Феникс

Глава 2. Ничего не кончено

Они три месяца беззаботно путешествовали по тоннелям, возвращаясь в город только чтобы сдать выполненное задание и взять новое. За это время они провели в Таэмране суммарно, может, всего около семи-восьми суток — на несколько часов забегали к себе, чистили и перепроверяли своё оружие и доспехи, брали с собой все необходимые вещи и снова уходили. Никто не ожидал, что за такие короткие промежутки времени может что-то пойти не так. Ная с Ариеном расслабились, а остальной отряд и вовсе забыл думать об опасности в городе. И вот теперь мужчины стояли у храма, ожидая окончания суда, а точнее казни.

Все были потрясены — кто-то из знакомых Кьяра из Дома Лияр подбежал к ним возле тоннеля, где с минуты на минуту должны были появиться их предводительница и Ариен, и сказал им, что их обоих только что связанными провели в храм в сопровождении Матери Ар'тремон и её приближённых. Естественно, они тут же бросились к храму, но внутрь их, предсказуемо, не пустили. Оставалось только ждать, когда бы им объявят о том, что двоих из их отряда больше не было. Что они остались без предводительницы, и теперь им предстояло ждать, когда их возьмут в отряды другие женщины. Надеяться на то, что они снова окажутся вместе не стоило. А ведь они все привязались друг к другу, и к Ариену с его странностями, и к Нае с её нетипичным стилем командования, к тому, как она к ним относилась. В каком-то смысле, они начали чувствовать себя единым организмом. И сейчас им всем казалось, что в храме к смерти приговорили не только Наю, но и их отряд тоже: что с ними будет дальше? Для Ариена всё было просто — он должен был погибнуть рядом с той, кто был для него дороже жизни, для него всё закончилось. Он сознательно выбрал такую судьбу. А им предстояло жить дальше. Они тоже знали на что шли, соглашаясь хранить их тайну, но не учли, что в итоге именно они пострадают больше всего. Мужчины молча смотрели на колонны перед входом в храм. Каждый переживал утрату по-своему: гнев, негодование, грусть, сожаление, боль…

Но что-то пошло не так. Из храма, рыча, вылетела взбешённая Мать Ар'тремон. Следом вышли все остальные члены Совета. Недоумённо переговариваясь, они быстро покидали площадь. Случилось что-то явно из ряда вон выходящее, но никто из женщин не собирался ничего им объяснять. Эмиэль попытался спросить Мать Ран, однако та его просто проигнорировала. Они снова остались ждать непонятно чего. И, когда площадь перед храмом опустела, из его открытых дверей внезапно раздался дикий смех и призрачные потусторонние голоса, после чего из храма вышла Ная. Эмиэль каким-то чудом успел поймать женщину, когда она пошатнулась на ступенях, теряя сознание, и теперь они, всё ещё ничего не понимая, но радуясь, что по крайней мере их предводительница жива, сидели в одном из кабинетов лечебницы Дома Сиэль, надеясь, что смогут привести её в чувства.

Аэн с ужасом смотрел на глубокие рваные раны и висящую лоскутами кожу на спине Наи, совершенно не зная, стоило ли шить или лучше было не трогать и просто оставить всё заживать так. Ещё немного поломав голову, мужчина позвал отца. Раз уж они всё равно принесли предводительницу в Дом Сиэль, так почему бы было не попросить о помощи более опытного целителя.

— У неё останутся жуткие шрамы, — вздохнул Аэн, уже помогая отцу сшивать кожу там, где это было возможно.

— Радуйся, что твоя предводительница жива, и что кроме этих ран у неё больше нет никаких повреждений, — спокойно отозвался его отец.

— А у вас нет мази, которая бы затянула раны без шрамов? — с надеждой глянул на целителей Кьяр.

— У меня нет столько денег… Ты представляешь, сколько её нужно на всю спину? Даже если мы все сложимся, нам не хватит… — Аэн и сам думал об этой мази, но она была ужасно дорогой. И если чтобы, например, убрать с лица какую-нибудь мелочь, можно было купить немного, то на спину Наи нужно было столько золота, сколько не было даже у Кьяра. Такую трату мог бы себе позволить Ариен, но он, вероятно, уже был мёртв.

На самом деле, не было никакой особой разницы, будут у Наи шрамы или нет, просто мужчинам было горько осознавать, что грубые рубцы изуродуют её молодое, прекрасное тело. В их мире было сложно прожить, не получив ни одной памятной отметины от монстра или меча. Шрамы были почти у всех, но кто-то их сводил из эстетических соображений, кто-то, наоборот, с гордостью демонстрировал, кому-то было всё равно. Но если шрам Наи от удара феникса и можно было считать достоинством — ведь она выжила, столкнувшись с воплощением стихии, то рубцы от наказания — нет. Такие отметины от плети как останутся у предводительницы, были клеймом на всю жизнь, а ведь женщине было всего двадцать шесть.

Пока целители делали свою работу, в кабинет вошла одна из помощниц Матери Ар'тремон и приказала Асину идти за ней. Мужчины переглянулись и проводили его сочувственными взглядами, одними губами желая ему держаться. Вряд ли бы его убили, но наказали бы точно, ведь он всё знал и молчал, а, значит, пошёл против Матери.

Войдя в зал центрального здания Дома Ар'тремон, Асин убедился, что пришло время и ему платить за свои решения. Мать Ар'тремон сидела на своём месте главы, возле неё была её помощница, рядом стоял один из Мастеров Дома, которому и приказали вытащить из сознания Асина всё, что могло бы заинтересовать женщин.

Маг едва начал ворошить его память, когда в зал вошла Мать Ран с ещё одним Мастером, только уже её Дома.

— Воспитываешь? — усмехнулась она. — Не возражаешь, если я тоже послушаю, что из него вытянут?

— Узнаю подробности, — хмыкнула Мать Ар'тремон, — присоединяйся.

Асину просто повезло, что Мастер, которого она заставила читать всю его память с момента зачисления в отряд Наи, оказался мужчиной. Пока женщины отвлеклись на разговор, Асин мысленно отчаянно умолял его не лезть в те куски воспоминаний, которые были связаны с Тисс и их вторым заданием:

«Пожалуйста, это никак не связано с Ариеном, но эти воспоминания могут стоить жизни мне, конфликта между Домами и тебе тоже достанется».

«Куда вы ещё влезли?» — раздался голос мага у него в голове.

«Не могу сказать, но эта дурацкая история закончилась боем с Тисс на арене, и Мать Ран сейчас здесь только для того, чтобы убедиться, что Дом Ар'тремон ничего не узнает. Ты же первый под удар попадёшь!» — продолжал убеждать мужчину Асин.

«За кого ты на самом деле переживаешь?» — усмехнулся Мастер в его мыслях.

«За свой отряд», — врать, когда в его сознании была чужая магия смысла не было никакого.

«Ладно», — маг бросил быстрый взгляд на Мать Ар'тремон и остальных и стер из памяти Асина всё лишнее, а заодно и его просьбу.

Будь на его месте женщина, она бы ничего не стала слушать, но так как Мастер и сам долгое время пробыл членом отряда, он понимал беспокойство другого мужчины и рушить его будущее из-за женской ревности не стал.

Когда он закончил свою работу и рассказал всё, что узнал о Нае и Ариене, а заодно и о решении Асина молчать, едва успокоившаяся Мать Ар'тремон снова пришла в ярость и схватилась за плеть. К счастью, это была обычная плётка с несколькими лентами кожи, а не та, которой она била Наю, и особого вреда такая плеть не причиняла, больше просто принося моральное удовлетворение злящейся женщине.

— Ты не против, если я тоже загляну в его память? — спросила Мать Ран, наблюдая за наказанием.

— Делай что хочешь! — рыкнула Мать Ар'тремон, отбросив плеть. — Он больше не принадлежит Дому Ар'тремон. Передать всей страже и всем в Доме: Асин больше не имеет права носить имя этого Дома и переступать его порог!

Мастер Матери Ран ещё раз перекопала всю память Асина, но единственным воспоминанием о Тисс, которое она нашла, был бой на арене, а про Ущелье Фениксов вообще ничего не было, кто стёр эти воспоминания, она тоже не увидела. Мать Ран, выслушав мысленный доклад своего мага, хмыкнула и, сославшись на дела в Доме, удалилась.

— У тебя есть час, чтобы покинуть Дом Ар'тремон, — бросила Асину Мать Ар'тремон, тоже выходя из зала и уводя за собой всех остальных.

У Асина же было такое ощущение, что его пожевал и выплюнул какой-то монстр. Голова болела до тошноты, и он едва соображал, какие вещи ему нужно было собрать, чтобы уйти из своего теперь уже бывшего Дома.

Когда он доплелся, опираясь на все попадающиеся по пути стены до своей комнаты, его встретила женщина, чьё лицо ему сразу же показалось очень знакомым: у Ариена было лицо матери, такие же изящные, красивые черты и чёрные, как сама тьма, глаза. Женщина помогла Асину собраться и сказала, что, если ему будет что-то нужно в Доме Ар'тремон, он всегда сможет обратиться к ней. «Такая же добрая», — с грустью подумал мужчина, забирая свои вещи из её рук.

— Тебя проводить до Дома Сиэль? — спросила женщина, подхватив его под руку, когда Асин в очередной раз чуть не упал.

Маг отрицательно покачал головой. Ему хотелось что-нибудь сказать, чтобы поддержать её, но он совершенно не мог подобрать нужные слова.

— Мне… Что-нибудь передать Нае, когда она придёт в себя? — наконец выдавил он.

— Не нужно, — слабо улыбнулась женщина, — думаю, для неё его смерть — это тоже удар. Я знала, о том, что происходит: Ариен всё мне рассказывал. И если бы я что-то и передала ей, то это была бы благодарность за то, что мой сын был счастлив — не многим дано почувствовать то, что было у него.

Женщина замолчала, опустив голову, и Асин, поблагодарив её ещё раз, ушёл, вяло размышляя о том, насколько же Ариен с матерью были похожи.

Вернувшись в кабинет Сиэль, он устало опустился возле кушетки Наи. Целители уже закончили возиться с её спиной, но никто не расходился, ожидая, когда она очнётся. Асин коротко рассказал обо всём что с ним случилось за последние часы остальному отряду, а после, выслушав их подбадривающие речи, сложил руки возле плеча предводительницы и, положив на них голову, почти сразу уснул.

— Я пока заберу его вещи к себе, — вздохнул Кьяр.

Конечно, все понимали, что Асина накажут, но не думали, что дойдёт до исключения из Дома. Теперь ему было негде жить, и во всём городе из тех женщин, кто мог бы в случае чего встать на его сторону, осталась только Ная. У мужчины был настолько измотанный и замученный вид, что остальные даже не смогли понять по его безэмоциональному тону, как он сам отнёсся ко всему случившемуся, но вряд ли он был рад такому повороту событий.

Всё навалилось одновременно. Все чувствовали себя дезориентировано и потеряно: у них всё ещё не хватало информации, чтобы понять, что теперь будет с их отрядом. Ная, конечно, была жива, но её могли отстранить от командования, могли так же, как и Асина выгнать из Дома или даже из Таэмрана, ей могли стереть память, с ней могли сделать что-угодно ещё помимо физических наказаний. Никто не знал, чего им ожидать дальше.

Кьяр взял вещи Асина и направился к выходу, но в дверях наткнулся на высокую, статную женщину с суровым лицом.

— Госпожа Сиара, — Кьяр тут же склонил голову.

Увидев его поклон, остальные мужчины незамедлительно повторили его жест.

— Живая? — женщина обратилась к отцу Аэна, даже не глянув на Кьяра и остальной отряд.

— Да, госпожа, — выпрямившись кивнул целитель.

— Есть о чём переживать?

— Большая потеря крови, на спине останутся шрамы. Думаю, ей понадобится около месяца, чтобы полностью восстановиться физически. Впрочем, её сознание ещё не проверяли, — отчитался мужчина.

На последней фразе женщина недовольно фыркнула. Однако, после этого она только бросила короткое «справится» и, развернувшись, ушла.

— Кто это был? — ошарашено спросил Аэн, проводив взглядом внезапную посетительницу.

— Ответственная за арены и бои в Доме Лияр. Мать Наи… — тихо отозвался Шиин.

Теперь уже все смотрели на закрывшуюся дверь в полном недоумении. Не то чтобы реакция женщины была какой-то странной или не типичной, но, зная Наю, никто не ожидал, что её мать может оказаться настолько резкой и безэмоциональной — совершенно с ней не похожей.

— Где эта ненормальная?! — буквально через минуту дверь в кабинет снова резко распахнулась и с грохотом врезалась в стену, так, что спящий на краю кушетки Асин подскочил и чуть не упал со стула, впрочем, тут же схватившись за всё ещё болящую голову.

— Госпожа Яра, она без сознания… — начал было Аэн, но женщина не собиралась его слушать.

— А ну вставай! — она впилась острым взглядом в лежащую на животе Наю.

— Она под заклинанием… — снова попытался заговорить целитель.

— Снимай! — приказала Яра тоном, не терпящим возражений.

— Асин, а ну кыш! — она согнала мага со стула и уселась сама, продолжая прожигать взглядом Наю.

Аэн колебался, понимая, что снимать сейчас подавляющее боль заклинание — не самая лучшая идея: хоть это и могло быстрее привести предводительницу в чувства, ей нужен был отдых.

— Угомонись! — рыкнула от дверей новая посетительница. — Ей сейчас не вопли нужны, а тишина и покой. Ты в лечебнице — веди себя как подобает!

Женщина вошла в кабинет, осмотрела спину Наи и недовольно поджала губы:

— На отца свалил?

— Я посчитал, что такие раны лучше доверить более опытному целителю, — попытался оправдаться Аэн.

— Раны, как раны, — фыркнула целительница, — дальше сам.

— Да, мам, — Аэн послушно склонил голову.

Женщина окинула взглядом сыновей и вздохнула:

— Переживаете?

Оба кивнули.

— Молодое, сильное тело — она справится, — констатировала целительница, ещё раз глянув на Наю.

— Ты в кои-то веки решила поддержать детей или что-то случилось? — улыбнулся женщине отец Аэна.

— Я шла за тобой, но услышала вопли, — целительница бросила испепеляющий взгляд на Яру, — придёшь завтра. И чтоб ни одного лишнего звука.

— Пойдём, — обратилась она к старшему целителю.

— А ты, Аэн, приведи в порядок этого, — женщина кивнула на Асина, — почему, если ты здесь, от него до сих пор пахнет кровью?

— Да, мам, — снова слегка поклонился Аэн.

— С вашей предводительницей всё будет хорошо, — отец коротко обнял Аэна и тепло улыбнулся Ирану прежде, чем уйти.

Через полчаса дверь снова отворилась, и в кабинет тише паука проскользнула Яра.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что произошло? — зашипела она.

— Их поймала Мать Ар'тремон со всеми последствиями, но что произошло в храме, мы не знаем, — ответил Эмиэль.

— Ариена убили?

— Нет, — внезапно раздавшийся голос Наи прозвучал очень тихо, но твердо.

Внимание всех в комнате тут же обратилось на неё. Пока всё ещё было много вопросов, но то, что предводительница пришла в сознание и начала говорить, давало надежду, что вскоре всё станет понятно.

— Какого демона!? Мне сказали, ты спать должна!? — радостно возмутилась Яра.

— Давай я тебе со спины шкуру сдеру и посмотрю, как ты будешь спать? — прошипела Ная.

— Радуйся, что жива осталась, — фыркнула в ответ женщина.

— Яра, у меня для тебя задание: Ариена куда-то увела Главная жрица — найди его. Сколько ты хочешь?

На минуту в кабинете повисла тишина. Все были сбиты с толку и теперь пытались осмыслить новую информацию. Выходило, что в живых осталась не только Ная, но и Ариен, и к тому же, в их судьбы вмешалась Главная жрица, то есть фактически сами Боги Хаоса. Стало понятно, почему Совет был так потрясён. Но зато, судя по всему, никто не тронул ни память предводительницы, ни её сознание: говорила она так же, как и обычно — чётко и уверенно, только тише.

— Я возьму свой отряд и прочешу каждый угол в городе и все тоннели вокруг Таэмрана, но толку не будет, так что денег не надо, — первой осознав слова Наи, вздохнула Яра.

— Его забрали не так давно, Жрица не могла увести его далеко, — возразила женщина.

— Ты ещё явно плохо соображаешь, — покачала головой Яра, — у Главной жрицы достаточно сил, чтобы открыть любой портал. Ариен может быть где-угодно: в любом месте, в любом измерении. Но для тебя мы обыщем здесь всё. Есть что-то из его вещей для коэров-ищеек?

— Возьми что-нибудь из одежды в моей комнате. Если он где-то здесь, найди его, Яра. Если нет — я должна это знать наверняка, — настояла на своём Ная.

— Всё сделаю, — кивнула Яра.

Задав Нае ещё несколько вопросов и, убедившись, что с ней все относительно нормально, Яра ушла собирать свой отряд, чтобы приступить к поиску, а оставшаяся в комнате предводительница переключила своё внимание на мужчин.

— Мы всё ещё твой отряд? — осторожно задал интересующий всех вопрос Эмиэль.

— Да. Отделаться от меня надеялись? — фыркнула женщина.

Послышались облегчённые вздохи: мужчины, наконец, немного расслабились. Многие из их опасений оказались напрасными. Будущее снова казалось вполне себе приемлемым. Вот только все понимали, что Ная без Ариена взбесится, и, зная, что он жив, она не успокоится, пока не найдёт его. Это вызывало смутное чувство тревоги, потому что сейчас больше некому было усмирять её огненный нрав и сдерживать от импульсивных решений. Это Ариен мог её успокоить или даже переубедить, если весь отряд его просил, — самого его обычно всё и так устраивало. Но теперь характер предводительницы должен был раскрыться во всей своей пламенной мощи. А в том, что она просто так всё это не оставит, мужчины не сомневались. Внутренне они уже готовились к тому, что Ная вполне могла пойти на какие-нибудь безумства. Правда, скорее всего, это случилось бы не раньше, чем зажила бы её спина, а значит, ещё примерно месяц спокойной жизни у них был. Сейчас, как никогда, стало ясно, что намерения и настроение предводительницы решали в жизни отряда всё. И как никогда ясно что на эти намерения и настроение в их отряде в значительной степени влиял Ариен, поэтому всё долгое время и было очень легко и плавно. А теперь им оставалось только ждать взрыва: в тихое пламя, чьё горение целый год поддерживали ровно и спокойно, плеснули масла. Предводительница едва очнулась, но уже отправила отряд обыскать весь город. Что ждало их дальше после такого начала, можно было только гадать.

Ная внимательно осматривала каждого из своих мужчин, будто пытаясь убедиться, что с ними всё в порядке, и в итоге остановила взгляд на Асине:

— Что с тобой?

— Всё нормально, — торопливо отозвался маг.

— От тебя кровью пахнет.

— Это от тебя, со мной всё хорошо, — ещё раз попытался убедить женщину Асин.

— Было бы хорошо, ты бы меня так в этом не убеждал. Что эта самоубийца Ар'тремон с тобой сделала? — надавила Ная.

— Из Дома выгнала… — Асин сдался, поняв, что она бы не успокоилась, пока не узнала правду.

— А ещё? — нахмурилась предводительница.

— А ещё всю память перерыла… — вздохнул мужчина.

— Проклятье! Она теперь знает про нашу историю с Домом Ран? — Ная неосознанно повысила голос.

— Какую историю с Домом Ран? — не понял Асин.

— Тисс, Ущелье Фениксов? — удивлённо глянул на него Шиин.

— О чем ты говоришь? — Асин перевёл на Шиина такой же удивлённый взгляд.

Повисла пауза.

— Тебе стёрли память? — озвучил вертящийся у всех на языке вопрос Эмиэль.

— Может быть… Видимо, да… Это плохо? — Асин окончательно растерялся.

— Нет, думаю, ты сам это сделал, или успел кого-то попросить прежде, чем Дом Ар'тремон узнал о том, о чём им знать не стоило. Ты всё сделал правильно, — тихо похвалила его Ная, — так что ещё? Исключение, память?

— Плеть, но переживать не о чем.

Ная перевела вопросительный взгляд на Аэна, ожидая от целителя подтверждения или опровержения последней информации.

— У него, правда, просто несколько следов, никакого серьёзного вреда Мать Ар'тремон ему не причинила. Поверь, голова у него болит значительно сильнее, чем спина.

— А с головой что? — не поняла предводительница.

— В сознании долго копались, — объяснил Асин.

Ная тяжело вздохнула, но тут же наморщилась из-за того, что движение грудной клетки натянуло свежие швы. Какое-то время она молчала, обдумывая всё произошедшее, пока Асин не решился прервать её мысли.

— Ная?

— Прости, это я виновата… — тихо отозвалась женщина.

— Нет, это было моё решение, — маг дотянулся до её руки и легонько сжал её пальцы, — есть шанс, что меня возьмут в Дом Лияр? Мне, честно говоря, больше некого из женщин попросить. Родители в Ар'тремон. А денег жить в заезжих домах не напасёшься…

— Я твои вещи уже к себе отнёс, поживешь пока у меня, — влез в разговор Кьяр.

Асин удивлённо глянул на него, но потом расплылся в благодарной улыбке: каким бы повернутым на своих увлечениях не был Кьяр, но на него всегда можно было положиться, поэтому они и сошлись когда-то.

— Я поговорю с Матерью Лияр, как только смогу встать. Ты мой, Асин, — один ты не останешься, — в голосе Наи слышались упрямство и решимость: она больше не собиралась допускать, чтобы кто-либо из её отряда пострадал.