Когда под ногами хрустит империя

30

С утра пораньше к Кире привели «мастера печатей», и он почему-то принялся делать ей маникюр. Правда, только на одном пальце – мизинце правой руки. Трудился он долго, вводя в ногтевую пластину какие-то металлические волокна, покрывая лаком и снова накладывая рисунок из металла, полосы которого были в несколько раз тоньше волоса. Алерам объяснил Кире, что теперь её ноготь перестанет расти (в действительности расти он продолжит, но вшитая в него система будет регулировать этот процесс и сохранит приданную форму самостоятельно) и начнёт оставлять нужный след – как физический, так и электронный – на оттисках печатей. Как ноготь нужно будет прикладывать к оттиску, он объяснит потом.

Следом секретарь прочёл ей список приглашений на сегодня. Кира окаменела от испуга.

– Я обязана их все принять?

Алерам посмотрел с обычным для себя неразличимым выражением и спокойно ответил:

– Вы можете принять любое из них или все вместе. Можете отказаться под тем предлогом, что вы ещё не представлены герцогству по всем правилам. Но прилично будет ответить благодарственным письмом с сожалениями.

– И это никого не оскорбит?

– Нет. Однако кое-какие общественные обязанности вам придётся исполнять.

Кира вздохнула с облегчением и откинулась на спинку кресла.

– Пожалуйста, сообщай мне, когда я действительно буду должна появиться на приёме или обеде.

– Обязательно.

– У меня сегодня важное совещание. И вот ещё – когда приедут редакторы? Они сообщили?

– Я́ им сообщил, ваша светлость. Они будут через полчаса. Пока же вам надлежит взглянуть на наряды, которые подготовили вам для обеда в здании яриминского муниципалитета. На нём вы обязательно должны появиться.

– Господи ты боже мой… Сейчас меня сожрут с костями…

Алерам буквально на гран – не больше – посуровел.

– Ваша светлость, я понимаю, вам трудно найти общий язык со своей старшей горничной. Она может показаться излишне резкой и категоричной. Но она – мастер своего дела, и никто не сможет презентовать вас обществу лучше, чем она. В круге высшей аристократии, где вы оказались, нет места ни эпатажу, ни экзотике, ни чрезмерному вольнодумству. Этот круг живёт по традициям и строгим неписаным законам. Надеюсь, вы меня понимаете.

– Полагаю, что да. – Кира нахмурилась.

– Вам придётся выбирать, ваша светлость, что для вас важнее всего: поразить общество своими идеями или же своим необычным обличием. То и другое одновременно у вас не получится.

– М-м… Кажется, я тебя понимаю. И потому, честно говоря, даже не знаю, что делать. Конфликты между мной и этой дамой – а я более чем уверена, что она специалист экстра-класса, раз ты так говоришь, но и я ведь не овечка на верёвочке, так уж сложилось – попросту неизбежны. Это наверняка. Что ты мне посоветуешь?

– Держать себя в руках, ваша светлость. По возможности всегда держать себя в руках. Другого такого мастера я для вас вряд ли найду.

– Понятно… Тогда давай я сперва пообщаюсь с редакторами. Думаю, этот разговор меня вымотает, и я достанусь своей горничной не в том состоянии, чтоб упорно спорить, а потом кого-то увольнять. Они уже ждут?

– Они вот-вот приедут, – терпеливо ответил секретарь. – И будут вас ждать в малом кабинете. Прошу вас, следуйте за мной.

Кире всё-таки пришлось исполнить весь ритуал примерки до конца – она безропотно позволила обернуть себя в ткань, покрутить так и эдак, вымученно улыбаясь, признала, что не видит разницы между платьями, и выдержала уничижающий взгляд горничной. Видимо, секретарь поговорил и с ней, потому что дама воздержалась от комментариев, только едва заметно фыркнула и принялась собирать незаконченные наряды. А освобождённая Кира устремилась в малый герцогский кабинет, где её терпеливо дожидались восьмеро мужчин.

– Рад служить вам, ваша светлость, – по очереди произнёс каждый из них.

– Прошу, присаживайтесь… Я вот о чём вас хотела спросить. Как у вас обстоят дела с пропагандой?

– С пропагандой?..

– У нас?..

– Что вы имеете в виду, ваша светлость? – спокойно поинтересовался один из редакторов, и Кира повернула голову именно к нему.

– С популяризацией сомнительных решений руководства. Всякое же бывает… С формированием положительного общественного мнения в разных других случаях. Пресса ведь для того и существует – ну, помимо функции информирования, которая во многих случаях даже отступает на второй план. – Она заметила неприязненный взгляд другого редактора и уверенно встретила его молчаливое недовольство. Ей было очень страшно и очень трудно, но в таких делах всегда надо идти ва-банк, и самоуверенность – единственный козырь в подобной игре. – Если здесь так не принято, я сожалею. Но мне нужна будет помощь.

– Какие именно непопулярные решения вы предполагаете принять?

– Война – это сонм неприятных решений, но иного выхода зачастую нет. Я уж молчу о том, насколько я сама… сомнительна. Его светлость принял решение о женитьбе по определённым обстоятельствам, которые уже изменились. Разводиться он, кажется, пока не собирается, значит, работаем с тем, что есть. Нужно помочь герцогу, поддержать его репутацию и попробовать представить меня если не в положительном, то хотя бы в нейтральном свете. Я, понятно, сама с такой задачей не справлюсь.

– Я понимаю, ваша светлость, – сказал доброжелательный. – У меня уже есть несколько идей, как можно это сделать, не привлекая непосредственно вас. Что же касается решений, то тут нужно знать поконкретнее.

– Само собой. Давайте тогда сначала всё обсудим с вами… с тобой… Извините, у меня язык не поворачивается вам «тыкать», у меня на родине такое обращение унижает обоих. Прошу отнестись с пониманием. В общем, мне проще будет сперва с вами всё обсудить, но если у других уважаемых редакторов, – она обвела взглядом всех, кто собрался за столом, – появятся идеи, я рада буду их выслушать. – И сделала жест, который с ней утром, ещё до маникюра, тренировал Алерам – отпустила всех присутствующих. Кроме выбранного ею человека.

Он рассматривал её с вежливым сдержанным любопытством – во взгляде чувствовался профессионализм. Можно было представить, как в мыслях у него уже бежит строка: вот первый абзац статьи, вот нужные эпитеты, а ещё такое описание молодой герцогини, чтоб у подданных она вызвала восторг и желание ей служить. Он ещё не был уверен, что с ней можно будет работать, но определённо заинтересовался.

Она тоже смотрела на него – как и на всех, с кем ей теперь предстояло иметь дело – с глубоким и напряжённым интересом. Ей трудно было даже представить, какие подводные камни могут ждать её в общении со всеми этими людьми, какие сложности ей предстоят. Как они мыслят? Как смотрят на неё и чего ждут от представителя – пусть и формального – высшей власти в здешних местах? Это ещё только предстояло выяснить.

Немного успокаивало то, что местные чиновники восприняли как должное её приглашение – и вот они уже здесь, большинство в сопровождении секретарей, а значит, какие-никакие отчёты тоже подготовили. Удивительно… Первую половину совещания Кира молчала и слушала, вдумываясь не столько в цифры (их и невозможно было запомнить), а в общее направление мысли присутствующих. Ещё она делала себе пометки. А в беседу вклинилась, когда разговор зашёл о снабжении жителей герцогства во время войны.

– Это ведь, собственно, ключевой вопрос – как добиться того, чтоб люди попросту не перемёрли от голода, но при этом чтоб нам не пришлось тратить огромные средства и при этом ещё и кормить спекулянтов, – осторожно произнесла она, дождавшись общей паузы.

– Спекулянтов? – Консулар свёл брови.

– Перекупщиков. Очевидно, что как только война подойдёт к границам Ярима, возникнут проблемы со снабжением, и перекупщики примутся скупать все продукты подчистую, чтоб потом продать втридорога. Или в десять раз дороже. Догадываюсь, что закон предусматривает что-то на подобные случаи, но предотвращать всегда лучше, чем бороться с последствиями. У меня есть две идеи – не спешите их отвергать. Попробуйте сперва всесторонне обдумать. Мало ли – вдруг что-то покажется вам подходящим. Опять же – если правильно эти нововведения популяризировать, может быть, народу они придутся по вкусу.

– Вы хотите, чтоб пресса заблаговременно обрушилась на перекупщиков и заклеймила их позором? – понимающе улыбнулся редактор. Его посадили в самом конце стола, но, похоже, сам факт, что он присутствует на этом совещании, бодрил его. Новый член герцогского совета был полон энтузиазма и готов был это показать.

Кира кивком показала, что всё поняла. Но и соглашаться не спешила.

– Вообще-то провоцировать в герцогстве беспорядки и самосуды над торговцами не входило в мои планы. А я боюсь, если действительно начнутся проблемы со снабжением, этим и закончится. Нет, я предлагаю кое-что другое. Во-первых: ввести карточную систему. У каждого гражданина будет право купить в государственном магазине (здесь же есть государственные магазины?) некий набор продуктов, необходимый для того, чтоб выжить, и без карточек эти продукты продаваться не будут. Так мы будем уверены, что на том базовом объёме продовольствия, которое мы закупим и ввезём, жители точно выживут, и это позволит нам сэкономить на закупках. А за излишествами народ сможет, если пожелает, идти к перекупщикам. Но и без перекупщиков большинство выживет, а значит, цены не взлетят под небеса. И во-вторых: почему бы не выделить в городах места под ярмарки? Пусть местные производители привозят туда продукты, всё по упрощённой схеме, всем хорошо. Здесь ведь есть местные фермерские хозяйства?

– Почти везде, ваша светлость, – ответил чиновник, ответственный за сельское хозяйства Ярима – очень немолодой, сухощавый и недоверчивый. Он посматривал на герцогиню, как на премиальную корову, которую то ли покупать стоит, то ли дисквалифицировать с выставки. Но отвечал без промедления. – Близ столицы – восемнадцать крупных хозяйств и около пятидесяти мелких. Кроме того, имеются шесть многоуровневых гидропонных оранжерей, где выращиваются овощи и зелень. Шестьдесят процентов принадлежат герцогу, тридцать два – частным компаниям, а восемь на паях – работникам, и они время от времени пытаются реализовать принадлежащую им продукцию напрямую. Можно дать им помещение и возможность продать овощи при минимальных отчислениях. По остальным регионам герцогства…

– Благодарю вас! – остановила его Кира. – Я поняла. Как и думала – тут есть чем воспользоваться. Я уверена, что вы сможете предложить наилучшие варианты. Это позволит сильно сэкономить, не так ли?

– В том случае, если мы сумеем найти поставщиков, которые не воспользуются ситуацией и не задерут цены на те продукты, которые мы здесь не производим, либо производим мало, – сказал камерарий.

– А вы попробуйте. Если не получится, то у меня тут есть ещё одна идея, я ею охотно поделюсь. Чуть позже. А что скажете насчёт карточной системы?

– Надо обдумать, – ответил консулар, задумчиво постукивая стилом по стопке бумаги.

– Благодарю. Представитель прессы ведь тоже обдумает, как можно было бы подать эту систему самым привлекательным образом? Понимаю, по первому взгляду новшество может показаться сомнительным, даже страшным. Но это дело привычки.

– Я предложу формулировку новости, – задумался редактор. – Уже сегодня к вечеру.

– Боюсь, не смогу оценить её воздействие. Сами понимаете.

– Я помогу, – вставил Алерам.

– Спасибо. Что с подготовкой солдат? С партизанами? С пополнением складов?.. И что насчёт разработки пулевого оружия? Работы ведутся, как понимаю?

– О, да, и успешно, – оживился генерал. – Ваша светлость хотели бы взглянуть?

– Знаете – очень. Пожалуйста, запланируйте визит, достопочтенный, – обратилась Кира к секретарю. – Если это будет прилично.

– Вполне. – Алерам держался холодно, как лёд.

К концу совещания у Киры уже немного пухла голова, поэтому настроение секретаря её мало обеспокоило. Она старалась не упустить ничего важного и искарябала несколько страниц блокнота кривыми торопливыми записями. Даже такие лучше, чем вообще ничего, по ним хоть можно будет примерно вспомнить, о чём шла речь. Она очень устала и к концу совещания думала только о чае, которым, наверное, можно будет насладиться в полном одиночестве.

Но когда Ри Кридей поймал её за руку (большинство чиновников как раз потянулись к выходу), безропотно задержалась. Даже вздоха огорчения себе не позволила. Работа есть работа.

– Позвольте… Нужно кое-что обсудить.

– Да, конечно. – Кира вернулась в своё кресло. – Вам не понравилась идея с карточками…

– Нет, наоборот. Идея неплохая. Думаю, мы её используем. Как понимаю, у вас на родине подобные приёмы уже были опробованы?

– Многократно.

– Каков эффект?

– В целом положительный, хотя народу не очень нравились подобные ограничения в мирное время.

– Хм… В мирное? А зачем было вводить такое в мирное время?

– Ну… Обстоятельства бывают разные…

– Понимаю. И какого рода карточки действовали у вас на родине?

– В военное время – на всё. На хлеб, на крупы, жиры, масло, сахар, одежду. В мирное всё было помягче, конечно. Но действовало вполне эффективно.

– Понимаю. Безусловно, мы попробуем. Но я хочу знать, что вы задумали предложить, если с поставщиками не удастся достичь согласия. Я должен знать, что у вас на уме.

Кира пожала плечами.

– Можно попросить чаю? В горле пересохло… Да ничего особенного, честно-то говоря. Я просто подумала, что… Сейчас все переходы в другие миры контролирует только один человек – его светлость герцог Яримский. Как понимаю, эта блокада нарушает налаженную торговлю между мирами. Ещё пара недель, и та сторона будет счастлива продать сюда что угодно и по самой малой цене, лишь бы купили. А купить сможем только мы.

Ри Кридей приподнял бровь и посмотрел на Киру с искренним интересом.

– Пожалуй. Мне нужно, чтоб вы подготовили соответствующую письменную просьбу вашему супругу. Если он подпишет приказ, дозволяющий вам проводить эшелоны через блокированные переходы, ваша печать в этом деле станет равнозначна герцогской. И можно будет не беспокоить его отдельными просьбами.

– Наверное, достопочтенный Алерам сможет подготовить нужный документ.

– Лучше его подготовит мой секретарь. Я пришлю вечером. Придётся приложить обе печати и мизинец. Вам покажут. И ещё один вопрос. С ним ко мне пришёл помощник камерария, который занимается крупными производствами. – Ри Кридей кивнул Тудхалу, который остался у двери, и тот подошёл с электронным блокнотом своего секретаря – всецело готовый к работе. – Поскольку вы отдали распоряжение готовить приграничные заводы к эвакуации, и все с этим согласились, мы начали прорабатывать детали. По этой причине к нам обратились частные инвесторы яримских производств с требованием возместить им финансовые потери в связи с эвакуацией. Очевидно, что пока заводы будут перевозить, доход сильно упадёт. – Он помолчал и добавил. – Речь идёт об очень серьёзной сумме, но компании согласны на рассрочку.

Кира, пытаясь понять суть того, что услышала, нахмурилась, уткнулась взглядом в блокнот. Потом обернулась к карте, где были размечены крупные яримские заводы.

– Так… Прошу прощения. О чём вообще речь? Какие частные инвесторы?.. Я, видимо, сама себя ввела в заблуждение – речь о частных производствах, не о тех, которые принадлежат герцогу? Уточните, пожалуйста. Да: финансы – не моя стихия, поэтому, если можно, объясните простыми словами. Как можно понятнее.

– Постараюсь, ваша светлость. Производства, безусловно, принадлежат семье Рей, яримским владетелям, тут вы не ошиблись. Но ещё при прадеде вашего супруга частные инвесторы сделали весьма значительные вложения на определённых условиях. В дальнейшем делались менее крупные инвестиции. Договор предоставляет частным компаниям право получать дивиденды с яримских производств.

– Всех?

– Да, ваша светлость.

– И какова же доля частных компаний? Сколько дохода они получают?

– Совокупно: от шестидесяти восьми до восьмидесяти двух процентов. Разумеется, они отделяют часть своей прибыли в пользу герцога лично. Примерно два-три процента. Точная цифра договором не обозначена. Добрая воля компаний завышать её, скажем так. Но сами отчисления оговорены.

Кира посмотрела на Ри Кридея круглыми от шока глазами. Она довольно долго молчала, собираясь с мыслями.

– Так, позвольте… Сделанные когда-то инвестиции теперь дают компаниям право на доход?.. Как понимаю, вложения были сделаны больше ста лет назад, верно?

– Да, ваша светлость.

– С тех пор, полагаю, производства выросли?

– Разумеется. Если не ошибаюсь… – Ри Кридей развернул небольшой экран – видимо, с цифрами. – Более чем на двести процентов. Есть и те, что выросли намного значительнее – на пятьсот и шестьсот процентов.

– Угум… То есть, когда-то вложив деньги, теперь эти частные компании (причём, полагаю, не они сами, а их юридические наследники) получают в два, три и даже шесть раз больше? Уже более ста лет? При этом они, как я понимаю, не желают нести никаких финансовых рисков, а возникшие по причине войны финансовые затруднения собираются возложить на герцогскую семью? Всё так?

– Всё верно, – ответил консулар, глядя на Киру испытующе.

– Ну что ж, узнаваемая тактика. Идеальный способ прибрать к рукам государственные активы, иметь доход, даже, скорее, чистую ренту, но не иметь расходов и рисков, и лишь немного платить от себя номинальному владельцу имущества! Кто-то слишком хорошо устроился. – Она задумалась, шевеля пальцами «стрелку» на брюках. – Понятно. Но, как я полагаю, в любом договоре должны быть предусмотрены форс-мажорные обстоятельства. Война к ним несомненно относится. Сообщите этим частным компаниям, что они, коль уж претендуют на доход с производств, обязаны поучаствовать в их эвакуации пропорционально доле своего дохода с них. Посчитайте по максимуму – и за демонтаж, и за перевозку, и за наладку на месте. И за перевозку и устройство рабочих. – Она тоже посмотрела на консулара в упор. Тот молчал, и в его взгляде читался намёк на улыбку. Это могло быть что угодно: от одобрения до насмешки. Но он молчал, и поэтому она продолжила. – Разумеется, им будет предоставлена возможность платить в рассрочку. Если откажутся вовсе – что ж. Пусть не платят. Но тогда герцогская семья заберёт себе их права на доходы с производств.

Она чувствовала на себе взгляд Алерама, но тот тоже молчал, как и Ри Кридей. Молчание затянулось, мужчины обменялись взглядами, потом снова посмотрели на даму. Кира терпеливо ждала.

– Это элегантное решение, ваша светлость, – медленно заговорил консулар. – Однако как нам быть с неизбежной реакцией представителей банкирского сословия на такой шаг? Вы понимаете, что последствие может быть только одно – Яриму просто-напросто откажут в кредите?

– Это действительно серьёзная беда?

– Полагаю, катастрофа. Никому ещё не удавалось вести успешную войну без кредита.

– М-м… И он того стоит? На одной чаше весов – промышленность, грядущее развитие, перспективы, возможность освободить герцогство из цепких банкирских лап, на другой – кредит на войну.

– Я понимаю, что вам это кажется несопоставимыми вещами, однако на войне очень часто возникает ситуация, когда деньги нужны немедленно, и довольно крупные суммы. Ваше решение может оставить без кредита не только герцогство, но и армию, которой командует его светлость.

– Ну да… Вы уверены, что банкирские дома проявят солидарность? Беспринципность банкиров и продажников известна всем. Если есть выгода, они на всё пойдут ради неё. Если не все, то часть.

– Возможно. Но в этом случае условия кредита будут такими, что герцогство потеряет все преимущества, которые сумеет приобрести вашими усилиями.

– М-м… Да, понятно. Но на войне всё-таки чаще требуются ресурсы, а не деньги. Нельзя ли будет их получить в изолированных мирах на самых льготных условиях? Или даже в кредит?

– Эту карту можно разыграть лишь однажды, – холодно вмешался Алерам.

– Ой ли?

– Здесь соглашусь с её светлостью, – высказался камерарий. – Эту карту можно будет разыгрывать до бесконечности, до того момента, пока переходы не будут снова открыты. Если её светлость получит от супруга согласие пропускать эшелоны с гражданскими грузами, мы сможем сделать такие деньги, что банкиры сами к нам встанут в очередь за кредитом.

– Это может и не получиться. Зыбкая почва, Гаий.

– Мне пришло в голову ещё кое-что, – проговорила Кира. – Я ведь на странном положении, да? Господа банкиры могут решить, что новоиспечённая простолюдинка-жена герцога понаделала дел, а герцог потом придёт и наведёт порядок. Зачем им сходу ссориться с одним из самых влиятельных людей империи? Разве они решатся сразу рвать с ним? Разве не предпочтут подождать? А когда его светлость вернётся, война уже закончится, и кредиты не будут настолько нужны. И его решение уже будет его решением. Да и… Рискнут ли банкиры из-за десятка заводов восстанавливать против себя императорского канцлера?

– А может быть, даже самого императора, – пробормотал Тудхал.

Ри Кридей одарил его мрачным взглядом.

– Пожалуй, вы правы, ваша светлость. Я готов с вами согласиться. Но кто сообщит представителям частных компаний об этом решении?

– Могу я, – предложила Кира. – Они будут ждать беседы с глупой девицей – я сыграю именно такую. И это даст нам хорошую временную фору.

– Вы должны быть готовы, ваша светлость, – произнёс камерарий, – что они попытаются вас подкупить.

– Пусть попробуют. – Она оглянулась на малую дверь рядом с картой. – Чай! Ну наконец-то!