Феникс

Глава 18. Линдэль

Ни один из шести мужчин Наи, очевидно, не одобрял её решения, но и препятствовать тоже никто не пытался. Для Лиаса это всё ещё было удивительно, особенно учитывая что на их месте он и сам бы был против её приказа.

Кьяр смотрела на собирающегося светлого эльфа, как на любимую игрушку, которую его заставляли отдать, Аэн, как на сбегающую из клетки подопытную зверушку, Эмиэль, как на упущенную возможность, Иран, как на предателя, Асин, как на причину своего поражения, Шиин вообще на него не смотрел, видимо, посчитав это уже бесполезным действием.

Ная же была совершенно спокойна и ни на секунду в своём плане не сомневалась, наблюдая за Лиасом с какой-то странной смесью удовлетворения и предвкушения.

Не то чтобы светлый эльф не думал о том, что, возможно, ему бы удалось сбежать, окажись он в Линдэле, но особой надежды он на самом деле не питал. А теперь даже этого не осталось: в том, что предводительница выполнит своё жестокое обещание, если он не вернётся вовремя, он не сомневался — того воспоминания Асина ему было вполне достаточно, чтобы ей поверить. Однако даже несмотря на всё это, Лиас, как ни пытался, а угрозы от неё всё ещё не чувствовал: Ная говорила одно, а верила в другое. Она была готова сдержать своё слово, но не хотела, чтобы до этого дошло — она просто делала то, что было в интересах её отряда. Думая об этом, мужчина непроизвольно улыбнулся — было так странно ощущать, что ему доверяет тёмная эльфийка. По-своему конечно, но всё-таки Лиас назвал бы это именно так.

Спокойно уйти у него, конечно, не получилось, но, пробыв с отрядом больше месяца, Лиас уже даже не удивлялся.

— Да я бы лучше эти шкуры Вредителю отдал на растерзание! — выл раненым зверем Иран, когда Ная не без боя забрала у него то, что они успели подготовить к продаже и вручила светлому эльфу.

А когда женщина отдала ему ещё и деньги, заработанные Аэном после боя с Цирой, это, похоже, стало для мужчины последней каплей. Он развернулся и молча ушёл в лес, откуда вскоре послышался страшный грохот и треск падающего дерева.

— Перебесится? — отстранённо уточнила Ная у Аэна.

— Конечно, — так же безэмоционально хмыкнул целитель, — но напоминать будет, пока ты не сделаешь что-нибудь ещё более безрассудное.

— Слышал, Лиас? Если ты не вернёшься, меня заклюют упреками до смерти, — рассмеялась женщина, — так что, будь так добр, спаси мою тёмную душу, от этих смеющих сомневаться в своей предводительнице паршивцев.

Светлый эльф только улыбнулся в ответ и кивнул.

«Именно так, конечно, должны звучать угрозы монстров из страшных историй», — иронично подумал он, заходя в лес.

— И что, действительно пойдёшь за ним, если он не притащит обратно свой светлый зад? — поинтересовался Асин, глядя вслед удаляющемуся эльфу.

— Да, — подтвердила Ная.

— А обратно как? — удивлённо поднял брови Кьяр.

— Спалю всё и всех на своём пути и уйду — тоже мне проблема, — фыркнула Ная, — это сейчас как раз единственное, на что я точно способна…

— А если за тобой пойдут? — нахмурился Иран.

— Умрут. Надоест терять своих — отвяжутся, — пожала плечами женщина.

— Ну хоть что-то логичное, — усмехнулся Эмиэль.

— Кстати, а что я выиграю, когда он вернётся? — Ная хитро склонила голову, забегав глазами по фигуре мужчины.

— А что ты хочешь? — Эмиэль уже по одному её взгляду понял, что ничего адекватного ждать не стоило.

— Выкрасим тебе волосы в розовый тем корнем, что недавно принёс Лиас, и будешь так ходить. Месяц, — расхохоталась предводительница.

— Идёт, — сморщился мужчина: выбора у него на самом деле всё равно не было.

Линдэль встретил Лиаса вечной весной, поддерживаемой здесь светлой магией. Тёплый ветер приятно ощущался на коже после холода осени по ту сторону границы. Между деревьями бродили олени, привыкшие к обществу эльфов. По ветками прыгали белки, над головой летали птицы. Животные не боялись и не убегали, увидев путника. Лиас взял на руки лисицу. Поглаживая богатый мех, он вспоминал мелкого зубастого Вредителя, который так ему и не дался, хотя дроу трепали хааи как угодно. Единственным продвижением в их отношениях было то, что монстр перестал на него реагировать, как на соперника и больше не бросался вылизывать Кьяра, едва завидев рядом с ним светлого эльфа.

По мере того как Лиас шёл всё глубже во владения светлых эльфов, на пути начали встречаться белые постройки, прятавшиеся в яркой зелени. Среди нетронутой природы стали попадаться вымощенные камнем дорожки и увитые цветущими лианами фонтаны на небольших полянах, вокруг которых собирались на водопой лесные животные.

Вскоре появились резные колонны с изображениями событий давно минувших дней, указывающие направление к центру города. Лиас никуда не торопился, поэтому с интересом изучал застывшие в камне сюжеты: возведение Линдэля, коронация молодого правителя, заключение мира с людьми, сражение с гоблинами. Светлый эльф остановился у барельефа, на котором было изображено пламя и воинственно воздевшая руки тёмная женская фигура: лес горел, черные завихри магии тянулись вперёд, отражаясь страданием на прекрасных светлых лицах воинов напротив, как теперь понимал Лиас, предводительницы. Мужчина вздохнул, отводя взгляд, и больше на колонны не смотрел. Возможно, именно такая сцена и ждала это место, если только он не вернётся вовремя. «Всё повторяется, — идя дальше, вздохнул про себя светлый эльф, — мир — бесконечный круг, меняются только декорации».

Дома Линдэля были построены прямо между вековыми деревьями, изящно вплетаясь в гармонию природы. Витые лестницы вели к лёгким беседкам среди крон. Мощёные белым камнем площади украшали фонтаны и статуи Богов и Богинь. Всё вокруг сияло едва уловимым белым светом. В воздухе был разлит аромат цветов. Светлые эльфы летящими силуэтами скользили среди деревьев, не спеша занимались своими повседневными делами и, заметив путешественника, легко улыбались ему. Здесь всё дышало безмятежностью и отражалось звонким радостным смехом вечной жизни.

Лиас наслаждался знакомой атмосферой, но до конца расслабиться и почувствовать, что оказался за пределами суетного мира, он не мог — предводительница дроу тёмным образом стояла у него перед глазами, не давая ни на секунду забыть, что он был здесь только по её воле и по её же воле вскоре должен был покинуть этот оплот безопасности и гармонии.

И всё-таки, оказавшись снова среди своего народа, Лиас чуть не забыл о времени. Для светлых эльфов оно не имело особого значения, и здесь, в городе, не ощущалось.

Его приняли как дома, и он просто отдыхал после долгой дороги. Эти дни были наполнены музыкой и не навязчивыми разговорами, щебетом птиц и шумом листвы. К счастью, Лиаса в основном расспрашивали о его родном городе Кайларосе, который спустя долгое время снова приоткрыл границы для внешнего мира, а не о его путешествии, так что даже разговоры по большей части доставляли ему удовольствие.

Мужчине также было приятно отдохнуть и от общества слишком тактильных тёмных эльфов. Особенно от Кьяра, для которого понятие личного пространства, видимо, не существовало в принципе, как, впрочем, и многие другие, вроде смущения или стыда. Лиасу казалось, что при таком агрессивном образе жизни, дроу наоборот должны были держать между собой дистанцию, но если у них в обществе и было что-то подобное, то на отношения в отряде явно это не распространялось. Светлые эльфы из уважения друг к другу никогда бы не стали лишний раз трогать чужое тело: у них тесный контакт был для родственников и для выражения симпатии. А у дроу он был для выражения чего угодно: от ненависти до любви. К этому было сложно привыкнуть: сложно принять, что прикосновения — это не что-то глубоко личное и священное, а просто элемент общения, такой же как слова.

Гуляя по благоухающим рощам, Лиас часто смотрел на небо, ища глазами феникса, но не находил. Похоже, Ная действительно временно предоставила ему полную свободу и даже не следила за ним. Светлый эльф был ей благодарен. И на самом деле не только за это. Как бы странно это ни звучало, но поймав его первой, женщина уберегла его от незавидной участи подопытной зверушки в клетке. С Наей его единственным неудобством было то, что он не мог уйти от неё по собственному желанию.

Лиас мог бы попросить помощи в городе, сказав, что его пленили, но он понимал, что предводительнице нужен был только один проводник, остальных она скорее всего просто приказала бы убить. Мужчина не хотел подвергать опасности чужие жизни, тем более, что не похоже было, чтобы его собственной что-то угрожало. Именно поэтому он всячески избегал разговоров о последних неделях своего пути и рассказывал только о том, как шёл с гномами и скакал по лесам в одиночестве. Ему бы стоило предупредить о том, что в лесу рыщет отряд Циры, но тогда неизбежно возникли бы вопросы, на которые он не хотел отвечать. Если бы он своим предостережением вывел светлых эльфов на отряд Наи, никто «спасибо» бы ему за это не сказал: полилась бы кровь, и, даже если бы дроу в итоге убили, это бы стоило очень дорого, а смысла в этом не была бы никакого: они не собирались ни на кого нападать — им нужен был только он, одежда и ещё пара вещей. Лиасу оставалось надеяться, что Цира будет придерживаться того направления, в котором ушла тогда после сражения и не свернёт сюда.

Светлому эльфу приходилось молчать слишком о многом, и это его тяготило. Скрывать что-то от своего народа было невыносимо, но он не видел лучшего выхода. Обманывать Наю он тоже не стал бы: во-первых, будучи светлым эльфом, просто не мог, а во-вторых, злить женщину у него не было никакого желания — она была слишком непредсказуемой, и один Хаос знал, что она на самом деле сделает, если он не сдержит своё слово.

Большая часть тех вещей, которые его попросили купить, были просто предметами обихода, и Лиас нашёл их сразу. Но покупка семи тёплых плащей неизбежно вызвала бы вопросы, учитывая, что в Линдэль он пришёл один, поэтому их он решил оставить на последний день своего пребывания.

Светлые эльфы были несколько удивлены тем, что, проделав такой долгий путь, Лиас решил остаться всего на неделю, но препятствовать ему, конечно, никто не стал. Если бы это на самом деле было его решением, мужчина бы провел здесь всю зиму, и уже весной отправился бы в обратный путь в Кайларос, но сейчас выбора у него не было. Печально улыбаясь, он прощался со своим народом, не зная, когда снова увидит кого-то из них, однако особой грусти на самом деле не испытывал. Здесь его терзали недосказанность и постоянное ожидание неизбежного, а впереди было слишком много тайн, которые тревожили молодое сердце, будили любопытство и заставляли идти в руки мрака, чтобы попытаться получить ответы и увидеть то, во что никто на поверхности не верил. Возможно, он был первым светлым эльфом, который шёл с отрядом дроу без цепей и страданий. Сейчас его место было рядом с ними, как бы извращенно это ни звучало. Он обещал вернуться, и он возвращался без сожалений.

— Да чтоб мне в бездну измерений провалиться! — Асин неверяще смотрел на изящную златовласую фигуру идущую к ним со стороны города светлых эльфов. — Быть тебе розовым, Эмиэль…

— Ну что, теперь я вам буду до самой смерти припоминать, как вы мне не поверили? — хохотнула Ная.

— Что-то не так, — неожиданно прервал её веселье непривычно серьёзным тоном Кьяр, — на Вредителя посмотрите. В лесу есть кто-то ещё — на Лиаса он так не реагирует.

Предводительница бросила взгляд на оскалившегося хааи и, нахмурившись, начала вместе с остальными внимательно осматривать лес.

— Привёл своих, чтобы избавиться от нас? — зарычал Эмиэль, потянувшись к своему мечу.

— Стоять. Никаких атак, — приказала женщина, поймав его запястье и не дав тем самым обнажить оружие, — ведите себя как обычно.

Ная прикрыла глаза и соединилась с сознанием феникса: рядом с ней вспыхнула злость и готовность убивать Эмиэля и Ирана, напряжение Кьяра и Аэна, раздражение Асина и Шиина, но, переведя внимание на предмет их агрессии, женщина почувствовала только спокойствие и покорность судьбе. Похоже, Лиас не знал, что за ним идут. Дальше среди деревьев были вспышки напряжённого внимания и желания избавиться от чего-то, что запятнало нечто ценное. Ная насчитала их девять.

— Сидеть здесь и не высовываться, — скомандовала она, открыв глаза.

Предводительница призвала свою огненную птицу и, заставив её лететь рядом, пошла навстречу светлому эльфу.

Когда она появилась одна среди леса, Лиас удивлённо глянул на неё, потом на феникса и остановился, не понимая, что происходит и где остальной отряд. Однако стоило женщине оказаться к нему достаточно близко, как воздух прорезал резкий свист.

Лиас поймал стрелу возле груди Наи раньше, чем успел это осознать, однако, когда он понял, что только что случилось, его сердце непроизвольно сжалось. В его руке была оперенная белым стрела, принадлежащая его народу. Какой бы ни была Ная, она оставалась дроу и покушения на свою жизнь не простила бы, даже если Лиас не имел к этому никакого отношения.

— Какая интересная встреча, — усмехнулась тёмная эльфийка, мягко забирая из его рук стрелу и приставляя её к его горлу.

Лиас не знал, что ей ответить: он привёл светлых эльфов не специально, он даже не предполагал, что кому-то из них может прийти в голову мысль проследить за ним. Но разве предводительница дроу ему бы поверила?

— Какая глупая смерть, — прошептал он, с сожалением глядя в тёмно-красные глаза.

— Не надейся, ты мне живой нужен, — вдруг выдохнула ему в ухо Ная, резко развернув к себе спиной, — и я знаю, что ты не причём.

Лиас понятия не имел, как она узнала, но был рад уже тому, что она не посчитала его предателем, хоть зачем-то и прижала острый наконечник к его шее. Она не злилась, и её магия вела себя сейчас совершенно стабильно, а значит, поводов переживать пока не было. Впрочем, эмоции светлый эльф всё равно испытывал в этот момент очень смешанные: буквально за минуту он прошёл через шок, смятение, разочарование и смирение до облегчения и надежды, и теперь совсем запутался, что он должен был чувствовать.

— Выходите! — крикнула Ная в ту сторону, откуда прилетела стрела.

Её голос прокатился между деревьями, но за этим ничего не последовало. Они с Лиасом продолжали стоять, глядя на лес, и с каждой минутой это казалось всё более бессмысленно. Предводительница, даже снова переключившись на ощущения феникса, больше не чувствовала прямой угрозы, но поворачиваться спиной не спешила. Она всматривалась в кроны, втягивала носом воздух, пытаясь что-нибудь учуять, прислушивалась…

— Они не выйдут, — наконец сказал Лиас, — если ты хотела, чтобы они вышли, не надо было сливаться сознанием с фениксом. Они увидели у меня за спиной непонятное создание, которое уже не тёмный эльф, но ещё и не чистая природная магия — что-то среднее, а, значит, как любой гибрид — непредсказуемое. Ещё и само воплощение огня летает рядом. Рисковать бессмертными жизнями, сражаясь за того, кто даже не сопротивляется, стоя в руках порождения тьмы, они не станут.

— И что дальше? — растерялась женщина.

— Ничего, — грустно усмехнулся светлый эльф, — уйдут.

— Оставят тебя нам на растерзание? — не поверила ему Ная.

— Я ведь сам пришёл сюда — это мой выбор, они его уважают, — объяснил Лиас.

— Поэтому бросят? — Ная хмурилась, всё ещё недоверчиво глядя в лес: ситуация казалась ей крайне неправдоподобной — в её понимании светлые эльфы должны были насмерть стоять за своих.

— Позволят распоряжаться своей жизнью так, как я считаю нужным, — поправил её мужчина.

— То есть, если я сейчас отойду, стрелы в меня не полетят? — скептически уточнила предводительница.

— Не знаю, — честно признался светлый эльф, — своих выслеживать я не умею.

Ная неудовлетворённо скривила губы, и феникс, всё это время круживший возле них, взлетел над деревьями. Женщина ещё довольно долго следила за птицей, пока та совсем не скрылась из виду.

— И это мы потом ненормальные? — Ная наконец-то убрала наконечник стрелы от горла Лиаса.

— Возвращаются в город? — озвучил свои догадки светлый эльф.

— Я чувствую разочарование, горечь и сожаление, а ещё какое-то странное ощущение бессмысленности и отказа. Но всё это удаляется. Феникс летит над ними, — кивнула предводительница.

— Больше в Линдэль меня не пустят… — вздохнул мужчина.

— Почему? — не поняла Ная.

— Потому что «отказ», который ты чувствуешь, — это исключение. Я предал свет и больше не один из них… — опустил глаза Лиас.

— Мне жаль… — Ная сжала его руку, выражаясь своё сочувствие.

Она хорошо представляла каково ему сейчас. Ещё полчаса назад он был частью своего народа, а теперь оказался один среди бескрайнего мира поверхности в руках отряда дроу. Она, как ей казалось, уже тоже однажды испытала нечто подобное.

— Ты не виновата, — грустно улыбнулся ей мужчина.

— И всё? — не понял Асин, когда они подошли к остальному отряду. — Это и весь бой?

— И всё, — не без самоиронии ответил Лиас, — я встал на сторону тёмной эльфийки и сражаться за меня больше никто не будет.

— Что за дрянь ты вытворяешь? Ради какого демона ты пропустила стрелу?! — накинулся на Наю Эмиэль.

— Не успела среагировать — отвлеклась на феникса, — пожала плечами женщина.

— Не переживай, — улыбнулся Кьяр Лиасу, загораживая собой Наю от разъяренного Эмиэля, — зато теперь мы все увидим розового Эмиэля!

— Чего? — не понял светлый эльф: утешение, конечно, было слабым, но внимание всё-таки привлекло.

— Он проспорил, — хмыкнула Ная, всё ещё недоверчиво глядя на лес из-за спины Кьяра, — собираемся и быстро уходим отсюда.

— Ты что-то чувствуешь? — нахмурился Шиин.

— Нет, но мне не нравится, что они знаю, где мы, — покачала головой предводительница, — Эмиэль прав: семь дроу против армии светлых эльфов — поганая перспектива.

— А с вещами что? — вмешался в разговор Иран.

— Продал все твои шкуры и купил себе вина, — не сдержавшись, хохотнул Лиас.

Он пока не знал, как относиться к тому, что только что произошло, но почему-то, когда он оказался среди отряда дроу, настроение у него заметно улучшилось, хоть и продолжало скакать между отметками «жизнь полетела под откос» и «всё нормально».

— Что?! — мгновенно вышел из себя мужчина. — Я тебе сейчас шею сверну за мои шкуры!

— Лиас, не шути с ним про деньги и торговлю — он не понимает, — Аэн поймал брата за руки под тихие смешки отряда.

— Ладно, — улыбнулся эльф, снимая с плеча и протягивая им вещевой мешок, — карта, набор для шитья, котелок с мисками, остальная мелочь и семь плащей, из-за которых, вероятно, за мной и решили проследить…

— Отлично, — Ная мельком заглянула в мешок и перебросила его Ирану, — а теперь уходим отсюда.

Получив приказ, отряд быстро начал собирать немногочисленные вещи и заметать следы своего пребывания на этом месте.

— Ная? — Лиас с чувством вины смотрел в глубину леса в той стороне, откуда он только что пришёл: теперь его молчание было раскрыто, скрывать было больше нечего.

— Да? — женщина уже была в полной готовности идти как можно дальше отсюда.

— А мы могли бы предупредить их об отряде Циры? — осторожно задал вопрос светлый эльф, указывая взглядом в направлении Линдэля.

— Напиши записку, элементаль отнесёт её. Пусть эта фигуристая заноза в заднице в следующий раз подумает, прежде чем со мной связываться, — усмехнулась предводительница.

Отряд быстрым шагом удалялся от границ светлого города. По привычке выдержав несколько часов тишины, уходя от потенциальной опасности, Эмиэль снова накинулся на предводительницу и на этот раз не успокоился, пока детально не разобрал, как и почему она пропустила проклятую стрелу, которую в дороге на ходу изучал Асин. Выяснив, что она, вероятно, не могла, находясь наполовину в сознании феникса, защищаться на должном уровне, Эмиэль потребовал, чтобы она, пока не натренируется, больше не рисковала и одна не высовывалась. Учитывая, что его поддержали все, Нае, под напором мужчин, пришлось согласиться.

После этого они шли не останавливаясь и почти не разговаривая, пока на горизонте не зажегся рассвет нового дня.

— Мы почти сутки идём, думаю, уже достаточно далеко, — зевнул Кьяр.

— Согласен, — поддержал его Шиин.

— Хорошо, останавливаемся, — скомандовала Ная, — дежурим по двое. Вредителя сюда и не отзывать. Мы с Асином первые, дальше Эмиэль с Аэном, потом Шиин с Ираном.

— А я с Лиасом? — улыбнулся Кьяр.

— Я не буду спать, — отозвался светлый эльф.

— Тогда я дежурю первая, а Асин с тобой, Кьяр, последним, — перераспределила мужчин предводительница, — два круга и идём дальше.

— Зачем ты гонишь? — Шиин смотрел туда, откуда они пришли, но ничего кроме леса не видел и никакой опасности не ощущал.

— Пока я не почувствую, что вы в безопасности, вы будете молча выполнять всё, что я скажу, — рыкнула в ответ Ная.

— Как скажешь, — Асин бросил на землю шкуру и завернулся в неё рулетом — сейчас, пока была не его очередь дежурить, ему было глубоко без разницы, о чём там переживала его предводительница.

И в целом его мнение в какой-то степени разделяли и остальные. Угрозы никто не чувствовал, но спорить было бессмысленно. Мужчины молча расстелили шкуры и вскоре весь уставший отряд спал, а Ная продолжала смотреть в сторону Линдэля: там, далеко за лесом её феникс чувствовал волнение и неопределённость. Слившись с ним сознанием, она видела, как светлые эльфы, столкнувшись лицом к лицу с дроу и получив после этого послание Лиаса, усиливают свой барьер на границе, выставляют вооружённые отряды и скрывают магией город от глаз смертных. Не похоже было, чтобы они отправили кого-то за ними, по крайней мере, она никого не смогла отследить, но ей всё ещё было не спокойно. Однако была большая вероятность, что она просто ощущала беспокойство светлого города, и ей было сложно отделить его от своего собственного.

— Выглядишь как мутт перед закланием, — вздохнула Ная, садясь рядом со светлым эльфов.

Она специально поменяла порядок дежурств, чтобы иметь возможность с ним поговорить наедине.

— Раз ты на поверхности, то, наверное, знаешь, каково это, когда от тебя отворачиваются те, кто с тобой одной крови, — опустив глаза, предположил мужчина.

— Я знаю, каково это, когда тебя предают Боги, — хмыкнула женщина.

— Тебя хотят убить Боги? — удивлённо глянул на неё Лиас.

— О нет, — агрессивно оскалилась Ная, — они, как раз хотят, чтобы я жила. Но они об этом пожалеют!

— Из того, что ты говоришь, я не могу понять, что случилось, — покачал головой светлый эльф.

— Не важно, — подавив неуместно вспыхнувшую ярость, отмахнулась предводительница, — смысл в том, что если сейчас ты жив — это самое главное.

Лиас тяжело вздохнул и, достав из сумки что-то, завернутое в тряпицу, положил между ними.

— Что это? — женщина развернул ткань. — Заколка?

— Да, — кивнул Лиас, — ты спасла меня от Циры. Не ради меня, конечно, а для себя, но всё равно… Это моя благодарность. Я заметил, что тебе нравится ночное небо.

Ная довольно долго смотрела на серебряное украшение с россыпью сияющих белых сапфировых звезд, но взять его почему-то не решалась.

— Не уверена, что могу её принять, — наконец снова заговорила она, — то, что сейчас с тобой происходит — результат моих приказов. Я ведь тебе всю жизнь переломала.

— Женщины-дроу привыкли брать всю ответственность на себя, да? — грустно усмехнулся Лиас.

— Да. Если что-то случается с мужчиной, за это в первую очередь отвечает его предводительница, — подтвердила Ная, — А я приняла тебя в отряд, если помнишь.

— Я не виню тебя и не принадлежу твоему народу. А отказываться от подарка невежливо, — мягко настоял мужчина, — к тому же я попался вам по своей собственной неосторожности.

— Не льсти себе, — хмыкнула предводительница, всё-таки вставляя заколку в волосы, — мы решили тебя поймать, так что поймали бы в любом случае.

— Откуда столько спеси? — фыркнул светлый эльф.

— Радуйся — это только половина от того, что было бы, сиди здесь моя мать! — хохотнула Ная.

— Жаль, что мы понимаем друг друга через слово… — Лиасу всё ещё было довольно трудно разбирать тёмный язык, особенно, когда женщина начинала язвить.

— Ты явно понимаешь больше из моей речи, чем я из твоей, — тепло улыбнувшись, Ная протянула к мужчине руку и растрепала его золотые волосы, — ты хоть иногда их собираешь?

— Собираю? — не понял светлый эльф.

Женщина стянула со своих волос шнурок, поймала выскользнувшую из них заколку, и, сев за спиной Лиаса, принялась заплетать его, как одного из своих мужчин. Он не сопротивляться, хотя и понимал, что не должен был бы ей позволять себя трогать. Но он слишком устал, чтобы спорить со своенравной предводительницей: она всё равно сделала бы так, как хотела, только он при этом ещё и подзатыльник бы получил, если бы рот открыл. В какой-то степени, её прикосновения даже успокаивали.

Светлый эльф не знал, что он сейчас должен был чувствовать. Казалось бы, ничего не случилось — он даже не видел никого. Но ощущение того, что от него отвернулись, не став даже пытаться спасти, жгло огнём безысходности и отверженности.

Он понимал, что сам виноват — он сам поймал стрелу, защитив создание тьмы и Хаоса. Хоть Лиас даже не был уверен, что именно произошло в тот момент — он сделал это неосознанно, просто потому что не считал Наю врагом и не желал ей смерти. Попала бы стрела в неё или сгорела не коснувшись кожи, мужчина не знал. Не знал и того, почему он сам даже не попытался увернуться или защититься, когда она прижала наконечник к его горлу: просто он не ощущал от тёмной эльфийки опасности — другого объяснения не было. В любом случае, это ничего не меняло: в глазах светлых эльфов он встал на сторону тьмы и больше не был достоин быть одним из них. Лиас чувствовал себя так, будто остался один во всем мире. Умом он понимал, что сейчас это только один город из десятков других, но время не властно над светлыми эльфами — рано или поздно, узнали бы все. Он думал о том, сможет ли ещё когда-нибудь смотреть в глаза своего народа и не видеть в них осуждения и отчужденности.

Изящные тёмные руки скользнули ему на плечи. Ная прижала его к своей груди и замерла. Лиас вздрогнул, но не нашёл в себе сил отстраниться: холодная магия успокаивала разбушевавшиеся чувства, а тепло чужого тела давало ощущение поддержки.

— Ты не один, — тихо произнесла женщина: она до сих пор была наполовину в сознании феникса, чтобы следить за окрестностями, поэтому чувствовала все разрывающие сердце светлого эльфа чувства, — всегда будут те, кто примут тебя любым. И только они достойны того, чтобы быть рядом. Забудь обо всех остальных — они ничего не значат в твоей жизни.

— Это мой народ, — покачал головой мужчина.

— Это только один город, — возразила Ная.

— Они расскажут всем, — уже предвидя, чем всё обернётся, вздохнул Лиас.

— Ну и провалиться этим всем, если для них «ценить чужую жизнь» означает «предательство»! — внезапно зарычала предводительница.

— А про свой народ ты можешь сказать то же самое? — скептически фыркнул в ответ светлый эльф.

— Я пошла против всех законов своего народа, против правил и против Богов. Как ты думаешь? — скривилась женщина.

— Я бы решил, что ты сумасшедшая, если бы не провел с тобой столько времени, — шокировано оценил её свершения Лиас, — почему ты это сделала?

— Потому что я хотела жить по-другому. Моя жизнь не бесконечна, я не могу ждать, пока что-то изменится само, мне остаётся только брать всё в свои руки и идти против всего и вся, принимая любые последствия, если я не хочу проводить свои годы так, как все эти идиоты, — на удивление спокойно объяснила предводительница.

— Чего же ты хочешь? — недоумевал мужчина.

— Доверия. Того, чего практически не встретишь среди тёмных эльфов и того, что есть у меня. Каждый из них, — Ная кивнула на свой отряд, — стоит моей жизни. Это то, за что я всегда сражалась и буду сражаться до последнего вздоха. Их только семеро, против всего моего народа, но это того стоит.

— Их шестеро, — поправил её Лиас.

— Их семеро, — с нажимом повторила женщина.

— Ты считаешь меня? — светлый эльф растерялся, не понимая, что её опять так внезапно разозлило.

— Нет, я считаю того, кого забрали Боги, — прорычала она.

— Мне жаль… — выдержав небольшую паузу, Лиас склонил голову, выражая свои соболезнования: теперь стало ясно, почему она не захотела об этом говорить в прошлый раз.

— Я не сказала, что он мёртв! — в голосе Наи засквозило ещё больше раздражения.

— Прости… — мужчина не знал, как успокоить тёмную эльфийку, поэтому решил, что проще пойти на попятную, чтобы не разжигать её эмоции ещё больше.

— Это не отказ признавать правду, это констатация факта, — железные нотки дали понять, что попытка её усмирить не удалась.

— Тогда я не понимаю… — сдался светлый эльф.

— Просто знай, что их семь. И рано или поздно мы снова будем вместе, — отрезала Ная, — вот тогда и начнётся бой.

Лиас не понял, о каком бое она говорила, но зато он понял, что всё-таки не ошибся. Этот Седьмой и был причиной того, что она оказалась здесь: он был причиной всего, что сейчас происходило с ней, с её отрядом и с ним самим. Возможно, однажды Лиас узнал бы о нём больше, но сейчас он чувствовал, что женщина уже не хотела продолжать разговор.

Холодный осенний ветер трепал заплетенные на манер дроу золотые волосы светлого эльфа. На его плечах лежали тёмные руки предводительницы Хаоса. Они оба смотрели на поднимающееся над горизонтом солнце. Но если женщина видела новый день, который поведёт её вперёд, то мужчина видел день, который ему больше не принадлежал.