу в карман за флаконом настоечки, которую мне пару лет назад презентовала Пери. Не представляю, что за травки мадам Фламель использовала при ее создании, но эта изумрудная жидкость действовала, словно мощнейшее седативное, облегчая легилименту работу с разумом 'клиента'. Пара капель в чашку, немного воды, и состав аккуратно вливается в рот пребывающего в прострации Квиринуса. Вот так, превосходно!
Ожидая, пока зелье подействует, я лениво разглядывал обстановку кабинета профессора маггловедения, испытывая легкое сожаление по поводу бездарно потраченного времени. Спрашивается, зачем вообще нужна была эта прелюдия? Надо было с порога оглушить строптивца, не понимающего своего счастья. Все равно шансы на то, что Квиррелл по доброй воле согласится выполнить мое маленькое поручение, были крайне невелики. М-да, недооценил я подозрительность мальчика, недооценил. Зато теперь ясно, от чего нужно отталкиваться при работе с его разумом.
Думаю, полчаса мне хватит, чтобы завуалировать нравоучения покойной матушки Квиринуса, а также пробудить у него жажду путешествий и новых знаний. Причем знаний опасных, запретных, соблазняющих возможностью обретения небывалой силы, доступной лишь немногим волшебникам. И эта жажда будет настолько мощной, что когда Квиррелл по вине неправильно сработавшего портключа повстречается с духом Темного Лорда, то добровольно согласится разделить с ним тело, надеясь на щедрую награду.
Это сейчас Квиринус настолько недоверчив, что осмеливается хамить своему начальнику в лицо, а после обработки в нужный момент у него непременно возникнет идея использовать Волдеморта в качестве инструмента для получения силы. Успевший немного восстановить свою личность Том подобный шанс не упустит и наверняка решит использовать преподавателя Хогвартса для своего возрождения. Ну а я, в свою очередь, использую в своем спектакле их обоих, хе-хе!
И как же все-таки хорошо, что я успел поработать со свежим крестражем Реддла до того, как отправлять его магглам! А все благодаря Хагриду, который сумел забрать мальчика из рук Блэка, обеспечив тому свободу маневра и буквально вынудив броситься в погоню за 'предателем' семьи Поттеров. Всего пара часов вдумчивого изучения позволила мне создать надежный поисковый артефакт, способный определять текущее местоположение Реддла с точностью до сотни ярдов. К сожалению, прочие 'якоря' он на карте не показывал, но это мелочи! Когда Гарри подрастет, можно будет воспользоваться связью хранящегося в нем куска души с основой и считать информацию прямо из разума Темного Лорда. Главное, чтобы он к этому моменту успел обрести тело…
Поднявшись со стула, я проверил Квиррелла. Судя по зрачкам, 'клиент' уже достиг нужной стадии. Ну-с, приступим!
Я вывалился из воспоминания в состоянии полнейшего раздрая. Да уж, чем больше я копаюсь в прошлом Альбуса, тем меньшую симпатию к нему испытываю. Если поступок Великого Светлого мага с Поттерами еще можно хоть как-то оправдать, то действия с Квиринусом не лезли ни в какие рамки. Он ведь не состоял ни в каком Ордене, не был врагом Дамблдора и даже не являлся сторонником идеи превосходства чистокровок. Самый обычный волшебник, придерживающийся нейтралитета и старающийся не влезать в неприятности. А директор, наплевав на мораль, этику и прочие общечеловеческие ценности, перепрограммировал беднягу, рассчитывая с его помощью вывести на сцену Темного Лорда. Жесть!
Захлопнув томик, я брезгливо скривился и швырнул его на полку. Мои наполеоновские планы по нейтрализации Томми следовало пересмотреть. Если раньше судьба профессора маггловедения меня не особо тревожила, поскольку в каноне он был не слишком приятной личностью, то теперь, после выяснения подоплеки ситуации, я понял, что обязан вывести парня из-под удара. Он же ни в чем не виноват! За что его адским пламенем жарить? За то, что директор использовал его в качестве очередной своей марионетки?
К слову, теперь многие действия одержимого в книге получили совсем иную трактовку. Мне кажется, профессор умышленно оттягивал момент похода за философским камнем. Зеркало-то было поставлено на полосе препятствий где-то в январе. Неужели директор до конца мая прямо-таки безвылазно сидел в Хогвартсе? Не верю! А это глупое покушение на Поттера на глазах у всей школы? Больше похоже на мольбу: 'Поймайте же меня, наконец!'. И в таком ракурсе усилия Снейпа по предотвращению падения выглядят, как попытка не допустить преждевременного разоблачения Квиррелла. Не видел, кто именно колдует? Вместе с фактом существования такой штуки как Омут Памяти (в просточечии 'думосброс') это оправдание выглядит нелепо.
Остался только один вопрос — как провернуть операцию спасения, ухитрившись совместить ее с ликвидацией Темного Лорда? Мне пока в голову ничего не приходит. Конечно, я помню свои слова о клятве и крови единорога, сказанные Фламелям в неадекватном состоянии, однако в свете последних событий эти варианты отпадают по понятным причинам. Кроме того, я не канонный Дамби, у меня нет причин размазывать эпопею с философским камнем на целый год. Моя цель проста — ослабить Тома, уничтожив все доступные крестражи, лишить его тела, по возможности не повреждая последнее, загнать в ловушку и уничтожить… Ха, как два пальца об асфальт!
Я вздохнул и с тоской оглядел груды поврежденных воспоминаний. Как выяснилось, на их усвоение у меня остался месяц. Всего месяц, чтобы принять память Альбуса и с ее помощью придумать надежный способ победить Волдеморта. У Дамблдора не получилось одолеть его в прямом противостоянии, но я не повторю его ошибок. Мне не нужно ждать, пока Снейп постоянными вторжениями в сознание мелкого Поттера расшатает сдерживающие крестраж чары и подарит директору возможность заглянуть в разум Томми. Я уже знаю, где находятся якоря Темного Лорда. Осталось лишь вспомнить, как создать мощную 'Ловушку душ', и можно заканчивать историю слащавым хеппи эндом!
— Ну-с, приступим! — решительно заявил я и направил поток энергии на первую партию разодранной макулатуры.
Конвейер заработал. Время тянулось жевательной резинкой, воспоминания потихоньку восстанавливались, занимая места на полках. Чтобы лишний раз не расстраиваться, я даже не пытался подсчитать процент проделанной работы, но свет в конце тоннеля становился все ближе. В какой-то момент я не выдержал, прервал свое монотонное занятие и отправился поглядеть, что же там такое светит. Топать пришлось долго, но в один прекрасный миг ряды стеллажей кончились. Я оказался в небольшой комнатке без окон, посреди которой стоял большой письменный стол с компьютером, монитором и простенькой настольной лампой. Перед столом возвышалось громоздкое офисное кресло на колесиках, рядом стояла тумбочка с дисками, колонками и горшком, откуда выглядывал пузатый колючий кактус.
— Вот это поворот! — потрясенно выдохнул я, рассматривая привет из прошлой жизни.
Да-да, этот стол со сбитым уголком и тумбочка с вечно откручивающейся ручкой, и компьютер, и лампа, и даже кактус, который я вечно забывал полить — все это было родным и до боли знакомым. Добавить еще пластиковое окошко с пыльными жалюзи, кровать, платяной шкаф, телевизор — и выйдет точная копия моей холостяцкой квартиры. Но с чего вдруг это все здесь появилось? Особой ностальгии по прошлому я за собой не замечал, осмысленных команд по переделке обстановки хранилищу памяти не отдавал…
Задумавшись, я вдруг понял, что слышу едва заметное шуршание кулеров системного блока. Подошел к столу и осторожно тронул мышку. Секунду спустя монитор порадовал меня привычной заставкой. Чувствуя азарт естествоиспытателя, я устроился в кресле (не таком мягком, как директорское, но тоже вызывающем привычное ощущение удобства) и вошел в систему. На экране тотчас появился рабочий стол с яркими иконками, что побудило меня продолжить эксперименты.
Попытавшись запустить интернет-браузер, я был обрадован сообщением, пояснявшим, что компьютер не подключен к сети. Тогда я залез в 'Мой компьютер' и выяснил, что объем жестких дисков увеличился до фантастических размеров, однако заполнены они были какой-то ерундой — файлами с нечитаемыми названиями и непонятным расширением. Пролистывая все еще подгружающийся список, состоящий из откровенной тарабарщины, я вдруг наткнулся на видеофрагмент, который попробовал запустить. Потормозив немного, компьютер вывел на экран картинку веселого застолья.
Из колонок раздался веселый смех и шутливая болтовня, а меня осенило: эта комнатка, этот маленький кусочек привычного мира — мои воспоминания! И сейчас на экране прокручивается видео с тех самых посиделок, после которых я оказался в этом мире. Вот только запись оставляла желать лучшего. Камера двигалась рывками, картинка постоянно зависала, иногда перескакивая сразу на десяток секунд, порой и вовсе начинала 'рассыпаться'. Создавалось впечатление, что либо накрывается винчестер, либо комп нахватал туеву хучу вирусов и работает из последних сил.
Остановив просмотр, я вышел на рабочий стол и запустил антивирус. Тот послушно занялся делом, повесив посреди экрана окошко, гласившее, что до конца полной проверки осталось четверо суток. Ради эксперимента я поднялся с кресла и отошел к библиотечным полкам. Компьютер продолжал работу, не спеша выключаться или уходить в спящий режим. Похоже, в моем хранилище памяти действовали несколько иные законы, и личное присутствие для работы с воспоминаниями не требовалось. Интересно, можно ли провернуть похожий фокус с памятью Альбуса? Это наверняка сэкономило бы время.
Ведомый исследовательским любопытством, я вернулся в комнату и изучил ее буквально по сантиметру. Заглянул в тумбочку, оказавшуюся наполненной какими-то флешками, дисками с фильмами, играми и музыкой, потрогал острые колючки кактуса, затем достал волшебную палочку и полил пузанчика водичкой. Мало ли, вдруг окрепнет, зацветет и начнет раздавать халявный вай-фай?
Под конец осмотра я выяснил, что мой комп в буквальном смысле питается святым духом. Все кабеля электроприборов заканчивались в коробке сетевого удлинителя. Самого обычного, китайского, с красным светодиодом-выключателем. Однако собственного кабеля у этой коробки отчего-то не обнаружилось, из-за чего складывалось впечатление, будто электричество рождалось где-то в ее недрах. Взяв в руки коробку, я небрежно повертел ее, осмотрел с разных сторон, понюхал… а затем очень осторожно, словно хрупкую вазу династии Мин, положил чудо-устройство на прежнее место, неожиданно вспомнив первую заповедь программиста: работает — не трогай!
— Похоже, помогает антивирус! — сделал я вывод, покосившись на окошко с сообщением о количестве вылеченных файлов.
Почему моя память приняла такую форму? Почему не решилась воплотиться в образ уютной серверной? Почему находится в таком плачевном состоянии? На эти и другие вопросы у меня не было ответов. Лишь смутные догадки, требовавшие вдумчивого осмысления. Однако в данный момент у меня имелись дела поважнее.
Оставив компьютер заниматься самолечением и мысленно пожелав ему удачи в этом нелегком деле, я вернулся к восстановлению воспоминаний Дамблдора. Теперь оно протекало куда веселее, поскольку в моем сознании то и дело всплывали образы из прошлой жизни. Первое свидание, рыбалка в компании друзей, свадьба приятеля, лично для меня закончившаяся ночью, проведенной в 'обезьяннике', покупка микроволновки… Все они были яркими, сочными и приносили с собой кучу эмоций. Пусть и не всегда положительных.
Но вечно так продолжаться не могло. Несмотря на огромную дозу энергии, которой снабдил меня философский камень, спустя несколько долгих однообразных часов поток испускаемой мною силы начал иссякать. Сознание стала заволакивать усталость, скорость восстановления воспоминаний снизилась. Вскоре я понял, что достиг предела и вот-вот отключусь. Последнюю оставшуюся капельку энергии я потратил на прогулку к комнатке с компьютером. Выяснил, что до конца проверки осталось два дня с копейками, и со спокойной душой вывалился в реальный мир. Но надолго в нем не задержался — захлестнувшая разум волна невыносимой боли мигом переправила меня во всепоглощающую черноту беспамятства.