Измена. Счастье вопреки (СИ)

Глава 11

Аня

Они смотрят друг на друга и чего-то ждут. Никто из них не хочет уступать, каждый настроен решительно.

Понимаю, что то, как вывернул сейчас все Витя, уму непостижимо, вот просто кошмарно, ужасно, невозможно. Он поставил сына в такое положение, в котором просто невозможно выиграть. При таком раскладе, все будет так, как хочет муж, и никак иначе.

«Уходи, бросай, мать со мной, покажи, насколько ты слабый», как бы покажи, что способен только на словах меня защищать и не способен в долгую брать и отстаивать меня.

Если сейчас Максим уйдет, получается, он сдался, получается, он слабак, и не способен свои слова действиями подтверждать. Но в то же время, если он останется, что будет тогда? Получается, его тупо взяли на слабо, вот просто на слабо, иначе это не назвать.

Это очень жестоко, очень подло и эгоистично. Да что с ним вообще не так, что происходит, зачем он так поступает? Неужели ему безразлично то, что мы думаем и каково нам с Максимом? Чего он хочет добиться или чего он боится?

Хочется верить, что он просто боится потерять нас и поэтому идет на такие безумства, а не в то, что ему просто хочется подавить нас, и показать, что мы ничто, а он все.

— Витя, что ты делаешь? Остановись, прекрати, — возмущаюсь, хочу осадить его, но на это муж лишь сильнее напрягается. — Ну что ты делаешь? Зачем ты так ставишь вопрос? С ума сошел? Хватит, успокойся, ты взрослый мужчина, — нет, это уже невозможно, они продолжают игнорировать меня. Меня здесь словно нет.

— Мам, не вмешивайся. Я понимаю, и ты его любишь, и меня любишь, и что для тебя, значит, семья, понимаю. Но не лезь, правда, не лезь в это, — Максим продолжает говорить довольно грубо, и я понимаю, что это злость не на меня, не на мой поступок, а на него, на его предательство.

Макс не может смириться с тем, что происходит. Он не может смириться с тем, какое решение ему сейчас придется принять, он боится быть слабаком, и он искренне ненавидит отца за то, что он сейчас сделал. Я понимаю его. Понимаю. Только Вите на это все равно, он радуется тому, что добился желаемого.

Сын не любит, когда его прогибают, он не любит, когда судьба несправедлива, не любит, когда попадает в такую ситуацию, что, как не поступи в любом случае будет виноват. В любом случае кто-то пострадает в нынешней ситуации.

Семья рушится прямо на моих глазах, она буквально утекает сквозь пальцы, и я ничего не могу поделать. Как это все остановить, как? Кто-нибудь, скажите мне.

Да, может быть, я и глупая, может быть, я сошла с ума, но он ребенок, он точно не должен решать эти вопросы, он точно не должен принимать участие в подобном. У него своих подростковых проблем хватает, а в итоге мы не родители, мы просто ужасные люди.

— Он прав, Аня, уходи, а нам надо решить с ним вопрос по-мужски, — опустив руку, перебивает меня муж. — Если не хочешь уходить, тогда сядь и не вмешивайся, мы сами во всем разберемся.

— Не смей так с ней разговаривать. Не смей! Она всю жизнь с тобой, всю жизнь рядом, все для тебя, для нас, а ты ширинку застегнутой не смог удержать? Да что ты за муж тогда, что ты за мужик? О чем мне с тобой по-мужски разговаривать? Ты даже сейчас повел себя как трус.

Макс закипает, это видно. Чем больше он говорит, тем сильнее от злости дрожит его голос, тем напряженнее становится его спина. Они оба, и он, и Витя замерли, как тигры перед прыжками, и непонятно, кто до чьего горла быстрее допрыгнет.

— Думаешь, я не понимаю, что ты делаешь? Не понимаю, чего ты хочешь добиться? Ты хочешь прогнуть меня, хочешь показать, какая жизнь несправедливая. Ты даже сейчас пытаешься преподать мне урок, вот только поздно. Не надо передергивать и играть словами, ты не добьешься того, чего хочешь. Ясно тебе? Не добьешься.

— И чего же я хочу добиться? Мне очень интересно тебя послушать, — с издевкой спрашивает муж, но в его голосе чувствуются какие-то поучительные нотки. Я же говорю даже сейчас он пытается преподать ему урок. Только не время и не место. Он выбрал неудачную ситуацию для того, чтобы поучить сына жизни неудачный момент, чтобы показать ему. Какую-то важную часть мужского мира

Ну что, молчишь и только кулаки сжимаешь, не дорос ты еще до того, чтобы мать защищать, тем более, когда не разбираешься в ситуации. Лучше рот свой закрой и не лезь в это. Это вопрос родителей, и детям в него вмешиваться не стоит.

Витя не повышает голос, не рычит ничего, он спокоен, как слон, как удав, он такой же толстокожий и непробиваемый, как носорог. Не знаю, с кем еще сравнить, но он действительно сейчас, как самый настоящий бесчувственный робот.

— Мы с твоей мамой сами во всем прекрасно разберемся. Без советчиков и помощников обойдемся. Что ты сейчас, кому доказал своей выходкой? Вот что и кому? Я тебе дал выбор, уходи. Уходи и будь трусом, или оставайся здесь и защищай мать, потому что я уйти никому отсюда не дам.

— И ты мне говоришь, что из нас двоих не я мужчина? А ты попробуй поступить сам, как мужчина, дай нам уйти. Ты боишься того, что мы уйдем и сможем жить без тебя, и потом не пустим в наш мир, потому что в нашем мире предателям нет места.

В сердцах выпаливает сын. Понимаю, что всего несколько слов смогли ранить Максима так глубоко, что даже сложно себе это представить. Он ничего не видел, а только сейчас узнал, но в голосе столько обиды, боли. Уму непостижимо. Ему словно больнее чем мне.

— Давай же сам поступи, как мужик, отпусти нас, отпусти. Ну, нет, боишься? И правильно делаешь. Потому что мы выстоим, а вот ты нет.

— А я смотрю, ты совсем охамел, щенок, — на этих словах Макса передергивает.

Еще бы такое сравнение, такое неуважение. Это сильно бьет по самооценке, и подобное сын точно не ожидает услышать от собственного отца. Витя знает куда бить, и бьет очень точно, что с сыном, что со мной.

Макс неспешно подходит к нему. Да, его поза напряжена, но в то же время непонятно, чего он хочет, зачем он это делает. Хочу позвать его, но голос перехватывает, лишь хрип из груди вырывается.

— А вот это было лишним, — резко выпаливает сын, а дальше происходит то, чего мы с Витей не ожидали.

Максим замахивается и резко бьет отца по челюсти своим фирменным ударом.