Феникс

Глава 9. Встреча

У них сгорело всё: вместе с вурмом огонь поглотил их вещевые мешки, шкуры, запасы еды и, самое главное, оружие. Спустившись под камень, служивший им убежищем почти месяц, Ная с Эмиэлем обнаружили только растёкшиеся по земле лужи металла, когда-то бывшие их клинками. Ная выругалась в голос и завыла, как зверь в бессильной ярости. Она тренировалась с фениксом даже без обуви — теперь ей предстояло десять дней до города тащиться в одной лёгкой рубахе и кожаных штанах. Из всех вещей осталось только то, что было при них, когда в пещере появился монстр: один мех с водой и один кинжал Эмиэля.

— Проклятый Хаос! В прошлый раз я шла от Ущелья почти голая, а теперь ещё и босиком и без оружия! — рычала предводительница.

— Судьба, — хмыкнул Эмиэль, — ладно, не переживай. Главное живы, остальное в Таэмране докупим.

Ная в ответ поджала губы и промолчала.

— Что? — не понял её реакцию мужчина.

— Ничего, — себе под нос буркнула женщина, — я потратила всё, что у меня было на подарки вам перед уходом.

— У тебя целая коллекция оружия в комнате, — напомнил ей Эмиэль.

— Её я тоже продала, — нехотя призналась предводительница.

— В смысле продала? — Эмиэль неосознанно поднял голос.

— Отнесла на рынок и продала! — в тон ему огрызнулась Ная.

— То есть у тебя даже в городе ничего нет? — продолжал напирать на неё мужчина.

— Всё что у меня оставалось, я забрала с собой. В комнате нет ни денег, ни оружия — только повседневная одежда и бытовые мелочи, — скрестив руки на груди, скороговоркой отчиталась предводительница.

Эмиэль даже не сразу нашёлся, что ей ответить. По его мнению, это был самый идиотский поступок, который она только могла выкинуть. Как можно было не оставить себе даже одного несчастного меча на всякий случай, он, как член Дома Ран, категорически не представлял.

— Я куплю тебе мечи, — помолчав, наконец, произнёс он.

— Не надо, — улыбнулась Ная, — купи лучше себе — твои ведь тоже сгорели. А я попрошу у Асина его парные — всё равно они у него просто так лежат, а пользуется он одиночным.

Перед тем как покинуть пещеру, Ная выгнала Эмиэля в тоннель, приказав фениксу защищать его, а сама ещё раз попробовала воспользоваться своей магией. Бытовые заклинания по-прежнему давались ей нормально, неуправляемой оказалась только боевая магия: обычный заряд энергии оказался такой мощи, что расколол большую каменную плиту. В итоге, предводительница не ушла, пока ей не удалось более-менее наловчиться создавать заряды той силы, которой она хотела, — видимо, сейчас это был её максимум.

После этого, ругаясь на всё и вся, она полезла по камням к Эмиэлю. Радовало то, что, по крайней мере, феникс ей подчинялся, и даже без оружия проблем с монстрами у них на пути всё равно бы не возникло.

Наи с Эмиэлем не было больше трех месяцев, но в Таэмране за это время, естественно, ничего не изменилось — только до конца восстановили здания после нападения кваллов.

— Куда? — спросил Эмиэль, когда они с предводительницей вошли в город.

— Ко мне. Если Яра оставила нам какие-то ориентиры, то они у меня, — ответила Ная, направившись в Дом Лияр.

Войдя в комнаты, они действительно нашли на кровати несколько клочков пергамента: «Забрала твой сброд на задание», — гласили записки. Последняя датировалась двумя неделями ранее.

— Пойдёшь к себе отдыхать или со мной к Яре? — обратилась Ная к Эмиэлю.

— Я ушёл из города никому ничего не сказав — знала только Яра. Вероятно, предполагается, что я с ней. Если все остальные на задании, то мне лучше не показываться, пока они не вернутся, — рассудил мужчина.

— Логично, — согласилась предводительница, — тогда оставайтесь у меня, а я проверю, в городе они уже или ещё нет.

Ная забрала записки и ушла, оставив Эмиэля приводить себя в порядок и спокойно отсыпаться после долгого путешествия.

Яры в её комнатах не оказалось. Охрана Дома Маэль сказала, что женщина ещё не вернулась с задания. Написав на обратной стороне последнего оставленного ей кусочка пергамента новое послание, Ная поставила текущую дату и положила записку на стол предводительницы. Благо, защитные заклинания на дверях Наю по-прежнему пропустили без проблем. Теперь оставалось только ждать, когда Яра с обоими отрядами явилась бы обратно в Таэмран.

Дни ожидания тянулись мучительно медленно и выматывали Наю хуже похода по тоннелям в одиночку. Ей было некомфортно сидеть в городе, зная, что она всё равно что живое взрывчатое вещество, которое могло в любой момент воспламениться, стоило сделать неосторожное движение. К тому же, Эмиэль жил у неё в комнатах и через день отчитывал её за проданное оружие.

— Проклятый Хаос! Ты как Иран уже! — так же возмущённо отвечала ему предводительница. — Продала и продала. Зато узор у тебя на голове теперь выглядит законченным. Мне, кстати, он нравится.

Эмиэль вздыхал и сдавался — спорить не было никакого смысла. Но его всё равно невероятно раздражал тот факт, что женщина не оставила себе вообще никакой подстраховки на случай возвращения, что, в свою очередь, говорило о том, что она даже особо не надеялась снова здесь оказаться — это злило его ещё больше.

С очередным заданием было покончено, отчёты сданы, мужчины отправлены по Домам, — Яра захлопнула за собой дверь и устало растянулась прямо на полу. Ей уже до смерти надоело таскаться по тоннелям с двенадцатью мужчинами, пятеро из которых были условно управляемыми. Не нужно было особого ума, чтобы понять, что они терпели её, как необходимое зло. Сама Яра тоже терпела их, как занозы в заднице, которые она поклялась не вытаскивать. Предводительница подняла руку и в бессчетный раз уставилась на клеймо — демон её направил тогда идти против Наи и лезть к Ариену, — ничего этим не добилась, только проблем набралась. Этот проклятый запрет Наи прикасаться к её игрушкам бесил страшно — могла бы один раз и закрыть глаза. Но сделанного не воротишь и отказываться от ответственности Яра не собиралась.

Повалявшись пару минут и ещё раз мысленно обругав Наю, женщина поднялась и направилась в ванную — нужно было наконец-то привести себя в порядок после трёх недель в тоннелях. Однако, проходя мимо стола, она неожиданно заметила на нём свою же записку, которую оставила в комнатах Наи перед своим уходом. На секунду предводительница даже не поверила своим глазам. Бросив все вещи, где стояла, Яра быстро подошла к столу и схватила пергамент. На обратной стороне почерком Наи было выведено: «Я вернулась».

Яра чуть не врезалась в дверь, вылетая из комнаты. Она, наверное, ещё никогда в жизни так не радовалась, и так быстро до Дома Лияр и комнаты Наи тоже не добиралась. Она взбежала на нужный этаж и дёрнула дверь, забарабанив по ней как ненормальная. Когда та открылась, Яра не сдержалась и повисла на шее женщины.

— Наконец-то ты заберёшь свой сброд! — срывающимся голосом прошептала она.

— Я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась Ная, крепко обнимая её в ответ и затаскивая внутрь.

— А этот… А, вижу, — прежде чем успела закончить свой вопрос Яра заметила застывшего у полок с пергаментом Эмиэля, и необходимость что-то про него спрашивать отпала сама собой.

— Смотрю, ты, как всегда, в полном порядке, любимица Богов, — хихикнула Ная, осматривая женщину, с которой, уходя в Ущелье Фениксов, даже не думала ещё когда-нибудь встретиться, — признавайся, замучила моих ребят?

— Конечно! — вскинулась предводительница, отпустив Наю. — Твой сброд мне все нервы вымотал! Забирай их ко всем демонам!

— Быть не может! — возмутилась Ная, недовольно сведя брови. — Единственный, с кем у тебя могли быть проблемы, был со мной!

— Ну да, — фыркнула Яра, сложив руки на груди, — давай посмотрим: невменяемый торгаш, озабоченная подстилка, наглый мерзавец, непрошибаемый чурбан и, так и быть, к твоему невидимому целителю претензий не имею.

— Почему невидимому? — не поняла Ная.

— Потому что, что он есть, что нет — без разницы, — с ехидством в голосе объяснила Яра.

— Знаешь, с этого момента, больше дурой меня не называй, — рыкнула Ная.

— Почему это? — в тон ей зарычала Яра.

— Потому что ты дура куда больше! — всплеснув руками, отрезала Ная.

Яра недоверчиво подняла бровь, безмолвно требуя обоснований.

— Невменяемый торгаш — тот, кто всегда берёт на себя всю самую тяжёлую работу и никогда не подводит. Озабоченная подстилка — душа отряда, наша маскировка и ключ к любой двери. Наглый мерзавец — мои глаза и чувства, способные воспринимать куда больше, чем я. Непрошибаемый чурбан — молчаливая защита и опора в любой ситуации. Невидимый целитель — хранитель наших жизней, — женщина чеканила слова с таким напором, что, казалось, они, как минимум, должны были отпечататься у собеседницы на лбу. Удивительно, но сейчас, слушая свою предводительницу, Эмиэль впервые был полностью с ней согласен — ещё три месяца назад он бы так же закатил глаза, как сейчас Яра.

— Как скажешь, только забери, — фыркнула женщина.

— Не собиралась их тебе оставлять больше ни секунды! — скривилась Ная.

— Лучше скажи, у тебя получилось? — сменила тему Яра.

— Да. Но здесь призывать не буду — может спалить всё, — так же легко перешла на совершенно другой тон Ная, будто не она только что шипела не хуже змеи.

— Да ладно?! Ты приручили феникса?! — почти закричала Яра, неверяще глядя на другую предводительницу.

Та с улыбкой кивнула:

— Но пока у меня куча проблем из-за этого, и в городе я остаться не могу.

Между женщинами повисло напряжение.

— Опять уходишь? — по голосу Яры было не совсем понятно: она больше разозлилась или расстроилась.

— Да, — опустив голову, подтвердила Ная.

— Со сбродом хотя бы? — с надеждой спросила Яра.

— Да.

— Куда на этот раз? — с каждым новым вопросом эмоций на лице женщины становилось всё меньше.

— На поверхность, — Ная тоже всё больше переходила на нейтральный почти формальный тон.

— Понятно. Когда?

— Как только ребята будут готовы.

— Помощь нужна?

— Если у тебя есть лишний нормальный доспех, я была бы очень признательна.

— А с твоим что?

— Сгорел. Как и всё оружие и другие вещи.

— Голая и вали, раз магией пользоваться не умеешь! — вдруг рыкнула Яра.

— Ладно, у Кьяра попрошу, — равнодушно пожала плечами Ная.

— Чего? — Яра даже рот открыла от мгновенно вспыхнувшего негодования.

— А что? Деньги у него есть, и в помощи он мне не откажет, — Ная отвернулась, пряча хитрую улыбку.

— Да чтоб тебе в дебри измерений провалиться! Ставишь меня наравне с какой-то «озабоченной душой компании»?! — Яра задохнулась от возмущения.

— У каждого свои недостатки и свои сильные стороны… — отстранённо констатировала Ная.

— Своему стаду этот бред рассказывай!

Яра хлопнула дверью так, что над кроватью взметнулся балдахин. Ная рассмеялась.

— И что это было? — спросил, подойдя к своей предводительнице Эмиэль.

— Это было «я безумно переживаю за тебя и ужасно рада тебя видеть живой» на языке Яры, — тепло улыбнулась женщина, — скоро принесёт доспех и, скорее всего, что-нибудь из своего оружия.

Ещё раз глянув на несчастную дверь, мужчина решил, что понимать этот «язык» ему совершенно не обязательно и вернулся к тому, что было важно для него самого:

— А мы что теперь будем делать?

— Собери отряд, — в голосе Наи прозвучали гордость и радость, — устроим им сюрприз!

Эмиэль нашёл Асина в его комнате. Увидев его, мужчина сначала от души ударил Эмиэля в челюсть, а потом крепко обнял:

— Придурок! Знаешь, как мы волновались?!

— Прости, — в кои-то веки Эмиэль извинялся искренне, — можешь собрать остальных?

— Где Ная? — игнорируя просьбу, потребовал ответа на самый главный вопрос маг. — Я с места не сдвинусь, пока ты не скажешь, где она и что с ней!

— А я слова не скажу, пока здесь не будут все! — упёрся Эмиэль. — Посоревнуемся в упрямстве или сразу пойдешь?

Мужчины с вызовом уставились друг на друга.

— Ладно, — скрипя зубами, сдался Асин, понимая, что этот бой ему всё равно не выиграть, — дай мне час.

— Хорошо. Могу я здесь подождать? — улыбнулся Эмиэль.

— Конечно. Я ещё и дверь запечатаю, скотина… — Асин рыкнул и ушёл.

На самом деле он был счастлив видеть Эмиэля — раз этот своенравный строптивец вернулся и вёл себя как обычно, значит, можно было рассчитывать на лучшее.

Оставшись в комнате один, Эмиэль улыбнулся — он никогда не думал, что будет так рад видеть этого наглеца.

Прошло чуть больше часа, прежде чем Асин вернулся, ведя за собой Аэна, Ирана и Шиина.

— Кьяр сейчас тоже придёт, — улыбнулся маг.

— Где тебя демоны таскали?! — увидев Эмиэля, рявкнул с порога Иран. — Где Ная?!

Прежде чем тот успел ответить, в комнату влетел Кьяр, чуть не упав, споткнувшись о порог, но Эмиэль поймал его и ко всеобщему удивлению обнял. Танцор вместе с остальными недоуменно замер.

— Прости, — тихо произнёс Эмиэль возле его уха.

Теперь мужчина сожалел о том, как относился к Кьяру раньше. Совсем недавно ему казалось, что тот едва ли был достоин своей жизни, а сейчас он бы сам вызвал на арену любого, кто посмел бы сказать что-то подобное.

— Эмиэль, мне страшно! Мне кажется, когда твоё помутнение пройдёт, ты убьёшь меня, чтобы я никому об этом не рассказал! — нервно рассмеялся Кьяр, пытаясь хотя бы немного отстраниться, — Эмиэль сдавил ему рёбра так, что он почти не мог дышать.

— Слишком много свидетелей. Помолчи, пожалуйста, минуту, — улыбнулся Эмиэль.

— Ничего себе, как вежливо… — Кьяр окончательно растерялся, не зная, как себя вести с таким Эмиэлем, поэтому просто остался молча стоять в его непривычно сильных руках — обычно танцора обнимали только женщины.

Остальные были в таком шоке, что предпочли наблюдать, не вмешиваясь: чтобы Эмиэль одаривал Кьяра объятиями вместо подзатыльников — это было что-то за гранью реальности.

Однако Эмиэль так и не смог заставить себя сказать танцору, что чаще всего последние два месяца вспоминал именно о нём, потому что именно его помощь ему тогда нужна была больше всего. Проведя столько времени в тоннелях без своего отряда, он впервые осознал то, что Ная, кажется, знала с самого начала: каждый из них был ценен именно таким, каким он был.

Эмиэль отпустил Кьяра и, посмотрев на всех остальных в комнате, остановился взглядом на пустом месте. Он никогда особо не замечал Ариена и только теперь, когда того не было, почувствовал, что он тоже всегда был частью того единого целого, что они из себя представляли. Для тёмного эльфа, Ариен был слишком добрым и отзывчивым. Он часто смеялся, иногда в совершенно неподходящие моменты. Он не давал им поругаться: незаметно мирил, сглаживал любые конфликтные ситуации и относился ко всем с одинаковым вниманием. Вокруг него всегда была эта странная атмосфера, чем-то напоминающая атмосферу храма. Он видел этот мир как-то по-своему, непонятно, но он будто заполнял пространство между ними, создавая ощущение, что они все вместе, и все равны перед чем-то за пределами их понимания. Если сравнить их всех со стихиями, то Ариен был преданностью, незримо связывающей их, а Ная была его единственным Богом, его Хаосом. Ариен был воплощением первозданной тьмы, в которой в любой момент был готов родиться свет жизни: чистый, невинный, непорочный.

Глядя в никуда и думая обо всём этом, Эмиэль, казалось, впервые увидел Ариена таким, каким его, вероятно, видела Ная. «Нужно какое-то время держаться от неё подальше», — скривился мужчина, осознав все свои мысли.

— Ты за время одиночества с ума сходить начал? — Асин щёлкнул пальцами у него перед носом. — Может хватит с таким сожалением пялиться в пол, и расскажешь уже где ты был?

— Да… Конечно, — Эмиэль тряхнул головой и послал Нае сигнал.

Прежде чем уйти к Асину, он поставил ей на запястье заклинание связи, чтобы позвать её, когда все соберутся. Он не очень понимал, зачем такие сложности, но женщина хотела, и он сделал.

Предводительница ждала на крыше: она видела, как в здание вошли Асин, Аэн с Ираном и Шиин, поэтому на зов среагировала практически мгновенно. Ей потребовалось не больше минуты, чтобы спуститься в комнату Асина.

Когда Ная открыла дверь, прежде чем кто-либо ещё успел среагировать, Кьяр упал перед ней на колени и, обняв её за талию, прижался лицом к её животу.

— Никогда так больше не делай! — выдохнул он.

— Не буду, обещаю, — предводительница с улыбкой привычно зарылась пальцами в его волосы.

Она обвела остальных застывших мужчин взглядом. Смотря на них, она понимала, что безумно любила свой отряд и ужасно соскучилась. Хотелось прижать их всех к себе и больше с ними не расставаться.

— Ная! — Асин первый пришёл в себя и, отпихнув Кьяра, обнял женщину. — Святой Хаос, как же ты нас напугала!

— Где ты была?! — потребовал следом Иран.

— Я всё расскажу — не ори, — Ная притянула Ирана и Шиина следующими, — Шиин, поставь, пожалуйста, барьер: никто не должен увидеть, услышать или почувствовать то, что тут будет происходить.

Пока Шиин выполнял приказ, Ная обняла оставшегося последним Аэна и села на пол, готовясь начать своё довольно длинное повествование. Она даже не думала, что будет настолько счастлива снова занять своё место предводительницы, снова быть со своим отрядом. Похоже, это значило для неё даже больше, чем она могла себе представить. Каждый здесь был для неё частью её самой, каждый был ей безумно дорог, за каждого она была готова сражаться и рисковать всем. Они давали ей силы справляться со всем и быть той, кем она хотела быть. Прикрыв глаза и вслушиваясь в свои чувства, Ная обещала себе, что больше никогда их не бросит, и, если ей снова нужно будет пройти по грани жизни и смерти, она позволит им самим выбирать, следовать ли за ней или нет. Эмиэль был прав — это было их правом.

Мужчины привычно расселись кругом. Сейчас они все испытывали огромное облегчение и радость: их предводительница снова была с ними — она вернулась живой; отряду больше ничего не угрожало и все придирки и ругань Яры теперь тоже были позади. Они все хотели знать, что произошло, и Ная рассказывала обо всём настолько подробно, насколько могла вспомнить. С того момента, как она потеряла сознание в Ущелье Фениксов, историю продолжил Эмиэль, а в конце снова заговорила она. Выслушав всё до конца, остальные долго молчали, пытаясь представить себе всё, что пережили их предводительница и Эмиэль, пока Аэн не нарушил тишину:

— Феникса-то покажи?

— Любитель животных проснулся, — съехидничал Асин.

— Я, честно говоря, не уверена, что это безопасно — призывать его здесь, — вздохнула Ная, оценивая небольшое пространство комнаты, — не думаю, что Мать Лияр оценит, если мы устроим пожар. Да и не хотелось бы привлекать к себе внимание сейчас: по возможности я бы предпочла уйти из города без лишнего шума.

— Ты опять уходишь одна? — Кьяр поднял на неё осуждающий взгляд.

— Я столько рассказала вам не для того, чтобы снова оставить на Яру, — возразил женщина.

Мужчины все как один, поморщились, а Ная, глядя на это, рассмеялась: они явно друг друга стоили.

— Я сказала вам всё, как есть, чтобы каждый из вас принял собственное решение: идти со мной или нет. Я пойду на поверхность, потому что в закрытом пространстве я рискую просто спалить себя своей неуправляемой магией, пока буду учиться ей пользоваться. Я понятия не имею, как буду выживать там и сколько всё это займёт времени. Может год, может больше — я не знаю. Я подожду пока каждый из вас определится и уйду с теми, кто захочет, — прояснила свои намерения предводительница, — для остальных я постараюсь что-нибудь придумать…

— Не нужно ничего придумывать, мы все пойдём с тобой, — прервал её Шиин.

— Не нужно решать за всех, я хочу услышать ответ каждого, — мягко улыбнулась ему Ная.

Это настолько шло вразрез с тем, как реагировала Яра, если её кто-то перебивал, что мужчины даже на секунду растерялись: почти как в первые месяцы их знакомства с Наей — за три месяца они уже начали отвыкать от такого отношения к ним, но зато теперь у них было с чем сравнивать.

— Я пойду, — уверенно произнёс Аэн.

— А как же Шина? Неизвестно сколько нас не будет, — спросила Ная.

Целитель на это сперва только вздохнул и пожал плечами, но поймав на себе взгляды всего отряда, всё же объяснил:

— Она прекрасная женщина, и я бы хотел исполнить её желания относительно меня, но, если я хочу ей всё это дать, мне нужно сперва добиться хоть какого-то нормального статуса. Сейчас и ещё как минимум ближайшие девять лет моя жизнь практически целиком и полностью зависит от тебя, Ная: я должен быть рядом со своей предводительницей. Шина поймёт.

Ная кивнула, принимая его позицию. Аэн был абсолютно прав и рассуждал очень логично: Шина не могла дать ему ничего — ни защиты, ни положения в обществе, а Ная могла, и, чтобы обеспечить Шину чем-то в будущем, Аэну оставалось только опираться на предводительницу, как на стоящую уровнем выше в иерархии.

— Я с Аэном, — без тени сомнения объявил следующим Иран, — надо будет насобирать там редких штук побольше…

Отряд его высказывание привычно проигнорировал, только Ная, соскучившаяся по таким, уже ставшим почти родным, мелочам как его торгашество, тихо засмеялась.

— Я тоже с тобой — мне в этом городе никто так, как ты, не верит и не доверяет, — усмехнулся Асин.

— Каира? — напомнила ему предводительница.

— У Каиры таких как я может быть сколько угодно. Если я ей ещё буду интересен, когда вернемся — хорошо, если нет — значит, я был просто очередной игрушкой, и жалеть тут, в любом случае, не о чем, — вздохнул мужчина.

Остальные ненадолго притихли, выражая свою молчаливую поддержку.

— Сомневаешься? — когда пауза слишком уж затянулась, посмотрел на Кьяра Шиин.

— Я попрошу кого-нибудь из «твоих девочек» взять тебя в отряд, — Ная улыбнулась, но скрыть грусть в голосе не смогла.

— Я не сомневаюсь, — тихо отозвался Кьяр, глядя в пол, — я просто не знаю, как сказать…

— Скажи, как есть — не нужно ничего придумывать, — пожал плечами Асин.

— Как есть… — мужчина горько усмехнулся. — Если ты, Ная, ещё раз уйдёшь куда-то одна, клянусь, вместо Эмиэля уже я пойду за тобой один в тоннели и плевать, что мои шансы выжить при этом будут близки к нулю. Приказывай, наказывай — я всё равно пойду за тобой. Даже если не будет отряда, а ты не будешь предводительницей, если ты останешься одна против всего мира, я останусь рядом. И не потому, что должен, а потому что я так хочу. Не нравится — убей. Но я ничего от тебя не жду, мне ничего не нужно — просто не исчезай больше…

Кьяр говорил очень тихо, и, когда он замолчал, в комнате снова надолго воцарилась тишина: все были шокированы его откровенностью. Ная тоже не знала, что ему сказать. То, что он решился озвучить, вообще не должен был слышать кто-либо кроме неё. Тёмные эльфы вообще в большинстве своём предпочли бы перерезать себе горло, нежели признаться в подобных чувствах. Ная ценила искренность Кьяра, но была настолько ей обескуражена, что сейчас просто растерялась, не понимая, как нужно было себя вести. В конце концов, она просто встала, подошла к танцору и опустилась рядом, притянула его к себе. Прижавшись губами к его волосам, она замерла, надеясь, что этого было достаточно, чтобы выразить мужчине свою благодарность и показать, какое значение для неё имели его слова и он сам.

— Кхм, — Асин кашлянул, отвлекая на себя внимание, и перевёл взгляд на Эмиэля, — а ты?

— Не очевидно? — хмыкнул мужчина.

— Он озвучил мне своё решение ещё в пещере три недели назад — он идёт с нами, — ответила за Эмиэля предводительница, продолжая поглаживать Кьяра, который на её объятия почему-то так и не отреагировал.

Кьяр был рад её возвращению ничуть не меньше, чем остальные, но за прошедшие три месяца, когда его мысли постоянно возвращались к Нае, он понял, что хотел бы быть не просто одним из её отряда, он хотел бы, чтобы то, что болтали про них в городе, было правдой. Кьяр, конечно, осознавал, что Ная даже просто подсознательно выбирала мужчин совсем другого уровня: даже если не брать в расчет то, что Ариен имел свой высокий статус благодаря Матери Ар'тремон, собственным магическим потенциалом он на самом деле мало чем уступал Эмиэлю, просто из-за того, что его магия не была агрессивной или разрушительной, никто на это не обращал внимания. В общем-то, Кьяр и не претендовал на место Ариена — роль второго мужчины его бы вполне устроила. Но и так, он не особо тешил себя надеждами — Ная позволяла ему многое, но по какой-то причине, никогда не переступала черту. Кьяр сперва думал, что это из-за Ариена, но потом начал подозревать, что дело было не в Ариене, а в женщинах. Ная не любила женщин и, по возможности, всегда держалась от их общества в стороне: возможно, делиться мужчиной ей тоже не нравилось. Кьяр не был готов отказаться от всех женщин ради одной, хотя бы просто потому, что ему бы банально в таком случае в итоге могло оказаться не на что жить. Но и потерять одну из-за всех он тоже не мог. Он долго метался и спорил сам с собой, пока не нашёл, казалось, единственный возможный для него выход — что бы ни случилось, он просто решил оставаться рядом, ничего не требуя от Наи, и надеяться, что она когда-нибудь обратила бы на него внимание. Но на душе было тяжело: ведь на самом деле ему хотелось большего — ему хотелось, чтобы она назвала его своим. Однако, как бы он ей ни доверял, он бы не осмелился ей об этом сказать — слишком разное у них было положение. Наверное, именно поэтому он сейчас и не разрешал себе поднять руки и обнять её в ответ после всего, что он ей наговорил — он и так позволил себе слишком много.

— Значит, идём всем отрядом? — Шиин обвел всех воодушевленным взглядом. Видеть эмоции на его лице было настолько непривычно, что все какое-то время просто его рассматривали, прежде чем ответить.

— Да, отряд снова в сборе! — наконец, удовлетворенно отозвалась Ная. — Кстати, Асин, ты не знаешь, в Доме Ар'тремон все считают, что Ариен мёртв?

Мужчины настороженно глянули на неё, пытаясь понять, что было не так: по их мнению, Ная просто не могла говорить о смерти Ариена так спокойно.

— Как и все, кто его знал в городе… Совет никому ничего не рассказал, — замялся Асин.

— Прежде чем мы уйдём, найди мать Ариена, скажи ей, что он жив и что с ним всё в порядке: он в безопасности и обязательно вернётся, — тепло улыбнулась женщина.

— Откуда ты знаешь? — Асин недоверчиво всматривался в лицо предводительницы, раздумывая, не стоило ли залезть в её сознание, чтобы проверить, что там на самом деле происходило.

— Знаю, — мягко настояла Ная, — феникс может чувствовать далеко за пределами того, к чему мы привыкли.

— Так ты нашла его? — Асин сомневался всё больше: Ная, которую он знал, уже бы сорвалась к Ариену при таком раскладе, а не сидела тут, рассуждая.

— Чувствовать, а не видеть… Я понятия не имею, где он. Я только могу ощущать его магию и то, что он жив — больше ничего, — с ноткой грусти пояснила женщина.

— Но, если ты можешь ощущать магию, значит можешь найти и её источник, разве нет? — скептически поднял бровь Асин.

— Источник где-то за пределами нашего измерения, а может и вообще за пределами измерений… Этого я не понимаю… — терпеливо продолжала отвечать на все его вопросы предводительница.

— Тогда как ты можешь утверждать, что он жив? — не сдавался мужчина.

— Я, правда, не знаю, как объяснить: феникс это просто чувствует. Тебе и остальным остаётся только поверить мне на слово. Либо ты можешь сам попробовать посмотреть в моей памяти, но я не знаю, насколько это сейчас безопасно — ненавижу, когда ты сомневаешься во мне, — скривила губы Ная.

Асин поколебался, но всё-таки осторожно коснулся её сознания. Однако то, что он там увидел, повергло его в ужас — маг как можно скорее разорвал связь и уставился на женщину широко раскрытыми глазами.

— Всё хорошо? — она смотрела на него с беспокойством, а он искал следы безумия, которое только что видел, в её глазах.

— Что это, ради священного Хаоса, такое?! — выдохнул он.

— Сознание феникса… Вот так он воспринимает мир, — усмехнулась предводительница.

— Да провалиться ему в дебри измерений! Ты вообще точно с ума не сошла?! — наконец немного придя в себя, подскочил с места Асин.

— Проверь, — засмеялась Ная.

— Ни за что я теперь больше в твою голову не полезу! — отрезал мужчина.

— Полезешь. Ты же должен убедиться, что я не вру. Давай, я покажу тебе, — Ная заговорила в приказном тоне, и Асин, учитывая бушевавшую внутри неё силу, побоялся её ослушаться.

Он нерешительно снова заглянул в её память: на этот раз там среди бесконечно изменяющегося бушующего Хаоса переплетающихся измерений, сжимающегося и расширяющегося пространства и, будто остановившегося в непрерывном движении, времени сияла ровным белым светом небольшая звезда — она казалась единственным оплотом тишины и покоя в этом разрывающем сознание кошмаре. Асин знал эту магию, каким бы сумасшествием всё это не казалось — это действительно был Ариен. Он был жив, и от него исходило всё то же ощущение безусловной преданности. Но где он, сказать было невозможно.

Убедившись, Асин поскорее перескочил на более поздние воспоминания: вурм, дорога до Таэмрана, ожидание в городе. Он искал в Нае какие-нибудь признаки безумия, но её сознание было абсолютно чистым. Мужчина разорвал связь.

— Демоны измерений, не знаю как ты это пережила и сохранила рассудок. Сколько ты там проболталась? — поражённо выдохнул он.

— Несколько недель, — ответил за предводительницу Эмиэль.

Асин выругался и встал, чтобы налить себе воды и вернуться к нормальному восприятию реальности: он бы предпочёл никогда больше не чувствовать ничего подобного.

— Если кто-то из вас ещё в чём-то сомневается, говорите, — тем временем потребовала Ная.

Мужчины переглянулись, но желающих высказаться среди них не нашлось.

— Если Асин говорит, что ты в полном порядке, какие ещё могут быть сомнения? — пожал плечами Шиин.

— Ты не пил сегодня? — вдруг испытывающие посмотрела на него женщина.

— Нет. А что? — Шиин даже немного растерялся.

— Много разговариваешь, — рассмеялась Ная, глядя на его озадаченное лицо, — это тебя Яра научила?

— Он был лидером, пока вас двоих не было — привык, — усмехнулся Иран.

— С удовольствием послушаю об этом на первом же привале, — Ная улыбнулась, ещё раз обводя взглядом свой отряд, — а сейчас, если обсуждать больше нечего, собирайтесь. Уходим завтра. В одиннадцать утра жду всех у восточного тоннеля.

— Я тут чуть со скуки не сдохла! О чём можно было с этим стадом столько разговаривать? — взвилась Яра, стоило Нае зайти в свою комнату.

— Об особенностях содержания особей мужского пола в экстремальных условиях, — фыркнула Ная.

Яра закатила глаза и кивнула на кровать:

— Доспех и кинжал.

— Благодарю, — улыбнулась Ная, — как обычно на крышу или останемся здесь?

— Здесь, — не терпящим возражений тоном заявила Яра, — ты с места не сдвинешься, пока не ответишь на все мои вопросы и не расскажешь всё, что с тобой случилось.

В итоге женщины просидели в комнате несколько часов, делясь друг с другом всем, что с ними произошло за последние три месяца, потом прошлись по рынку, покупая всё необходимое для путешествия, и остановились на площади у фонтана.

— Ты мне должна сорок три серебром, — печально хмыкнул Яра.

— Отдам, когда вернусь, — опустив глаза, пообещала Ная.

Они обе понимали, что, возможно, не встретятся теперь очень и очень долго, но обе не знали, что ещё сказать.

— Надеюсь, твой сброд тебя убережёт, — вздохнула Яра, прежде чем развернуться и уйти.

Ей было тяжело снова расставаться с Наей, но в то же время она понимала, что Ная была права: оставаться под землёй с неуправляемой огненной магией, способной спалить за минуту целую пещеру — самоубийство. Яра на её месте поступила бы точно так же — она бы тоже ушла в более-менее безопасное место, где можно было бы спокойно учиться контролировать свою силу. Но легче ей от этого понимания не становилось — на душе было так отвратительно грустно, что выть хотелось. Нае было проще — с ней уходили шестеро мужчин, которым она доверяла, в то время как Яра, которая доверяла только Нае, оставалась одна. Женщину радовала только уверенность в том, что Ная в этот раз не собиралась умирать, раз забирала с собой свой отряд.

Ная уже почти уснула, когда в дверь тихонько постучали. Защитное заклинание не среагировало — значит, это был кто-то из своих. Предводительница встала и, завернувшись в одеяло, пошла открывать.

Протиснувшись мимо неё в комнату, Кьяр протянул ей парные клиники и набор метательных ножей:

— Асин попросил передать тебе. Это от матери Ариена.

Благодарно кивнув, Ная забрала оружие и оглядела танцора с головы до ног, вопросительно подняв брови — мужчина был полностью собран, вооружён и одет в доспех.

Кьяр в ответ только вздохнул и, молча всё сняв, залез к ней на постель.

— Боишься? — улыбнулась Ная, ложась рядом.

— Боюсь, — признался Кьяр и уже потянулся было, чтобы прижать женщину к с своей груди спиной, но внезапно оттолкнул и спрыгнул с кровати, выставив перед собой руки в готовности атаковать, — ты не Ная, — враждебно зарычал он.

— Чего? — предводительница удивлённо уставилась на мужчину, совершенно не понимая, что могло вызвать такую странную реакцию.

— У Наи вся спина в шрамах! — сквозь зубы объяснил танцор, видимо, и сам не до конца представляя, что ему делать с этой информацией дальше.

— О Боги… — обречённо застонала женщина: о шрамах она в своём рассказе отряду упомянуть забыла. — Нет их: исчезли во время заклинания призыва феникса. И, знаешь, угрожать мне с голой задницей — это, конечно, сильно. Я ж так и сдаться могу.

— Я тебе не задницей угрожаю! — возмутился Кьяр, запоздало понимая, как она сейчас выглядел со стороны.

— А жаль… Задница у тебя классная — с удовольствием бы укусила.

Ная рассмеялась и, поймав растерявшегося мужчину за руку, потянула обратно к себе, ткнув его носом себе в шею. Видимо, Кьяр всё-таки ей верил, потому что сопротивлялся не сильно и атаковать тоже не стал.

— Запах тела не подделаешь, — улыбнулась предводительница, поглаживая его по волосам, — а ещё я знаю, что, когда ты думаешь, что тебя никто не видит, ты создаёшь крошечные иллюзии и заставляешь их делать то, что хотел бы увидеть в реальности. И помню, как Иран влил в тебя столько настойки, что ты спьяну поцеловал Ариена, приняв его за женщину, а потом долго ему сочувствовал, что с грудью не повезло — маленькая совсем.

Кьяр тихо рассмеялся и наконец-то расслабился: еле уловимый запах её кожи он узнал бы из тысячи, да и эти глупости могла знать только Ная.

— Дурной ты, — женщина отпустила его и улеглась на подушки.

— Прости… — танцор виновато поджал губы, но оправдываться не стал — и так было понятно, что в этот раз его эмоции в очередной раз победили его способность здраво мыслить.

— Всё нормально, я бы, наверное, так же отреагировала, — хохотнула Ная, — только сперва бы ударила, а потом уже разбиралась.

— Я не смог… — честно признался Кьяр, снова опускаясь с ней рядом.

— Я бы тоже не смогла… — вздохнула предводительница, представив себя на месте Кьяра, а на своём — Ариена. — А если бы это всё-таки оказалась не я?

— Не знаю. Давай, не будем об этом? Не хочу… — Кьяр не стал договаривать, но по тому, как он напрягся и прижал её к себе, Ная и так всё поняла — Кьяр даже думать не хотел о том, что мог её потерять.

— Я никуда больше не уйду, — ещё раз тихо пообещала женщина.

Танцор только молча кивнул, зарывшись носом в её волосы. Вообще-то он обычно не оставался спать у женщин. Более того, ему было непривычно лежать с женщиной, с которой у него ничего не было, но сейчас он очень надеялся, что, когда он проснётся, она всё так же будет рядом. Ная была для него исключением во всём, чем-то новым, чем-то, чего раньше с ним никогда не случалось, и он очень хотел, чтобы всё это продолжалось, чтобы у него и дальше была предводительница, с которой можно было быть честным, глупым, импульсивным — любым, и знать, что в этом нет никакой проблемы. Ему было слишком хорошо и спокойно рядом с ней — он не мог даже представлять кого-то другого на её месте.

— Кстати, я давно хотел спросить, — вдруг вспомнил Кьяр, — почему он мне тогда по невменяемой морде не ударил?

— Потому что это Ариен: посмеялся, согласился с тем, что размерчик, действительно, маловат, а потом забирал у тебя из рук весь алкоголь, пока ты, наконец, не уснул, — как само собой разумеющееся констатировала женщина.

Кьяр испытывающе глянул на Наю, но ничего кроме безграничного тепла и лёгкой грусти в её глазах не увидел. На самом деле он задал этот вопрос только ради того, чтобы посмотреть на её реакцию. Он боялся, что всё её спокойствие сегодня могло оказаться просто игрой, и что на самом деле эта тема причиняла ей куда больше боли, чем она показывала, но, похоже, она действительно была уверена в том, что Ариен вернётся, и просто ждала его, понимая, что сейчас ничего больше сделать не может.

Танцор продолжал думать обо всём, что с ней произошло за последнее время, неосознанно поглаживая её грудь, когда Ная не выдержала и рассмеялась.

— Кьяяяр, — протянула она.

— М?

— Умерь пыл! — хихикнула предводительница, вильнув бёдрами.

Кьяр на секунду замер, но потом обхватил её и прижался ещё сильнее, удобнее устраиваясь у неё за спиной.

— Ты голая, а у меня секса не было три недели — ничего не могу с собой поделать, — притворно фыркнул он.

Ная только улыбнулась, переплетя с ним пальцы и ничего больше не сказав. Кьяр скоро уснул, а она ещё долго лежала, прислушиваясь к себе и его ровному дыханию: на самом деле, после Ариена, Кьяра она любила больше всех. Он был искренним и честными, в чём-то даже наивным, слишком эмоциональным и абсолютно не умел скрывать свои чувства. Но Ная совершенно не ожидала, что он когда-нибудь выделил бы её среди других женщин и оказался бы готов пожертвовать всем, ради того, чтобы просто оставаться рядом с ней.