Ее грешные избранники

14

ЭММА

В тот вечер меня осенила блестящая идея. Я мысленно пнула себя за то, что не подумала об этом раньше. Потенциально это могло бы избавить меня от многих внутренних потрясений. Или это могло иметь неприятные последствия. Результат зависел, по крайней мере, отчасти, от настроения Кейда.

После расспросов нескольких охранников меня направили в спортзал на первом этаже, о существовании которого я даже не подозревала. Звуки ударов почти заглушались ревущей электронной музыкой в тяжелых битах. Я просунула голову в открытую дверь, и мой взгляд упал на покрытую шрамами мускулистую спину Кейда. Он выбивал дерьмо из боксерской груши, подвешенной к потолку.

Я остановилась, уставившись на него. На нем были шорты, вот и все. На босых ногах он подпрыгивал к груше и обратно, пока она раскачивалась на толстых цепях. Мой взгляд прошелся по его мускулистым икрам и бедрам, к твердой как скала заднице, затем выше, к этим впечатляюще широким плечам. Каким-то образом полуголый он казался еще крупнее.

Я не смогла удержаться и облизнула губы. По крайней мере, вожделение было. Это не было основой для каких-либо длительных отношений, но уж точно не причиняло боли. Черт возьми, это была отличная мотивация для того, чтобы узнать друг друга получше. Несмотря на шрамы и кислый нрав, я вполне могла сблизиться с этим парнем. Аппетитно.

Он поймал мой взгляд в зеркале и развернулся ко мне лицом. Груша чуть не ударила его сзади, но он успел отскочить в сторону. Он хмурился на тренажер, как будто ненавидел его, и я могла поклясться, что выражение его лица стало еще серьезнее, когда он приблизился ко мне, слепо потянувшись за своей рубашкой. Музыка оборвалась.

Волна разочарования захлестнула меня, когда он натянул одежду через голову и прикрыл свой восхитительный пресс и идеальный изгиб мышц, который исчезал спереди в его шортах.

— Какого черта тебе нужно? — спросил он.

Я мысленно вернула себя к намеченной миссии. — Мне нужна услуга.

— Какого рода услуга? — Он подозрительно посмотрел на меня.

Я собралась с духом, готовясь к его отказу. — Мне нужны ответы. Я почти уверена, что они заперты в моей голове, и ты можешь их достать. — Я постучала себя по черепу. Он уже покопался там, неоднократно вторгался в мою личную жизнь. Странно, но он был единственным, кому я доверяла раскрыть правду о том, что я сделала со своим отцом. Я просто надеялась, что на этот раз будет не так больно.

— Ты хочешь, чтобы я покопался в твоих мыслях?

— Да. Это то, о чем я прошу. — Я открыла рот, чтобы начать спор, который я запланировала, но он оборвал меня.

— Я сделаю это. — Он вытер полотенцем вспотевшее лицо. — Тебе не нужно выглядеть как оглушенный жук.

Мои глаза расширились от удивления. Я сузила их, вместо этого свирепо глядя на него. — Спасибо.

Он моргнул, как будто моя простая благодарность была неожиданной. — Что именно мы ищем?

И вот тут наступила самая трудная часть.

— Может, нам пойти куда-нибудь еще или хотя бы присесть? — Спросила я.

— Нет. Здесь удобно. — Он шагнул ближе, затем заколебался. Что-то бессвязно бормоча, он покачал головой, затем подошел и встал передо мной. — Что нужно найти? — он спросил снова.

— У меня есть воспоминания, но я не уверена, что они мои. — Я провела потными ладонями по джинсам, чтобы вытереть их. — Я должна предупредить тебя, что это… болезненно.

Он фыркнул. Смех? — Я могу справиться с болью.

— Ладно, хорошо. — Я облизала пересохшие губы. — Это из моего детства. Я много думала об этом, так что это прямо у меня в голове.

— Хорошо. Если ты расслабишься и впустишь меня, будет не так больно. — Он положил ладони по обе стороны от моей головы. Черт возьми, у него были большие руки. — Закрой глаза.

Я сделала, как он сказал, и перевела дыхание, чтобы успокоиться. Магия фейри прошла через меня, сначала успокаивающая, затем неприятная, когда он нырнул в мое сознание. Я пыталась быть открытой и не сопротивляться вторжению. Я вызвала воспоминание, которое пробудил Орион, прокручивая его с самого начала. Затем я передала контроль Кейду. Сдалась ему.

Это выглядело так, как будто кто-то толкал камеру, снимая немного другие виды, перематывая и перематывая вперед. Первая часть была такой же, как и раньше. Я и папа в гостиной, и он отказывается отпускать меня той ночью. Мама возвращается домой с Орионом, прижатым к ее бедру. Мой жалобный телефонный звонок Клэр. Мой парень бросает меня через смс. Чрезмерно драматичный подростковый гнев и, наконец, я плачу перед сном.

Но на этот раз было нечто большее…

Входная дверь захлопнулась с такой силой, что задребезжали окна в моей спальне. Я потерла глаза, прогоняя сон, и взглянула на часы. Было почти два часа ночи. Перевернувшись на другой бок, я попыталась снова заснуть.

Тяжелые шаги прогрохотали по лестнице, прошли мимо моей двери и дальше по коридору, туда, где спали мои родители. Я поняла, что это был мой отец, по тому, как он шел. Длина его шага и поступь были такими же знакомыми, как звук его голоса.

Я уже начала дремать, когда громкие, сердитые голоса разбудили меня. Я не могла разобрать, о чем они говорили, через закрытые двери в противоположном конце коридора. Крик был прерван громким стуком.

Мое сердце бешено колотилось, я вскочила с кровати. Только не это снова. Я открыла дверь и бросилась в конец коридора. Стоя за дверью их комнаты, я могла слышать их более отчетливо.

— Ты пьян. — Голос моей мамы звучал хрипло, как будто она плакала. — Зачем тебе понадобилось идти в бар и напиваться со своими друзьями?

Пощечина.

— Не говори со мной так, сучка, — невнятно произнес мой отец. — Я тебя порежу.

Я присела на корточки перед их дверью. Хныканье угрожало вырваться на свободу, но я сдержалась, не желая предупреждать их о своем присутствии. Мне следовало вернуться в свою комнату. Это был разумный выбор, но я этого не сделала. Я осталась. Изнутри донесся еще один глухой удар, и я, даже не видя, поняла, что папа толкнул маму через всю спальню.

Он напомнил мне персонажа из жуткой книги, которую я читала в прошлом году. «Странный случай доктора Джекила и мистера Хайда». Папа почти все время был добр к маме. Он вел себя как нормальный отец. Он любил читать, и хотя я ненавидела то, как он диктовал мне жизнь, он мог быть веселым. Так было до тех пор, пока он не напивался. Потом проявилась другая сторона. Когда это происходило, он был неузнаваем.

Дверь внезапно открылась, и я ввалился в комнату. Папа схватил меня за волосы. Я закричала, когда он потянул.

— Иди и встань рядом со своей матерью. — Он толкнул меня через комнату.

Мама обняла меня, крепко прижимая к себе, но не раньше, чем я заметила ее кровоточащую губу и синяки, которые уже образовались на одной стороне ее лица. Утром она исцеляла их магией, как всегда. Иногда я задавалась вопросом, помнит ли папа такие ночи.

Я гадала, где сейчас ее палочка, потом заметила, что она лежит на ковре в другом конце комнаты. Должно быть, он забрал ее у нее и бросил туда.

Он махнул рукой в нашу сторону. Нож блеснул, когда на нем отразился свет. Обычно он не был вооружен. Мой желудок скрутило узлом. Сегодняшняя ночь не была похожа на другие. Должно было случиться что-то плохое.

— Вы две никчемные сучки. Никчемные. Я собираюсь забрать своего сына и уехать.

— Нет! — Мама отпустила меня и двинулась, чтобы загородить ему проход.

Он сделал выпад. Нож полоснул ее по шее. Мгновенно выступила струйка крови, которая залила ее белую ночную рубашку. Она закричала. Он занес руку назад, чтобы ударить ее снова.

Мое зрение обострилось. Мучительная боль охватила мое тело, когда оно забилось в конвульсиях. Темная шерсть покрыла мою кожу, хотя я продолжала стоять на двух ногах. Мои ногти удлинились и заострились. Мои чувства стали чрезмерно чувствительными.

Как только агония утихла, мной руководил инстинкт. Я набросилась на этого человека, который был похож на моего отца, но не мог им быть — не сегодня. Мои когти вонзились ему в спину. Этого было достаточно, чтобы отвлечь его внимание от мамы.

Он повернулся ко мне, его обычно добрые глаза горели яростью. Шагнув вперед, он взмахнул ножом в воздухе в нескольких дюймах от моей шерсти. Я отскочила назад и ударила его поперек руки. Лезвие упало на пол. Он, пошатываясь, направился к прикроватному столику, потянувшись за своей палочкой. Я зарычала. Прыгнув на него, я царапалась и кусалась и не сдавалась, пока мужчина не упал на колени. Он рухнул в лужу крови.

Мамин крик отвлек мой взгляд от его безжизненного тела. Она отпрянула; глаза расширились от ужаса. Поднявшись на ноги, она помчалась по коридору к комнате Ориона.

Я снова сосредоточилась на мужчине — моем отце. Ужас и паника нахлынули на меня, как приливная волна. Запрокинув голову, я завыла. Звук был таким чужим, таким неправильным. Агония потери пронзила мою грудь. Я закричала, звук вышел гортанным и хриплым.

Языки пламени вырвались из кончиков моих когтей. В ужасе я замахала руками, пытаясь остановить это, но от этого движения огонь только распространился. Загорелись одеяла, затем шторы. Это распространялось подобно сверхъестественному аду, пожирающему дом.

Я выбежала в коридор. Мое тело приняло полностью человеческий облик. Мои руки были измазаны кровью. На деревянном полу остались алые следы. Огонь продолжал бушевать вокруг меня, становясь все жарче с каждой секундой.

— Мама! — Я закричала. — Папа!

Из меня вырвался всхлип, и внезапно я вернулась в настоящее. Я тяжело дышала, мое сердце пыталось выскочить из груди. Мой взгляд остановился на серых глазах Кейда. Они были нежнее, чем я когда-либо видела. Он провел большими пальцами по моим щекам, вытирая слезы, затем опустил руки.

Я отшатнулась назад. — О Боже мой. О Боже мой. Воспоминание во всей его полноте было слишком тяжелым, чтобы его обработать. Я убила своего отца. Теперь это стало фактом. Кто-то также похоронил это воспоминание в моем сознании.

Внезапно я перестала дышать. Я собиралась упасть в обморок. Кейд обхватил меня огромной рукой за талию как раз в тот момент, когда мои колени подогнулись.

— Черт. Эмма, дыши. — Он усадил нас на скамью для гирь. Магия фейри пронеслась по моей коже, затем проникла под нее, и паника утихла достаточно, чтобы я могла вдохнуть воздух, в котором отчаянно нуждалась. Я сделала несколько глубоких вдохов, прислонившись к боку Кейда, его рука поддерживала меня. Я вдохнула его запах и попыталась успокоиться в настоящем, а не в ужасном прошлом.

— Я монстр, — пробормотала я, чувствуя странное оцепенение.

— Твой отец был чудовищем.

— Нет. Только иногда. — Я фыркнула.

Он выводил круги на моей спине. В ответ я вздрогнула, рана все еще болела в моем воображении, если не в реальности.

Кейд выпрямился и отстранился. — Ты не сделала ничего плохого.

— Как ты можешь так говорить? — Я пристально посмотрела на него.

— Ты спасла жизнь своей матери. — Его челюсть на мгновение сжалась. — По крайней мере, у тебя был один родитель, которого стоило спасти. — Он встал. — Это все, что тебе было нужно? Ты получила ответы на свои вопросы?

— Да. Спасибо.

Он что-то проворчал в ответ и направился к двери. К моему удивлению, на пороге он обернулся и спросил: — С тобой все будет в порядке?

Я кивнула. Развернувшись, он исчез в коридоре. Как он мог быть таким спокойным после такого воспоминания? Казалось, это не произвело на него никакого эффекта, что навело меня на мысль, что он был свидетелем худшего — гораздо худшего. Я отогнал эту мысль.

Теперь я знала правду о той ночи. Во многих отношениях это было хуже, чем урезанная версия, в которой я выглядела как подросток-маньяк-убийца. Когда я вспоминала своего отца, я никогда не думала о тех временах, когда он был другой версией самого себя. Я всегда вспоминала, как они с мамой были счастливы вместе, семейные пикники и школьные мероприятия. Никогда этого пьяного насильника.

Я сделала долгий выдох. Мои действия были оправданны — ужасны — но разумны, учитывая ситуацию. Если бы я не остановила его, он убил бы маму, и, вероятно, меня тоже. Кто знал, что он сделал бы с малышом Орионом? У меня волосы на голове встали дыбом.

Взяв себя в руки, я встала, неуверенная в том, куда собираюсь идти. Мне нужно было время подумать в одиночестве. Каждый раз, когда я открывала для себя одну истину, возникали другие вопросы. Кто спрятал это воспоминание? Вероятно, моя мама. Магия разума была более распространена среди фейри, но мама была могущественной ведьмой, так что она могла это сделать, не желая, чтобы я жила с чувством вины. Было ли это ее единственной причиной?

По коридору раздались шаги, и в дверях появился Лукас. Его золотистые волчьи глаза нашли меня. — Ты в порядке? Кейд сказал, что я тебе нужен.

Знал ли он это?

— Я в порядке. Я готова поговорить с тобой сейчас.