До встречи в Бомбее

Глава 6

Люк встал одной ногой на ступеньку, держась рукой за выступ кирпичной кладки, чтобы посмотреть, что творится впереди. Он был вне себя от радости, несмотря на то что за Мэдди следовал какой-то немолодой мужчина в военной форме. Ведь главное — она была там, Люк видел ее раскрасневшееся личико, которое казалось еще прекраснее, чем он запомнил, и он был почти уверен, что она его только что услышала.

И возможно, она хотела, чтобы это был его голос.

Люк уже не мог толком разглядеть ее в толпе, хоть и очень того желал. Мэдди смотрела не в его сторону, а на мужчину в форме, судя по планкам, майора. Шляпка скрывала черты и выражение ее лица.

— Мэдди! — кричал ей майор. — Мэдди, стой, где стоишь. Я только что видел Китона…

Проклятый Китон.

Люк пообещал ему, что разыщет мисс Брайт, и недолго думая бросился на поиски.

— Вам нельзя! — воскликнул Китон. — Мы и так ужасно опоздали.

— Боюсь, мы задержимся, — со смехом ответил Люк, несмотря на то, а возможно, отчасти из-за того, что Китон был охвачен ужасом. Хотя главным образом его рвение легко объяснялось близостью мисс Брайт. Все долгие недели в отъезде он думал, что сходит с ума, и не мог найти в себе силы не думать о ней. И вот каким-то чудом она оказалась здесь, совсем рядом, как только он вернулся.

— Разве вы за нее не беспокоитесь? — громко спросил Китон. — Не похоже, что вы переживаете.

Несмотря на вежливый тон, обвинение было налицо.

— Я не беспокоюсь, — ответил Люк, вспоминая, как мисс Брайт переступает через волноотбойную стену и удаляется на перекур. — Я уверен, что с ней все в порядке.

— Вы ее знаете?

— Еще нет! — прокричал через плечо Люк. — Но узнаю. Увидите.

Китон явно не был расположен что-либо увидеть, потому что к нему как раз подходил тот самый майор, которого он сам же, видимо, и отправил на поиски девушки. Он вел под руку Мэдди.

Люк заметил, с какой легкостью и искушенностью майор выполнял эту миссию, и нахмурился. Но нет. Конечно же, это было не то, о чем он подумал. Мужчина годился Мэдди в отцы.

Но все же что-то в выражении лица немолодого военного заставило Люка спрыгнуть с грязной ступеньки и начать проталкиваться через толпу к тому месту, где они стояли. Люку так хотелось поскорее заговорить с мисс Брайт, что он не мог больше ждать ни секунды.

Протиснуться через это столпотворение оказалось не так-то просто. Люди постоянно преграждали ему путь.

Люк двигался так быстро, как только мог, поднимая голову над пропитанной потом толпой, но опоздал.

Когда он добрался до места, где стояла Мэдди, ее и след простыл.

Люк озирался вокруг, отчаянно высматривая в толпе мисс Брайт. Он должен был найти ее и не желал мириться с тем фактом, что она исчезла.

— Она ушел с саиб, — доложил беззубый торговец. Он уже не скалился в улыбке. А даже, наоборот, не меньше Люка был расстроен тем, как все обернулось.

— Вы видели куда? — спросил Люк.

Мужчина покачал головой.

— Покупаете? — он поднял золотую ткань.

Люк разочарованно вздохнул. Он не мог потерять Мэдди!

Выругавшись из-за того, что, похоже, все-таки потерял, и потому, что она ушла с саибом, Люк попросил торговца подождать минуту и направился ко входу на базар. Он еще раз повторил путь, которым пришел сюда с вокзала, в надежде на то, что Мэдди с майором тоже пошли так.

За то короткое время, что прошло с момента приезда Люка, народу на рынке прибавилось, и ему было все сложнее сдерживать досаду от того, что толпа вокруг заполнила все пространство и, казалось, делала его еще жарче. Когда Люк протиснулся к выходу и вырвался на резкий дневной свет, навстречу звонящим рикшам и сигналящим автомобилям, сорочка липла к его груди и лопаткам, а сам он тяжело дышал. Прижав ладонь ко лбу козырьком, он обвел взглядом тротуары, просеивая вниманием сари и льняные наряды дам в поисках соломенной шляпки Мэдди и ее яркого лимонного платья.

Но на глаза ему попался лишь шагавший навстречу Китон. Розовое рябое лицо парня раскраснелось от бега под палящим солнцем еще больше, чем тогда, когда они расстались на вокзале. Шутка ли дело!

— Китон, — прокричал ему Люк, — я думал, мы друзья!

— Разве, мистер Деверо? — Китон остановился, схватившись за бок.

— Конечно, Китон.

— Не совсем понимаю, о чем вы, — ответил тот. — К тому же нам пора идти.

Что правда, то правда. Идти было нужно.

— Зачем вы послали за мисс Брайт того человека? — спросил Люк.

— Майора Боуэна?

— Полагаю, что так. Будем надеяться, что это хотя бы был именно он.

— А кто же еще?

— Понятия не имею, Китон. Так же, как и о том, зачем вы его послали. Что вынуждает меня спросить еще раз…

— Почему я это сделал?

— Именно.

— Потому что они давно знакомы, мистер Деверо. Вы же сказали, что не знаете мисс Брайт. Поэтому я не был уверен, что вы сможете ее найти.

— Единственную белую женщину на всем индийском базаре?

— Да, — сказал Китон. — бесспорно. Но коль уж они с майором Боуэном собираются пожениться…

Услышав это, Люк словно получил удар в солнечное сплетение.

— Что? — переспросил он. — Они женятся?

— Ну так мне сказали, — ответил Китон.

— А вы не знаете?

Китон неопределенно покачал головой. Что он имел в виду, «да» или «нет»?

Люк не осмелился спросить.

«Женятся?»

— Но как бы то ни было, они уже там, — сказал Китон и показал в сторону широкой улицы, где на расстоянии около ста ярдов Люк наконец увидел, как она садится в открытый автомобиль.

Он смотрел, как это происходит. Мэдди подобрала юбки и одним неуловимым движением проскользнула на сиденье. Словно наяву он увидел ее взгляд на той новогодней вечеринке, ее стройный силуэт на темной дорожке, руку на спинке стула. Он вспомнил, как она тогда повернулась к нему.

Женятся?

Какая-то бессмыслица.

Люк не находил в этом логики.

Он впился взглядом в Мэдди и понял, что ждет, когда она обернется, как во время салюта, и снова заметит его.

Но она не обернулась.

Автомобиль с ревом укатил, увозя ее прочь.

Люк смотрел на пыльный след, оставшийся за машиной, но вместо него видел лишь то, как Мэдди придерживает шляпку, чтобы ту не унесло ветром. Она держала что-то еще. Люк сморщил лоб. вспоминая, что же это было. Он не сомневался, что у Мэдди в руках было что-то еще.

— Нам правда стоит поспешить, — заметил Китон. — Мы уже больше чем опоздали. Просто следуйте за мной. О нет, мистер Деверо. Нет! Куда вы опять собрались?

Мэдди вовремя успела протянуть руку и поймать шляпу, которую чуть не унесло ветром, когда Гай сорвался с места, разгоняя в стороны неторопливых рикш. Он мчался гораздо быстрее и бесцеремоннее, чем обычно. К машине он вел ее тоже довольно стремительно, не слушая никаких возражений о том, что ей надо остаться или хотя бы купить шелк, который она приглядела. Бедный лавочник и его семья! Бедная тетя Эди. «Мэдди, пожалуйста, — настаивал Гай, когда мисс Брайт замешкалась и попросила его подождать, — я сейчас должен оперировать».

— Так поезжай, — с нескрываемым нетерпением ответила она. Гай решил, что ей нужен спаситель, а она досадовала, потому что вовсе не его видела в этой роли. Мэдди злилась на себя за то, что сама себя обнадежила. Для чего? — Я прекрасно справлюсь сама.

— Конечно, не справишься, — ответил Гай так спокойно и примиряюще, будто сообщая плохие новости пациенту.

— Это почему же? — вскипела Мэдди.

— Ты и сама прекрасно это знаешь, — сказал он, поворачивая в переулок. — Давай-ка проедем здесь. Так быстрее.

Она смолчала, но не потому, что смягчилась (это было отнюдь не так). Ей стало ясно, что Гай не отступит, а еще она подумала о том солдате, который с тревогой ожидал своего хирурга на операционном столе.

— Я очень рад, что нашел тебя, — прокричал Гай, пытаясь перекричать рев двигателя. Он переключил передачу. — Ведь я чуть не поехал другой дорогой. Представь, что было бы, не встреть я Китона.

— Подумать только, — проговорила Мэдди, стиснув зубы при мысли о таком повороте судьбы и о том, что такой большой город, как Бомбей, на самом деле мал до невозможности.

— Не знаю, о чем ты только думала, — продолжал он, — вот так вот выходя одна бродить по здешним улицам.

Мэдди едва сдержалась, чтобы снова не огрызнуться. «Бога ради, я же не ребенок». Но она остановила себя именно потому, что была уже не ребенком, а еще потому, что не хотела грубить Гаю, доброму Гаю, который всегда возил для нее в багажнике бутылки с кипяченой водой и который просто-напросто делал то, что считал правильным. Как бы это ее ни раздражало.

— Обещай мне, что больше так не сделаешь, — попросил он.

— Гай…

— Прошу тебя, иначе мне придется поговорить с твоими родителями.

Мэдди резко повернулась к нему.

— Ты донесешь на меня?

Губы Гая дрогнули, и она, заметив, что ему это показалось забавным, тоже была готова рассмеяться. Однако она сдержалась, поскольку еще была немного сердита.

— Просто обещай мне, — повторил он.

— Как скажешь, — со вздохом проговорила Мэдди, стараясь упрятать поглубже мелкое чувство вины за то, что собиралась использовать встречу с ним как алиби и нарушить данное ему слово на следующий же день.

Прямо на следующий же день.

«Ждать не так уж и долго», — уговаривала она себя.

Мэдди отдала бы что угодно, чтобы это ожидание не казалось вечностью.

Или чтобы у нее было хоть малейшее представление о том, чем занимать себя весь оставшийся день, раз уж Гай взял на себя труд доставить ее домой столь преждевременно.

Он быстро продвигался по улицам города, выбрав короткий маршрут. И совсем скоро дороги стали свободнее, джунгли гуще, и они подъехали к Малабарскому холму. Солнечный свет, разрезанный на кусочки тенями листьев, отражался от пальм и сонных безмолвных вилл. По краю дороги шли редкие прохожие из индийской прислуги. Они возвращались с рынка и несли на головах корзины с овощами и фруктами. Если не считать прокатившего мимо одинокого рикшу, их машина была единственным транспортом в этот час. Мэдди смотрела сквозь листву на сверкающее внизу море и даже не пыталась поддерживать беседу. Она вспоминала оклик на рынке и чем дольше прокручивала в голове тот момент, тем меньше у нее оставалось уверенности в том, что она вообще что-либо слышала. Гай, по всей видимости, сосредоточился на дороге и тоже молчал.

Только когда Гай прервал тишину, она поняла, что молчание длилось уже долго.

— Прости, что раздражаю тебя, — сказал он тоном, выдававшим тот факт, что некоторое время он обдумывал свои слова.

Снова вспомнив все, что он сделал для нее, Мэдди заставила себя улыбнуться.

— Вовсе нет, — поспешно ответила она.

Улыбка Гая получилась такой же натянутой, как и у Мэдди. Он знал, что она врет.

— По крайней мере, ты теперь дома и в безопасности, — заключил он, поворачивая к воротам родительского дома Мэдди.

— Да, — покорно согласилась она, — так и есть.

На вилле Гай задерживаться не стал. Со ступеней крыльца Мэдди наблюдала за его отъездом и чувствовала себя хуже некуда, потому что знала, что он тоже расстроился. Все это утро обернулось сущим хаосом. Мэдди дождалась, когда машина скроется из виду, а звук мотора растворится в пении птиц и ленивом шелесте деревьев, а потом вошла в дом. Сунув кошелек и путеводитель под мышку, она стащила с рук промокшие от пота перчатки и направилась к лестнице.

Но вдруг остановилась как вкопанная.

Она попятилась, выгнула шею и через выложенный кафелем холл заглянула в залитую солнцем гостиную. Там со всеми удобствами устроилась в ожидании девушка с коричневыми кудрями и улыбкой до ушей.

Несмотря на то что еще несколько секунд назад это казалось невозможным, лицо Мэдди тут же расплылось в широченной улыбке, а из груди вырвался восторженный возглас.

Делла рассмеялась.

— Привет, привет! — поприветствовала она подругу, широко расставляя руки. — Я уж думала, ты никогда не вернешься.

Делла рассказала, что все они приехали на поезде еще рано утром. Ричарду с Питером пришлось отправиться с вокзала прямиком на работу, а она не смогла удержаться, чтобы не заехать и не поздороваться.

— А еще я нагло приняла приглашение вашего посыльного остаться на обед, — поведала Делла по дороге на веранду, где и в самом деле стояла наполовину пустая тарелка кеджери[13].— Я уже заволновалась, что приехала впустую, потому что тебя очень долго не было.

— То же самое я могла бы сказать о тебе, — ответила Мэдди. — Почему вы не дали телеграмму, что приезжаете? — она подумала о матери, которая, ничего не подозревая, сидела за чаем у какой-то мемсаиб. — Я не уверена, что мама вообще знает о том, что вы вернулись.

— Да все решалось впопыхах, — объяснила Делла, усаживаясь за стол. — То мы собирались уезжать на следующей неделе, то срочно заторопились, чтобы успеть на эти встречи.

— Какие встречи? — поинтересовалась Мэдди, беря графин и наливая себе попить.

— Что-то связанное с армией, — ответила Делла, неопределенно махнув рукой. — Но давай не будем об этом. Есть же множество куда более интересных тем, которые стоит обсудить. Например, — она метнула на подругу озорной взгляд, — я видела, что ты приехала на машине Гая Боуэна. Это ведь была его машина?

— Или, — улыбаясь подыграла Мэдди, — ты расскажешь обо всем, чем вы занимались в путешествии.

У Деллы в глазах запрыгали озорные искорки.

— Ладно, — согласилась она, — вернемся к Гаю позже.

— Ну уж нет, — возмутилась Мэдди. — Ты совсем не изменилась.

— О, даже не переживай по этому поводу, — Делла взяла нож и вилку. — Может, ты тоже поешь?

— Приглашаешь меня на обед в собственном доме?

— Наверное, так, — снова захихикала она. — Ты по мне скучала?

— Ты даже не представляешь как, — ответила Мэдди и тоже засмеялась, потому что на самом деле ужасно соскучилась, и теперь ей было особенно весело, потому что долгие тоскливые часы остались позади. — Останешься после обеда?

— Надо бы, конечно, поспать, — ответила Делла. — Ох уж эти поезда. Но на часок-то точно задержусь.

Она задержалась на четыре.

Ахмед принес для девушек еще еды и напитков. Опустели тарелки, а вслед за ними и бокалы, но подруги никак не могли наговориться. И чем дольше они говорили, тем больше появлялось новых тем для разговора.

Делла рассказывала обо всем, чему не хватило места в письмах, дразнила подругу описаниями озера в Удайпуре, дворцов в голубом и в розовом городе, которые она почтила своим присутствием, сафари на слонах. Мэдди понимала, что ее прогулки по Бомбею меркнут по сравнению со всем этим великолепием, но говорила в основном о них, подшучивая над тем, в каком ужасе пребывала в начале своих вылазок.

— Но, боюсь, никакими тиграми или охотничьими домиками я похвастать не могу.

— Неужели ты везде путешествовала сама по себе? — изумилась Делла.

— Совершенно самостоятельно, — похвасталась Мэдди.

— Я горжусь тобой, старушка.

— Очень рада, что доставила тебе эту возможность.

— Но что тебя сподвигло на эти прогулки? — любопытствовала Делла. — В письмах ты мне об этом не писала.

— Я… — начала Мэдди и чуть было не рассказала про Люка Деверо. Но потом прикусила губу и умолкла, совсем как в письмах. Ей по-прежнему казалось, что обсуждать это преждевременно, что предмет разговора, чем бы он ни был, еще слишком хрупок и нежен. Она не могла позволить себе все испортить. — Я решила перестать скучать по дому, — сказала она, выдав другую версию правды.

Делла радостно захлопала в ладоши, и Мэдди снова почувствовала укол совести.

— Вот и хорошо, — обрадовалась Делла. — А твоя мама даже не заподозрила?

— По крайней мере, мне об этом неизвестно.

— Как у тебя с ней?

— Лучше, — ответила Мэдди, вспомнив про рисунки на камнях. — Совсем немного, но лучше.

— Мне определенно нужно уезжать почаще, — сказала Делла.

— Не надо, прошу, — взмолилась Мэдди.

Ахмед убрал со стола посуду и принес им нарезанные фрукты и по куску бисквита «Виктория».

— Не уверена, что осилю, — засомневалась Делла, откинулась назад, надавила на затянутую корсетом талию и поморщилась.

— Ешь, — ответила Мэдди, — пожалуйста. А то придется мне.

Девушки выходили из-за стола только один раз, а потом отправились в дальний конец сада на перекур, прячась, как непослушные школьницы, за клумбами с африканскими лилиями на тот случай, если Элис, задержавшаяся сегодня дольше обычного, неожиданно вернется домой.

Как оказалось позже, она вернулась сразу после отъезда Деллы, когда Мэдди собиралась идти в ванную.

— Отец удивил меня своим появлением, и мы пообедали в клубе, — сказала Элис. Легкий румянец у нее на лице говорил о том, что сюрприз был скорее желанным. Мэдди стало интересно, что же еще подкинет ей этот необыкновенный день.

Ужинать собирались, конечно, с Деллой и Питером. Элис сообщила, что Ричард с Питером уже договорились об этом.

— Но отец вернется поздно, — сказала она. — Кажется, к ним приехал кто-то из Англии, и они заняты с этим человеком.

Мэдди поспешила наверх и не стала задавать лишних вопросов. На встречи с отцом постоянно приезжал кто-нибудь из Англии. К тому же ей не терпелось наконец самой с ним увидеться, и она не могла думать ни о чем другом, кроме предстоящего вечера.

Переполненная радостным воодушевлением, какого не чувствовала уже несколько месяцев, Мэдди особенно тщательно оделась по случаю ужина. Она выбрала одно из своих любимых платьев, черное, с открытой спиной и расшитыми бисером короткими рукавами, долго укладывала волосы, вплетая в прическу ленту с пайетками, и надела перчатки. Все это время она с большим нетерпением прислушивалась через открытое окно, не раздастся ли звук мотора отцовской машины и его низкий голос.

Его еще не было, когда в ярко пламенеющем небе солнце село за горизонт и приехали Питер с Деллой. В нежных сумерках Питер, стройный, светловолосый, во фраке и при бабочке, медленно подкатил к дому. Рядом с ним в алом платье с оборками сидела Делла.

Мэдди выбежала из дома им навстречу.

— Ах, вот же она, — проворковал Питер, — свет моих очей. Папенька уже на подъезде, — сообщил он, предваряя ее вопрос. — Заканчивает дела бесконечно долгого дня. Ему разрешили выбраться на обед, поэтому к ужину подошла моя очередь, — он положил руку себе на грудь. — Джентльменское соглашение.

— Мэдди, тебя отпустят после ужина? — поинтересовалась Делла. — Мы хотим тебя увезти.

— Это моя идея, — похвастался Питер.

— Отличная мысль, — обрадовалась Мэдди. — И куда же мы едем? Только не говорите, что в «Джимхану».

— В «Джимхану», — заверил Питер. — Но прежде чем ты начнешь возражать, говорить, что уже сыта этим по горло, и упрекать нас за то, что тебя оставили одну так надолго, — он изобразил виноватый вид, — прими-ка вот это.

Он выудил из кармана сверток, обернутый тканью.

— Подарок? — удивилась Мэдди, принимая его.

— Боюсь, не от нас, — вставила Делла. — Давай же, открывай. Питер не сказал мне, что там.

— Правда? — произнесла Мэдди, с любопытством глядя на принявшего довольный вид Питера.

— Разворачивай, Мэдди, дорогуша, — подбодрил он. Мэдди сделала, как ее просили, и развернула ткань. Увидев, что внутри, она охнула.

Внутри свертка была та самая ткань, которую она собиралась купить на рынке. Мэдди медленно достала ее, и шелк заскользил по пальцам, по запястью, засверкал в сумерках.

— О, смотрите, — восхитилась Делла, — как прекрасно. От кого это?

Мэдди не ответила. Она подняла глаза на Питера. Сердце в груди учащенно билось.

— Там есть записка, — указал он.

— Что за записка? — спросила Делла.

— Да? — тихо произнесла Мэдди. Мысленно она вдруг опять оказалась на базаре, услышала крик и теперь уже не дала бы голову на отсечение, что ей это послышалось. Совсем даже не послышалось.

— Она там есть, — сказал Питер.

Дрожащими пальцами Мэдди прощупывала шелк и оберточную ткань. «Пожалуйста, — думала она, — пусть я окажусь права».

Потом увидела бумажку, накрыла ее рукой, и пальцы задрожали еще сильнее.

Потому что она не ошиблась.