Гнев орды

Шаг тридцать второй

Смерть пахла сиренью. В этот раз уж точно. Стойкий такой цветочный аромат, одуряющий, внушающий некое подобие оптимизма и надежды на светлое посмертие. Наверняка у каждого, кто отдал богу душу, этот запах свой, напоминающий о чём-то хорошем и приятном. Сирень всегда позволяет вспомнить мою первую любовь, погибшую на автостраде.

С другой стороны, речь ведь обо мне, так? Я, как совершивший неимоверное количество грехов в обеих жизнях, едва ли заслуживаю помилования. Меня точно ждут адские муки. Хотя, на этот счёт, вроде как, есть пункт о покаянии и всепрощении, так что, может быть, пронесёт.

Мысль даже не успела толком сформироваться в сознании, как острая боль заставила меня дёрнуться. Писк приборов дерьмовой музыкой вонзился в уши, надавил под черепом, вынудив зарычать. Я ощутил прикосновение чего-то холодного, услышал спокойный мужской голос:

— Разряд.

Меня снова тряхнуло, и теперь я совершенно точно почувствовал, как забилось сердце в груди, а болезненные ощущения ознаменовали полное возвращение в тело. Только вот — в какое именно?

Шум автомобилей, урчание двигателя и запах сигарет ясно дали понять, что я больше не в привычном мире меча и магии. Я вернулся. Домой.

На Землю.

Сука…

За окном больничной палаты сияли огни ночного города: сотни и тысячи разноцветных ламп, переливающихся всеми цветами радуги. То и дело по дороге проносились машины, изредка виднелись малолетние позеры, насилующие движки. Привычные звуки. И, вместе с тем, причиняющие физическую боль.

Я вернулся обратно в своё тело, сбитое каким-то незадачливым дальнобойщиком, решившим срезать через другой район города. Говорят, меня протащило какое-то время по асфальту, едва ли не размазав тонким слоем в виде эдакого кровавого блинчика, и, всё то время, что водила нервно курил рядом, дожидаясь скорую, мой организм восстанавливался. Залечивал летальные повреждения, приводил в норму ткани, кости, мышцы. Правда, сердце биться отказывалось, и врачам скорой помощи пришлось запускать его вручную. Приведя меня в чувство, они довезли до больницы, где оформили в отдельную палату — для людей со способностями, чтобы провести обследование и понаблюдать за восстановлением. После чего, оставив на прикроватном столике графин с водой и кучу таблеток, ушли, аккуратно прикрыв за собой дверь.

А я остался лежать в постели, тщетно пытаясь убедить себя в том, что это всего лишь видение, вызванное предсмертной агонией — но разум протестовал. Я ведь помню, как легко и непринуждённо Пожиратель миров срубил мне голову.

Выходит, тот чудесный мир и новая жизнь мне приснились? Не было орочьего ненаследного принца Карда, не было борьбы за власть в герцогстве, не было стычек с культом, встречи с Виррой, всех тех приключений, которые мы все пережили. Это оказалась лишь пыль, миф, порождение воспаленного разума за тот небольшой час, когда я представлял собой мясной коврик для ног на тёмной улице отдаленного микрорайона.

Проклятье.

Я сжал пальцы в кулак, пытаясь почувствовать хоть крупицы силы — но дар глухо молчал. Его словно и не было. Неудивительно: я, считай, заново родился, регенерировал буквально по крупицам, что прежде считалось невозможным. Отсюда и трепетное отношение врачей — им явно любопытно исследовать меня целиком и полностью, запихнув миллион датчиков во всевозможные щели. Я — феномен. И снова сильнейший в мире. Круть.

Но отчего тогда так щемит в груди, а сердце заходится бешеным стуком? Может, потому что где-то там, в далёком волшебном мире мои друзья сейчас сражаются с порождениями инферно, призванными Ругхззаном? И без моей помощи они не справятся. Люди и орки не способны одолеть древнюю тварь. Я, впрочем, как выяснилось — тоже.

Значит, им всем конец.

Я с силой ударил кулаком по стеклу, но не смог даже пробить двойной стеклопакет. Жизнь окончательно раздавила меня, превратив в обычного смертного. Впрочем, это уже третий шанс, который мне предоставила Судьба. Похоже, лимит исчерпан.

Задумчиво открыв окно, я забрался на подоконник. Бросил взгляд вниз. Больница — одна из новейших, тридцать пять этажей, я на верхнем. Если шагнуть наружу, то лететь буду долго, и, на сей раз, уж точно не оживу. Может, удастся вернуться в тот мир хотя бы жалким гоблином?

Тихий шелестящий смех за спиной заставил меня вздрогнуть. Обернувшись, я увидел смазанную чёрную тень, вокруг которой буквально исчезал свет, превращаясь в абсолютную тьму. Тень шагнула вперёд, затем ещё — и на третий шаг оказалась высоким представительным господином в костюме-тройке, с модной причёской и стальным блеском серых глаз. Ехидно усмехнувшись, он окинул меня внимательным взглядом.

— Уже сдаёшься? Быстро же ты пал, юный герцог!

— Ты ещё кто такой? — огрызнулся я, спрыгнув вниз с подоконника. Глупо торчать в окне, когда твой собеседник находится внизу. Тем более, столь странный тип, который откуда-то знает о моём статусе из магического мира.

— Уже забыл? — на миг в его голос прокрались знакомые шелестящие нотки. Где-то я уже слышал их прежде. Вспомнить бы…

Точно, тень Павшего из древнего храма! Та, что обещала нашу встречу позднее, когда я стану достаточно сильным. Но, раз уж позабытое божество здесь, выходит, вокруг — мираж? Видение?

— Не совсем, — засмеялся бог. Стоило мне моргнуть, как мы оказались в больничном холле, сидя в мягких креслах, а рядом, на столике, исходили ароматом две чашки кофе. — Это лишь возможный сценарий будущего. Тот, который станет реальностью, если ты отринешь моё предложение.

Я взял чашку, сделал небольшой глоток. Горький напиток приятно ожег небо, прокатился волной по пищеводу. Как же давно я не пил кофе, уже почти позабыл его вкус, запах. Но это явно не то, ради чего стоило бы бросить все обязательства и остаться на Земле.

Я взглянул на собеседника, чьи ледяные глаза не отрывались от меня. Совсем как у змеи.

— Заинтригован.

Он усмехнулся.

— Видишь ли, Ругхззан — неудобное существо, которое не должно было вообще появиться на свет. Он — гибрид, плод экспериментов Павших, пытавшихся воспроизвести идеальное потомство. Признаюсь, мы несколько перестарались, а, когда осознали всю глубину той задницы, в которую угодили, стало поздно. Пожиратель миров отправился крушить и ломать всё, что наши сородичи так долго строили. В итоге мы были вынуждены заточить его, но, как ты уже понял, печать оказалась сломана. И разъярённый ребёнок выбрался в мир.

— Не найдя вас, он принялся вымещать злость на тех, кто подвернулся под руку, — хмыкнул я. — И с этим всем связан культ.

— Верно, — кивнул бог. — В силу некоторых…ограничений, я или кто-то другой из выживших сородичей не может остановить Ругхззана. Давным-давно мы переместили свои сознания из физической формы в метафизическую, и смертная материя больше не способна принять нас. Поэтому нам нужно орудие, инструмент, карательный жезл, который прикончит мальца и наведёт порядок.

— Вообще-то, я как бы мёртв, — напомнил я. — Совсем. Он мне голову отрубил.

— А я — когда-то был повелителем плоти, — коротко рассмеялся собеседник. — И не только. Мне подвластна любая материя, и, как я заметил, ты также пошёл этим путём. Рано или поздно он привёл бы тебя ко мне.

— Я следовал зову сердца, — пожал я плечами. Он иронично изогнул бровь.

— Уверен?

Я хотел было ответить положительно, но глянул в его бездонные глаза и передумал. Возможно, эта сущность вела меня с самого начала, и именно благодаря ей я после первой смерти оказался в другом мире.

— Так и было, — хмыкнул Павший. — В общем, у тебя два варианта: или продолжить существовать здесь, на Земле, в роли обычного смертного, или вернуться обратно — но на моих условиях.

— Что за условия? — нахмурился я. Как же меня бесят ограничения. В порошок бы стёр всех тех, кто пытается за счёт других выехать из собственных проблем. А уж доверять одному из Павших, давным-давно сброшенных в Нижний мир — как минимум, странно. Бескорыстием он точно не страдает.

Бог ухмыльнулся ещё шире.

— Секрет. Можно сказать, тебе они точно придутся по душе, но узнаешь ты о них под конец. В любом случае, я дарую тебе новое тело и новую структуру, которая навсегда изменит тебя и приведёт на ступень, равную богу. Правда, на короткое время. Скажем, один час в день?

— Маловато будет, — огорчился я. Что можно успеть за час? Навалять Ругхззану? А если ублюдок окажется крепче, и придётся колупать его два часа? Или три?

— Да, твоя правда. Тогда пусть будет один день в месяц, — Павший щёлкнул пальцами, и в воздухе возник красиво оформленный свиток с мелким текстом и витиеватой подписью внизу. Рядом виднелось пустое пространство.

— Всё так просто? — удивился я. — Подписать контракт с дьяволом — и готово?

Бог рассмеялся.

— Просто? Кард, ничего и никогда не бывает просто. И этот раз — не исключение. Ты ведь уже понял, что у Судьбы на твой счёт свои задумки? Прежде, чем ты сможешь подписать этот контракт, тебе придётся справиться с испытанием. Сможешь — получишь все вышеуказанное. Нет — куковать тебе смертным ещё лет тридцать, пока не сдохнешь от инфаркта.

Опять испытания. Как же вы мне, мать, дороги! Почему нельзя просто хоть раз отсыпать горсть бонусов?

— Что нужно делать? — мрачно уточнил я.

— Это ты должен выяснить сам, — подмигнул Павший и щёлкнул пальцами.

Больничная палата сменилась чёрным звёздным небом и широким серпом полумесяца, освещавшим ровную поверхность песка, укутавшего всё вокруг. Я очутился в пустыне, где на десятки километров не видать ни единого строения. Куда идти, что делать — попробуй, разберись.

Я не выдержал и смачно выругался, глядя в бездушное чёрное небо.

Оно, разумеется, не ответило.

Брести по тягучему песку, напоминавшему патоку, было трудно. Ноги норовили утонуть в вязкой почве, лёгкие ходили ходуном, а спина мигом взмокла. Очень некстати разболелись все кости, и вскоре пришлось сделать привал, чтобы перевести дыхание и дать мышцам хоть немного восстановиться. Издевательство — отправлять человека, едва пережившего смерть, в далёкое путешествие. В том, что мне удастся быстро и легко отыскать нужную вещь или место, я сильно сомневался.

Грёбанный Павший, чтоб ему там приятно икалось! Пойди туда, не знаю куда, найди то, хрен пойми что. И почему все боги такие, сука, загадочные твари? Неужели трудно объяснить нормальный маршрут, дать подсказки, или карту, в конце концов? К чему все эти тайны? Напоминает очередное банальное восхождение типичного пророка, который был при смерти, а затем, преисполнившись и обретя силу духа, сквозь боль и слёзы поднялся на гору, чтобы узреть лик божества и заиметь бессмертие. Впрочем, не лишено смысла, меня ведь тоже ожидает нечто подобное. Выходит, у всех богов есть слабость к наблюдению за страданиями своих протеже?

Мысли вихрились в голове, пока ноги вели меня через пустыню в неизвестность. Лишь спустя пару часов я заметил нечто странное: песок был слишком рыхлым, легко вздымаясь вверх при каждом моём шаге. Да и цвет его уж больно необычный: что-то серое, с редкими вкраплениями чёрного, который прекрасно прослеживался даже при свете луны. Догадка осенила меня позже, когда, потратив несколько часов и тысячи нервных клеток, я очутился на холме, с которого открывался дивный вид на древнее полуразрушенное строение, частично укрытое слоем песка. Вдалеке, за храмом, через сотни километров, высилась гора, мощная, устремленная вершиной в небо. И тогда я понял.

Это был не песок.

Это был пепел.

Дорога к храму заняла ещё порядка часа — с высоты пепельного холма путь вниз казался короче, чем был на самом деле. Пару раз я падал, и тогда горсти пепла забивали нос, рот и глаза, заставляя крыть матом Павшего, который не мог выбросить меня поближе к этому месту. Наконец, я остановился перед наполовину обрушившейся аркой входа, украшенной резными символами, отдалённо похожими на восточные узоры с Земли. Да и сам храм больше походил на какую-нибудь мечеть, по другую его сторону даже виднелась покосившаяся башенка. Стоило мне приблизиться к строению, как я ощутил глубокую печаль и тоску по утраченному: внутренняя отделка храма была великолепна. Не хватит слов, чтобы описать красоту мозаики, которой были выложены купол и перекрытия, а изваяния, стоявшие у массивных колонн, так сильно походили на живых людей, что я едва не заговорил с ними. И повсюду царила разруха, будто какой-то неотесанный варвар явился в это место и сходу принялся уничтожать многолетние труды мастеров, создавших подобную красоту. Шагая по главному залу, наполовину заваленному камнями с разрушенной крыши, я испытывал лёгкий трепет, во многом, ещё и потому, что по углам огромного помещения по-прежнему горели свечи. А впереди высился лик божества, вырезанный прямо в стене. Он словно бы проглядывал сквозь неё, ожидая просителя, и под ним, будто вытянутая длань, находился алтарь.

— Наконец-то, — губы статуи разомкнулись, и до меня донёсся уже знакомый голос Павшего. — Ты не спешил.

— Старался, как мог, — проворчал я. — Ты ведь сам швырнул меня далеко отсюда.

— Путь к бессмертию не может быть простым, — с тихо насмешкой произнёс бог. — Но ты преодолел это испытание. Теперь ты должен занять место на алтаре.

— Предлагаешь принести самого себя в жертву? — присвистнул я.

— Материя не образуется из ничего, Кард, — спокойно пояснил Павший. — Чтобы заново воссоздать орочьего принца, мне придётся воспользоваться этим телом, а также семенем древа жизни. Но знай: пути назад уже не будет. Ты навсегда исчезнешь с лица Земли.

— Там мне уже делать нечего, — хмыкнул я. — На Земле я добился всего, чего хотел, ещё в прошлый раз. Давай начинать, меня наверняка заждались.

Забравшись на каменную поверхность алтаря, неожиданно ледяную, я улёгся, сложив руки вдоль туловища. Сердце забилось чаще, душу окутал вдруг липкий страх. Только сейчас я осознал, насколько слепо доверял божеству. Что, если Павший лжёт? Вдруг ему нужна лишь моя душа, и ради этого он затеял весь цирк? И, на самом деле, я не вернусь обратно, а добровольно пожертвую собой ради бога?

— Не бойся, — тихо сказал Павший, и его голос вмиг прогнал всю панику. — Алтарь воздействует на тебя, заставляет сомневаться. Не думай. Расслабься. Вспомни близких и друзей. Вспомни всех тех, кому нужна твоя помощь. Закрой глаза.

Я подчинился. Смежил веки, чувствуя, как меня одолевает волна воспоминаний. Приятные моменты сменялись тоскливыми и мрачными, но теперь я видел, что в любой ситуации мне удавалось сохранять бодрость духа и хороший настрой. Я был путеводной звездой для всех, кто мне доверился. Вёл их сквозь тьму и невзгоды, неважно, что являлось их источником: древний культ, легионы демонов или мелкие аристократы, плетущие заговоры.

Я просто не могу оставить близких наедине с древним ужасом.

— Слушай, — прошептал я, вспомнив вдруг один важный момент. — А кто сумел прикончить меня там, на Земле? Неужели фура зачарованная попалась?

— Пусть это останется всего лишь очередной тайной, — шелестящим голосом произнёс бог, чуть насмешливо.

Затем Павший затянул какую-то низкую заунывную мелодию, окутавшую меня целиком. Поддавшись музыке, я ощутил, как моё тело растворяется в заполнившем всё вокруг сиянии, а затем меня всего пронзила острая невыносимая боль. Она длилась лишь мгновение, но для моего разума оно растянулось в вечность, которую я провёл под пыточными ножами матёрых палачей. С меня заживо сдирали кожу, загоняли иглы под ногти, вырывали зубы, ломали и отрубали пальцы, отрезали яйца и язык. Всякий раз я превращался в полуживое существо, грязь, тлен под ногами великих. Я был ничтожеством, червем, выползшим на свет солнца. Или — это был вовсе не я? Нет, это не мои воспоминания. Это всё чувства Павшего, то, что он испытал за множество инкарнаций, то, кем он был прежде, и то, к чему он пришёл. Не в силах вынести тяжесть этой колоссальной боли, я закричал…

Первым, что я почувствовал, был лёгкий прохладный ветерок, прогулявшийся по моему лицу, коснувшийся волос, и затем робко умчавшийся прочь. Отголоски боли всё ещё терзали душу, и я буквально физически ощущал, как она скорчилась, съежилась до микроскопических размеров, деформируясь и превращаясь в нечто новое, иное. Павший переделал меня, и я очень кстати вспомнил слова Пожирателя миров: «Тебе никогда не стать богом. Для этого нужно извратить саму душу. Ты к такому не готов».

Получается, теперь уже готов. Вернее, меня даже не спрашивали, бог всё сделал сам. И ещё предстоит разбираться с его дарами — так ли уж они важны и полезны, или здесь также кроется подвох.

Глаза открылись с большим трудом — веки будто были присыпаны песком. Или пеплом. Тем не менее, я сумел взглянуть на окружающий мир. Надо мной виднелось покрытое тучами и чёрным дымом небо, ноздри тотчас учуяли запах гари и крови, а пробудившийся слух уловил болезненные крики, лязг стали и рёв демонов.

Я сел, ощутив на миг головокружение, и огляделся. Вокруг был всё тот же город — столица княжества Меллины, только слишком уж потрёпанный. Судя по положению солнца и внутреннему мироощущению — прошло где-то полдня с тех пор, как Ругхззан прикончил меня. И, если внимательно осмотреться, можно заметить, что очнулся я там же, где и сдох — в центре города. Только вот Пожирателя миров поблизости не видать, и даже на уровне сенсорики его присутствия я не чувствую. Сбежал? Или нашёл себе новую цель? Раз уж он самолично заявился в город, возможно, отправился в сторону дворца — чтобы стереть надоедливых людишек в порошок. Осмелюсь предположить, что Анесс и Шард, а также остальные мои сопровождающие — там же, помогают княгине организовывать оборону. Значит, и мне тоже не следует задерживаться.

Поднявшись, я окинул себя внимательным взглядом: одежда вся в крови, порванная и прожженная в нескольких местах. Ощущение, будто, пока я прикидывался трупом, мною тут играли в футбол. Хотя, не исключено, что именно так оно и было: кто знает, как протекала схватка между стражниками и демоническими отбросами Ругхззана. Судя по воплям и звону стали, битва за город ещё не закончилась. Но помогать доблестным защитникам я не стану, мне гораздо важнее устранить главного виновника всего беспорядка. Исчезнет Пожиратель миров, отступят и его подсосы.

Задумчиво подпрыгнув, я прислушался к собственным ощущениям. Странно, боль окончательно прошла, во всём теле образовалась невероятная лёгкость, а источник магии удивительно спокоен. Сейчас я мог провернуть такие тонкие операции с потоками и нитями энергии, какие прежде мне были бы недоступны даже при условии, что я потратил бы вечность на развитие. Возможно, именно так начал действовать дар Павшего. По идее, я должен был стать бессмертным, но способности божества доступны мне лишь раз в месяц. Будем считать, сегодня этот день настал.

Я сорвался с места будто Флэш, взметнув пыль и пепел, на невероятной скорости промчался по улице, краем глаза наблюдая неприятные картины падения города: вот испуганные горожане бегут от довольно рычащих низших демонов, алчущих крови и плоти. Лица людей искажены от ужаса, а морды исчадий пекла наполнены предвкушением. Пара демонов подвернулась под руку, и я не глядя шлёпнул ладонью, размазав обоих по земле тонким слоем фарша и костей. При желании, разумеется, я мог бы останавливаться каждые сто метров и решать чужие проблемы, но тогда до княжеского дворца не доберусь и за месяц. Демоны — как тараканы, мелкие паразиты, чья способность выживать относится к разряду легендарных. Едва они почуют смерть вожака, как забьются по норам, скроются на третьем пласте реальности, в Нижнем мире, останутся только горстки недобитков, которых смогут уничтожить даже городские стражники.

Поэтому я мчался туда, где теперь совершенно ясно ощущал источник тьмы. И пряные отголоски древней магии, разлитые в воздухе.

Ещё на подходе к дворцу я услышал громкий рёв сотен демонов, и перекрывающий его зычный голос Ругхззана:

— Рвите защиту в клочья! Я должен добраться до неё!

Интересно, что ему понадобилось во дворце? Неужто у княгини есть какой-то чудесный предмет, который привлёк внимание божества? И, раз уж такая пляска пошла, почему один из Павших не способен пробить защиту дворца? Мне казалось, богам всё под силу, а теперь выясняется, что даже у них есть жёсткие ограничения. Любопытно.

Ещё несколько мгновений — и я увидел стоявшую позади толпы демонов высокую фигуру в доспехах и с костяной короной на голове. Ругхззан опирался на двуручный меч, как мне показалось, несколько устало. Возможно, рейд на город выдался для бога, пробывшего в заключении тысячи лет, не таким уж лёгким. Со спины древняя тварь выглядела даже немного беззащитной, и я, наверное, смог бы запросто его атаковать, а может и убить одним ударом. Но, вместо этого, я остановился за сотню шагов, чувствуя, что в округе не осталось ни единого живого человека. Только демоны.

— Дружище, ты бы поучился резать хоть, что ли, — громко и весело заявил я, сложив руки на груди. Пожиратель миров вздрогнул и обернулся так резко, что мне стало жаль его позвонки. На землистом лице Ругхззана возникло изумление.

— Ты жив? — прохрипел Павший. — Невозможно! Как?

— Нашлись высокопоставленные друзья, — пожал я плечами. — Но, знаешь ли, умирать второй раз — не круто. Поэтому я на тебя искренне зол. Лучше бы ты бежал отсюда подальше, пока ещё мог.

Он рассмеялся, справившись с удивлением.

— Бежать? Мальчик, ты мне не ровня. Не знаю, каким трюком ты воспользовался, чтобы вернуться в мир живых, но с радостью отправлю тебя назад. На этот раз насовсем.

Больше он разговаривать не пожелал: взявшись за меч, Пожиратель миров медленно двинулся в мою сторону, и каждый его шаг гулким эхом разносился по округе. Вокруг фигуры Ругхззана возникло тусклое серое свечение, и я тотчас почувствовал незримое давление вражеской магии, навалившееся на мой разум. Будь я прежним, то уже на этом моменте, скорее всего, рухнул бы на землю, дезориентированный и оглушенный, но перерождение изменило меня. К тому же, сейчас я находился в режиме бога, что автоматически уравнивало шансы. Поэтому, хмыкнув, я бросился навстречу противнику.

Двуручный меч неожиданно резво взвился в небо, а затем неотвратимой карой упал вниз, намереваясь перерубить меня пополам. Я с лёгкостью уклонился, слегка коснувшись ладонью вражеского оружия и толчком отбросив его от себя. Ругхззан крутанулся на пятке, явно не ожидая такой мощи от недавнего смертного. Его взгляд, полный изумления, остановился на мне.

— Мошка, — прошептал древний Павший. — Ты посмел встать на одну ступень со мной?

— Вакансия была свободна, — брякнул я, контратакуя. Пригнуться, собрать в ладони мощное пронзающее плетение, формирование которого раньше потребовало бы порядка пяти минут, а теперь заняло от силы долю секунды, — и ударить Пожирателя миров в закованный в латы торс. Доспехи ничуть не пострадали, разве что в районе живота образовалась легкая вмятина, зато Ругхззан вскрикнул от боли — его внутренностям явно не поздоровилось. Яростно рыкнув, Павший вновь замахнулся мечом, но я не стал дожидаться удара — хлопнул ладонью по клинку, придав движению мощный импульс — и лезвие двуручника рассыпалось крошевом.

— Выкидыш Ниадона! Это он возродил тебя и наделил своим даром! — проревел Ругхззан.

Имя отголосками боли разнеслось по закоулкам сознания — и я вспомнил. Старый храм, мысленный разговор и шёпот божества: «Меня зовут Ниадон, смертный. И я — тот, кто привёл тебя сюда».

— Ниадон, — прошептал я. Значит, именно из-за него я умер на Земле тогда, в первый раз. Он захотел видеть меня здесь, и все события, казавшиеся ранее случайными, выходит, вели сюда. В этот самый миг. Павший Ниадон возжелал моими руками устранить фальшивку, искусственный инструмент, созданный его собратьями, часть которых теперь пытается удержать от гибели Нижний мир. Сами они не способны избавиться от Ругхззана, но я — могу.

Проклятье, как же неприятно чувствовать себя пешкой в чужих руках!

— Ещё поговорим, засранец, — шёпотом пообещал я и, наложив на себя плетение усиления, атаковал Пожирателя миров. Ругхззан отступил под моим натиском, сдерживая удары и явно чувствуя себя некомфортно. А я ощущал, как моя собственная сила становится больше с каждой разыгранной в поединке комбинацией, с каждым использованным плетением. Я будто тренировался заново применять уже привычные инструменты. И это было хорошо.

Что до Пожирателя миров — он, похоже, не сумел вернуть себе всю мощь, задержавшись где-то на уровне полубога. Этого достаточно, чтобы ввергнуть в пучины ужаса тысячи смертных, разнести город или прикончить с десяток сильных магов, но справиться с тем, кто достиг божественности, пусть и на короткое время — не хватит. Поэтому я сейчас теснил Ругхззана, вынуждая уйти в глухую защиту. И по глазам Павшего видел, что он лихорадочно ищет способ покинуть бой, чтобы зализать раны и придумать план мести.

Увы, к несчастью для него, я не собирался отпускать недобитого врага.

Правда, одна, особо удачная контратака Ругхззана, всё же меня зацепила — подбитая шипами варежка бога прошлась по моему лицу, всего лишь краем, но острая боль и побежавшая кровь слегка отрезвили, заставили отбросить охвативший разум азарт. Я отклонился назад, пропуская очередной выпад Павшего, а затем, сконцентрировав солидную часть энергетического резерва в сформированном в голове плетении, выпустил своё детище на свободу, окутав им руку до самого локтя. И ударил в ответ.

Моя рука, будто пущенное ловким земным туземцем копьё, пробила грудь Ругхззана, раздробив на осколки рёбра и задев по касательной сердце. Пожиратель миров вскрикнул, упал на колени, расплескивая кровь, но жизнь по-прежнему ярко сияла в нём. Этого удара явно было недостаточно, чтобы прикончить тварь.

Я начал формировать следующее плетение, сырую заготовку, пока ещё ни разу не опробованную в бою — оно должно разъесть плоть, прогрызть мышцы и ткани, обратить Ругхззана в кровавый сгусток, плевок на теле земли. Но тут Павший неожиданно резво подался вперёд и ударил спрятанным в сапоге ножом мне в бок. Концентрация на миг спала, и я упустил почти сформированное заклинание. Выругавшись, схватился за торчащее в теле оружие, потянул, выдёргивая, но Ругхззан схватил меня мощными ручищами, заключая в крепкие объятия, а после, издав невнятный набор звуков, потянул за собой, увлекая в распахнувшийся позади него чёрный портал.

Мы рухнули в бездну, безмерное пространство, похожее на смолянистый вакуум. Кожу охватило морозом, сердце забилось медленнее, а Пожиратель миров, летевший рядом, на глазах как-то съежился, стал меньше, словно усыхая. Приглядевшись, я понял, что он рассыпается на ходу, как мумия. Последним, что сделал Ругхззан, был тихий шелестящий смешок, а затем он окончательно исчез, растворился в бездне.

А я угодил в нечто вроде червоточины, промчался через багровый коридор и оказался выплюнут наружу, на мягкий песок.

Надо мной виднелось чёрное ночное небо, усеянное тусклыми звёздами. Прислушавшись к ощущениям, я понял, что нахожусь на третьем слое реальности, в Нижнем мире. Уж не знаю, в чём конкретно заключался план Ругхззана, но, похоже, он не удался. Сам Пожиратель миров бесславно сдох по пути сюда, а я немного полежу, отдохну — и вернусь обратно, в столицу княжества. Будучи божеством, я могу беспрепятственно перемещаться между слоями, как того захочу.

Острая боль в боку заставила меня вновь обратить внимание на нож. Взявшись за рукоять, я с усилием выдернул оружие Павшего, поднёс к глазам. На окровавленном лезвии ярко сияли серебристые узоры, а, мгновение спустя, кровь бесследно впиталась в металл. Я дотронулся до раны, ощутил под пальцами теплую кровь. Послав лёгкий исцеляющий импульс, удовлетворённо хмыкнул, когда края раны затянулись. Выпрямившись, я огляделся.

Вокруг простиралась безжизненная пустыня, отдалённо похожая на ту, в которой я оказался на испытании Ниадона. Поднявшись на ноги, я слегка пошатнулся — перед глазами побежали разноцветные пятна, а в горле возникла сухость. Рану вдруг обожгло огнём, рукоять ножа раскалилась, а в голове раздался вкрадчивый шёпот Ругхззана:

«Ты и я — теперь мы одно целое, мошка. И, будь уверен, я верну то, что причитается мне по праву!».

Чувствуя, как каждый вдох причиняет боль, я выругался. Похоже, Павший сумел перед смертью оставить во мне частицу себя — с помощью ножа. Какие это влечёт последствия, не знаю, но вряд ли слишком уж положительные. Повезло ещё, что это всего лишь фрагмент души бывшего бога, иначе было бы трудно сдержать его. Но, по-хорошему, мне бы поговорить с Ниадоном, хитрый Павший точно должен знать, что делать, но это после. Сначала надо выбраться отсюда.

Я чуть напрягся, мысленно потянулся к ткани реальности, скользнул за неё, открывая портал. Передо мной возник оранжевый овал перехода, ведущий обратно. Но, сделав шаг, в момент перемещения я уже почуял неладное. Что-то изменилось, в воздухе разлилась смутная тревога, а чутьё буквально надрывалось, паникуя.

Я выбрался из портала там же, откуда угодил в Нижний мир — на площади перед дворцом. И, снова не сдержавшись, выругался.

Столица княжества больше не походила на обиталище человека: наполовину разрушенные дома, густой смрад, повисший в воздухе и, самое главное, чёрные тучи, собравшиеся над головой. Больше похоже на ад, каким его изображают художники. Не хватает только эпичного хора на фоне.

Но меня сломило не это. Прислушавшись к собственным ощущениям, я с содроганием понял, что краткие мгновения полёта через бездну заняли не пару минут, как мне казалось изначально, а два десятка лет.

Меня не было целых двадцать лет. И здесь явно все пошло по одному месту.

Чтоб тебя, Ругххзан, в аду черти драли!