Академия преемников. Кощеев не убивать!

Глава 14

На душе было погано. Нахальная змейская рожа, хамски смеющаяся второй час, радости не прибавляла. Отвесить бы ему смачного дружеского пендаля за издевки над жертвой интернет-обмана.

Новый добрый молодец оказался недобрым. Подъехав к уютному кафе на большом черном автомобиле, человек с ходу разразился бранью: все парковочные места оказались заняты, а на единственный свободный кармашек успел въехать отечественный автопром. Обругав пенсионера за рулем пыхтящей машины, молодец быстро вычислил меня по косе.

— Вэй, слушай, не нарощенные? — восхитился он с легким кавказским акцентом.

Сам потенциальный отец был черноволос, бородат и сверкал карими очами, точно звездами. Ну-у-у, ничего так, могучие гены. Вероятно, мой дедушка тоже был родом из горных княжеств, и мама пошла цветом волос в него.

Стоило ему сесть за столик, как пальцы, украшенные перстнями, мгновенно защелкали. «Где эти официанты ходят? Уволить лентяев», — скривился мужчина. Полоз за соседним столиком слегка приподнял бровь, поднося к губам чашку с двойным эспрессо. По договоренности царевич молчал при любых обстоятельствах, не лез с подсказками, советами и комментариями.

— Ты говорил, что тебя интересуют только серьезные отношения?

— Конечно, — почти оскалился человек, масштабно заказывая лобстеров и шампанское. — Только самые серьезные!

— Можешь рассказать поподробнее? Какой график встреч, объем часов, проценты или оклад?

Черноволосая официантка поставила передо мной чашку с горьковатым кофе, мгновенно улепетнув прочь.

— Ай, дай номер отца, договоримся, — отмахнулся он. — Лучше скажи, кальяны любишь? Готовить умеешь?

Через час я выскочила из-за столика, как ошпаренная. Какая чудовищная ошибка! Бабушка моя родная, за какие грехи мне это свидание? Мчась в академию, я проклинала день регистрации на сайте знакомств.

— Ха-ха-ха, вот тебе и дочка! — потешался Сенька, топая сзади. — Троих сыновей родишь, тогда и девочку разрешат.

— Наглец, — в душе кипело негодование. — Если Яга родит сына, жизнь вымрет. Да как он смеет?

«Дети остаются с отцом, женщина, — поучительно провозгласил интернет-ухажер, веля официантке налить мне чай, ибо кофе якобы вреден. — Шампанское тебе нельзя, ты будущая мать». Всякий, кто протянет руки к наследнице рода Ягинь, уйдет с обрубками, если очень повезет. Но мой мрачный вид и сгущающиеся тучи не остановили околесицу.

— Быть второй женой неплохо, — подстебнул царевич, сдерживая гомерический хохот. — Почему отказываешься, красавица?

— Чувствую себя отвратительно. Этот кровопийца из меня все соки выпил.

Голова слегка побаливала от беспрецедентной чуши, вываленной скопом. В Приграничье задышалось легче, воздух стал гораздо чище, но поджилки все равно тряслись от пережитого негодования. Вторая жена, да не жена — двоеженство на Руси запрещено. А как тогда? Неофициально. На логичное замечание, что это не жена, а любовница, молодец разразился сердитой бранью. Покопавшись в памяти, я вспомнила, почему мама не любит ездить на юг — местные колдуны весьма неохотно разговаривают с женщинами.

— Три сына — это не страшно, — змей искренне радовался моему свиданию. — То ли дело мы. Иногда самочки по сто яиц за раз могут отложить. Пока все вылупятся, язык на бок свесишь. Бегаешь, сфагнум им увлажняешь, кормишь капризуль с рук… Если одна заартачится, все кубло есть откажется, пока каждую не уговоришь.

— Нет, я понимаю, три дочери, — возмущению не было предела. — Но три сына!..

— Согласен, дочери лучше, — покивал он. — Молодым царевнам легко угодить: запер в сокровищнице на пару часов, и все довольны. А за сыновьями глаз да глаз, чтобы до конюшен и банков не добрались. К тому же, ласковые они, царевны, — тепло улыбнулся друг.

По слухам, царевна Золотой волос обладала капризным характером, тягой к роскоши и безвредному баловству. Отец с ней строг, но из брата вить веревки никто не запрещает. А тот и рад любимой сестре угодить: привезти редкий подарок, вывести на прогулку к людям или помочь с чародейством.

Вернувшись в академию через окно, как первоклассные ниндзя, мы проскользнули мышками в гостиную.

— Разве отец новой Яги не должен быть человеком? — холодно раздалось позади.

Академия притихла. Субботний вечер знаменовался отдыхом, другие студенты веселились на своем этаже, кто-то из однокурсников отпросился по личным делам, поэтому здание молчало. Тем неожиданнее было услышать за спиной вопрос.

В гостиной факультета из наших остались только Фрида, мертвец и фей. Богиня с удовольствием заплетала волосы в две косы, лукаво поглядывая на нас из-под опущенных ресниц. Фей, мерзавец, потягивал из бокала жижу, пахнущую всеми запрещенными веществами. Стукнуть бы его в поучительных целях! Или подлить слабительное ради воспитания. Жаль, расчухает быстро.

— Не занудствуй, — лениво отозвался принц, переворачивая страницу конспекта. — Мне даже интересно, какой мутант у них получится. Баба-кобра верхом на помеле.

— Зато царских кровей, — вступилась богиня, закалывая челку. — С отличным приданным и образцовой родословной.

Сплетники! Трепачи, лишь бы языками чесать. У меня, может, настроения нет перепираться и язвить. Голова болит… Впереди еще одно дело, откладывать которое никак нельзя. Следствие следствием, но обязанности жрицы главнее. Я давно выслеживала своих жертв, по крупицам собирая информацию, где они изволят отдыхать. К понедельнику каждый из них должен осознать, что злить Ягу нельзя. И исправить содеянное за годы финансового обжорства.

«Пс-с-с!», — под плинтусом спальни возникла щель. «Пс-с-с, панночка Яга, можно вас на минутку?».

— Да, пан Никифор, говорите.

Кухонный домовой высунул из пола голову, опасливо огляделся по сторонам в поисках шебутных бесов и лесовичек, готовых затоптать даже высших, и шмыгнул ко мне, мгновенно оказавшись у подола.

— Панночка Ярослава, не соизволите помочь? — он показал маленький сложенный вчетверо листок. — Шурин мой из княжества Литовского весточку прислал, а я, к стыду своему, польский подзабыл. Не побрезгуйте перевести, а?

— Утешьтесь, пан, не вы забыли польский, это княжество не захватило вас в будущее, — я посочувствовала, взяв листочек, исписанный мелким почерком.

Польско-литовский домовой звал нашего повара на свадьбу своей кузины, обещал организовать трансфер известной авиакомпанией в сундуках с ручными изделиями, изготовленными на ярмарку мастеров. Для домовика Никифора зарезервировали место в сундуке с бирюзой в Вильнюс и в махонькой шкатулочке с обсидианами и аметистами — обратно.

— Какой у меня шурин, — хвастал домовик, лоснясь от гордости. — Гостеприимный, жуть! И почтительный, все для гостей: обсидиан да аметист для нечисти что мед, силу даруют. Жаль, мало их на Руси добывают, больше из-за границы везут. Всю родню на свадьбу сестрицы пригласил, даже про меня не забыл. Недаром с ним аж три раза виделись!

Боги великие, какое счастье, что мне нельзя замуж. Лада сжалилась, не иначе.

Пока руки вынимали из ящика разнообразные вещи, голова витала в облаках. Как уговорить ичетика сотрудничать? Хорошо бы использовать тактику «доброго и злого колдуна», для которой нужен напарник. Еще раз подвергать кого-то из друзей риску отчисления крайне стыдно. Будь нечисть ниже рангом, родник давно бы высох, но старика на испуг не возьмешь. Остается подкуп и шантаж.

— Привет! — в комнату без стука влетела Тэли. Ежевика на подоконнике задрожала, разглядев гостью, и успокоилась. — Как прошло свидание?

— Подождите нас, — возмутились остальные мойры, вламываясь вслед за сестрой. — Фух, еле успели! Теперь рассказывай.

«Ой, неприлично о подобном спрашивать», — бесцеремонно вторглась богиня, бросив спутника в гостиной. А нет, не бросив. Мрачная немертвая колода вошла следом, бескомпромиссно усевшись на подоконник, мол, бульдозером не сдвинешь. И безучастно уставилась в окно, мимолетно погладив листики ежевики.

Моя голова вот-вот лопнет от напряжения. Приперлись, понимаешь ли, нелюди. Все в сборе.

— Как успехи…

— Целовались? — выпалила Плешка, перебив Кощея.

— …в расследовании? — процедил он, бросив злой взгляд на мойру.

Ах, вот чего он притащился. Его навья аура набивает оскомину, рождая неприятные ощущения в животе. Пожалуй, Константина можно взять на роль «злого» колдуна для допроса, а если отчислят — поделом. Оба без диплома останемся.

— Сначала о деле, — набитый черный кошелек лег рядом с мужскими часами. — Увы, поход в следственный комитет ничего не дал. Мало того, что попались, так еще и информации никакой. Сеня, подтверди.

— Угу, — раздалось из-под кровати. — Слава, этот мужчина явно раздался в теле.

«И-и-и-и!», — тоненько взвизгнула Плешка, мгновенно отпрыгнув прочь. Подскочив от неожиданности, мойры шибанули кулаками по матрасу, перепугав тех, кто не услышал комментарий Полоза. Хитрый ужик тихо вполз последним и спрятался под койкой, рассчитывая, что я не замечу. Подпрыгнувший Кощей в мгновение ока выхватил меч, сделав выпад. Ба-бах! От громкого взрыва из-под кровати полетели ошметки ткани.

О, нет!

— Ша, какие вы нервные, — бодрый голос змея показался особо издевательским.

Вынырнув из-под мебели без единой царапины, Полоз небрежно отодвинул направленное острие меча. А меня затошнило от негодования. Хулиганы! Такой экземпляр погубили.

Перепуганная Фрида наклонилась и подобрала вялый кусок резины телесного цвета, очень похожий на человеческую кожу. Глаза присутствующих округлились.

— Сидели, никого не трогали. Внезапно под кровать проник злостный суицидник и устроил акт испуга до икоты, — быстро оттарабанила Кири, спрятав за спину тонкий кинжал. Рефлексы, наверное.

— Годится, — дружно решили мойры, щипками возвращая краски лицам. — Слав, не грусти, мы тебе нового любовника поймаем.

Мою любимую куклу вуду лопнули! Ироды! Лучшего представителя резинового вида уничтожили. Я же его неделю утрамбовывала полотенцами омских бизнесменов, потерянных ими в сауне. Специально выслеживала, где эти гады — владельцы строительных фирм и заводов — изволят париться, подкупала банников и командировала суккубок для «досуга». А этот мародер все испортил!

— Костяшка проклятая. Да я тебя лично придушу, висельник!

Такая качественная порча сорвалась. Всех выгоню к кузькиной матери, только с тошнотой справлюсь. «Шли бы вы», — благословленные друзья потупились и нехотя удалились прочь. Один Сенька обернулся в дверях, наградив долгим внимательным взглядом. Бог тебя простит за дурные шутки, только оставьте меня одну.

Почувствовав острую резь в желудке, я прижала ладонь ко рту и села на постель. Что же это такое? Откуда тошнота? И голова с животом все не унимаются, болея на разные лады. Дрожащие пальцы не держат силу, колдовство рассыпается в руках. Что-то не так, мысли путаются. Похоже на сглаз, но защиту Макоши не пробить. Возможно, кто-то навел на меня сильную порчу, опередив на пару часов.

«Пошло вон», — боль лишь острее вонзилась в желудок. Да свят-пересвят! Сажик, беда!

«Мр-р-р, ну ты даешь, — наставник раздраженно ворвался в мои мысли. В особых случаях Сажик не стеснялся ругать ученицу с другого конца страны, хвостом чувствуя мое состояние. — Где черную спорынью подхватила?»

Уй, мама… Черная спорынья? Плохо дело. Надо срочно лечиться. Найду вражину, наславшего лярву, и оторву ему волшебную палочку.

Черную лярву — она же спорынья — нельзя вычистить изнутри, эта дрянь присасывается к позвоночному столбу и парализует энергетические центры. Перед глазами все плывет, черт побери! Нужна помощь, срочно.

«Попроси Фриду», — выпалили побледневшие мойры. Девушки глядели на меня с ужасом, отказавшись перерезать усики лярвы, вросшие в корешки спинных нервов. Испарина покрыла лоб, и, не слушая бормотание девушек, я шагнула к комнате богини.

«Ой, Славочка, мне идет? — тонкая белая сорочка облегала стройный стан девушки. Я заглянула всего на мгновение и с удивлением поглядела на восхитительную богиню красоты. — Сегодня или никогда!».

Ясно, и здесь не до меня. Матушь-Макушка… Ой, прости-прости!

Надо идти в баню и делать все самой. При академии есть настоящая русская банька для настоящих ценителей, где ночевали банники. По негласному соглашению, любой мог попариться в охотку, но другая нечисть парную не жаловала, а мы с девчонками ходили с удовольствием. Только найду травы для изгнания насланных сущей и полотенце. Полотенца бизнесменов жалко, неделю собирала… Нет, Слава, думай о лечении, не позволяй гадине сбить тебя с толку.

Больно, как же больно! И жарко: горькое пламя разливается по телу, отдаваясь болезненным томлением. Кровь, прилившая к низу живота, скручивается тугим узлом, так больно и сладко одновременно. Противная черная сеточка из потемневшей венозной крови расцвела прямо на запястье — верный признак, что лярва зреет.

— Ярослава, — великая богиня, только не сейчас. — Нам надо поговорить.

— Не сейчас, — я с трудом сглотнула горячую слюну. — Мне нужно принять ванну.

Голова кружилась от тупого и склизкого чувства вторжения, будто под кожей ползают черви. Хотелось не просто помыться, а соскоблить с себя сантиметровый слой дурной черной копоти, не видимый глазом, но ощущаемый телом. Рвано дыша, я попыталась прогнать накатившее томление, начиная паниковать. Плохо, просто отвратительно!

— Подожди, — назойливый мертвец захотел перехватить мою руку, но быстро получил локтем под дых и недовольно отступил. — Кха! У меня серьезный разговор, Ярослава.

— Отвали, — обледенелые кишки ворочались айсбергом. — Прочь от меня.

Проклятая лярва заразна для живых организмов. Не знаю, через кожу или слизистые, но лучше поскорее убить вымораживающую энергетическую спорынью, пока она не добралась до горла и не начала душить меня своими мерзкими темными жгутами. Или еще хуже, если паразит не смертоносный, то начнет расползаться по всему телу, рождая странные желания: есть несъедобное, задержать дыхание и потерять сознание, томление чресел до потери рассудка даже у девственниц и причинение себе боли.

— Ярослава! — гаркнул Кощей. Темные глаза полыхнули синим пламенем бешенства.

— Тебе же сказали, отвали, — Сенька ленивым голосом прервал в спор, спасая Кощея от проклятья в лоб. Вечно улыбчивый друг ошпарил мертвеца серьезным взглядом. — Слав, проводить?

— Ты… — Константин пошел пятнами.

Опять бодаются, как дети малые. Только Полоз все пристальнее глядит в корень проблемы — вздувшийся под сарафаном живот — и отчетливо хмурится. Даже злится. Особенно на недогадливого Кощея, столбом стоящего на пути.

— Тебя заждалась богиня, — холодно улыбнулся змей. — Нехорошо заставлять мадемуазель ждать.

Осекшись, навий царевич оглянулся на второй этаж и невольно сделал шаг назад. Наконец-то! Русская баня — лучшее лекарство от любых залетных паразитов, универсальная постройка, в которой издревле рождалась жизнь и провожали людей в последний путь.

Благоразумно не трогая меня руками — Велес всегда отлично разбирался во врачевании, — змей отправился рядом, участливо прикрывая спину от столбеневшего навьего царевича. Здравствуй, банник, прими матушку Ягу на помывку!

Иначе жаркое тепло, разлившееся внизу живота, сжигающее бедра и грудь метафоричным огнем, сожжет меня дотла.