Дамби - не гад!

Глава 30

Первое, что я предпринял, очутившись в ловушке — потянулся к разуму фамильяра. И словно уткнулся в гранитную стену. Чары сейфа надежно блокировали нашу связь, так что ни позвать Фоукса, ни предупредить пернатого не получится. Внутренний голос ехидно напомнил, что даже если бы я сообщил о своем незавидном положении, пробиться сквозь защиту банка (и уж тем более, вытащить меня из подземелья) фениксу бы не удалось при всем желании. Помянув крысомордых коротышек крепким словцом, я повернулся лицом к двери и уселся на пол. Теперь остается только ждать. Ждать и верить, что Минерва не подкачает.

Планируя свой поход за Чашей, я заранее рассчитывал на подобный итог. Не понаслышке зная о 'честности' и 'порядочности' гоблинов, озаботился надежной страховкой и правильно замотивировал МакГонагалл. Ведь только у нее хватит сил и желания вытащить меня из этого каменного мешка. Твердоглав правильно сказал, Министерство магии может хоть до посинения строчить свои постановления, гоблины даже не почешутся. Минни же вполне по силам оседлать поднявшуюся волну общественного недовольства и возглавить Кресто… Волшебный Поход, целью которого будет добиться моего освобождения. Или справедливого возмездия за коварное убийство Великого Светлого Мага.

Я непроизвольно поежился. Надеюсь, до этого все же не дойдет. Ведь если бы коротышки хотели меня прикончить, они бы давно это сделали. Увлеченный ритуалом, я ни на что не обращал внимания — прекрасная возможность для смертельного удара! Однако вместо этого они предпочли просто закрыть меня в ячейке Лестрейнджей. Видимо, Твердоглав действительно решил разыграть вариант с наглым вором. Старик надеется выждать месяцок-другой, чтобы потом преспокойно выдать волшебникам 'случайно обнаруженное тело грабителя, скончавшегося от естественных причин'.

Хитро! Так директор укрепит собственные позиции, подтвердит репутацию банка, считающегося самым надежным в магическом мире, и вдобавок заручится поддержкой моих противников. А если он еще догадается воспользоваться ситуацией и протолкнет пару законов, способных расширить спектр услуг, оказываемых 'Гринготтсом'… Хотя, почему 'если'? На это старик и рассчитывает, иначе не стал бы так рисковать, подставляя выгодного клиента!

Почувствовав, что копчик начал неметь, я сменил позу. Вставать и наколдовывать удобную мебель не стал. Во-первых, сил в резерве осталось совсем чуть-чуть, и лучше их потратить на 'агуаменти'. Хрен знает, сколько мне здесь придется сидеть, а на одной воде человек может протянуть очень долго. Во-вторых, я боялся случайно задеть какой-нибудь предмет. Согласно канону, если дверь сейфа закрылась, любая вещь, к которой прикоснулся запертый в нем грабитель, мгновенно раскаляется добела и начинает копироваться с чудовищной скоростью. А повторить судьбу жадного раджи из мультика про волшебную антилопу мне не хотелось.

Таращиться в темноту и разглядывать линии охранных заклинаний быстро наскучило. Все равно единственное, что мне удалось понять — чары ячейки Лестрейнджей были не автономными, а представляли собой крохотную часть общего комплекса защиты банка. Именно поэтому им так легко и непринужденно удалось поглотить огромную порцию моей силы. Улегшись на каменный пол, оказавшийся довольно теплым, я закрыл глаза, вызвал в сознании образ размеренно стучащего метронома и снова принялся отсчитывать секунды… Тик-так, двести пятнадцать… Тик-так, триста две… Тик-так, шестьсот восемьдесят одна… Тик… Щелк!

Нет, это явно не дверь открылась. Но странный звук донесся откуда-то с той стороны. Приглядевшись, я увидел неяркое свечение, собравшееся в тонкую линию и создающее впечатление, будто свет маггловского фонарика пробивался сквозь узкую дверную щель. Прикинув, что это может быть, я решил потратить немного драгоценной энергии. Зажег 'люмос' и обнаружил стоявший у входа небольшой сундучок, которого там точно не было, когда мы входили в сейф.

Ай да коротышки! Ай да прохиндеи! Примерно догадываясь, что за артефакт мне подсунули гоблины, я осторожно приблизился к находке, ногой откинул крышку и зажмурился от яркого света, бившего прямо в глаза. Проморгавшись, я понял, что сундучок является причудливым гибридом Реддловской шкатулки и исчезательного шкафа, фигурировавшего, если память мне не изменяет, в шестой книге саги. Внешний слой рун надежно скрывал кусочек отгороженного пространства от любых сканирующих чар, а внутренний был привязан к аналогичному сундучку, расположенному где-то совсем рядом (возможно, прямо за дверью), и по команде переносил содержимое из одной тары в другую.

Для ограбления такой артефакт не годился. Живых существ он не перемещал, имел слишком малый радиус действия и небольшой запас энергии. Но доставить мне магический фонарь, большой листок пергамента и кровавое перышко смог, проигнорировав защиту ячейки. Не собираясь прикасаться к подаркам руками, я 'левиосой' подхватил пергамент и вчитался в выведенные на нем строки. Это был договор, заключенным между неким Альбусом Персивалем… и так далее Дамблдором и банком 'Гринготтс' в лице директора Твердоглава из клана Могучей Кирки. В нем упомянутый маг принимал на себя обязательства до конца жизни оказывать упомянутому финансовому учреждению любую поддержку, представлять интересы гоблинов в Визенгамоте, выполнять поручения директора банка…

Дальше я читать не стал. Честно говоря, старик меня удивил. Такого примитивного хода я от него не ожидал. На что, собственно, рассчитывает Твердоглав? Что, посидев немного в темном каменном мешке, я добровольно передам себя в рабство коротышкам? Или… Я принюхался и криво ухмыльнулся. Какой знакомый запах! И сознание уже потихоньку начинает туманиться. Запрещенными зельями балуетесь, крысомордые? Да за такое вас даже в Азкабан не отправят — прилюдно порежут на лоскуты, дабы неповадно было! Проснувшаяся во мне злость придала сил. Позабыв об экономии, я воспользовался 'инсендио', однако сжечь пропитанную ядом бумажку не удалось — на договоре стояла защита, которую обеспечивали личные печати директора банка. Даже это предусмотрели!

Плюнув с досады, я бросил договор обратно в сундук и вдруг заметил на дне еще один листок меньшего размера. Это была записка с инструкциями, в которой мне приказывали подписать документ, положить его в перемещательный артефакт и плотно закрыть крышку. Достав из-за пазухи конверт, я кинул его в сундучок и выполнил последний пункт. Раздался знакомый щелчок, и свечение исчезло. Применив 'люмос', я вернулся на свое место и сосредоточился на контроле уплывающего сознания. Зелье было сильным — наверняка варилось недавно. Уверен, коснись я листков, наверняка подписал бы договор, даже если бы в нем обнаружился параграф, обязующий меня принести в жертву всех учащихся Хогвартса во славу гоблинов. Браво, Твердоглав! Достойная схема. Но у меня найдется, чем на нее ответить!

Я злобно захихикал, представляя, как вытянется морда старикашки, когда тот вскроет письмо. Ведь там было все. Тесное сотрудничество гоблинов с Гриндевальдом, махинации со средствами его соратников, утаивание части собранных нацистами военных трофеев, недавний отказ заблокировать доступ к сейфам Пожирателей, подкуп высокопоставленных чиновников и многое, многое другое. С подробностями, именами, датами… явками и паролями, хе-хе! Но главное — там содержалась история с крестражем Темного Лорда, поданная в таком свете, что каждый, кто прочитает мой эпистолярный шедевр, точно подумает: гоблины собираются в скором времени возродить Волдеморта.

Разумеется, в письме присутствовал абзац, поясняющий, что оно написано на случай, если после моего щедрого предложения гоблины откажутся выдавать 'якорь' Реддла и уничтожат Великого Светлого Мага, который надеется, что его гибель не окажется напрасной и раскроет глаза на истинную сущность этого подлого народа, уже принесшего столько бед и горя добропорядочным волшебникам Англии и планирующим принести еще больше… Бла-бла-бла, и все такое. Конечно, открытым текстом: 'Мочи крысомордых!' я не заявлял, но данный посыл прослеживался весьма четко.

Венчало всю эту оголтелую пропаганду утверждение, что оригинал данного письма будет отправлен в Визенгамот и получит статус официального заявления Верховного Чародея, а другие копии попадут в Министерство, редакцию 'Ежедневного пророка', секретариат Международной Конфедерации Магов и так далее. Вишенкой на торте была скромная надпись на конверте, гласившая, что отправка произойдет в полдень.

Все! Шах и мат! И лишь одно мне интересно — почему гоблины пропитали зельем договор, но не догадались поместить в сундук какой-нибудь распылитель, который после открывания крышки обрызгал бы меня с ног до головы. Не хватило времени на подготовку? Боялись, что я окажусь слишком предусмотрительным и близко не подойду, а после тупо отброшу коньки вследствие передозировки? Не смогли обойти прописанные в контракте с Лейстрейнджами ограничения?

Нет, гадать бесполезно! Лучше заняться прерванным занятием. Тик-так… Надеюсь, у Твердоглава окажется достаточно мозгов, чтобы признать свое поражение… Тик-так… Надеюсь, Минерва удержит себя в руках и не поднимет тревогу раньше времени… Тик-так… Надеюсь, Фоукс будет достаточно разумен, чтобы понять — несмотря на блокировку связи, я еще жив… Тик… Дзинь!

Звонко клацнул замок, и дверца сейфа распахнулась. Щурясь от залившего ячейку ослепительного света, я увидел стоявшего на породе гоблина, который скорбным тоном произнес:

— Мистер Дамблдор, банк 'Гринготтс' просит прощения за возникшие неполадки в системе охранных чар. Сильный выброс магической энергии привел к автоматической блокировке двери и повреждению управляющих элементов, которые удалось восстановить только сейчас. Надеюсь, вынужденное пребывание в сейфе не доставило вам серьезных неудобств?

Ага! Значит, решили сделать вид, что ничего не произошло? Хрен вам, твари!

— Доставило! — нахально заявил я, поднимаясь с пола и собирая свои вещи. — И я хочу обсудить с директором Твердоглавом размер компенсации за причиненный мне моральный ущерб.

— Тогда прошу за мной! Господин директор вас ожидает.

Само собой, никто из специалистов проверять работу Чаши Хаффлпафф не стал. Слова директора были пустой угрозой — гоблины не имели права пользоваться артефактами своих клиентов. Вместе со старательно изображавшим сожаление коротышкой и его молчаливыми сородичами мы уселись на вагонетку, которая развила сумасшедшую скорость. Нет, серьезно! Порой мне казалось, что мы не едем, а натуральным образом летим. Особенно на поворотах. А уж пальцами в сиденье я вцепился так сильно, что едва не раскрошил дубовую деревяшку, потемневшую от времени.

В конечной точке путешествия нас встречал сам глава банка. Подобострастно улыбнувшись мне, старик проскрипел:

— Поздравляю с успешно проведенным ритуалом!

— Благодарю, — небрежно кивнул я. — Для меня это — сущие пустяки. Однако в свете последних… неполадок в охранных чарах, я намерен поговорить с вами о справедливом вознаграждении за проделанную работу и достойной компенсации упущенной выгоды за тот период, что я был вынужден провести в сейфе по вине недостаточной надежности его защитных систем.

— Разумеется, мистер Дамблдор! — поспешно заявил Твердоглав. — Я согласен с вами, любой труд должен быть оплачен, но прошу перенести данный разговор на более удобное время. До полудня осталось четыре минуты, а мне бы не хотелось… нарушать ваши планы еще сильнее.

Смерив гоблина недовольным взглядом, я выждал театральную паузу и объявил:

— Хорошо, отложим беседу до следующей встречи. Но ваши слова я обязательно запомню!

Директор коротко поклонился, махнул рукой одному из сотрудников, и тот повел меня к выходу. Причем не главному, а служебному, располагавшемуся в одном из зданий Лютного переулка. Столь резкой перемене в отношениях я нисколько не удивился. Гоблины издревле понимают только язык силы. Именно поэтому их восстания были столь частыми и кровопролитными. Именно поэтому в каноне 'Гринготтс' с легкостью захватили Пожиратели Смерти. Именно поэтому сейчас Твердоглав готов признать мое превосходство. Да, он будет скрипеть зубами и лелеять надежду когда-нибудь отыграться, но пока станет изображать моего самого верного друга. И это непременно нужно использовать! Мне же в скором времени придется превращать гоблинов в полноправных граждан Магической Англии, а публичная поддержка главы самого многочисленного и уважаемого клана придется весьма кстати.

Оказавшись на пустой кривой улиочке, на которой даже в солнечный полдень царили сумерки, я позвал феникса. Фоукс откликнулся моментально, завалив меня вопросами. Птаха интересовало, все ли со мной в порядке, почему он не мог до меня достучаться и когда я намерен вернуться. А то меня, видите ли, с нетерпением ждут самочки.

'Я бы рад, но энергии на аппарацию не осталось!' — пожаловался я фамильяру.

Несколько секунд спустя рядом со мной возник огненный вихрь, осветивший мрачный переулок. Вылетевший из него Фоукс подхватил меня за шкирку, словно беспомощного котенка, легко приподнял и аппарировал обратно в кабинет. Когда язычки пламени угасли, я увидел Помфри и МакГонагалл, сидевших на диванчике с неестественно бледными лицами. Утвердившись на ногах, я мысленно поблагодарил феникса, выручившего меня в очередной раз, водрузил на стол пакет с бутылкой, улыбнулся представительницам прекрасного пола и торжественно объявил:

— Готово! Еще один 'якорь' Лорда уничтожен. Но больше я к гоблинам без поддержки отряда боевых магов не сунусь… Поппи, надеюсь, у тебя найдется, чем снять симптомы легкого отравления 'жидким империусом'? Или меня сейчас так мутит из-за магического истощения? Не могу разобраться, голова плохо соображает.

Целительница кликнула Латти и велела домовушке принести какой-то 'тревожный чемоданчик', а Минерва подскочила ко мне, вцепилась, словно в спасательный круг, и облегченно разревелась, спрятав голову на моей груди. Я даже почувствовал укол некстати проснувшейся совести, в свою очередь крепко обнимая анимага. Герой, называется! Подстраховался, создал нужное впечатление, обеспечил мотивацию — какой молодец! Сам скучал в сейфе, а бедная кошечка места себе не находила, разрываясь на части от переживаний. На часах — без одной минуты полдень. Она ведь раз десять успела меня похоронить! И тут внезапно появляюсь я. Живой и невредимый с хохмочками и неуместным весельем… Тьфу, мерзость!

Нежно поглаживая Минни по волосам, я шептал ей на ушко полагающиеся случаю слова утешения, ощущая себя последней сволочью. Расчетливо манипулировать женщиной, в которую влюблен — такое даже оригинальный Дамблдор себе не позволял! С поправкой на ориентацию, разумеется. А хуже всего то, что первоначально я хотел обойтись без этого. Что, Ниппи не смог бы справиться с отправкой писем? Конечно, смог бы! Но МакГонагалл потребовала ответы на вопросы, и я их предоставил, мгновенно просчитав последствия и без колебаний дополнив свой дерзкий план ее участием.

— Никогда… Я больше никогда тебя не отпущу! — заявила Минерва, продолжая орошать влагой мою рубашку. — Я же люблю тебя… Люблю, слышишь?!

Профессор подняла на меня заплаканные глаза. Едва не утонув в этих колдовских омутах, я тихо ответил:

— Слышу. Я тоже люблю тебя, Минни.

Всхлипнув, анимаг счастливо улыбнулась и потянулась за поцелуем. Но прекрасный момент был испорчен Поппи, которая бесцеремонно рявкнула:

— Отставить! Успеете еще намиловаться! Господин директор, выпейте это!

Не отпуская МакГонгалл, я взял протянутый стакан с какой-то мутной жидкостью. Вид и запах зелья были незнакомыми, что меня порадовало — не хотелось бы провести следующие часы на унитазе. Феникс вопросительно курлыкнул. Озвучив его предложение Помфри, я получил утвердительный кивок и подсунул стакан фамильяру, привычно уронившему в него пару своих слезинок. Получившийся коктейль моментально прогнал туман из моего сознания, справился с тошнотой и прочими не слишком приятными симптомами магического истощения.

Вернув Поппи пустую тару, я внезапно уловил сомнение, появившееся в эмоциях Минервы. Поглядев на зареванную красавицу, видимо, подумавшую, что мое признание было сделано под влиянием зелья, я уточнил:

— На чем мы остановились? Ах, да!

И впился в губки кошечки требовательным поцелуем. МакГонагалл страстно ответила на него, не обращая внимания на улыбающуюся Помфри и поневоле вызывая у меня сладкие воспоминания о сегодняшнем сне. Мы оторвались друг от друга, лишь ощутив недостаток кислорода. Я чувствовал, что кошечка не против продолжения, да и сам хотел поскорее перевести наши отношения в горизонтальную плоскость, однако в данный момент имелись дела поважнее. Отдышавшись, я мягко остановил снова потянувшуюся ко мне женщину:

— Прости, Минни, но сперва нужно разобраться с итогами ритуала. Ведь еще ничего не кончилось.

— Гарри! — быстро сообразила анимаг.

— Именно, — кивнул я и поглядел на целительницу. — Проводим ритуал прямо сейчас или дождемся вечера?

Колдомедик взмахнула волшебной палочкой, накладывая на меня заклинание общей диагностики. Полученные результаты ее не обрадовали:

— Ваше состояние весьма далеко от нормы. Энергетическая оболочка разрушается стремительными темпами. Рекомендую как можно скорее заполнить резерв родной силой и советую перенести ритуал извлечения крестража хотя бы на завтра.

Я покачал головой:

— Нельзя. Последний 'якорь' необходимо ликвидировать именно сегодня, ведь завтра в Хогвартс в теле Квиррелла прибудет сам Волдеморт… Если, конечно, я все правильно рассчитал.

Сильного удивления мои слова у Поппи не вызвали. Похоже, ожидая меня, женщины успели обменяться информацией. Думаю, дело было так — не обнаружив загулявшего пациента спустя положенные четыре часа, целительница отправила Латти в мой кабинет, чтобы напомнить о необходимости прохождения осмотра. Но вместо меня домовушка обнаружила Минерву, которая в ответ на вопрос: 'Когда вернется директор?' вполне могла ляпнуть что-то типа: 'Я не знаю, вернется ли он вообще когда-нибудь!'. Ну а дисциплинированная эльфийка передала эти слова Помфри, которая лично отправилась выяснять подробности, после чего решила остаться и поддержать нервничающую кошечку.

Впрочем, судя по приветственным объятиям профессора, колдомедик не стала говорить МакГонагалл о подмене, за что я ей очень признателен. Заметка на будущее — когда все закончится, надо будет обязательно предложить целительнице место в своем гареме. Нет, кроме шуток! Мудрая женщина в семье не помешает!

— В таком случае, лечение, как и вчера, проведем ближе к полуночи, — решила Поппи. — Я как раз успею подготовиться. Господин директор, вы не забыли, что хотели поделиться со мной воспоминаниями о ритуале?

Сжав в ладони валявшийся на столе накопитель и принявшись с наслаждением поглощать содержащуюся в нем силу, я ответил:

— Не забыл. Но сомневаюсь, что они тебе чем-то помогут. Ритуал проводился в банковской ячейке, и вместо выполнения твоих рекомендаций мне пришлось все свои силы бросить на противостояние охранным чарам.

— И все же я хочу на него взглянуть.

— Ладно, — пожал я плечами.

Директорский Омут Памяти или думосброс — широкая каменная чаша на невысокой подставке, к ужасу фанатов Поттерианы превратившая шестую часть детективно-приключенческой саги в какую-то уныло-сопливую мелодраму, обнаружилась в одном из шкафов. Достав ее и установив на столе, я прижал кончик волшебной палочки к виску и скользнул в легкую медитацию. Очутившись в библиотеке, направился к своему компьютеру, отыскал на жестком диске нужный видеофайл, вырезал из него кусочек с ритуалом и отправил полученный результат на пустую флэшку, обнаружившуюся в тумбочке. Крепко сжимая в руке этот маленький кусочек пластика, я вернулся в реальный мир, после чего слил в артефакт намотанные на палочку толстые серебряные нити, по форме напоминавшие разваренные макароны.

Наклонившись над думосбросом, Помфри застыла, ненадолго выпав из реальности. Не сговариваясь, мы с Минервой решили воспользоваться удобным моментом, и к тому времени, когда целительница закончила просмотр, губки кошечки демонстрировали характерную припухлость, глаза искрились от едва сдерживаемого желания, а моя 'волшебная палочка' всерьез вознамерилась порвать ширинку на брюках… Да уж, давненько я не ощущал себя влюбленным старшеклассником!

— Полностью с вами согласна, данный ритуал нельзя брать за основу будущей операции, — заявила колдомедик, оторвавшись от чаши. — Если бы на месте артефакта Хаффлпафф был Гарри, вряд ли ему удалось бы остаться в живых. Думаю, мне следует увеличить дозу снотворного с обезболивающим… А вам, директор, я посоветую до начала ритуала не напрягаться! Ни морально, ни физически!

Поппи смерила ироничным взглядом бугор на моих штанах. Эх, снова облом! Но целительница права — вечером мне нужно иметь ясную голову, не затуманенную отголосками эйфории, оставшейся от сексуальных игрищ. И ради здоровья пацана можно немного потерпеть. Все равно Минерва от меня никуда не денется!

Пригрозив доставить с домовушкой очередную порцию лечебных зелий, Помфри подхватила свой 'тревожный чемоданчик', на деле оказавшийся пузатым сундучком, в котором наверняка умещалась целая аптека, и отправилась к себе. Переглянувшись с МакГонагалл, мы синхронно вздохнули, а затем столь же синхронно рассмеялись. Веселье помогло сбросить нервное напряжение. Мои мозги заработали, напомнив, что вскоре у меня должна состояться встреча с шабашниками, и что не мешало бы предупредить Хагрида по поводу гостей.

— Альбус, надеюсь, сегодня ты возьмешь меня на ритуал очищения? — игриво поинтересовалась Минерва.

Улыбнувшись, я отозвался:

— Звучит так, будто ты предлагаешь вместе принять душ… Возьму, не переживай! Если, конечно, ты не боишься гигантских змей. Тебе же Поппи рассказала про Стража Хогвартса?

Кивнув, анимаг призналась:

— До сих пор не могу поверить, что ты решился залезть в логово к василиску Слизерина! К слову, зачем вообще тебе это понадобилось?

— Не хотел беспокоить авроров, а лучше Тайной комнаты места не нашел, — ответил я, ныряя в шкаф.

Следовало заранее подготовить договора для гостей и прикинуть оклад, который им можно предложить. Ведь разбрасываться деньгами я не хотел, несмотря на оставленную Дурслям сумму. Те десять штук пошли на благое дело. Погасили старый долг оригинального Дамблдора, помогли загладить оставшееся после нашего визита негативное впечатление у маггловской четы и попутно повысили мою репутацию в глазах Гарри. Учитывая мое желание огранить этот маленький зеленоглазый алмаз, раскрыв его талант и превратив в артефактора мирового уровня, деньги точно были потрачены не зря!

Надо же было такому случиться — едва задумавшись о пацане, я наткнулся на документы об опекунстве. Зачем-то достал их, полюбовался на подписи Вернона с Петунией…

— Альбус, а почему ты не хочешь заменить мальчику отца? — спросила МакГонагалл, заметив знакомые листки.

Почесав в затылке, я пробормотал:

— Хотеть-то я хочу, вот только…

— Боишься? — предположила профессор. — Понимаю. Новый опыт, большая ответственность, возможные проблемы с воспитанием… Извини, но я не могу воспринимать всерьез твое заявление, что приемному сыну Великого Мага кто-то посмеет причинить вред или сможет воспользоваться им в качестве средства давления!

М-да, похоже, с приглашением Поппи в свой гарем спешить не стоит. Минерва и сама обладает неплохими мозгами. Правда, редко ими пользуется, обычно идя на поводу у своих эмоций.

— Угадала, — я грустно улыбнулся кошечке. — Я действительно боюсь. Боюсь, что у меня ничего не выйдет, и в итоге Гарри Поттер превратится в новую версию Тома Реддла. Улучшенную и дополненную.

Минерва фыркнула:

— Что за вздор! Гарри — хороший мальчик, он никогда не станет похожим на этого безумца! А ты сейчас просто пытаешься подобрать достойное оправдание своему нежеланию принимать личную ответственность за судьбу сироты. Это ни к чему, Альбус! Я вовсе не собираюсь тебя уговаривать. Поступай, как считаешь нужным!

Ну, ей-то легко говорить! А я вот до сих пор никак не могу определиться. С одной стороны, я понимаю, что мне следует засунуть документы обратно и отложить поиск достойных опекунов до лучших времен. Но с другой, сознание продолжало подкидывать очень соблазнительные варианты использования этого опекунства и генерировать сценарии ситуаций, в которых мелкому Поттеру действительно лучше иметь статус моего приемного сына, нежели обычного ученика Хогвартса.

И если разобраться, кому реально сплавить мальчика? Тонксы возражать не будут, но явно не обрадуются, в Уизлятник я его сдавать не хочу, Малфои… В моем сознании возник образ одетого с иголочки Гарри с зализанными волосами, очками в золотой оправе и тростью в руке, презрительно цедящего слова… На фиг такое счастье! Лучше уж тогда вспомнить о дальних родственниках по линии Блэков. Однако, отдав пацана им, я потеряю над ним контроль, а годами натаскивать и воспитывать ученика, чтобы в результате тот, подобно Альбусу, помахал наставнику крылышками на прощание и улетел в другое гнездо, как-то неохота. Кроме того, ритуал наверняка пройдет успешнее, если я начну воспринимать Гарри не просто как основу крестража, а как своего сына…

Не оставив себе времени на бессмысленные сомнения, я положил документы на стол и взялся за перо. Кровавое. Пусть это и не соответствует нормам Министерства, но позволит хоть чуточку поднять статус Дурслей. А то для посторонних все будет выглядеть так, словно я силой вынудил их отказаться от мальчишки. В таком случае кое-кто может углядеть здесь хороший повод для инициации судебного разбирательства.

Вписав свое имя в соответствующей графе, постаравшись, чтобы там еще осталось свободное место, я бросил на кисть заживляющее заклинание и пододвинул листки удивленной Минерве. А в ответ на ее затравленный взгляд усмехнулся:

— Неужели ты решила, что я буду заниматься воспитанием Гарри в одиночку? Мальчику нужен не только отец, но и мать. А ты сама слышала, кого он желает видеть в этой роли.

Робко улыбнувшись, все еще пытавшаяся справиться с изумлением МакГонагалл взяла перо и решительно вывела свое имя под моим. Дождавшись, пока кошечка закончит, я подлечил ей лапку и заверил документы директорской печатью. Для большей надежности. А то кто знает этих чинуш из Министерства? Вдруг заартачатся и не станут регистрировать, заявив, что данный отказ — фальшивка от и до!

— Не знала, что твои чувства ко мне настолько серьезны, — протянула Минерва, глядя на то, как я складываю документы в конверт для отправки Малфою.

'Чего-чего? — пронеслось в моей голове. — То есть, она подумала, что сейчас я таким оригинальным способом сделал ей предложение? Млять!'

Удержать лицо и конверт в руках мне удалось лишь чудом. Вымученно улыбнувшись, я попытался отшутиться:

— Просто мне надоело наблюдать за тем, как тебя охмуряют какие-то залетные авроры.

Профессор смутилась, опустив выразительные глазки. Выведя адрес на конверте почти не дрожащей рукой, я вызвал Ниппи, которому велел отослать документы и доставить накопившуюся почту. Вспомнившая о страховке Минерва вернула мне философский камешек и письма, которые я тут же уничтожил. Свою роль они уже сыграли, и надобности в дальнейшем существовании компромата, способного навредить не только крысомордым, но и мне самому, я не видел.

Секунду спустя вернулся домовик с охапкой корреспонденции. Следом за ним в кабинете появилась Латти с обещанными целительницей зельями и моим обедом, в котором калорий было меньше, чем в дешевом 'бомж-пакете' с вермишелью. Бросив взгляд на содержимое доставленного эльфийкой подноса, МакГонагал сказала:

— Ладно, Альбус, не стану тебе мешать. Приятного аппетита!

— Спасибо, Минни, — отозвался я. — Иди уже, обрадуй мальчика! Я же вижу, что тебе не терпится. И Хагриду заодно сообщи, что скоро ко мне должны прийти гости. Пусть впустит их и проведет.

Улыбнувшись, счастливая кошечка чмокнула меня в губы и резво выскочила из кабинета, будто одним махом скинула лет сорок, превратившись в беззаботную выпускницу, которую пригласил на бал лучший парень школы. А вот у меня причин для веселья не было. Безопасный способ намекнуть Минни на то, что 'де факто' я не делал ей предложение руки и сердца, моя голова выдумывать отказывалась. Поскольку даже самому тупому тритону было понятно, любая попытка объяснить, что 'совместное опекунство' и 'брак' — это разные вещи, грозила смертельной обидой и немедленным разрывом отношений, которого я допускать не хотел.

Блин блинский, это же надо было так вляпаться! Всю сознательную жизнь я успешно бегал от этого нехорошего дела (а всем известно, что хорошее браком не назовут!), но попал в другой мир и сразу размяк, закономерно угодив в цепкие лапки местной киски. Сейчас я понимал, что можно было прикинуться валенком и сделать вид, что не понял намека. Или сразу заявить, что нам не следует так спешить с развитием отношений (предложение спустя полчаса после признания — это крайне опрометчиво!). Но нет. У меня, видите ли, язык не повернулся огорчать любимую! А теперь придется смириться с мыслью, что Минни видит меня своим без-двух-минут законным супругом. Шедеврально!

'Не понимаю, чем ты расстроен? — послал мне мысль феникс. — Что плохого в том, что Кошка будет считать тебя своим самцом?'

Задумавшись, я признал, что Фоукс абсолютно прав. Зачем переживать? Минерва в любом случае не собирается силком тащить меня в Министерство для регистрации, так что официальное оформление отношений я могу откладывать сколь угодно долго. Благо опыт в этом деле имеется. Ну а на окружающих плевать! Нравы в волшебном мире достаточно свободные, так что общественного порицания можно не опасаться. И единственное, что мне грозит — придется поставить крест на невинных поцелуях с целительницей. А то моя кошечка весьма ревнива и не потерпит рядом с собой других самок… Тьфу ты, женщин!

Отложив на время дела сердечные, я принялся за обед. Переправив знакомые, ничуть не улучшившие своего вкуса лечебные зелья в пустую утробу, я быстро опустошил тарелки и позволил домовушке их унести. Разумеется, нисколько не наелся, но решительно отогнал соблазнительные мысли о спрятанных в столе шоколадных батончиках и прочих вкусняшках и продолжил поиски. Спустя несколько минут нужные бланки были найдены. Проанализировав список Филча, я определил примерную сумму, которую смогу выделить строителям без особого ущерба для школьного бюджета, таявшего буквально на глазах. Осталось выяснить количество наемных специалистов и срок, на который они согласятся заключить контракт.

Тут мой взгляд зацепился за Омут Памяти. Поразмыслив, я решил вернуть артефакт на место. Поднял тяжелую посудину, в которой колыхалась серебристо-молочная жидкость, напоминавшая густой туман, и просто вылил содержимое на пол. Затем поставил пустой думосброс в шкаф и метнул прицельное заклинание, без следа развеявшее маленькую серебристую лужицу. Копии воспоминаний о ритуале мне уже не понадобятся. Да-да, именно копии, хотя в истории Роулинг утверждалось, что в Омут сливаются оригиналы — вот же форменный бред!

К слову, в семикнижии содержалось много связанного с данным артефактом абсурда, который моментально пропадал, стоило поглядеть на ситуацию под другим углом. К примеру, регулярное 'сливание' воспоминаний Снейпом, которое он проделывал перед каждым 'занятием окклюменцией' с Поттером, и по которому не единожды прошлись фикописцы, сразу становится логичным. Странно, что опытный легилимент опасался, будто необученный школьник сможет пробить его защиту. Странно, что выбор воспоминания для 'удаления' пришелся на случай с дурацкой выходкой Поттера-старшего (как будто этого зельевар стыдился больше, нежели своего участия в Пожирательских акциях устрашения!). Странно, что воспоминания сливались в артефакт, предназначенный исключительно для их просмотра, а не в любую другую емкость.

Но ведь смысл этой затеи изначально был иным! Снейпу требовалось разрушить природную защиту разума Мальчика-Который-Выжил, тем самым настроив его на сознание Волдеморта, затем покопаться в памяти своего хозяина и предоставить директору информацию о крестражах Лорда. Именно поэтому он ничему не учил пацана. Именно поэтому с самого первого дня привлек внимание к думосбросу. Именно поэтому, когда дело было сделано, 'случайно' оставил любопытного мальчишку наедине с артефактом. Результат закономерен — после просмотра воспоминания о проделках Мародеров и ссоре с Лили Северус скорчил вид оскорбленной невинности и наотрез отказался от продолжения 'занятий', а Поттер так ничего и не понял.

Впрочем, воспоминания зельевара о его неземной любви к матери Гарри, которые герой собрал вместе с кровью умирающего Снейпа, остаются бредом, с какой стороны на них не смотри. И лично я уверен, что данная сцена была придумана Мамашей Ро (или ее редакторами) для придания большего драматизма финальной битве за Хогвартс. Почему? Да потому что только данный эпизод получился реально сильным и эмоциональным! К примеру, лично у меня, как при прочтении книги 'Даров', так и при просмотре ее экранизации, моменты гибели туевой хучи положительных персонажей не вызывали ровным счетом никаких чувств. Но вот 'шпиёна' отчего-то было жалко.

Вернувшись в кресло, я занялся корреспонденцией. Письма коллег по Визенгамоту сразу откладывал в сторону. Я не попугай, чтобы по сто раз одно и то же повторять! Пусть терпят и сгорают от любопытства. Вот разродится Малфой своей версией законопроекта, тогда и обрисую им стратегию действий! А вот серый конверт от Арабеллы Фигг я вскрыл и прочитал свежий отчет пожилой кошатницы. Та сообщала, что не далее как сегодня утром Гарри Поттера забрала с Тисовой некая пара, внешне очень похожая на меня с МакГонагалл, и спрашивала, действительно ли это были мы, почему я не предупредил ее о своем визите к Дурслям, и что теперь делать с нашей договоренностью. Ведь если мальчик больше не вернется в Литтл Уингинг, означает ли это, что старушке больше нельзя заниматься любимыми котиками?

В ответном письме я пожурил сквибку за утрату бдительности (Арабелла явно восстанавливала события по рассказам очевидцев, а значит, за домом толком не следила, халтурщица), развеял ее сомнения и приказал ждать дальнейших инструкций. В принципе, Фигг мне уже не нужна, но хороший руководитель преданными кадрами не разбрасывается, и позже мне обязательно нужно придумать, как с пользой использовать ее таланты. Хоть тому же Малфою всучить — пусть у него на ферме книззлов разводит! Или соболей. Или еще-каких-нибудь пушистых зверей. Шелковые мантии с меховыми воротниками должны произвести фурор в местной моде!

Следующее письмо было от Квиррелла. Признаюсь, я слегка обалдел, когда увидел имя отправителя, после чего проверил конверт всеми известными чарами. Однако ни магии, ни вредных веществ в нем не содержалось. Только бумажный листок, в котором профессор маггловедения извинялся за то, что сразу не поставил меня в известность о своем прибытии, приводя в качестве оправдания стандартную студенческую отмазку. Мол, ему в последнее время что-то нездоровилось, поэтому, как говорится, забыл, запил и забил. Но на завтрашнем совещании он обещает быть и интересуется временем его начала, поскольку в письме я его не упоминал.

Я едва в пляс не пустился, издав радостный крик Матроскина: 'Ура! Заработало!'. Так-так, теперь главное — не спугнуть зверя, который сам идет в расставленный капкан! Мой ответ был предельно кратким: я поблагодарил Квиррелла за то, что он напомнил мне о такой важной мелочи, и сообщил, что педсовет начнется в девять утра. Попросил не опаздывать, пожелал крепкого здоровья и поставил автограф. Перечитав послание, не обнаружил в нем ничего, что могло бы насторожить Волдеморта, и снабдил конвертом.

Снова вызвав Ниппи, я приказал малышу передать всем присутствующим в Хогвартсе профессорам, что я прошу их через четверть часа собраться в моем кабинете для очень важного сообщения. Еще не растративший вчерашний подарок домовик шустро испарился, а спустя минуту отрапортовал, что озвучил мое приглашение Хуч, Спраут, МакГонагалл и Трелони. Замечательно! Никого из новых преподавателей недоверчивый Реддл беспокоить точно не будет, но вот остальных не мешало бы предупредить.

Взявшись за перо, я состряпал письмецо, в котором просил получателя сообщить Квирреллу, если тот выйдет на связь, что первое совещание педагогов состоится завтра в девять. Пояснил, что дата и время ложные, но Квиринус догадаться об этом не должен, поскольку на кону стоят его жизнь и здоровье. Пообещав все подробности сообщить завтра, я поставил свою подпись, директорскую печать, размножил листок и запечатал в конверты, на которых красовались имена Синистры, Флитвика, Вектор и Кеттлберна.

Снейпу вместо копии досталась коротенькая записка, в которой я информировал профессора о намеченном совещании, на котором чрезмерно занятому зельевару присутствовать совсем не обязательно. Ну не доверял я ему, и все тут! А помня о нелюбви Северуса к собраниям подобного рода, решил проблему иным способом. И теперь, если вдруг Реддл вспомнит о своем слуге, то сможет получить лишь подтверждение уже имеющейся информации. Хотя, я сильно сомневаюсь, что Том обратится к Нелетучему Мышу. Он ведь тоже ему не доверяет. К примеру, в первой части саги так и не решился обрадовать своим возвращением, несмотря на Темную Метку и острую необходимость помощи в деле добычи философского камешка.

Вручив стопку писем исполнительному эльфу, я вдруг подумал, что история с Темным Лордом медленно, но верно близится к своему финалу. Честно говоря, даже не верится. Эпичное семилетнее противостояние уместить в жалкую неделю активной работы — это же надо было умудриться! Нехорошо, однако! Приличные 'попаданцы' так не поступают. Где напряженная 'прокачка' персонажа? Где уверенное 'нагибаторство' боссов промежуточных уровней? Где пафосное превозмогание сил зла, я вас спрашиваю? Читатели недовольны!

Усмехнувшись в растрепанную бороду, я услышал звон колокольчика. Вот и профессора пожаловали. Что ж, пора приступать к очередной сцене нашего увлекательного спектакля!