Когда под ногами хрустит империя

22

– И как долго его высочество собирается скрываться? – полюбопытствовала Кира.

Они с Кенредом сидели в его кабинете, изолированном от наблюдения, поэтому в этот момент им можно было говорить свободно. Кенред выглядел усталым, глаза покраснели от недосыпа, но он определённо не имел ничего против того, чтоб обсудить политическую ситуацию. А перед тем они поговорили о последнем покушении, и Кира услышала, что с исполнителями покушения всё в целом понятно, и с заказчиком – тоже, а вот с промежуточными звеньями – смутно. И копать глубже пока никак нельзя. Можно будет лишь тогда, когда принц обозначит себя и примется сам разбираться со своими приближёнными и слугами. Либо уж тогда Кенреду надо поспешно садиться на престол и самому становиться императором, а это, мягко говоря, не входит в его планы.

Кира, исполненная сомнений, уточнила, будет ли вообще смысл вести расследование, например, через пару месяцев, когда все концы будут надёжно припрятаны в воду, а может быть, даже и в болото. Ведь организаторы, если им повезёт выжить в первые дни после покушения, затихарятся очень старательно. Им ведь грозит намного больше, чем высокопоставленному заказчику… Ну ладно, не меньше.

Кенред, выслушав её аргументы, возразил, что речь вообще-то не о непосредственных исполнителях (которые, скорее всего, упокоились на самой базе), а о значимых промежуточных звеньях. Но в целом он с ней согласился и задумался. Тогда-то последовал вопрос о сроках.

– Видишь ли, – ответил он, – Всё зависит от хода событий. Я не могу рассказать тебе о наших планах, но постараюсь обозначить в общих чертах. Мне кажется, ты вообразила себе, будто Меллгрей хочет, чтоб я сделал за него всю грязную работу, а он потом пришёл в сиянии своей безупречной славы, благородным избавителем.

– А разве это не так? Идея-то, в общем, выигрышная. Изящный ход.

– Нет, не так. Во-первых, это слишком сложно. Во-вторых, маловероятно. А в-третьих, мешают кое-какие политические аспекты. Но это не так важно. Важно то, что хотя его величество ещё жив, уже сейчас начинается грызня между тремя основными партиями претендентов на престол. Уже выдвинуты войска, и на побережье Рамеллира произошло серьёзное сражение.

– О-о… Может быть, они не верят, что государь жив?

– Верят. Но какая разница. Всем очевидно, что он уже не сумеет вмешаться в гражданскую войну.

– Так, может быть, на самом деле он уже и не особенно жив?

Кенред хмыкнул.

– Он жив, и это правда. А если потребуется, его можно будет даже продемонстрировать представителям партий. Но зачем. Они и сами знают, что современная медицина способна поддерживать находящегося в коме человека годами. Мозг условно жив, значит, формально жив и человек. Но всем понятно, что рано или поздно это растительное существование придётся прервать. Империи нужен дееспособный монарх.

– И тот, кто выдернет трубку из монаршего горла, станет преемником?

– Наоборот. Только преемнику это и будет позволено. Но пока идёт война, лучше этого не делать. Впрочем, посмотрим. Обстоятельства могут сложиться по-разному. Сейчас самые нервные уже ввязываются в драку, а я жду своего часа. Даже если кто-то из них и не поверил, что я действую так прямолинейно и предсказуемо потому, что на большее не способен, пока не торопятся на меня обрушиваться. И это мне на руку. Мне нужно время. Я сейчас занимаюсь тем, что беру под контроль все выходы в другие миры империи. Собственно, я собираюсь запереть гражданскую войну здесь, в мире Метрополии. Понимаешь? – Кира приподняла бровь и посмотрела на Кенреда со сложным выражением лица. – Ну, что?

– Так вот в чём причина этого странного промедления. А я уж было поверила, что ты и в самом деле просто ждёшь удобного момента – и теряешь свой шанс.

– Ожидание тоже иногда бывает полезно, это не всегда потеря шанса.

– Да, но, как мне кажется, не в нынешней ситуации… Ну, не суть. А ты уверен, что никто не сообразит, какую именно хитрость ты задумал? Перемещение войск-то нельзя не заметить.

– Пока не сообразили.

– Но если сообразят, то ведь ударят всей мощью в какое-то одно место – я имею в виду, по одному из переходов из мира в мир. И что тогда?

– Именно потому подготовка так и затянулась. Я строю оборону из расчёта именно на самый сильный удар, который может быть нанесён. И одновременно стратегически размещаю войска.

– Понятно. Но избранная тобой стратегия означает, что по факту в мире… как ты сказал – Метрополии?

– Да. Столичном мире.

– Вот в нём по итогу не останется камня на камне.

– Не обязательно. Я постараюсь, чтоб этого не случилось. Но пока первоочередная задача – замкнуть войну в одном мире, не дать ей расползтись. Если боевые действия расплывутся, как жирное пятно, за пределы Метрополии, боюсь, провинция может воспользоваться ситуацией и попробовать помутить воду. Дойдёт ли в этом случае до восстания и раскола империи – не знаю. Проверять не хочу, потому что вероятность очень реальная. Так что только Старый мир, только здешние прекрасные края. Если мне удастся закрыть переходы, я решу основную проблему за год. От силы – два.

– Ты так уверен? – Кенред смотрел без выражения, и этот его взгляд Кира уже научилась понимать – за ним мысли были так плотно спрессованы, что какой-то одной просто не хватало места, чтоб толком отобразиться. – Ты уверен… Ладно. – Она опустила глаза на свой новый экран. Теперь на нём стояла программа чистой записной книжки: она могла делать заметки на родном языке, и всё записанное сохранялось картинкой, во вполне читаемом виде. Достаточно было одного стилоса и не забыть потом щёлкнуть по значку сохранения. – А чем ты планируешь занять меня?

– Да ничем особенным, Кира. Я отправлю тебя управлять Яримом. Ты ведь теперь герцогиня – вот и занимайся нашими владениями. Конечно, ты не представлена, а принято, чтоб новую герцогиню сперва представляли народу, и только потом она вступала в свои права (в отношении меня как нового герцога, ты понимаешь, такую процедуру проводить не нужно, меня там и так знают с момента моего рождения), но ничего. Война спишет нарушение традиций. Проведём церемонию после войны.

– Господи… В жизни никогда не управляла землями.

– Ты же не одна будешь этим заниматься. Там толпа чиновников, все опытные, умелые. Отец, при всех его недостатках, подбирал на свои места стоящих людей, понимающих.

– Он уже знает, что герцог теперь ты?

– Знает, конечно.

– И что он сказал?

Кенред слегка пожал плечами. Теперь сложным было выражение его лица.

– Попросил себе Тергину, пока у меня нет законного наследника, нуждающегося в титуле.

– А ты?

– Я обещал подумать.

– То есть, он воспринял новость мирно.

– Он – столп старого общества. В его понимании случившееся вполне понятно и законно. Нет ничего такого, чему он предан больше, чем своим убеждениям. К тому же, как было сказано, «он слишком счастлив, что ошибся во мне».

– Как изящно… Меня вот что интересует – я должна быть строго декоративной герцогиней, или от меня ожидается активная работа?

– Хм. – Мужчина посмотрел на супругу с сомнением. – Тебе решать. Если ты решишь трудиться, я буду только приветствовать это, но если поймёшь, что такой труд тебе не по плечу, можно будет ограничиться представительскими функциями.

– Ладно. Если я пойму, что способна справиться, каковы будут мои полномочия? Мои права?

– Ты – моя жена, Кира. Ты будешь моим представителем в герцогстве, по сути – мной.

– То есть, мои права будут… абсолютны?

– Почти. Мои люди будут обязаны повиноваться тебе, но прошу – обдумывай каждый свой шаг, прежде чем отдать приказ. И, по возможности, не надо никого казнить. В конце концов, виновного можно посадить под замок и принять решение позднее.

– Так. А кто будет меня контролировать? – Она посмотрела на Кенреда в упор. Он молчал и смотрел задумчиво. Даже оценивающе. То недоумение, которое он изобразил, несло на себе слишком уж откровенный налёт притворства. – Ну, я же отлично понимаю, что ты не дашь мне в руки бесконтрольную реальную власть. Так назови того, к кому я смогу прийти с просьбой отправить тебе сообщение напрямую. Попросить разрешение на какое-то срочное действие, к примеру. Не вынуждай меня тратить время и силы и вычислять этого человека самостоятельно.

Кенред мягко усмехнулся.

– Твой старший секретарь.

– Хорошо. Кто ещё? Кроме старших чиновников герцогства – про них я и сама могу догадаться.

– Этого довольно.

– Понятно. И сколько у нас будет времени до момента, когда вся Метрополия полыхнёт? Ну, предположительно.

– Этого предположительно не случится.

– Но если – так когда?

– Предположительно от двух месяцев до полугода. Может быть чуть раньше, но маловероятно.

– Хорошо. Последний вопрос – если меня и дальше будут именовать вашим высочеством, как мне реагировать? Стоит ли настаивать, что я не высочество, и зовите меня светлостью?

Он заулыбался.

– Пока не стоит. Ничего, скоро мы объявим, что его высочество жив-здоров, и проблема исчезнет сама собой. Пока просто не обращай внимание.

– Поняла… Когда я отправляюсь?

– Завтра.

– А можно прихватить с собой эту девочку, которая мне тут рубашки наглаживает и помогает завязывать шнурки, когда самой тяжко?

– Эту? – Кенред взглянул на супругу с сомнением. – Горничной герцогини будет девчонка, которая только и умеет, что наглаживать рубашки и завязывать шнурки? У неё ведь нет должной подготовки, она не сможет представить тебя как следует.

– У меня тоже подготовки нет. Поэтому мы друг другу отлично подходим.

– Ты ошибаешься. Именно по этой причине тебе нужна горничная, знающая этикет от и до и способная творить шедевры из обычных дамских вещиц.

– И она будет падать в обморок от любой моей попытки надеть штаны вместо платья. Кенред, ты же всё понимаешь.

– Я стараюсь понять. Но получается очень плохо. Думаю, хорошо было бы, если бы ты в свою очередь попыталась понять нас… Ладно, возьми её с собой, однако тебе будет нужна ещё одна горничная. Впрочем, об этом позаботится управляющая. И последнее дело. – Он щёлкнул по своему экрану, и через несколько мгновений дверь приоткрылась. Молодой офицер, который встал на пороге, выглядел смущённым и скованным. Кира обнаружила, что он, кажется, боится поднять на неё глаза, посматривает лишь искоса. Это обеспокоило её, но ровно на одно мгновение. Потом Кенред пояснил. – Поскольку тебе нужен телохранитель, позволь представить тебе капитана Эдельма Синну. Это бывший боевой офицер с прекрасным послужным списком, прошёл подготовку в службе имперской внутренней безопасности, два года служил у меня. Он будет отвечать за твою безопасность и в будущем, когда потребуется, сможет возглавить твою личную охрану.

Кира вежливо кивнула в ответ на короткий офицерский поклон.

– Очень приятно познакомиться, капитан. Меня зовут Кира. Кира Лауш.

– Мадам…

– Кенред, позволь уточнить только одно: капитан будет именно телохранителем, или его функции заключаются в том, чтоб сформировать команду охранников и отвечать за её эффективную работу? Это ведь очень разная работа.

– Да. Сначала – первое. Потом, возможно, второе. Уверен, капитан справится и с тем, и с другим.

– Н-но… Мне всегда казалось, что обязанности телохранителя и главы службы безопасности требуют разных качеств… Но, возможно, я ошибаюсь. Не суть… Тебе виднее.

– Хорошо. Раз возражений нет… – Кенред протянул Синне руку, и тот подошёл чуть ближе. – Он уже принёс мне присягу. Теперь принесёт тебе. Капитан, прошу вас.

Офицер подошёл к Кире, опустился на колени. Не снимая, приподнял перевязь и протянул ей висящий на ремешках кинжал, такой длинный, что сошёл бы за маленький меч. Теперь он смотрел прямо ей в глаза, и уже без боязни. И даже, кажется, без стеснения. Тогда она поняла, что для молодого человека происходящее действительно имеет особое значение.

– Что я должна делать? – осторожно спросила она, не отводя глаз от Синны.

– Возьмись за рукоять, – подсказал Кенред. – Капитан, начинайте.

– Я, Эдельм Синна, верный подданный государя императора и слуга его светлости герцога Яримского, клянусь служить вам как своей госпоже, отдать и разум свой, и кровь, и честь, если понадобится, во имя вашей жизни, вашего достоинства и вашего спокойствия, а также во имя жизни и спокойствия ваших детей.

– Я, Кира Лауш, герцогиня Яримская, принимаю твою клятву, – тихо проговорил Кенред.

– …И все права и обязанности, которые несёт с собой положение твоей госпожи, – повторила она за ним до конца.

Но офицер не спешил подниматься с колен.

– Если ты считаешь нужным, капитан может принести тебе присягу в формулировках, которые приняты у вас, – предложил Кенред.

– Нет-нет, это ни к чему, – улыбнулась Кира, представив, как она берёт пальцы Эдельма в свои ладони и пытается вспомнить средневековую вассальную присягу. Потому что воинская присяга её родины вообще никак не подходила. Ни по каким стандартам. У местной империи наверняка и конституции-то нет – той самой, которую в соответствии с этой клятвой следует защищать. – Поднимитесь, пожалуйста, капитан. Я, конечно, объект сложный, но обещаю, что постараюсь не создавать вам проблем.

Офицер посмотрел с лёгким удивлением.

– Вы первый высокопоставленный человек на моей памяти, кто вообще об этом задумывается.

– Ну, тогда, даст бог, мы поладим… Скажите, а вы и в дальнейшем будете защищать меня руками и кинжалом?

– Разумеется, нет, – вмешался герцог. – Это парадная форма и парадное оружие. В обычных обстоятельствах телохранитель одет и экипирован совсем не так.

– Надеюсь… А с секретарём я когда познакомлюсь?

– Чуть позже. Он пока не прибыл. Всё в порядке, дорогая моя. Без него ты не уедешь.