Ее грешные избранники

11

ЭММА

С волнением я мысленно приготовилась к агонии, которая так и не наступила. Облегчение и замешательство кружились в моем мозгу, пока события прошлой ночи не вернулись ко мне. Я телепортировалась в штаб-квартиру Синдиката «Пенумбра», побрела через заснеженный лес к особняку и… Кейд отнес меня внутрь. Дальше все было размытым воспоминанием, которое в основном состояло из ощущений. Горячие, холодные, нежные поглаживания и теплые руки.

Выглянув из-под ресниц, я обнаружила, что моя старая спальня залита послеполуденным солнцем. Я моргнула от резкого света. Мой взгляд упал на Лукаса, который лежал на кровати рядом со мной, но не касался меня. В другом конце комнаты на неудобном деревянном стуле спал Зейн. Я потянулась, проверяя свое исцеляющееся тело, и они оба проснулись.

Лукас навис надо мной, глядя в глаза с такой силой, что я отпрянула. Затем его губы накрыли мои, сминая и заявляя права. Я почувствовала каждую каплю беспокойства и страсти, которые он вложил в этот поцелуй. Все закончилось слишком быстро. Он откатился в сторону, возвращаясь со стаканом воды.

Зейн появился с другой стороны от меня и помог мне сесть. Его прикосновение было нежным, но взгляд жестким. Я взяла стакан у Лукаса и сделала большой глоток. Прохладная жидкость смягчила мое пересохшее горло. Когда мой желудок заурчал достаточно громко, чтобы мои щеки запылали, Зейн принес тарелку с сыром и хлебом. Я набросилась на еду, как умирающая с голоду.

Когда я замедлила свою яростную атаку на еду, я заметила напряженную тишину и два пристальных взгляда, сверлящих меня с обеих сторон. Я вытерла рот. Тарелка была еще наполовину полна, но мой желудок, казалось, лопнет, если я съем еще кусочек.

— Как вы нашли…? — Спросила я.

Тон Зейна был подобен удару хлыста. — Тебе повезло, что ты осталась жива. Я уже подумываю посадить тебя на цепь и никогда больше не выпускать из виду. — Он вскипел и отвернулся к окну.

Я была ошеломлена его резкостью. Как будто это была моя вина, что «5-й Круг» поймал меня? Я уставилась на его спину, у меня не было достаточно сил, чтобы сделать что-нибудь еще. Придурок.

Лукас взял меня за руку. — Как ты себя чувствуешь? — Его голос был хриплым. Он прочистил горло.

— Хорошо. Устала. — Я сжала его руку. — Прости. За все.

Большой оборотень полностью забрался в кровать, затем деликатно усадил меня к себе на колени так, что моя спина упиралась ему в грудь, а ноги были вытянуты между его. Он обнял меня, и я растаяла в его объятиях.

— Как только ты достаточно поправишься, — прошептал он мне на ухо, — я отмечу тебя — полностью объявлю своей парой и никогда больше не отпущу.

От его обещания у меня в животе запорхали бабочки. Как я могла подумать, что это хорошая идея — уйти от него? О, точно, потому что я думала, что он и Зейн оба использовали меня, и так оно и было. Но, может быть, мы могли бы использовать друг друга и быть от этого счастливее?

Дверь открылась и закрылась. Взгляд Кейда окинул комнату, прежде чем остановиться на мне. Он нахмурился, и я сдержала улыбку, не заметив, как нахмурились его брови и опустились уголки губ.

Не говоря ни слова, он шагнул ко мне, взял за запястье и проверил пульс. Его магия фейри прошла через меня, и я вздохнула. Он бросил на меня острый взгляд, затем сосредоточил свое внимание на Лукасе.

— Ей нужно время, чтобы полностью восстановиться, но у нее все хорошо. Только не толкай ее слишком сильно, — сказал он, указывая взглядом на тело Лукаса, обернутое вокруг моего.

— Я здесь, — сказала я, раздраженная тем, что он игнорирует меня. — И я не какой-нибудь хрупкий цветок.

Он пригвоздил меня своими бурно-серыми глазами. — Да, ты такая и есть.

— Пошел ты.

— Как пожелаешь, — выпалил он в ответ.

Я ответила не сразу. Как я могла забыть, каким полным мудаком он был за такое короткое время? Если я когда-либо думала, что смогу быть со всеми тремя этими мужчинами и разрушить их проклятие, я, должно быть, бредила. Мой воспаленный разум, очевидно, был иррационален. Возможно, возвращение сюда был ошибкой.

Зейн прервал мои мысли. — Как ты пережила падение? — Он повернулся ко мне лицом, его взгляд по-прежнему был холодным и отстраненным.

— Мой преследователь спас меня. Или, по крайней мере, к такому выводу я пришла. — Я рассказала им о хижине, записке моего преследователя и волшебной палочке. Затем наступила более сложная часть. Я облизала губы. — Я вернулась по нескольким другим причинам. Не думаю, что я бы рассматривала это, если бы не увидела Лукаса до того, как меня выбросили из окна. Но ты пришел за мной, и я поняла, что мне не следовало уходить.

Я ждала их ответа. Мое признание было встречено молчанием, поэтому я продолжила: — Я вернулась по собственной воле, чтобы помочь вам снять проклятие. Мне также нужна ваша помощь — помощь «Пенумбра» — в убийстве каждого члена «5-го Круга», особенно Форреста Найтлинга.

Казалось, все затаили дыхание. Мой взгляд снова встретился со взглядом Зейна, когда он изучал меня, заглядывая глубоко в мою душу. Я не рассказала им ни о своем отце, ни о том, что Форрест сделал со мной, и не была уверена, что когда-нибудь расскажу.

— Ты хочешь отомстить? — спросил вампир. — Ты будешь нашей в обмен на влияние и ресурсы «Пенумбра», чтобы уничтожить «5-й Круг»?

Я кивнула. По сути, это была деловая сделка, которую он предложил мне прямо перед моим побегом. Та, которая вывела меня из себя и заставила почувствовать себя дешевкой, обманутой, вещью. Теперь я вернулась к ним, на этот раз с более тщательно охраняемым сердцем, прося об этом соглашении. Я просила их о помощи.

— Да, — сказала я ему, но не смогла удержаться и перевела взгляд на Кейда. Его лицо было каменным, замкнутым, совершенно непроницаемым. Его кулаки были прижаты к бокам. Я была готова пойти ему навстречу. Если его не было на борту, то все это было невозможно. — Ты… — Начала я.

Он вылетел из комнаты, хлопнув дверью. Я съежилась. Лукас крепче обнял меня.

— Я поговорю с ним, — сказал Зейн.

Я взглянула на него. — Ты вообще согласен с этим? Ты все еще хочешь меня? — Спросила я, пытаясь скрыть эмоции в голосе. Теперь у меня было больше шрамов, как внутри, так и снаружи, чем в прошлый раз, когда он видел меня.

В мгновение ока он опустился на колени рядом со мной, его ладони обхватили мое лицо. — О, я хочу тебя, сладкая. Когда я закончу с тобой, тебе никогда не придет в голову мысль снова покинуть нас. — Его мрачный тон вызвал дрожь возбуждения прямо во мне. И в следующее мгновение он исчез.

Я судорожно вздохнула. Это подтвердилось, со мной было что-то серьезно не так. Мне нравилось все в этих поврежденных, жестоких мужчинах. Я хотела, чтобы их зубы и когти были во мне, их мрачные слова шептали мне на ухо, а их твердые тела сжимали мое.

Мне потребовался всего лишь предсмертный опыт, чтобы признать, чего я хочу. Осознать, что я до боли хочу заявить права на Лукаса, Зейна и даже Кейда. Фейри был ворчливым мудаком, но между нами во всех отношениях проскакивали искры, когда мы были вместе. Я знала, что там должно быть что-то, что стоит открыть. Иначе зачем бы нашим судьбам быть связанными вместе?

Скручивание моего желудка ослабло. Я сделала правильный выбор, вернувшись сюда. Мы могли бы помочь друг другу. Это займет время, но мы разберемся во всем вместе.

Кошмары преследовали меня, пока я пыталась прийти в себя. Лукас всегда был рядом, чтобы разбудить меня, обнять и позволить мне снова заснуть у него на груди. Мне спалось лучше, когда он был в моей постели, и я могла вдыхать его мускусный сосновый аромат. Его запах и ощущения успокаивали какую-то глубокую, подсознательную часть меня, которую я не могла до конца объяснить.

Дни шли своим чередом. В конце концов, я достаточно окрепла, чтобы принять душ и одеться самостоятельно. После моего первого душа я воспользовалась ручным зеркальцем, чтобы осмотреть спину, и сразу же пожалела об этом. Я была права. Знак «5-го Круга» навсегда врезался в мою плоть. Форрест использовал волшебный нож, и раны от него не заживали полностью.

Другие мои синяки и переломы полностью зажили. Я снова могла дышать без острой боли в боках и спине. Немного румянца вернулось на мои щеки. Физически я чувствовала себя сильнее, исцеленной, но умственно и эмоционально я была разбита. Тайна сокрытия смертельно опасного зверя внутри меня разъедала мою совесть. Я должна была рассказать им, что я сделала, что я обнаружила. Страх быть отвергнутой держал мой рот на замке. Пока. Я только что вернулась.

С тех пор как я вернулась, я чувствовала себя как дома, но и более потерянной, чем когда-либо прежде. Казалось, с Лукасом все было прощено, но я не могла позволить ему объявить меня своей парой, пока не расскажу ему свой ужасный секрет. Зейн был отчужденным, как никогда раньше. Я не могла сказать, в каких мы отношениях. И Кейд больше не появлялся с тех пор, как показал, насколько ему отвратительна идея быть со мной, чтобы снять их проклятие. Это причинило боль, хотя я уже должна была привыкнуть к такому ответу с его стороны.

Одно изменение, за которое я была благодарна, заключалось в том, что в моем гардеробе теперь было больше разнообразия. Среди всех модных платьев были дизайнерские джинсы и топы. Если не считать огромной цены на каждом изделии, о которой я не хотела думать, они были гораздо больше в моем стиле. У меня также были ботинки на плоской подошве и множество других видов обуви.

Я сунула ноги в обитые мехом сапоги и впервые рискнула выйти из своей комнаты. Я хотела заново познакомиться с этим местом, особенно с моей любимой частью — библиотекой.

Дойдя до конца коридора, я остановилась перед дверью их кабинета. Я так долго обходилась без палочки, что до сих пор не ощущала ее необходимости. Новой малахитовой палочки в моей комнате не было. Я не видела ее с тех пор, как потеряла сознание у входной двери.

Я постучала.

— Войдите. — Ответ пришел сразу. Толкнув дверь, я просунула голову внутрь и обнаружила Зейна в одиночестве за своим столом. Его дреды были убраны назад от угловатой челюсти. Рукава его белой рубашки на пуговицах были закатаны до локтей, обнажая мускулистые предплечья и переплетающиеся татуировки черными чернилами на темно-коричневой коже. Я уставилась на него, и мой живот затрепетал.

Он откашлялся, привлекая мое внимание к своим почти черным глазам. — Я могу тебе помочь?

— Да, я, э-э… — Я встряхнулась, вспомнив, почему прерывала его. — У тебя моя новая палочка? Я бы хотела ее вернуть.

— У меня. — Он открыл ящик стола и вытащил сверток ткани. Встав, он протянул его мне.

Я полностью вошла в офис и подошла к нему, взяв сверток. Мои пальцы коснулись его пальцев, и наши взгляды встретились. Искра энергии пронзила меня насквозь, и я остановилась. Секунду никто из нас не двигался, затем Зейн отдернул руку, как будто обжегся. Его черные глаза сверкнули серебром.

Я нахмурилась. — Почему ты так со мной обращаешься? — Я старалась говорить тихо, хотя раздражение грозило прорваться наружу.

— Я… — Зейн провел ладонью по своим дредам, когда наполовину отвернулся.

— Просто скажи мне. Я могу это вынести.

Он стукнул кулаком по столу. — Потому что ты оставила нас здесь гнить!

Я уставилась на него в ответ. Раньше он не казался особенно взволнованным моим уходом, но я начала думать, что Зейн редко показывал, что происходит под поверхностью. Он был таким спокойным, даже холодным. Что он скрывал? То, что меня похитили, очевидно, расстроило его больше, чем он был готов признать. Вместо этого все, что я получила, — это холодное отношение.

Я оставила их здесь гнить, как он выразился, отчасти потому, что я верила, что он не думал обо мне так, как я хотела, иначе я могла бы остаться. Его предложение богатства в обмен на мое сердце оставило неприятный привкус у меня во рту. Деньги, деловые сделки, его отстраненный вид — Зейн прятался за всем этим. Я хотела поднажать, увидеть мужчину скрывающегося внутри. Что бы я там нашла? Была ли какая-нибудь страсть под его ледяной внешностью?

— Ты прав, — сказала я. — Я действительно оставила тебя гнить в твоем собственном дерьме. Но теперь я вернулась. Ты получишь сделку, о которой всегда мечтал. Я обещаю.

Он обогнул стол, приближаясь, как хищник. — Ты так легко согласилась на эту сделку. — Его пальцы прошлись по моей щеке, подбородку, к шее. — Ты не знаешь и половины того, на что подписываешься, сладкая. — Его большой палец лег на мой пульс.

Я едва могла дышать, когда он был так близко. Его тепло распространялось по моей коже, его прикосновения воспламеняли меня. — Тогда покажи мне, — прошептала я.

Его радужки засверкали серебром, и он обнажил клыки. — О, я так и сделаю. Пойдем. — Его длинные пальцы обхватили мое запястье, затем мы вышли из офиса, спустились по лестнице и поспешили по коридору первого этажа. Я побежала трусцой, чтобы не отстать от него. Пара охранников кивнула, когда мы проходили мимо. Люди в главном коридоре с любопытством смотрели, как мы проносились мимо них.

Когда мы достигли верха лестницы, ведущей в подземелье, я запнулась. — Куда мы идем?

— Ты хотела, чтобы я показал тебе — я делаю это. — Он потянул, практически таща меня вниз, в подвал. Это было совсем не то, чего я ожидала. Мой разум лихорадочно перебирал возможные объяснения. Он собирался бросить меня в камеру и оставить меня гнить? Это было бы довольно мелочно. Возможно, справедливо, но мелочно.

Мы достигли дна, но вместо того, чтобы направиться к вонючим камерам подземелья, Зейн оттащил меня в тупик коридора и остановился. Он нажал на секцию каменной стены, и она отъехала в сторону, образовав проем. Изнутри исходил гораздо более приятный аромат кожи и цитрусовых. Я вгляделась в темноту.

Зейн потянул меня через порог. Он щелкнул выключателем, и комната залилась приглушенным багровым светом. Каменная дверь закрылась за нами с тяжелым стуком. Я осмотрела пространство, и чем больше я видела, тем больше у меня отвисала челюсть.

Она была размером с большую спальню, с коврами на полу и декоративными деревянными панелями на стенах. С одной стороны была придвинута кровать. Напротив нее стояла высокая скамья. Крюки были вмонтированы в стену на разных уровнях. Некоторые — и в потолок. Еще там были… инструменты.

Всю стену занимало множество тростей, плеток, флоггеров, наручников и прочей атрибутики. Все было аккуратно, организовано таким образом, что кричало о помешанности на контроле.

Зейн действительно хранил наручники и повязку на глаза в ящике своего кабинета, так что это зрелище не должно было вызвать такого шока. Но оно вызвало. Это… то, что ему нравилось. Я вспомнила тот момент в его кабинете, склонившись над его столом, и румянец залил мои щеки. Я была так чертовски возбуждена. Оглядев комнату, я облизнула губы. Мой пульс ускорился в предвкушении.

Краем глаза я заметила, что Зейн изучает мою реакцию. Он запустил пальцы в мои волосы и приблизил свои губы к моим в обжигающем поцелуе. Я потянулась к его лицу, но он поймал мои запястья и свободной рукой заломил их мне за спину.

Он отстранился. — Раздевайся. — Когда я заколебалась, он добавил: — Сейчас.

Медленно я сделала, как он приказал, сняв рубашку и стянув джинсы. Я всегда стеснялась своих шрамов, особенно теперь, когда у меня на спине появилось это гигантское гребаное клеймо. Но Зейна, похоже, все это не волновало. Когда я была полностью обнажена, он жестом пригласил меня подойти.

Я подошла к тому месту, где он стоял рядом со скамьей. Он оставался полностью одетым и держал в руках наручники, прикрепленные к стене тяжелой цепью. Они выглядели настоящими, а не как игровые наручники, от которых любой мог легко избавиться, если бы захотел.

— Вытяни запястья.

Я подняла их, и холодный металл сжался вокруг них. Мой пульс участился, на этот раз от страха. Всего неделю назад на меня надели наручники и избили в маленькой камере. Воспоминание было слишком свежо. Я заартачилась, сделав шаг назад. Я не была готова к этому. Как бы сильно я ни хотела исследовать склонности Зейна и мое собственное любопытство, моя психика не могла справиться с этим прямо сейчас. Я издала сдавленный звук и продолжила пятиться.

Зейн притянул меня к себе, его большое тело обволокло мое. — Тсс. — Он приподнял мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. — Ты мне доверяешь?

Я посмотрела ему в глаза. Доверяла ли? Я вспомнила, как он всегда был рядом со мной, прикрывая мое тело своим, защищая меня. В его действиях чувствовалось яростное чувство собственности, даже когда его словам недоставало убежденности.

Прямо сейчас был хороший пример. Его близость, то, как его пальцы нежно держали мой подбородок, сказали мне, что он никогда не причинит мне вреда. Да, я была в цепях. Да, он собирался доставить мне и боль, и удовольствие. И да, я доверила ему свою жизнь.

Я кивнула. — Да. Я доверяю тебе.