Академия преемников. Кощеев не убивать!

Глава 26

Фурия взвизгнула, одернув обожженное щупальце, и зашипела по-звериному. Угольные кляксы растеклись по снегу, беря в кольцо влажную прогалину, на которой лежала моя походная сумка. Фрида молча выдернула копье из грязи, колющим ударом протыкая липкое щупальце.

— Дрянь, — я хлестнула фурию ведьминым огнем.

Порождение нави заорало, обнажив редкие клыки, и взвилось в воздух. Оживший сгусток энергии вплотную подобрался к маленькому поселку рядом с Гомелем, примитивно угрожая жителям их сожрать. Местная лесовичка, разбуженная приграничной тряской, поступила очень мужественно, оповестив меня и держа оборону своими силами до прихода подмоги.

Разбуженная подмога напугала фурию одним видом, ибо нечего беспокоить ведьм до макияжа.

— У нас осталось два часа до рассвета, — богиня выплюнула слова с таким остервенением, будто хотела использовать рот для другого. Например, загрызть тварь зубами и запить добычу элем.

Из академии бежали полулегально: мне можно, Фриде — нельзя. Сразу после ритуала моя уставшая матушка явилась в деканат, закинула ногу на ногу и доходчиво объяснила старым знакомым, почем фунт лиха. Ректор крякал от особо уместных эпитетов, восхищаясь маминым словарным запасом. Педсостав и сам ночевал на работе, днем обучая студентов, а ночью изгоняя навью энергию со своих земель. Мой пропуск на свободный выход подписали без особых выкаблучиваний.

— Скоро нам всем дадут разрешение ходить в рейды.

— Предварительно присягнув на верность академии, — богиня мрачно следила за хаотичными передвижениями фурии, отрастившей кожистые крылья. — И не всем, а только местным: тебе, Полозу, Амире и Руслану.

Заметавшись над землей, аморфная тварь устремилась к поселку, намереваясь просто перелететь угрозу по небу. Кольцо на моем пальце механически щелкнуло, выпуская заряд. Темное небо приветственно раскинуло объятия и без предупреждения встретило фурию электричеством!

— Кто мы такие, чтобы спорить с высоковольтными проводами, — я философски швырнула оземь перстень с яшмой, сгоревший от напряжения.

Получив молнией по лбу, фурия на миг потеряла ориентацию, жалобно заклекотав о своем, навьем. Загоревшийся деревянный столб с жилами проводов осветил тлеющую кляксу, камнем падающую вниз. Не любят под землей электроэнергию, не проводят инструктаж по технике безопасности. Богиня размахнулась и уверенной рукой отправила оружие в полет, пронзив хтонь насквозь.

— Героиня.

— Позорище, — девушка обтерла подолом грязный наконечник, напоследок пнув безжизненную тварь. — Ты ее почти зажарила, нет чести в убийстве уже мертвого врага.

Провалившись обратно в Приграничье, мы плюхнулись прямо на траву, благословляя однообразную погоду. Слегка округлившаяся богиня вынула из сумки вяленое мясо, принявшись глодать его без малейшей вежливости. Я взболтала бутылку с отваром мелисы, сделав пару глотков и протянув его подруге. Сигналы бедствия летели отовсюду: более или менее сознательная нечисть просила помощи, не в силах очистить леса, поля и города от навьей гнили.

— Ты не обязана мне помогать.

— Замолчи. — Фрида сжала кулак, врезав им по дереву.

В ее припухших глазах мелькали лопнувшие от слез капилляры. Опустошив бутыль, божья дочь коротко попросила верховного бога о помощи и вскочила на ноги. Платье богини украшал самодельный пояс из трофеев — останков ожившей энергии, принявшей формы хтонических чудовищ.

— Это же пищевая тара!

— Уже нет, — отрезала она, наполняя пустую бутылку образцами горелой фурии. — Я куплю тебе новую.

Пережив глубочайшее потрясение, норвежка превратилась в машину для охоты. Улыбка давно не трогала губы девушки, ставшей злой, молчаливой и очень нервной. Иногда, выжав себя до суха, Фрида выходила в сад при академии и молча любовалась алыми маками, выращенными по заказу ректората. Мак рос под окнами лазарета, уже пустого, но хранящего воспоминания о болезненном разрыве.

— Скоро католическое Рождество. Что тебе подарить?

— Отворотное зелье. Я знаю, ты умеешь его варить, — богиня апатично чиркнула колесиком зажигалки, бросая ее в сгусток мертвой хтони.

— Прекрати, — я рассержено оттащила подругу от вспыхнувшей фурии. — Ты дочь любви, тебе ли страдать от любовной неудачи?

Сокурсница окинула меня безразличным взглядом и побрела к следующей точке прорыва. Так окрестили места, откуда навья сила выбиралась из-под земли, претендуя на звание головной боли уходящего года. Я, чертыхнувшись, рысью помчалась за ней.

По пути в Тольятти встретилась Агата Станиславовна, в одиночку очистившая Новгородскую область от полчищ летучих мышей. Махалитница в форме железнодорожника гордо вышагивала по ночной улице, издали тревожно нахмурившись. Убедившись, что мы целы, декан жестами дала понять, что к рассвету ждет нас в академии, иначе завалит отработками. За что я глубоко уважаю наших преподавателей — это за отсутствие сантиментов и навязчивого педагогического долга. Идете бить хтоней по морде? Валяйте, но утром будьте на парах как штык.

— Ярослава, в Клетнянском заказнике появился дух убитого зверя, — Фрида хмуро прочитала новое сообщение. — Руслан просит твою ступу в качестве спецмашины. И прощения.

— За что?

— Заранее. Говорит, целостность транспорта не гарантируется. Иногда на духа зверя проще спикировать сверху, дав ему по башке деревом, чем договариваться цивильно.

— Мир требует жертв. Разрешаю.

Добравшись до нового прорыва, мы не сразу обнаружили искомое. Тихая городская лесополоса дышала умиротворением, влажный воздух ненавязчиво охлаждал горячую голову. Пройдя вдоль Итальянского пляжа, я метко запустила блинчик, ловя редкие мгновения спокойствия.

Дойдя до постамента, посвященного основателю города Татищеву, наш крохотный отряд неторопливо сверил часы, по-сестрински разделил оставшийся сухпаек и слегка размял уставшие ноги. Богиня слабо подняла брови, глядя на сереющее небо, и почти улыбнулась. Глазами. В самой глубине души.

«Сзади», — прошептала она одними губами, вынимая зеркальце. Самого Татищева на постаменте не было.

— Некрасиво топтать женщин лошадью.

— Двое на двое, все справедливо, — не согласилась Фрида, попинывая бронзовое копыто.

Обездвиженный Василий Никитич повернул металлическую шею, нагреваясь от бушующей внутри энергии. В незрячих глазах памятника кипела жажда убийства, делая топорное лицо историка почти уродливым. Тяжелая рапира бесполезно валялась рядом — насадить двух ведьм на вертел оказалось не так-то просто.

И до того примятый кустарник вокруг превратился в зеленое месиво. Безмозглая скотина, памятуя кавалерийское прошлое, пыталась таранить нас грудью, пока ее бронзовый хозяин силился совладать с негнущимся телом. Одним словом, памятник. Божья дочь ласково отвлекала его копьем, я набрасывала круг заговоренной солью, запирая порождение нави внутри. Бронзовый конь не смог переступить соляной круг, принявшись рыть землю копытами в надежде засыпать тонкую белую черту. Зверюга оказалась умнее хозяина, пришлось изрядно попотеть, загоняя его обратно на постамент.

— Возвращайся, — я окропила памятник кощеевской кровью, изгоняя нежить.

Зачистив Ставропольский некрополь от мелкой нежити, еще не успевшей принять форму чудищ, мы галопом возвращались в академию. Моя ступа — целая, почти без царапин — припарковалась рядом с крыльцом, выплюнув пришибленного жизнью вирява.

Увидев меня издалека, Руслан остановился и неуверенно открыл рот, привлекая внимание. Но я так устала этой бессонной ночью, что едва стояла на ногах, некрасиво проигнорировав его молчаливый призыв.

Задержавшись у самых ворот, Фрида на миг вынырнула из апатии.

— Извини, что накричала на тебя тогда. Ты ни в чем не виновата.

— Виновата.

— Нет, — она упрямо качнула головой. — Пойди я с тобой к Финскому заливу, смогла бы чем-то помочь? Нет. Прояви я характер и не отпусти Костю одного, стала бы счастливее? Нет. Он бы все равно ушел, не простив мне женской тирании.

— Фрида… — под языком стало горько.

— У меня не получилось построить счастье на твоем несчастье. Прости меня. — С каждым словом голос девушки делался глуше.

Богиня задрала голову к рассветным облакам, не давая пролиться слезам. Правила не запрещают божеству любить смертного, эти союзы страстны, пусть и очень коротки. А еще они всегда заканчиваются плохо, поэтому ни одно божество в здравом уме не влюбится в смертного.

— О каком несчастье ты говоришь, глупенькая?

— Я же богиня любви, — сокурсница растянула губы в искусственной улыбке, печальной до оскомины. — Конечно, я все знала с самого начала. Знаешь, как больно любить и подругу, и мужчину?

Знаю. Прекрасно знаю, поэтому никогда не вмешивалась в чужие отношения. Мне повезло намного больше — всегда можно отговориться запретом на служебные романы. На каникулах я убеждала себя, что роман с коллегой-антиподом априори обречен, поэтому нет нужды горевать о несбыточном. У Фриды такой отговорки не было, как и причины отказываться от любимого.

— Я чувствовала себя последней мерзавкой, — одинокая слезинка сбежала по ее щеке. — Притворялась счастливой, а по ночам кричала в подушку от ревности и злости на себя: мы дружим с тобой уже половину века, а я ломаю эту дружбу из-за влюбленности.

— Говорят, хорошие подруги имеют одинаковый вкус на вино и разный — на мужчин. Я никогда не свяжу свою жизнь с отцом дочери, тебе это известно. Ты поступила рационально; глупо отказываться от своей любви из чувства долга перед дружбой. Скажи, что ты намерена делать дальше?

Богиня прикусила губу, вытирая рукавом мокрое лицо. Огладив возвращенный амулет, завязанный вокруг запястья на крепкий узел, девушка оставила меня без ответа.

Все этажи здания разделены сильными заклинаниями, обеспечивающими безопасность и комфорт студентов. Аудитории заперты охранными рунами и шумоподавляющими письменами, жилые этажи построены из сверхпрочных материалов, неподвластных огню, воде и грубой физической силе. Узнать, что творится в общежитии, можно исключительно лично, открыв нужную дверь. Иногда любопытство оборачивается ошибкой.

— Выбирай место и время, — меня буквально снесло мощной волной силы, стоило шагнуть на второй этаж.

Взбешенный вуир молниеносно повернул руку, упирая кончик лезвия в горло эльфа. В золотом клинке отражалось пламя, бьющееся в глазах змеиного царевича. Тристан с извечной паскудной ухмылкой играючи отбил меч, вынув собственное оружие.

— Решил спрятать концы в воду? — издевательски спросил он. — Не успел. Смотри-ка, свидетели подоспели.

Сенька перевел на меня пылающий взгляд, заскрежетав зубами от дикой злости. Обнаженный по пояс, мокрый от пота, царевич-полоз с трудом вернул меч в ножны, сжимая левую руку в кулак.

— Драка. — Констатировала Фрида, обозрев обоих. — Фей бьют.

— За что?

— За правду, — Тристан без предисловий посвятил в дело. — Их чешуйчатым высочествам не понравилось, что кто-то раскрыл их план.

— Я тебе язык узлом завяжу, — сквозь зубы предупредил Полоз, мотая на руку нити призрачной силы. — Век за погань во рту не расплатишься.

— Что происходит?

Из комнат начали выходить остальные сокурсники, недовольные громким шумом. Малочисленный факультет пограничников в мгновение ока собрался вокруг дуэлянтов, прожигающих друг друга убийственными взглядами. Почувствовав себя в безопасности, фейский принц тоже сложил оружие.

— Это он напал на Кощея, — громко объявил эльф.