Истина в деталях

Пятьдесят вторая глава

Оливия

Утро пятницы

Забегаю в подсобку перед первым занятием и закрываю дверь. Большим пальцем я открываю старый телефон-раскладушку, который незаметно прикреплен к нижней части ящика моего письменного стола, скрытый бумажными копиями отчетов об успеваемости.

Обнаружив безобидный белый стикер на сегодняшней дате в своем рабочем календаре, я понимаю, что мне доставлен телефон. В записке краткое напоминание, написанное аккуратными заглавными буквами.

УПОРЯДОЧИТЬ БУМАЖНЫЕ КОПИИ ОТЧЕТОВ ОБ УСПЕВАЕМОСТИ

Я тут же пропускаю записку через офисный шредер.

Теперь, когда я нажимаю кнопку «Вызов», чтобы позвонить по единственному записанному в ней номеру, мое сердце болезненно сжимается от того, что я должна сделать, и я жду, пока не услышу звук принятого вызова.

— Я хотела бы оформить бронирование на вечер воскресенья. В новом крыле, если возможно.

Деловой тон на другом конце провода отвечает ровно, без малейших колебаний.

— Мы, конечно, можем удовлетворить ваш запрос. Сколько человек будет присутствовать?

Я закрываю глаза, пытаясь успокоить колотящееся сердце, и тяжело сглатываю, прежде чем ответить.

— Кроме меня, точно будут еще трое. Не знаю, сколько еще человек могут пожелать присутствовать. Я уже отправила вам список требуемых услуг.

Глубоко вздыхая, я тихо добавляю.

— Я хотела бы выразить свою обеспокоенность тем, что один из ваших сотрудников, похоже, связался с конкурирующим бизнесом. Он может быть довольно… непредсказуемым, поэтому будет лучше, если вы будете готовы к этому.

Мое сообщение сопровождает едва уловимая тишина.

— Мы составим соответствующий план.

— Кроме того, — быстро добавляю я, — мне лично потребуется необходимое оборудование.

— Понятно. Пожалуйста, держите нас в курсе, если что-то изменится. Представитель свяжется с вами сегодня днем.

Когда звонок заканчивается, я смотрю на мобильный телефон, который держу в руке, как будто только он является единственным предателем во всем этом. Как будто это он предал меня. Но все не так.

Если бы это было так, мое сердце не разрывалось бы в груди.