Ее грешные избранники

4

КЕЙД

— Поверни направо. Прямо сейчас! — Сэмюэл направлял машину с пассажирского сиденья.

Колеса машины завизжали, когда я нажал на тормоз, а затем нажал на газ, чтобы совершить резкий поворот по улицам Сиэтла. Зейн и Эш разразились проклятиями с заднего сиденья. Я проигнорировал их и помчался вдоль тихой секции промышленных зданий.

Время приближалось к часу ночи. Лукас так и не вернулся со своей прогулки в поисках Эммы — прошло уже больше суток. Проклятие чародейки должно было отправить его домой. Нет, что-то действительно было чертовски не так.

— Теперь поверни вот здесь налево, — сказал Сэмюэль, указывая. — Затем первый поворот направо.

Я пронзил его сердитым взглядом. — Ты уверен, что заклинание поиска работает?

— Да. Мы почти на месте.

Я последовал остальным его указаниям. Мы оказались на тупиковой дороге у воды между гигантским современным промышленным комплексом и крошечным парком. Фары отбрасывали резкий голубоватый свет на единственный, чертовски причудливый столик для пикника с видом на водную гладь.

— Лукас здесь? — Спросил я, заглушая двигатель.

— Сюда привело нас заклинание. — Сэмюэль открыл дверцу и выбрался наружу. Я последовал за ним вместе с Зейном и Эшем.

Прохладная, ясная январская ночь была полна окружающих звуков. Ночное движение непрерывно гудело, какие-то существа сновали среди деревьев справа от нас, а вода мягко плескалась о берег.

Какого хрена мы здесь делаем?

Глаза Зейна сверкнули серебром. — Я собираюсь быстро осмотреть местность, — сказал он и исчез в темноте.

Сэмюэл высоко поднял свою волшебную палочку, кончик которой излучал свет, и вгляделся в воду. Мы с Эшем обменялись обеспокоенными взглядами, прежде чем вытащить оружие, готовые к любым неожиданностям.

— Сюда! — крикнул Зейн из-за деревьев.

Мы побежали на его голос. За листвой земля представляла собой смесь скользкой травы и грязи. Свет палочки Сэмюэля и почти полная луна — наше единственное освещение — показали нам, где Зейн присел на корточки у берега.

Я остановился рядом с вампиром и посмотрел вниз на покрытое грязью бледное тело. Кровь запеклась в его каштановых волосах и запачкала одежду. Я воспринимал все это, отказываясь верить тому, что видел.

— Переверни его, — сказал я.

Эш и Зейн перевернули большое, обмякшее тело Лукаса, так что его расфокусированные глаза уставились в ночное небо. Сэмюэль поднес поближе свою палочку, и мы вчетвером молча уставились на него. Мы видели много смертей, но это… это был Лукас. Мертвый.

Сначала я ничего не почувствовал, как будто все затаили дыхание от эмоций. Их чувства вспыхнули одновременно с моими, и волна тоски, ярости и потери захлестнула меня. Такая же эмоциональная бомбардировка обрушилась и на Эша, но никто из нас не выказал никаких внешних признаков своих чувств. Тишина стала густой и удушающей, пока мы продолжали смотреть на нашего безжизненного брата.

Гнев вытеснил все остальные эмоции, как это часто бывало, и мои пальцы сжались в кулаки. — «Затмению» и «5-му Кругу» это с рук не сойдет. Пришло время нам разобраться с ними, — сказал я сквозь стиснутые зубы.

— В самом деле, — ответил мне Зейн, хотя его взгляд оставался прикованным к бледному лицу Лукаса. — Давайте вернем его домой. Мы устроим быстрые похороны, а затем отомстим. Кровь Дэмиана Гарсии и Брайона Векса прольется по улицам Сиэтла еще до следующего полнолуния.

Кивнув в знак согласия, мы оба взяли Лукаса за руки и ноги и приподняли его тело между нами. От его холодной кожи под моей ладонью у меня по спине пробежали мурашки. Не имея другого выхода для своей тоски, я обратил свой гнев на него.

Гребаный тупой, вспыльчивый волк! Почему он должен был мчаться один, чтобы найти Эмму? Один из нас должен был пойти с ним. Эмме, блядь, следовало остаться, тогда ничего этого не случилось бы, и Лукас был бы все еще жив. Его смерть была в такой же степени ее и нашей виной, как и смерти нашего врага. Чувство вины обволокло мое сердце и сжало.

Мы были на полпути к парковке, когда воздух вокруг нас замерцал серебром и золотом. По моей коже пробежали мурашки магии, и я остановился, ища ее источник. Конечно, «5-й Круг» воспользовался бы этой возможностью, чтобы устроить нам засаду. Ублюдки. Никакого гребаного уважения.

Я поднял пистолет. Сэмюэль окружил нас синим защитным щитом, и мы стали ждать.

Крошечные золотые и серебряные огоньки продолжали кружиться вокруг нас, маня своей красотой, но от них, вероятно, расплавилась бы кожа до костей. Моим родителям нравилось разыгрывать подобные фокусы — использовать чарующую, прекрасную магию фейри, которая была по-настоящему дикой под своим фасадом. Я научился ничего не принимать за чистую монету.

Голос — ее голос — эхом разнесся по маленькому парку. — Никто не забирает то, что принадлежит мне, чтобы пожинать мои плоды!

Чародейка вышла из зарослей вечнозеленых растений, ее золотое платье излучало слабое желтоватое сияние. Длинные белые волосы рассыпались по плечам. Она пригвоздила меня бледно-голубыми глазами и подняла свою палочку из розового кварца.

Я прицелился в ее торс и нажал на спусковой крючок. Я ждал почти десять лет — чтобы убить эту ведьму — положить конец нашему проклятию. Мой выстрел прозвучал в ночи, за ним последовали еще два и заряд магии от Сэмюэля. Она отбила заклинание, но, конечно же, она не могла защититься от всех нас сразу. Я смотрел, ожидая, что чародейка зашатается и упадет, что она уже умрет, черт возьми.

Оглушительное эхо от наших выстрелов стихло. Чародейка осталась стоять, глядя на нас сверху вниз, как будто была разочарована нашими действиями. Затем я увидел это — как она держала наши пули, зависшие в воздухе в нескольких дюймах от ее тела, одной светящейся ладонью. Металлические шарики упали на землю. В то же время она взмахнула над нами волшебной палочкой, обезоружила и поставила на колени. Я боролся с ее хваткой, но мои конечности, словно прикованные к месту, отказывались двигаться.

— Как ты видишь, — начала она, — пытаться убить меня бесполезно. Последние несколько лет вы тратили свое время и энергию на то, чтобы найти меня. Напрасная трата ваших усилий, джентльмены. Только любовь снимет ваше проклятие. — Она нахмурилась, глядя на тело Лукаса, которое лежало на земле между нами.

Чародейка приблизилась бесшумными шагами. Все, что я мог сделать, это сердито посмотреть на нее. Какую игру она затеяла сейчас? Почему она здесь? Чтобы позлорадствовать над тем, что одна из наших душ уже потеряна?

— Лукас Айвз. — Она цокнула языком. — Мне пришлось проделать весь путь до Подземного мира, чтобы забрать это. — Она опустилась на колени в мокрую траву у его изголовья и потянулась к нему.

— Не прикасайся к нему, — сказал я, очевидно, способный говорить, когда на самом деле мне хотелось оттолкнуть ее. Она была так близко, что я чувствовал жар ее тела.

— Тише, ты. — Наклонившись вперед, она открыла рот Лукасу, и я подумал, что она собирается его поцеловать. Что за жуткий…? Вместо этого она нависла над ним, и ослепительный шар света вылетел из ее рта прямо в его. Он исчез у него в горле. С усмешкой чародейка встала и разгладила юбку.

— Что…? — начал Зейн.

Лукас ахнул. Я внутренне вздрогнул, все еще не в силах пошевелиться. Он делал один глубокий вдох за другим, его грудь поднималась и опускалась.

Она вернула его к жизни. Зачем? Только для того, чтобы убить его снова позже, когда она решила, что пришло время самой забрать его душу? Чертова извращенная сука.

— Лукас Айвз. Зейн Ксавьер. Кейд Локарт. — Она назвала наши имена и посмотрела на каждого из нас по очереди. — Я возлагаю на вас троих большие надежды. У вас еще есть время. А теперь сосредоточьтесь на том, что важно, и постарайтесь не дать себя убить — снова. — С этими последними словами она исчезла в облаке фиолетового дыма. Ее смешанное использование магии ведьм и фейри нанесло мне моральный удар.

Ее власть над нами была ослаблена. Мы снова были в парке, под светом приближающейся к полнолунию луны, без малейшего следа волшебства в воздухе.

За исключением того, что Лукас был жив.

Я рухнул рядом с ним. Зейн, Сэмюэль и Эш присоединились ко мне, когда мы все заговорили одновременно.

— Невозможно…

— Как, черт возьми…?

— Ты жив…

— Ты был мертв…

Лукас застонал. — Я чувствую себя дерьмово. Как растоптанное дерьмо.

— Мы тебя подлатаем, — сказал я. По сигналу Эша мы подняли Лукаса на ноги, каждый перенося его вес руками себе на плечи.

Зейн последовал за нами к машине. — Я поведу. Сэмюэль, ты впереди, рядом со мной.

— Да, сэр.

Мы с Эшем усадили Лукаса посередине заднего сиденья. Он был смертельно бледен. Кровь сочилась из нескольких отверстий в его груди. Мне нужно было применить к нему мою исцеляющую магию.

Все забрались внутрь, и Зейн завел машину. Он ехал по улицам к дому, пока я занимался огнестрельными ранами Лукаса.

Что, черт возьми, там произошло? Сумасшедшая, насылающая проклятия сука надеялась на нас?

За одну ночь, после короткой встречи с чародейкой, я был сбит с толку еще больше, чем когда-либо. Неуверенность и настороженность просачивались сквозь меня, как и ото всех остальных в машине. Здесь происходило нечто большее, чем мы изначально предполагали, — гораздо большее. Жаль, что у меня нет ни малейшего представления о том, что это было.

Между моими мастерскими талантами исцеления фейри и силой полной луны, Лукас шел на поправку, даже несмотря на гребаное пулевое отверстие в задней части его гребаного черепа. Как только он полностью исцелится, я собирался выбить из него все дерьмо за то, что он умер.

Он не мог умереть из-за меня; он был одним из двух моих избранных братьев и единственной семьей, которая у меня была.

Я сбежал по лестнице на первый этаж. Никто не переходил дорогу «Пенумбра» — нам. В течение многих лет «Затмение» вторгались на нашу территорию, угрожали нам и пытались саботировать наш бизнес. Затем эти ублюдки объединились с темными ведьмами «5-го Круга» и напали на наш дом. Наш дом. Убийство Лукаса было чертовой вишенкой на торте и последней гребаной каплей.

Я постучал один раз, прежде чем войти в гостиную мамы Холт. Когда я вошел, она подняла взгляд, и ее зеленые глаза смягчились. Зейн развалился в одном из двух кресел, стоявших напротив дивана. Я плюхнулся на сиденье рядом с ним.

Мама посмотрела на нас. — В нашем бизнесе можно ожидать разборок за территории и грубых игр, но никто не убивает одного из моих мальчиков и это не сходит им с рук. — Ее глаза вспыхнули гневом.

— Я согласен. — Я бросил взгляд на Зейна, ожидая его ответа. Он махнул головой в знак согласия. Тогда все было решено. — Каков план?

— Нам нужна помощь, чтобы уничтожить «Затмение». Они — наша первая цель. Я позвоню другим семьям, и мы соберем здесь наших союзников. Я разберусь с этой частью, поскольку у вас двоих есть более важные дела. — Мама многозначительно посмотрела на меня. — Тебе не следовало позволять этой милой Эмме уходить.

Я нахмурился на нее. — Она хотела уйти. Мы не могли ее остановить, — пробормотал я.

Она усмехнулась. — Я бы предпочла, чтобы эта девушка была прикована цепью в подвале, чем гуляла по миру прямо сейчас.

У Зейна вырвался сдавленный звук. — Ей бы не понравилось такое обращение.

Мама обратила на него свой пронзительный взгляд. — Я говорю, что вы двое должны сделать все возможное. Найдите ее. Оставьте ее здесь и разрушьте это проклятие. Тот факт, что чародейка вернула Лукаса, показывает, что она дает вам троим второй шанс. Всем нам второй шанс. Не проебите это.

— У меня есть все намерения найти Эмму и все исправить. — Зейн встал. — Мы начнем наши поиски прямо сейчас. — Он поймал мой взгляд. — Я позову Сэмюэля, Эша и Кевина. Встретимся в офисе.

— Я сейчас буду.

Вампир вышел размытым пятном, используя свою сверхъестественную скорость. Я встал, готовый направиться в наш офис на третьем этаже.

— Кейд, — сказала мама. — Я люблю тебя. Ты ведь знаешь это, правда?

— Я знаю, — пробормотал я, встречаясь с ней взглядом. Если бы не этот огромный, закаленный в боях медведь-перевертыш с мягким сердцем, я не знаю, что бы со мной стало. Я всем обязан маме Холт. Она показала мне любовь, честность и доброту в мире, в котором, казалось, не было ничего из этого. Что еще более удивительно, она знала о моем прошлом и о том, на что я был способен, и все же приняла меня как своего собственного сына. Ни разу я не чувствовал, чтобы она боялась меня.

Иногда мне хотелось, особенно когда мы были вот так наедине, сказать ей, как много она для меня значит, но у меня не было слов. Все, что угодно, кроме «Спасибо», застревало у меня в горле, угрожая задушить. Вместо этого я положился на свои действия, чтобы выразить ей свою благодарность. Я делал все возможное, помогая управлять Синдикатом «Пенумбра» вместе со своими братьями. Я надеялся, что мама понимает, что я делал это отчасти для того, чтобы сделать ее счастливой.

Она поднялась на ноги, оказавшись на уровне моих глаз. — Я пытаюсь сказать, что ты привлекательный, мой мальчик. Я верю в то, что ты разрушишь это проклятие. Возможно, это будет нелегко, но ты сможешь это сделать вместе со своими братьями. Они не лучше тебя, просто другие.

Я нахмурился. — Но…

— Не спорь со мной. — Она обхватила ладонью мою щеку. Ее теплое, сухое прикосновение было единственным, которое не заставляло меня отшатнуться. — Эмма не видит твои шрамы. Она не прячется от тебя. Дай ей шанс, и ты, возможно, будешь удивлен. — Ее рука соскользнула. — А теперь иди, помоги найти эту девушку.

Я кивнул и направился к двери, чувствуя, как меня захлестывает буря эмоций. Эмма была проблемой, в этом нет сомнений, но, похоже, она также могла стать нашим решением. Я не доверял ей. Она заставляла меня защищаться и стесняться каждый раз, когда мы находились в одной комнате. Она была упрямой, любопытной и занозой в моей заднице. Оскорбления, которые она бросала в мой адрес — обычно в ответ на мои собственные язвительные комментарии, — ранили глубже, чем я когда-либо мог признать. Я не понимал, почему они так сильно на меня действовали.

Мама, Лукас и Зейн, возможно, и верили в то, что Эмма снимет наше проклятие, но я нет. Я не мог этого понять. Черт возьми, мы отпустили девушку. Мы потеряли ее. Какого хрена ей хотеть вернуться к нам? Она бы этого не сделала. Как только мы притащили бы ее обратно сюда, она поджала бы хвост и снова убежала. Просто смотрите.