ФИЛИСТЕР (Один на троих)

Глава 45

Но «Алиса» осталась в прошлом (или в будущем), а мне в сущности и не нужна такая помощница, ибо я полон сил и здоровья. Молодое тело имеет другие требования, а вижу я нынче без очков. А что надобно молодому телу? А надобно ему бабу! И желательно молодую и не профессионалку. И желательно здоровую, ибо в этом временем «Венера» еще торжествует над советской медициной…

Пошел пешком, получая кайф именно от движения, от того, что не болят суставы, что вижу все без очков и что не надо по часам принимать таблетки. Вышел на Невский, притормозил около Катькиного Садика. В мое время (в будущем) Екатерининский сквер на Невском проспекте был востребованным популярных туристических мест этой части города. Вход сюда бесплатный, в шаговой доступности от него находятся Дом купцов Елисеевых, Аничков дворец и Александринский театр. В центральной части сквера возвышается величественная фигура Екатерины II, вокруг императрицы находятся девять выдающихся российских деятелей второй половины XVIII века[1]. Всего в паре сотен метров от сквера — выход со станции метро «Гостиный двор»…

Сквер между Невским и Александринским театром — место легендарное и самая развратная точка в городе. В советские времена днем в нем обитали пенсионеры, художники и шахматисты. А вот вечером приходили проститутки и голубые… никакие облавы не помогали… Впрочем, почему это я говорю в прошлом времени. Именно сейчас и существуют «советские времена» и надо всего лишь заглянуть сюда вечером. Но именно сейчас я никаких пенсионеров не наблюдаю. Да и с туристами не густо… Садик замечательный. Просторный, много скамеек.

Петербург — город, удивляющий не только своими достопримечательностями и уютными уголками, но и народными мифами и топонимикой. В ходе застройки заложенного Петром I нового города на невских берегах появились и новые топонимы — названия улиц и площадей. Начало было положено Елизаветой Петровной. Тогда использовались принципы: слободской, по городам и странам, по значимому объекту. Последний применялся наиболее часто до начала 20 века. Поскольку в сложившемся к середине 19 в. архитектурно-планировочном ансамбле нынешней площади Островского считался Александринский театр, то и первоначальное название площади звучало как Александринская. Однако после оформления на площади сквера вокруг установленного памятника, народ, видимо, выделил для себя иную доминанту — монумент Екатерины II[2]. Вот и возникло в народе название «Катькин садик».

Прошу извинить меня за столь занудное отступление. Но я все же филолог и очень люблю Питер. Помню, именно в Израиле в последний год жизни, когда выли сирены и городок на Севере обстреливали из Ливана, я вспоминал именно Санкт-Петербург! Мысленно гулял по Невскому…

Не обнаружив около памятника императрице никаких баб я вспомнил еще одну ностальгическую фишку, на этот раз не половую, а вкусовую. В кафе на Невском несмотря на будний (рабочий) день стояла очередь. Надо сказать, что современное кафе «Север»… «открылось только в начале 60-х годов вместе с кондитерским магазином. Здесь проводились дни зарубежной кухни, "тематические обеды», а также показы мод. Многие годы торты и пирожные, изготовленные в «Севере», были своеобразной «визитной карточкой» Ленинграда. А вот первое письменное упоминание о булочно-кондитерской на Невском проспекте, дом 44 можно найти в ежегоднике «Весь Петербург» за 1903 год. Именовалась она «А. Андреев» и принадлежала первой гильдии купцу Федору Кондратьевичу Крымзенкову. Средств, пущенных в оборот, сначала с трудом хватило на оборудование одного цеха и тесного торгового зала. Производство и точка сбыта продукции размещались в одном здании…

Я писал об этом кафе целый очерк. Уже после перестройки и капитализации бывшего СССР. В журнал «Машины и Механизмы» с довольно высокими гонорарами[3].

Так вот, Крымзенков решил не тратиться на производственные площади и минимизировал коммерческий цикл. Кондитерской продукции производилось немного, зато реализовывалась она полностью: за день испек — за день продал. Помимо экономии… эта минимизация имела еще одно важное значение. В лавке не было и не могло быть несвежего товара — все «с пылу с жару», из под руки кондитера… (хозяин) сам стоял за кассой, причем одет был в извозчичью куртку с шарфом и обут в валенки. Выручка его заведения, его второе название было кафе «Централь» — доходила до 500 рублей в день. Петербуржцы быстро оценили это, и на Невском проспекте каждый день стала собираться огромная очередь…

Во времена советов очереди сохранились, хотя качество продукции резко упало. И вот я сейчас стою в этой очереди среди тускло одетых людей (в основном женщины и старики, ибо другие возраста на работе) и на меня смотрят с некоторым удивлением — мол, что делает этот парень в очереди за сладостями и почему он не в институте или на службе.

Первым отрицательным впечатлением от «Севера» стал принятый там формат самообслуживания — это категорически не сочеталось с образом кондитерской императорского Петрограда, который я себе нарисовал. Как ни крути, но заказ у кассы и беготня с подносами — это хорошо для какого-нибудь «МакКафе» или «Старбакса», но не для места, претендующего на исторические корни и изысканность. Так как я брал пирожные навынос, то меня толкотня у столиков не затронула. Пирожные мне упаковали не в коробку, как я ожидал будучи избалован израильскими кафе, а в здоровенный кулек из оберточной (серой) бумаги. Вот так — с кульком на вытянутой руке я и вышел, в поисках такси огляделся и покорно побрел в сторону временного дома на Техноложку.

Но далеко я не ушел и насладиться сладостями не смог ибо в меня врезалась девушка в синем спортивном костюме и беличьей шапочке на кудрявой голове. Кулек смялся, пару пирожных выпали из его горловины на заснеженный асфальт.

— Ой, ой, — сказала девушка, останавливаясь. — Как я тебя обломала, сладкоежка!

И звонко засмеялась, закидывая голову.

Стали видны жемчужные маленькие зубки.

«Ну вот, — подумал я, — не было гроша и вдруг алтын».

— Пойдем со мной пирожные лопать, — сказал я, ничуть не сердясь.

— А пойдем! — сказала девчонка…

Не буду описывать эротические детали. Взрослые вполне могут вообразить секс с отвязной девчонкой не старше двадцати и с крепкими грудками и такой же попой. Конечно, девушка не владела сексуальными тонкостями, как восьмидесятилетний, поживший в 21 веке, мужик. Но отдавалась искренне, с охотой. И кончала споро… Ну а для подростков эта книга не вполне подходящая, так как в ней нету экшена на их подростковом уровне. Автору действительно интересно разобраться с тем, что происходит, когда в человека вселяется чужое сознание. Но сделать это в литературной форме и максимально приблизить повествование к реальности!

Билли Миллиган грабил и насиловал, но не только избежал смертного приговора на суде, а был признан уникальным случаем в психиатрии.

Самый известный случай в психиатрической практике, когда пациент жил жизнью разных людей, — это история болезни Миллигана. Дело в том, что Билли с юных лет страдал редким психическим заболеванием — диссоциативным расстройством идентичности, из-за которого в его теле сосуществовали 24 разные личности. То, что происходит в его голове, Миллиган и сам не до конца понимал: за 10 лет принудительного лечения в психиатрической клинике врачи так и не смогли помочь ему стать окончательно «полноценным».

Так что мои герои действуют в фактическом СССР 1966 года и фотографии взяты именно из этого времени. Ну а обилие стихов вызвано тем, что автор и сам поэт, автор нескольких поэтических сборников…

Вернемся к нашему герою, который уже оделся и сидит за столом вместе со своей веселой гостьей. На столе у них вино, легкая закуска. А в большом глубоком блюде из хозяйского сервиза — помятые пирожные разных сортов. И чайник на кухне уже скворчит чуток.

Девочка смеется по поводу и без, легкий характер, простое отношение к жизни. Из деревни, привыкшая к тяжелому физическому труду, а в городе избавленная от него. Учится в ПТУ[4] на швею. Встретила зажиточного и молодого парня — радость. Да и трахаться с ним приятно, не то что с папиками…

Уютно. Так бы жить и жить.

Мне тоже уютно. Но циничное и старое сознание понимает зыбкость этого временного уюта. И не расслабляется полностью, ибо ждет подвоха. От судьбы, от сознаний Ветеринара и Боксера, от советских реалий и от КГБ.

Так что, попив с девушкой вино и чай с пирожными, иду провожать к общаге. Недалеко от Техноложке — за пожаркой, вон её башня виднеется.

В мое время она еще была жива. В то время, разумеется, каланча не использоваласья по своему первоначальному предназначению, внося некое историческое архитектурное своеобразие окружающего городского района. В основании каланчи размещён знак пожарной охраны. Сама же она в 2020 году используется для размещения антенн операторов сотовой связи.

Проводил девушку, пошел обратно. А возле пожарки прихватил живот. Что-то не так с пирожными или еще по какой причине. Попросился у пожарника рядом со входом в туалет. И вот он туалет — символ совершенного строя!

Социализм был нужен только ДЛЯ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ и для создания единой плановой системы. Но как только он эти две задачи выполнил, то это значит, что миссия социализма уже завершена.

А в природе все жестко. Если миссия завершена, то метай икру и умирай. Вот социализм и отметал икру в виде нас, и разложившись как лосось умер. А мы можем и должны построить чистый коммунизм, ведь мы то посильнее будем наших неграмотных дедов.

Тут не могу не привести заметку о школьных туалетах в гимназиях дореволюционной России:

[1] Нижняя часть памятника — постамент в форме поставленного на землю колокола, на котором по кругу скомпонованы группы из скульптурных изображений сподвижников Екатерины Великой, прославивших Россию и многое сделавших для нее в правление императрицы: М. В. Ломоносов, П. А. Румянцев, А. В. Суворов, Г. Г. Потемкин, Е. Р. Воронцова-Дашкова, И. И. Бецкой и др.

[2] Территория, которую сейчас занимает площадь Островского и Катькин садик в СПб, раньше была владениями фаворита Елизаветы Петровны Алексея Григорьевича Разумовского. Здесь находился сад усадьбы Аничкова дворца, пруд на землях которого простирался по всей длине участка Невского проспекта вплоть до Садовой улицы. По границе с Садовой располагались оранжереи и питомник, а на территории нынешнего Екатерининского сквера — садовые павильоны. При Александре I сад был упразднен, а на его месте начали оформлять площадь

[3] «Машины и Механизмы» — научно-популярный журнал, издающийся в Санкт-Петербурге Фондом научных исследований «XXI век» с сентября 2005 года.

На страницах журнала публикуются статьи о новейших научных тенденциях, передовых технологиях, последних изобретениях, компьютерных технологиях, коммуникациях, загадках и тайнах, военной технике, автомобилях, истории, здоровье, путешествиях и о вопросах развития общества.

В 2014 году издание было отмечено Беляевской литературной премией за наиболее интересную деятельность в течение 2013 года.

[4] ПТУ относится к системе начального профессионального образования, к которым относятся простые рабочие специальности (например, монтажник, наладчик, электромонтер и проч.).