Дамби - не гад!

Глава 16

Разумеется, сразу бежать в Выручай-комнату за дневником с диадемой я не стал, ведь выбранный мною ритуал требовал определенной подготовки. Во-первых, нужно было рассчитать детали узора магической пентаграммы, во-вторых, достать специальное 'рунное' зелье, которым будет выполняться чертеж, ну и напоследок мне требовалось выкроить несколько часов в своем плотном графике. Как на проведение самого ритуала, так и на последующее восстановление, ведь сил работа потребует немалых.

Конечно, можно было не заморачиваться, а просто выкопать ямку поглубже, кинуть туда крестражи и зажарить адским пламенем, наплевав на историческую и практическую ценность диадемы Райвенклоо, однако у меня имелась веская причина прибегнуть к альтернативному решению — Поттер. Несмотря на частичное одамблдоривание, мое желание спасти мальчишку никуда не исчезло. И я понимал, прежде чем извлекать кусок души Волдеморта из черепушки Гарри, не мешало бы потренироваться 'на кошках'. Проверить действенность выбранного способа, выявить ошибки в расчетах, набить руку и элементарно обрести уверенность в собственных силах, которая в мире магии обеспечивает добрую половину успеха.

В общем, закончив с водно-оздоровительными процедурами, я напялил полюбившийся костюм, машинально подогнав его по фигуре, и потопал в кабинет, оставив феникса досматривать десятый сон. Поприветствовав оттаявших коллег-директоров, устроился в кресле и принялся за расчеты. Начертил на листке простенькую схему и принялся выстраивать руны, комбинируя их в нужном порядке. Сегодня память Альбуса работала без сбоев и задержек, обеспечивая меня нужными знаниями, а прихваченный из банка справочник ритуалиста помогал определиться с некоторыми нюансами.

Заработавшись, я проморгал появление Ниппи с подносом и обратил внимание на малыша, лишь когда тот торжественно объявил, что принес господину директору завтрак. Прислушавшись к себе, я с удивлением обнаружил, что есть мне не очень-то и хочется. Нет, чувство голода присутствовало, но было едва заметным и не давило на сознание. Может, не следовало так часто принимать слезы феникса на пустой желудок? Они же, подобно маггловским антибиотикам, могли мне всю микрофлору кишечника загубить на корню!

Отложив почти готовый чертеж, я приступил к трапезе, ухитряясь совмещать работу челюстей и листание свежего выпуска 'Ежедневного Пророка', доставленного все тем же домовиком вместе с очередной пухлой пачкой писем. Заметок о неожиданном появлении директора Хогвартса в Косом газета не содержала. Зато в ней имелась прелюбопытнейшая статейка, рассказывающая о решении Люциуса Малфоя набрать рабочий персонал для своей новой животноводческой фермы из людей, страдающих ликантропией.

В приводившемся ниже интервью аристократ подробно объяснял причины такого поступка. Мол, оборотни обходятся дешевле, благодаря своей природе умеют обращаться с животными и вдобавок позволяют существенно сэкономить на охране. А то, что периодически они превращаются в жутких монстров — не проблема! Надежные клетки и аконитовое зелье позволит устранить это маленькое неудобство. Также Люциус поделился с журналистами своим желанием организовать швейную фабрику, где будут работать специалистки из ближнего зарубежья. Предположить, что речь идет о вейлах, было сложно — этот факт был втиснут под самый конец статьи и внимание на нем не акцентировалось.

Я сразу понял, чего добивается Малфой. Этой заметкой он сообщал проживающим на территории Англии оборотням (сразу всем, а не только членам стаи Сивого) о возможности получить работу и постоянное место проживания, демонстрировал себя в роли защитника обывателей от зараженных ликантропией людей, делал осторожный выпад в сторону Министерства, без колебаний выбросившего страдающей повышенной лохматостью граждан на помойку, и одновременно прикрывал тылы.

Теперь, если недовольные поднимут хай и попытаются задавить сверхприбыльное производство акромантульего шелка, Люциус может обиженно заявить, что это — акт агрессии в сторону добропорядочных оборотней, противоречащий всем действующим законам. После такого поддержка народных масс аристократу будет обеспечена. Ну а гости из Франции гарантируют, что к рейдерским методам захвата чувствующие себя обделенными чинуши прибегать не осмелятся из-за опасений спровоцировать международный скандал.

Молодец Малфой! Вот, что значит — настоящий политик! Просто и элегантно достиг стольких целей, а всех затрат — гонорар журналистам и взятка главному редактору. Даже завидно немного. Мне до таких высот еще расти и расти…

Когда завтрак подошел к концу, в кабинете из огненного вихря вылетел феникс. Приземлился на свою жердочку и участливо поинтересовался моим самочувствием. Сообщив, что со мной все в полном порядке, я насыпал фамильяру семечек и предупредил, что ненадолго отлучусь. Затем наведался к себе, рассовал по карманам деньги (маггловские, золотые галеоны и горстку старинных монет), прихватил опробованный в деле рюкзак, парочку мощных защитных амулетов, отыскавшихся в кабинете, и с помощью камина переместился в Дырявый котел.

— Доброе утро, господин директор! — радостно поприветствовал меня бармен, занятый привычным делом — протиранием пустого стакана.

— Доброе, Том, — кивнул ему я, направившись в сторону черного хода и надеясь, что события будут развиваться по вчерашнему сценарию.

Ага, хрен там!

— Не желаете чего-нибудь выпить? — поставив посудину на стойку, с надеждой поинтересовался хозяин заведения. — Я угощаю!

Память на это заявление отреагировала целым ворохом образов. Оказывается, давным-давно, еще до получения Ордена Мерлина, Альбус частенько зависал в Дырявом Котле, болтая с его хозяином на разные темы за стаканчиком огневиски. Эти встречи приносили много информации обеим сторонам, поскольку Том уже тогда считался хранителем самых свежих сплетен Косого, а Дамблдор щедро делился с барменом историями, бродившими в кулуарах Министерства магии, в котором волшебник был частым гостем.

Но те времена прошли. После своего стремительного возвышения Победитель Гриндевальда редко появлялся в баре, а когда стал директором — и вовсе перестал заглядывать к своему приятелю на огонек. И вчерашнее удивление Тома становилось более-менее понятным. Он же словно призрака из прошлой жизни увидел и сразу не сообразил, как ему реагировать. Да и я тоже хорош — прошел мимо, будто и не знаком вовсе, хотя сколько килолитров вместе выжрали…

— Спасибо за предложение, но нет, — покачал я головой. — Очень спешу. Может быть, в другой раз?

— Конечно-конечно, как пожелаете! — не стал упорствовать бармен.

Подарив Тому легкую улыбку, сопровождаемую многозначительным подмигиванием, я вышел во двор, мысленно пообещав в самом ближайшем будущем еще раз сюда заглянуть. Такими полезными связями разбрасываться нельзя, ведь толковые информаторы на дороге не валяются. И как только директорская память полностью мне покорится, нужно обязательно наведаться в Дырявый котел за свежими сплетнями и обещанной выпивкой…

Кстати, не мешало бы разобраться, почему внешность бармена кажется мне такой… неправильной? Вроде, в ней не было ничего необычного — высокий коренастый мужчина лет пятидесяти с намечающимся пивным пузиком, вьющимися темными волосами и физиономией, имеющей некоторое сходство с теперь уже российским актером Жераром Депардье. Однако подсознание упорно подсовывало мне портрет какого-то лысого горбуна, утверждая, что именно так должен выглядеть Том. Странно.

Открыв проход, я ступил на брусчатку Косого переулка и направился в магазин зелий Джеймса Пиппина. Данное заведение среди волшебников не пользовалось популярностью. Еще бы — оно открылось всего двести лет назад, о какой репутации может идти речь? Но Дамблдор предпочитал покупать зелья именно там. Обширный ассортимент, низкие цены и приличное качество — вот три главных достоинства, коими мог похвастаться магазинчик Пиппина. К тому же там можно было приобрести что-нибудь крайне редкое или даже запрещенное, если предварительно договориться с хозяином — были бы деньги и желание.

Ни для кого не секрет, что любой уважающий себя зельевар предпочитает пользоваться зельями, изготовленными собственноручно, а не относить честно заработанные галеоны своим коллегам. Самоуважение у Альбуса имелось, как и давняя любовь к алхимии. Имея в распоряжении несколько свободных часов, директор обычно затаривался свежими ингредиентами в аптеке Малпеппера, открытой примерно в одно время с Хогвартсом. Либо шел через дорогу к их конкурентам — в аптеку 'Слаг и Джиггер', появившуюся в Косом двумя веками позже, а затем становился к котлу и вспоминал молодость. Ведь на старости лет Дамблдор не утратил поставленные Фламелем навыки и в мастерстве мог посоперничать даже со Снейпом. К сожалению, время на алхимические забавы у директора находилось крайне редко, и я даже не мог вспомнить, когда в последний раз Альбус заглядывал в аптеки.

В магазине зелий было темно, прохладно и сыро. Прямо как в погребе. На противно дребезжащий звук болтавшегося на входной двери колокольчика со второго этажа спустился хозяин — невысокий лысоватый дедок с оттопыренными ушами и лицом, испещренным мелкими оспинками. Память подсказала, что зовут его Джейсон Пиппин, и он приходится сыном первому владельцу магазина, покинувшему этот мир лет тридцать назад. Поприветствовав меня хриплым басом, довольно резко контрастировавшим с его щуплой фигурой, старик поинтересовался, чем может помочь.

— Мне нужна пинта рунного зелья, — ответил я. — Найдется в закромах?

— Найдется, куда оно денется! — отозвался Пиппин. — Сейчас принесу.

Открыв люк в полу, хозяин спустился в подземное хранилище, а спустя пару минут водрузил передо мной на прилавок полулитровую стеклянную бутылку, наполненную янтарной жидкостью, объявив:

— С вас двадцать семь галеонов, мистер Дамблдор!

Я едва удержался от тяжелого вздоха. Дорого, блин! Почти что месячная зарплата министерского клерка. Но куда деваться? Не Снейпа же напрягать, в самом-то деле? Тем более, Северус после памятного покушения еще не вернулся в Хогвартс. Готов поспорить, этот нелетучий мыш завис в Малфоевском особняке. Причем завис не по своей воле — наверняка Люциус припахал его варить аконитовое зелье для своих новых работников. А поскольку этой гадости аристократу требуется много, чувствую, декан Слизерина еще не скоро появится у меня на горизонте… Ну и пес с ним! Когда определюсь с датой общего собрания педагогического состава, тогда и вызову 'шпиёна' на ковер, а пока пусть себе вкалывает!

Достав мешочек с галеонами, я принялся отсчитывать золотые кругляши.

— Слыхали новость? — смахнув деньги в ящик, спросил потомственный зельевар. — Малфой чего учудил, оборотней к себе на работу принимает!

— И что в этом удивительного? — уточнил я, пряча бутыль в свой рюкзак.

— Как, что?! — воскликнул старик. — Бывший Пожиратель Смерти открыто собирает в своих владениях стаю хищников! Кто знает, что у него на уме? А может, он планирует сделать из оборотней армию и с ее помощью захватить власть в стране? На месте министра я бы уже бил тревогу и отдал приказ аврорам разворошить это змеиное гнездо, пока не стало слишком поздно!

Я прищурился:

— Вот так прямо и разворошить? А где основание для столь решительных действий? Подозрения-то к делу не пришьешь! И если сегодня министр прикажет ДМП арестовать Малфоя и всех его работников, завтра он лишится своего кресла, потому что все члены Визенгамота единодушно проголосуют за его досрочную отставку. Никому ведь не захочется оказаться на месте Люциуса, официально оправданного по прошлым делам и кристально чистого перед законом, которого власти, вопреки всем установленным нормам и правилам, арестовали просто за создание новых рабочих мест на своей ферме. Нет уж, таким беспределом Фадж заниматься не будет!

— А что же тогда делать? — не унимался Пиппин.

— Ничего, — пожал я плечами. — Лично я угрозы в случившемся не вижу. Ну, захотел Малфой воспользоваться дешевой рабочей силой, что с того? Он имеет на это полное право. Больные ликантропией — прекрасные работники. Сильные, выносливые и неприхотливые. Раньше с ними никто открыто не решался связываться лишь из-за сопутствующих неудобств в полнолуние, а вот Люциус не побоялся рискнуть. И если он действительно сможет обеспечить оборотням достойные условия проживания и даже готов раскошелиться на зелье, сохраняющее разум при обращении, я готов публично выразить ему свою благодарность. Ведь, если разобраться, он по собственной инициативе решил проблему, на которую Министерство долгое время закрывало глаза. Теперь оборотни будут собраны в одном месте, заняты полезным делом, а во время обращения ограждены от контактов со здоровыми людьми. Скандалы-то с заражением Малфою не нужны, и за своими работниками он станет следить во все глаза. А кому от этого плохо?

Хозяин магазинчика задумчиво почесал лысину:

— Но…

— Одной стаей оборотней Министерство не захватить, — не дал я закончить старому параноику. — История Волдеморта — тому наглядное подтверждение. Тем более, Малфой в министры никогда не рвался. Он бизнесмен, и его больше заботят деньги, нежели власть.

Поразмыслив, Пиппин кивнул:

— Может, вы и правы. Но я все равно не доверяю этому напыщенному павлину!

Усмехнувшись, я пожелал торговцу хорошего дня и покинул магазин. А оказавшись на улице, задумался. Не было печали! Похоже, я недооценил страх и ненависть обывателей по отношению к оборотням. Причем в каноне это описано более чем подробно. Получивший прекрасное образование и находившийся 'на хорошем счету' Люпин по окончании школы не смог никуда устроиться и был вынужден существовать на подачки друзей. А едва тех не стало, превратился в опустившегося бомжа-отшельника, старающегося держаться подальше от цивилизации. В общем, жалкое зрелище. Непонятно только, как на него Тонкс повелась. Или приворотное рулит?

Но если вернуться к нашей ситуации, получается, статья Малфоя преследовала еще одну цель — избежать паники среди населения. Люциус открыто заявлял: я — честный предприниматель, а не какой-то там последователь Темного Лорда. Однако от человеческой глупости это его не уберегло. Я более чем уверен, в Англии отыщется немало таких вот Пиппинов, которые углядят в затее с оборотнями двойное дно. А недруги Малфоя обязательно этим воспользуются. Организовать под шумок нападение оборотня с жертвами, подкинуть на ферму улики — и производство паучьего шелка закроется, не успев толком начаться, а репутация блондина будет втоптана в грязь. Очешуительно, как любил в русском переводе говаривать один знаменитый охотник на нечисть!

Терять такого сильного и надежного союзника не хочется, поэтому стоит сегодня же поговорить с Малфоем на тему возможных провокаций и заранее разработать контрмеры. Возможно, даже придется поднапрячь старые связи Дамблдора в аврорате, чтобы если не предотвратить трагедию, то хотя бы вовремя на нее отреагировать… Ладно, об этом можно подумать и позже, в более подходящем месте. А то, понимаешь ли, застыл посреди улицы и так старательно ворочаю извилинами, что скрип на весь Косой идет! Ну не кретин ли?

Достав палочку, я сосредоточился и аппарировал в тот самый дворик, в котором вчера меня едва не грохнули. Переместился я удачно, целиком. И даже сопутствующий приступ тошноты оказался не таким сильным — видимо, начинаю привыкать! Оглядевшись, я не обнаружил нежелательных свидетелей своего появления и с чистой совестью отправился ловить такси.

Вскоре рядом со мной притормозил черный тарантас, водитель которого бодро поинтересовался, куда достопочтенный сэр желает, чтобы его отвезли. Разум не подвел. Легкое погружение в подсознание — и вот я рассматриваю страницы телефонного справочника. Припомнив, в каком из антикварных магазинов имелся отдел нумизматики, я назвал кэбмену адрес и расслаблено откинулся на сиденье.

Доехали мы быстро, минут за двадцать, а вот реализация старинных монеток отняла у меня около двух часов. Мне не повезло нарваться на старого еврея, который торговался так яростно, что даже легилименция не помогала. А как он заламывал руки, с характерной картавостью восклицая, что я снимаю с него последние портки, как выдавливал скупую слезу, видя, что я не желаю снижать цену… Актерище! Меня буквально захлестывало ностальгией, но я не сдавался.

Обиднее всего, что в итоге удалось выручить немногим больше трех тысяч фунтов — копейки, по сравнению со вчерашним достижением. Сгребая купюры, я от всего сердца, перейдя на русский, пожелал работнику магазина, чтобы к нему в гости на все лето приехали родственники с Одессы. В ответ тот пожелал мне заиметь свой собственный пляж — песок в моче и камни в почках. В общем, расстались мы довольные друг другом, после чего я отправился в книжный магазин. Снова на такси. А что, деньги есть — отчего бы не пошиковать?

Водитель быстро доставил меня к огромному супермаркету, специализирующемуся исключительно на печатной продукции. Три этажа, множество отделов, куча высоченных стеллажей в каждом, многие тысячи книг с красочными обложками… Подозревая, что без посторонней помощи застряну здесь надолго, я отыскал консультанта — брюнетку в строгом костюмчике, стильных очках и с бэйджиком на довольно внушительной груди, которая (консультант, а не грудь!) стала моим проводником в этом книжном царстве.

Первым делом я взял собрание сказок Киплинга с великолепными иллюстрациями — подарок Мальчику-Который-Выжил. Далее по списку шел томик с подборкой произведений Конан Дойля о Шерлоке Холмсе — подарок себе любимому. В старой жизни я прочел далеко не все рассказы о знаменитом сыщике, так хоть в новой наверстаю упущенное! Килограммовый тысячестраничный кирпич занял почетное место в корзине, после чего мы с консультантом поднялись на этаж выше, где находилась учебная литература — главная цель моей вылазки в маггловский мир.

Я понимал, что пускать на самотек формирование учебных планов по новым предметам глупо. Конечно, во все тонкости дисциплин я вникать не планировал — не царское это дело, но прояснить вопрос с приобретением учебных пособий был обязан. Одними лекциями сыт не будешь, пройденный материал надо закреплять домашними заданиями, а значит, библиотеку Хогвартса требовалось срочно пополнить маггловскими изданиями. Лучшие из них попадут в рассылаемые ученикам списки необходимой литературы, а прочие получат статус пособий для дополнительного изучения.

Учебники по истории, географии, культурологии и прочим гуманитарным предметам один за другим отправлялись в мою корзину, а затем и вместительную тележку, добытую расторопной консультантшей. За ними последовали толстенные иллюстрированные энциклопедии для детей. Довершала все подборка научно-популярной литературы на самую разную тематику, начиная от оружия и заканчивая строением вселенной. В итоге получилось около трех сотен томов, за которые на кассе пришлось выложить более двух с половиной тысяч фунтов — и это несмотря на скидку, сделанную для оптового покупателя! М-да, я и не подозревал, что книги в Англии являются недешевым удовольствием.

От щедрого предложения бесплатно доставить мои покупки в любое место Лондона я отказался, соврав, что неподалеку у меня припаркован автомобиль. Но консультантша не успокоилась, вызвала со склада жилистого паренька и приказала помочь мне довести свежеприобретенную макулатуру до машины. За проявленную заботу о клиенте я поцеловал женщине ручку, отвесил пару витиеватых комплиментов и на прощание пообещал в скором времени снова сюда заглянуть. Уже за художественной литературой.

Работник магазина оказался человеком ответственным, он сразу отобрал у меня корзину, объявил, что поможет переложить книги в багажник, и решительно рулил тяжелой тележкой, следуя за мной по переулку. Даже неловко было бросать в бедолагу 'конфудус', когда по пути, наконец, подвернулся удобный безлюдный дворик. Но что поделать? Се ля ви! Проснувшуюся совесть я быстро утихомирил, заявив ей, что заклинание вышло слабеньким, и минут через пять-семь парень должен прийти в себя.

Покидав книжки в безразмерный рюкзак и оставив грузчика с осоловелым взглядом стоять возле пустой тележки, я вернулся на оживленную улицу. Поглядев на старинные часы, украшающие фасад одного из домов, понял, что время у меня еще имеется, и решил продолжить шоппинг. Для начала следовало приобрести что-нибудь из алкогольной продукции. Не идти же к Тому с пустыми руками? Халявщиков нигде не любят — ни в России, ни в Англии. К тому же 'пузырь' из маггловского мира послужит приятным дополнением моим извинениям за чрезмерную занятость.

Заглянув в первый попавшийся продуктовый магазин, я выбрал из предложенного ассортимента какой-то ликер в бутылке довольно необычной формы (если вкус окажется отвратительным, так хоть тара глаз порадует!) и парочку бутылок кагора (представится случай — обязательно уломаю Минерву посидеть вечерком в компании одного обаятельного Великого Мага!). С закусью не заморачивался, взял кило козинаков — это вылезли директорские привычки, которым я не смог противостоять. Расплатившись, снова отправился ловить такси, на сей раз озадачив кэбмена требованием доставить мою светлость в ближайший оружейный магазин.

Там меня подстерегала неудача. Нет, патроны требуемого калибра в продаже имелись, и даже цена на них была приемлемой, однако продавец потребовал предъявить лицензию и удостоверение члена стрелкового клуба, коих у меня, разумеется, не было. Конечно, легкое магическое воздействие — и работник оружейной лавки поверил бы в обратное, однако сегодня звезды были не на моей стороне. В магазине толпился народ — пара продавцов, охранник на входе, трое клиентов, выбирающих себе ружья, а под потолком висело несколько массивных камер видеонаблюдения. Рисковать я не стал. Похлопал себя по карманам, с разочарованным вздохом заявил, что забыл документы дома, и удалился не солоно хлебавши.

Млять, и как же я мог забыть об этой неприглядной стороне британского законодательства? А ведь мой приятель рассказывал, что в Англии с вопросом легального приобретения огнестрела не просто туго, а прям беда! И все потому, что гражданам этой страны на законодательном уровне отказано в праве на самооборону с оружием в руках, а самозащита возведена в ранг преступления. Да-да, нормы местного оружейного права в приличном обществе можно цитировать в качестве анекдотов, а какой маразм творится в полицейских подразделениях — уму непостижимо! Людям на полном серьезе советуют строить специальные 'комнаты-сейфы', куда можно спрятаться от грабителей до приезда полиции, и проверяют бдительность, посылая специальное подразделение выбивать им двери.

Спрашивается, а как же защита частной собственности от преступных элементов? Защита жизни и здоровья, наконец? А никак! В обществе, где в мясных лавках запрещают пользоваться разделочными ножами, а за реалистично выглядящий детский пистолет наказывают тюремным заключением, такие вещи не предусмотрены. Вас могут грабить, калечить, убивать, но оказывать сопротивление вы не вправе! Последствия будут намного хуже. Раните напавшего на вас бандита — получите срок, отпугнете вора, продемонстрировав ему оружие — аналогично угодите за решетку. И я не шучу! Уголовный процесс над гражданкой Британии, которая под угрозой кухонного ножа прогнала со своего двора двух негров-грабителей, за что полиция тут же обвинила ее в использовании наступательного оружия, в масс-медиа освещался достаточно широко.

В общем, такая вот своеобразная забота государства о населении. Хотя многочисленные социальные исследования убедительно доказывают, что усиление контроля за частным владением огнестрельным оружием и ужесточение мер за применение оного никак не отражается на уровне преступности. Да что там, существует даже скандальный доклад офицера полиции Колина Гринвуда, который прямо заявил, что особо тяжкие преступления являются следствием социально-этнических факторов и не зависят от доступности тех или иных типов оружия гражданскому населению. Преступники всегда добудут себе огнестрел, невзирая на любые ограничения его оборота, а вот законопослушные граждане… Увы, им уготована незавидная роль овец в стаде.

Сказать, что я был разочарован, это промолчать. Нет, я был в бешенстве! В душе кипел праведный гнев, а пальцы поглаживали кончик волшебной палочки. Не хотите по-хорошему? Значит, будет по-плохому! Отступать я не намерен. И если законными методами получить желаемое невозможно, придется призвать в помощники всемогущую магию. Ох, дайте мне только добраться до мантии-невидимки, клянусь, я не только патроны добуду, а весь ваш вшивый магазинчик обчищу! Ведь магических сигналок, наподобие тех, которыми были снабжены все городские банкоматы, я в оружейной лавке не заметил. Видимо, данные заведения для волшебников интереса не представляли. Ну, мне же лучше!

Скрывшись от посторонних глаз в каком-то дворике, я с трудом утихомирил обуревавшие меня эмоции, сосредоточился и аппарировал. Приземлившись на траву у школьных ворот, переждал легкий приступ головокружения и направился к Хагриду, чтобы предупредить его о гостях.

У домика лесника кипела работа. Полувеликан на пару со Спраут мастерили что-то типа загонов для скота. Повсюду валялись доски, колья, бревна и прочие стройматериалы. Причем не трансфигурированные, а самые натуральные — надо полагать, чтобы срок службы постройки не ограничился одним сезоном. Легко и непринужденно орудуя огромной кувалдой, Рубеус вколачивал толстый столб в угол начерченного на земле прямоугольника, а Помона в это время занималась ящиками, из щелей которых и дело высовывались извивающиеся розовые побеги.

Поприветствовав садоводов-энтузиастов, я выслушал благодарности Хагрида, безумно счастливого, что ему, наконец, разрешили завести необычную зверушку, и проинформировал лесника, что после обеда в школу каждые полчаса будут прибывать кандидаты на должности преподавателей, которых следует встретить и препроводить ко мне.

— Все сделаю в лучшем виде! — пообещал полувеликан.

Посчитав миссию выполненной, я хотел удалиться, но внезапно почувствовал сильную волну недовольства, исходящую от Спраут.

— Помона, у тебя какие-то проблемы?

— Можно и так сказать, — кивнула женщина и уставилась на меня, нахмурив брови. — Зачем вы вчера сказали Минерве, будто я вас крысоловом пытала?

Слегка растерявшись, я промямлил:

— Ну, пошутить захотелось…

— Что ж, поздравляю, господин директор, шутка удалась! — мрачно заявила декан, отряхивая свои перчатки от налипшей на них земли. — МакГонагалл на меня добрые полчаса орала. Обозвала rodent aucupe мерзкой пакостью, а меня — бессердечной злюкой. И как только язык повернулся?! Да если бы она только знала, с каким трудом мне удалось достать этот саженец… И вообще, почему кошатина решила, будто я наглым образом воспользовалась вашим неважным самочувствием, чтобы выбить себе разрешение выращивать редкие растения на территории школы? Тоже с вашей подачи?

— Неужели, Минни прямо так и сказала? — ошеломленно переспросил я.

Профессор пренебрежительно фыркнула:

— Она много чего наговорила… Мерлин Великий, да меня так со школы никто не отчитывал! А что обидно, досталось-то ни за что! Я даже объясниться толком не успела, прежде чем МакГонагал сбежала из теплиц, на прощание так хлопнув дверью, что моя мухоловка со страху в землю закопалась.

Я ощутил приступ жгучего стыда. Схохмил, называется! Тоже мне, Петросян доморощенный! С другой стороны, кто же знал, что у Минни напрочь отсутствует чувство юмора?

— Прости, Помона, я не предполагал, что так получится, — опустив голову, покаялся я. — Уверяю тебя, это была всего лишь невинная шутка, и Минерва об этом знала. Клянусь, я говорил ей, что пошутил, и уж точно не науськивал на тебя, вооружив бредовыми предположениями! Сама посуди, зачем это мне?

Вздохнув, Спраут махнула рукой:

— Да я и сама знаю, что незачем, поэтому и не обижаюсь. На вас. А кошке я этого разноса не прощу! Да, я понимаю, что у нее на душе пикси скребут, но ведь проблемы в личной жизни — это еще не повод срываться на коллегах!

— Проблемы? — удивился я. — Почему ты так решила?

— А вы что, до сих пор не заметили? — в свою очередь удивилась профессор. — Эх, мужчины! Все-то вам нужно разжевывать. Судя по поведению Минни, в ее жизни появился тот, кто смог растопить ее ледяное сердце. Однако дурацкие убеждения нашей благовоспитанной монашки не позволяют ей открыто признаться в своих чувствах. Вот она и бесится, донимая окружающих придирками. Последний раз подобное было года четыре назад, когда МакГонагалл вздыхала по аврору… как там его… Ах, да! Петерсону, который пару месяцев работал в Хогвартсе по замене. Ну, вы наверняка должны его помнить! Шикарный мужчина с густыми усищами и мягкой походкой хищника. А как он кошечку обхаживал, какие комплименты отпускал, какие букеты преподносил, стервец…

Помона восхищенно покачала головой, мысленно уйдя в воспоминания. Моя же память хранила молчание.

— И что в итоге? — не дождавшись продолжения, поинтересовался я.

— Ничего. Как только Минни созрела, с больничного вышел тогдашний преподаватель ЗоТИ, а Петерсон вернулся в аврорат, не попрощавшись и даже завалящего письмеца не послав объекту своих воздыханий. МакГонагал тогда словно с цепи сорвалась, баллы со всех факультетов летели сотнями… Вы что, забыли?

— Нет-нет, я все помню. Просто не могу поверить… Ты действительно думаешь, что Минерва влюбилась?

— А что тут думать! — воскликнула женщина. — Это же очевидно — втрескалась по уши, как мартовская кошечка! Теперь будет недели две страдать, пока не перегорит, но так и не признается. Ни ему, ни самой себе. Дурочка! Любопытно, кто на этот раз сумел ее зацепить? Наверняка какой-то родственник одного из магглорожденных первокурсников… А ты куда собрался?!

Спраут хлопнула рукой по сочному розовому побегу, который выполз из щели верхнего ящика, извиваясь, словно огромный дождевой червяк. Тот юркнул обратно, а я решил, что пришла пора мне покинуть эту стройку века. Для одного дня откровений более чем достаточно!

— Ладно, Помона, я побегу. Еще раз прошу прощения за приключившееся недоразумение. Больше я так шутить не буду. Во всяком случае, с МакГонагалл.

— Да чего уж там! — примирительно улыбнулась декан, в эмоциях которой уже не наблюдалось недовольства и обиды. — Я понимаю, это не ваша вина.

Вот и прекрасно! Пожелав садоводам-огородникам хорошего дня, я потопал в замок. Спрашивать, что за рассада шевелилась в ящиках у Спраут, не стал — нервы целее будут. Мне только кошмаров с розовыми тентаклями не хватает! Тем более нарисовалась свежая проблема… Эх, Минни, Минни! И кто бы мог подумать, что в этом тихом омуте водятся такие чертенята? Значит, наедине со мной она изображает пай-девочку, но едва я отвернусь — превращается в разъяренную львицу, защищающую своего котенка от реальных и мнимых угроз. Жуть!

Получается, сам того не ведая, я все это время играл с огнем, сидя на огромной бочке с порохом. Продемонстрировать свою заинтересованность, добиться ответной симпатии, мягко, но уверенно подводить девушку к осознанию необходимости сделать решительный шаг в развитии отношений — такая тактика годится для большинства представительниц прекрасного пола. Но не для МакГонагал. Эта махровая мазохистка будет мучить себя и окружающих, однако никогда не осмелится шагнуть навстречу. Потому что до последнего будет верить, что это неправильно. Чертово пуританское воспитание! Ну а старательно задавливаемые эмоции периодически будут вырываться наружу в виде вспышек немотивированной агрессии или обострения материнского инстинкта.

Что ж, если расклад именно такой, доводить ситуацию до взрыва я не стану. И вообще, отныне — никаких намеков, никаких подарков, никаких комплиментов. Только деловые отношения! Глядишь, через недельку разбуженные мною чувства поутихнут, и Минни придет в себя. Но одну вещь нужно сделать незамедлительно — примирить анимага со Спраут, пока обида профессора травологии не переросла в устойчивую неприязнь. Конфликты в коллективе мне не нужны, поэтому нужно приказать МакГонагалл, чтобы та пошла и извинилась. Как можно искренне. Уверен, она не посмеет отказать любимому… кхе-кхе… шефу.

Топая в свой кабинет, я продумывал речь, способную вызвать у профессора трансфигурации острое чувство вины и при этом не настроить ее против меня. Чувства сюда приплетать нельзя, как и упоминать, что информация о ссоре была получена от Спраут — еще подумает сгоряча, что Помона наябедничала, тогда на примирение можно не надеяться. И вот, занятый тягостными раздумьями о судьбах подчиненных, я неожиданно наткнулся на кошку. Самую обычную, с вытянутой мордочкой и длинной шерсткой цвета 'коричневый милитари'. Развалившись на подоконнике, это милое создание дремало, подставляя пушистое тельце теплым солнечным лучам.

'Минни?' — пронеслось в голове.

Хотя, вряд ли МакГонагалл стала бы средь бела дня разгуливать по Хогвартсу в своей анимагической форме. Значит, мне повезло столкнуться с миссис Норрис. Нет, не супругой знаменитого техасского рейнджера, а всего лишь фамильяром школьного завхоза, с которым не мешало бы познакомиться. Услышав шаги, хвостатая встрепенулась, повернула голову и уставилась на меня внимательным взглядом пронзительно желтых глаз.

— Здравствуй, миссис Норрис! — обратился я к мурлыке.

Та мяукнула, приветливо кивнув и тем самым живо напомнив мне о парочке прочитанных фанфиков, авторы которых утверждали, что фамильяр Филча — далеко не обычная кошка, а либо оборотень, либо застрявший в своей второй форме анимаг, либо и вовсе какой-нибудь могущественный дух (типа боевой киски из довольного популярного аниме). Ведь в каноне Норрис по праву считалась грозой хулиганов, а дети мстительны и наверняка постарались бы избавиться от животинки, ставшей причиной их наказаний.

Однако в реальности все оказалось намного проще. Память Альбуса подсказывала, что от малолетних живодеров кошку уберегали не ее тайные возможности, а ошейник, являвшийся мощным защитным артефактом. Эту штуковину предусмотрительный завхоз выпросил у директора еще в первый год своей работы в Хогвартсе, и с той поры Норрис могла не опасаться детских проказ. Ну а ее повышенная разумность объяснялась наличием связи фамильяра с хозяином-сквибом. И никакой мистики!

— Где сейчас Аргус? — поинтересовался я у кошки. — Мне очень нужно с ним поговорить.

Спрыгнув с подоконника, миссис Норрис оглянулась на меня, как бы говоря: 'Не отставай!', и припустила по коридору. Я поспешил следом. Спустя пару поворотов и один потайной лаз, вход в который открылся сам собой, стоило хвостатой к нему приблизиться, мы очутились где-то в районе школьной кухни. Подбежав к неприметной двери, кошка поскреблась в нее и требовательно мяукнула. Не прошло и пары секунд, как дверца распахнулась, явив мне хозяина пушистой прелести.

В фильмах Филч был показан высоким лысоватым стариком с длинными, как у хиппи, волосами, легкой небритостью, колючим взглядом следователя и вечно недовольным выражением лица. Не знаю, кто надоумил режиссеров взять на эту роль Дэвида Брэдли, но этот актер сумел удивительно точно воплотить в киносаге образ реального завхоза. Надо заметить, данный персонаж обладал удивительной способностью — он с первого взгляда пробуждал у окружающих стойкое неприятие к своей персоне. И даже аккуратный маггловский костюм со строгим черным галстуком не спасал положение.

— Господин директор? — удивленно констатировал Филч.

— Добрый день, Аргус! — широко улыбнулся я. — Найдется для меня минутка?

— Конечно, мистер Дамблдор, проходите!

Воспользовавшись приглашением, я вошел в небольшую комнатку без окон, в которой смогли разместиться несколько древних картотечных шкафов и массивный письменный стол с магическим светильником. Уселся на предложенный завхозом стул и сразу перешел к делу:

— Аргус, у меня для тебя будет важное задание. В этом году Попечительский Совет выделил нам средств чуть больше обычного. И часть этих денег я хочу потратить на ремонт.

— Наконец-то! — просветлел лицом Филч. — А я давно вам говорил, что окна в северном крыле…

Я не дал ему закончить:

— Помню-помню. Но это — не единственная проблема, верно? Поэтому давай сделаем так, ты составишь список всех заслуживающих внимания участков замка, разделив их на три группы — нуждающихся в капитальной перестройке, подлежащих частичному восстановлению и требующих легкого косметического ремонта, а затем передашь его мне, сопроводив своими соображениями. Ведь кому, как не тебе знать, где следует обращаться к профессиональной бригаде строителей, а где можно обойтись усилиями направленных на отработки школьников.

— Школьников? Скажете тоже! Да из них ремонтники, как из гов… э-э… хуже некуда! В мае этого года я заставил близнецов Уизли чистить туалеты на третьем этаже и ненадолго отлучился. Возвращаюсь — а два унитаза вдребезги разбиты. Видите ли, эти идиоты решили бросить в них маггловские петарды и посмотреть, взорвутся они в воде или потухнут. Ну и как таким вредителям можно доверить ремонт школы? Они же ее по кирпичикам разнесут!

Усмехнувшись, я заявил:

— Не переживай, Аргус, мотивацию и старательность шалопаев я возьму на себя. Ты, главное, списочек составь. И если вдруг у тебя на примете имеется знакомая бригада строителей, славящаяся качеством производимых работ, обязательно укажи, как с ними связаться.

— Хорошо, мистер Дамблдор, — кивнул завхоз. — Будет вам список!

Вот и славно! Нет, я действительно был рад, что спихнул эту проблему на Филча. Он — человек ответственный и дотошный. С его скрупулезностью можно не сомневаться, что какой-то проблемный участок замка останется без внимания. Когда же я официально назначу сквиба ответственным за ремонт, у нанятой бригады строителей вряд ли получится халтурить, толкать налево сэкономленные материалы или откровенно филонить, искусственно затягивая работу. Даже без дополнительной мотивации с моей стороны Аргус станет бдить денно и нощно до тех пор, пока Хогвартс не будет готов к приему школьников, и точно не допустит, чтобы выделенные Малфоем деньги пропали зря.

Интересно, что в читанных мною фанфиках момент с ремонтом авторы умудрялись обходить стороной либо городили дикую чушь. Например, заявляли, что за состоянием замка следят домовики, заделывая все повреждения магией (и неважно, что любые чары нуждаются в регулярной подпитке, а за сотни лет повреждений накопится так много, что на них никакого природного источника не хватит). Или вообще наделяли Хогвартс самосознанием, утверждая, что тот может настраиваться на директора и передавать ему сведения о своих проблемах. Вот же бред сивой кобылы! Чем, простите, замок может ощущать свои повреждения? Он что, живой организм? Тогда почему не регенерирует? Но это так, к слову пришлось.

Поднявшись со стула, я вдруг вспомнил об одной мелочи:

— Аргус, скажи, в твоей коллекции конфискованных предметов случайно нет артефакта в виде сложенного пергамента, который имеет привычку оскорблять людей, пытающихся его изучить?

Задумавшись, завхоз отрицательно покачал головой:

— Нет, ничего похожего мне у хулиганов забирать не приходилось.

— Жаль… Ну, удачи тебе! Миссис Норрис, был рад повидаться!

— И вам всего хорошего, господин директор! — отозвался Филч, а его кошка коротко мяукнула и махнула хвостом.

Покинув каморку сквиба, я задумчиво хмыкнул. Если Аргус не страдает избирательной амнезией, карты Мародеров у него нет и никогда не было. Что вполне логично. Признаться, меня сильно напрягал данный момент в каноне. Четверо школьников, каким-то образом обнаружив и подключившись к следящим чарам Хогвартса, состряпали сложнейший артефакт и даже снабдили его защитой с набором поведенческих матриц? Верится с трудом. Куда реальнее выглядит версия, что карту сделал сам директор, обладающий нужным доступом к защитным системам замка, а затем вручил ее близнецам для передачи Поттеру на третьем курсе. Ну а Люпин в нужный момент поделился с доверчивым пацаном увлекательной историей о четверке друзей, прекрасно вписывающейся в разыгрываемый Дамблдором спектакль с изобличением Петтигрю.

Кстати, надо бы загодя определиться, что делать с крысюком. Не представляю, где в данный момент прохлаждается 'предатель', но его внезапное появление на сцене было бы крайне неуместным. Память подсказывает, что Альбус основательно поработал с извилинами Питера, но детали сообщать почему-то отказывается. Учитывая отсутствие сведений о воздыхателе Минервы, можно предположить, что в невосстановленной области хранилища оказались, главным образом, события последних лет. Но это не беда! Уже завтра… вернее, послезавтра — сегодня ночью у меня намечена разборка с крестражами, я получу ответы на все вопросы!