Молодой бог (СИ)

Глава 20

Я всё же уснул сегодня, несмотря на выпитую чашку кофе. Без установленного режима я стал просыпаться после девяти, и это мне сначала жутко нравилось. Но сегодня, очнувшись в двенадцать, я почувствовал себя бесконечно виноватым перед кем-то. Что ж, это всё призраки прошлого. Я заметил, что стал говорить о своей жизни на базе как о чём-то, что происходило больше двадцати лет назад. Это значит, что я смирился?..

В общем, как бы я не корил себя за раздолбайство, я тут же забыл об этом, когда Моран подошёл ко мне, держа в руках свою винтовку. Я был так поражён, что даже не произнёс ни слова пока мы шли на крышу. Когда мы подошли к краю, я наконец-то обрёл дар речи:

— Повторим сцену из «Леона»?

Себастьян разложил части своей «детки» на грунте. Солнце пекло нещадно для последних дней апреля, и на лбу киллера выступили капельки пота. Я стоял над ним, скрестив руки спиной и чуть покачиваясь.

— Только я не использую пульки с краской. — хмыкнул полковник.

— А я не буду носить тебе молоко, хоть тигры его, наверное, любят.

Моран усмехнулся, чуть покачав головой. Его руки ловко обращались с оружием.

— А ещё я не буду говорить что-то типа: «Кажется, я влюбляюсь в тебя». — вместо этого я сказал: — Ты отдаёшь предпочтение американским стволам? — я решил не искать в своих же словах подтекста.

— Ага, такие у меня предпочтения. — киллер вставил карман с характерным щелчком.

— Наслаждайся.

Я улыбался как мальчишка, которого впервые привели в тир. Я лег на чехол, в котором Моран таскал свою дорогую и ненаглядную, и медленно дотронулся до прохладного металла.

— Чего лыбишься? — услышал я голос Морана над собой.

— Чувствую себя особенным. — ехидно ответил я, глядя в прицел. — Кого убивать будем?

В маленький крестик на другом конце попадали разные вещи: ворота, камни, элементы дома. А также охранники. Интересно, Джеймс разозлится, если сегодня на одного служащего станет меньше?

— Смотри сам.

Я решил не ждать и выстрелил сначала в воздух. Отдача была довольно приятной, не жёсткой. Затем я приметил птицу, кружащую в небесах. Сначала я опешил. Убить её? Просто ради забавы? Но потом мне пришла в голову очень плохая идея. Она засосала меня, и я не смог противиться. Выстрел. Чёрное пятно полетело на землю.

— Неплохо. — сказал полковник. — Если ты попал ей в глаз, то я буду брать тебя с собой на задания чаще.

Я улыбнулся. Пострелять хотелось ещё, но и хотелось проверить, что с птицей. Поэтому я спустился вниз и пошёл на поиски трупа. Пять минут спустя я всё-таки обнаружил её, обездвиженную. Это была ворона. Что ж, это даже хорошо. Я взял её ещё не остывший труп за лапу и поднял вверх. От неё мало что осталось. Мда, на что я только рассчитывал.

— Ну что? — полковник как раз подошёл ко мне сзади.

— М-м-м… — я покрутил птицу, вглядываясь в черноту её перьев сквозь ошмётья. — Тут нифига не понятно.

— Точно голову оторвало, так что вероятность 50 %. — закивал Себ.

— Класс. — я выпустил мёртвую тушу, и та плюхнулась на траву. — Я хотел чучело для Джима сделать.

Моран расхохотался.

— Тогда надо было стрелять пулями меньшего калибра. — он еле отдышался.

— Но я бы всё же советовал закинуть её ему и в таком виде.

Я вновь улыбнулся.

Оказалось, что то самое мероприятие сегодня. А мне казалось, что Джим говорил о нём как о чём-то, что должно произойти только через неделю. Но именно сегодня мне предстоит посетить, возможно, самую опасную выставку… Чего? Не имею понятия. Знаю лишь, что там будет неспокойно.

— Сегодня в семь мы должны быть готовы. — радостно пропел Джим.

Его сегодняшнее настроение отличалось от вчерашнего. Он был более беспечен и похож на ребёнка.

— Я уверен, что ты будешь собираться дольше, чем я. — хмуро проговорил я.

— Возможно, но я буду готов ровно в шесть. Я пунктуален. — упёр руки в бока Джим.

— Не устаёшь хвалить себя. — хмыкнул я и скрылся за поворотом на кухню.

Там расселся Моран с газетой в руках.

— М, предотвращён теракт. Какая жалость. — проговорил он.

Я поднял брови вверх.

— Себ, что ты сегодня делаешь до шести? — решил осведомиться я.

— Иду убивать. — отозвался он, не отрывая взгляда от статьи.

— Можно снова с тобой? — решил попытаться я.

Мне нравилось проводить время с бывшим полковником. Он был не таким как Джим. Не то, чтобы с дядей мне нравилось меньше, просто Себастьян бы как-то статичнее.

— Нет! — послышался голос сзади.

Я закатил глаза.

— Ты будешь держать свою королевскую задницу здесь до шести и меня заставляешь? — ухмыльнулся я.

— Нет, я пригласил стилиста и косметолога. — ответил Джим.

Меня чуть не вырвало.

— Что? Серьёзно? Не знай я тебя, сказал бы, что ты такой же, как и небо сегодня — голубой. — указал в окошко я.

— Как и ты. — кинул злодей-консультант.

Я нахмурился. Я не… такой.

— Ты должен наводить ужас, а не красоту. — скрестил руки на груди я.

— Вот в чём я и хорош! — глаза Мориарти блеснули. — Я навожу одновременно страх и красоту. Я объединяю их.

Согласен. Я вздохнул, сдавшись.

— Себби, будь добр, на обратном пути захвати пару журнальчиков, и я покажу Эдварду, что такое настоящая красота.

— Не думаю, что красота спасёт мир. — заметил я, гладя край столешницы.

— Мне плевать кто там спасёт мир, ведь сначала я его разрушу. — черти в глазах криминального гения подбрасывали всё больше дров в огонь.

— И с чего у тебя такая цель? — задумался я.

— Я же сказал тебе в первый день, что ты сам должен это понять.

Я отвернулся. Не уверен, что смогу.

— Я всё же пойду, Джим.

— Куда? — спросил Мориарти, явно разочаровавшись.

— Не беспокойся, к шести я точно вернусь. — ответил я, возведя глаза к потолку.

Пожалуй, прогуляюсь тогда снаружи.

— А как же косметолог? — кинул мне Джим.

— Он мне не нужен. — ответил я, не оборачиваясь.

Я вышел к сад и пошёл в самые его дебри. Оказалось, что он простирается до тех самых злополучных ворот с южной стороны. Найдя там укромный уголок, я сел, прислонившись к прутьям. Мне почему-то резко захотелось побыть в одиночестве. Солнце светило изо всех сил, на небе ни облачка, тёплый ветер шевелил листву. Я мог подумать либо о своём задании криминального характера, либо заняться самобичеванием, гадая, чем сейчас занят Майкрофт.

Но рассуждать я стал в итоге о своих возможностях. Их у меня, вроде бы, было предостаточно. Больше никакой скуки, никакого расписания, никаких упрёков за поведение. Аморальность торжествует. Но я просто растерялся. Учитывая, что я никогда не фантазировал о чём-то подобном, что вообще выходило за границы базы, я ощутил, что всё ещё нуждаюсь в совете. Я бы не смог действовать в одиночку. По крайней мере в первое время, ведь мне ещё учиться и учиться, как быть хорошим преступником. Дам Джиму того, что он хочет. Отдам ему себя.

— Глупый мальчишка! — кричит другая сторона.

Вот же назойливая какая! Никак не утихнет! Мне нужно совсем с катушек слететь, чтобы она замолчала? В этом может помочь мой дядя. Я слегка улыбнулся. Странный-странный Джим. Зачем ему косметолог? Звучит совершенно нелепо.

Моё настроение сменилось, и я пожелал вернуться в дом.

Постараюсь сделать так, что единственным, кем Джим будет восхищаться, буду я. Мы будем тем дуэтом, при упоминании которого дрожат. Тем самым дуэтом. Странным, вызывающим даже отвращение, но имеющим такую власть, какую никто себе и представить не может. Буду только я и мой дядя. Ну, и Моран, конечно. Мы станем семьёй. Криминальной семьёй. Я ухмыльнулся своим мыслям.

Внутри стояла тишь да гладь. Я поднялся на второй этаж, не заходя в гостиную. Так, здесь везде я уже вроде был. Остаётся только вернуться в свою комнату. Как неинтересно. Жизнь криминала завязана только на планировании и осуществлении преступлений?

Всё же я заглянул в знакомый конференц-зал. Ничего нового. Я уже почти закрыл дверь, но тут заметил предмет, единственный на громадном столе. Подойдя ближе, мне стало ясно, что это книга.

— Сказки братьев Гримм. — прочитал я.

Обложка была яркой и с иллюстрацией. Зачем она здесь? В последнее время слишком много торчащих нитей я стал замечать. Стоит за них потянуть? Ну, так ведь интереснее.

Внизу хлопнула дверь. Видимо, вот и косметолог. Я ещё раз скорчил гримасу недопонимания, а затем насмешки.

Я снова уже хотел развернуться к выходу, как меня затормозила ещё одна интересная деталь. Оказывается, на столе лежала не только книга. Тонкий ноутбук почти сливался со поверхностью, покоясь на другой стороне стола. Если бы у меня была куча дел, я бы махнул на него рукой, однако случилось так, что до шести я пленник свободы.

Я оказался около ноутбука спустя три секунды. Сев за стол, я ощутил себя председателем. Матовая крышка устройства манила прикоснуться. И я прикоснулся. Провёл ладонью по всей поверхности, наслаждаясь тактильными ощущениями, а затем резко открыл ноутбук. Он тут же загорелся, начиная загружать систему. А если он запаролен? Вряд ли я отгадал бы пароль Джима. «Смерть 221В»? «Король666»? «Вествуд»?

К моему облегчению пароля не было. Это странно. А может Джим полностью уверен в людях вокруг. Или они слишком запуганы.

Как бы то ни было, я получил доступ. На экране сразу появилось несколько окон. Одно с тем чатом, где Джим общался с клиентами, а на втором было что-то непонятное. Я развернул это окно полностью, и передо мной предстали какие-то записи. Всё походило на какой-то блог.

Тут я заметил сбоку иконку с фото и именем под ним.

— Джон?! — я не поверил своим глазам.

Это блог Джона Ватсона. У Джона есть блог? Точно, я же видел его мельком на ноутбуке Шерлока. И Джим его читал! Ах, ну, конечно, вот так он и узнавал о делах Шерлока. Последняя оставленная запись здесь называлась «Большая игра». Явно что-то захватывающее. Я сидел с открытым ртом, читая об относительно недавних событиях. Это всё происходило примерно с конца марта и до третьего апреля. Где я был? Почему мне Шерлок ничего не рассказывал? Или это как раз тот период, когда я облажался с клубом и меня наказали? Но всё равно это так невероятно, что я отсиживался на базе, пока мой дядя устраивал для Шерлока Холмса грёбаный квест! Вот бы кто-нибудь так о моей скучающей заднице беспокоился!

Тут я испытал какое-то странное благоговение, осознав, что вообще-то этот самый «Подрывник», учинивший столько проблем людям и столько веселья Шерлоку, совсем рядом со мной находится. Мой пульс резко участился, ладони вспотели, а лицо вспыхнуло. Я самый счастливый человек на земле…

Внизу, под этой записью, находились также комментарии. Как забавно это всё читать! Кто-то с именем Гарри Ватсон (брат Джона?) здесь оставил пару слов, ещё парочка незнакомых мне людей… А ещё некто под ником «Аноним» написал, что ему нравится эта миленькая история. Хм. И сразу под этим комментарием ответ самого Шерлока. «Всё ещё жив, значит?». Погодите! Аноним — это Джим? Он что тоже оставляет комментарии под записями Джона?! А день становиться всё интереснее и интереснее. Я стал любоваться на «Ещё как. До скорой встречи», оставленное под нахальным вопросом Шерлока. Они как будто флиртуют. Но по своему, по умному. Я улыбался, смотря на экран. Сердце не переставало стучать.

— А что если я сыграю в такую же игру с Майкрофтом? Мориарти старшему младший Холмс, Мориарти младшему старший Холмс.

А вот от этих мыслей по спине пробежал холодок. Бр-р-р.

Я решил продолжить свои поиски и открыл тёмный чат. О боже. Они тут говорят насчёт Шерлока. Кто вообще эта Ирэн Адлер? У неё есть какие-то компрометирующие фотографии, и Джим предлагает ей поиграть с Шерлоком. Преподнести его на блюдечке! А так же планируется надуть британское правительство. Они не смогут получить доступ к файлам, так как телефон будет запаролен, и какой-либо взлом понесёт удаление всего, что находится внутри. Вот эти сообщения про придумывание хорошего пароля я уже видел. А дальше они обсуждали как можно обыграть Шерлока. Джим пишет, что «Девственник» показушник и сделает всё, чтобы покрасоваться. Эту его слабость они и собираются использовать.

Последнее сообщение от Ирен Адлер было отправлено сегодня два часа назад и содержало следующие слова: «Посылаю Вам телефон и угощение».

Угощение? Я выгнул бровь и вздохнул. В каком мире я жил!

Одна мысль не давала мне покоя: почему Джим попался на взломе МИ6? Это как-то не вяжется. Он так хорошо сохранял свою анонимность, а тут просто раз — и вот вам главный злодей.

Я закрыл ноутбук и встал, намереваясь расспросить Джима поподробнее обо всех недавних событиях. Придётся признаться, что я влез в его ноутбук, но я не думаю, что это его разозлит. А если я получу пинок под зад, то в следующий раз… не буду всё ему рассказывать. Вот.

Закрыв за собой дверь, я отправился на поиски криминального гения. В его комнате было пусто, значит, он ещё на первом этаже. Спуск вниз не занял и десяти секунд. Находясь в двух шагах от поворота к залу, я услышал странные звуки. Пройдя в гостиную, передо мной встала такая картина: на диване раком стоит какой-то худющий мужчина (косметолог??? Однако никаких косметических средств не наблюдалось), со спущенными штанами, а позади с такими же спущенными штанами стоит Джим и с улыбкой трахает этого парнишку. Тот толи стонет, толи скулит. Я замер, уставившись на них. Джим заметил меня, но не отстранился, а лишь с ухмылочкой вытащил свой член и кончил на спину этому парню.

Всё моё воодушевление улетучилось. Нож на три часа рядом с кофемашиной. Любая вещь сгодится, станет орудием убийства. Я вспыхнул за считанную секунду. Во мне проснулась какая-то детская обида; хотелось топать, кричать и плакать. А так же мочить всех и всё ножом.

Мне на глаза попался плотный конверт, на котором сверху лежал какой-то телефон. Пазлы в моей голове соединились, но облегчения не принесли.

Я всё-таки смог побороть себя. Не знаю, как мне это удалось. Я просто, ни слова не говоря, развернулся на сто восемьдесят градусов и поднялся по лестнице обратно на второй этаж. Но уже оказавшись наверху, я сорвался и, залетев в комнату, закрыл лицо руками. Давай, ещё расплачься, как девка! Я сел на кровать и стал терпеть боль, которая нарастала всё больше и больше.

Физическую и внутреннюю.

Я и думать ни о чём больше не мог. Пусть горят мои идеи и всё, что я видел в ноутбуке синим пламенем! Сейчас меня заботила лишь моя ревность, пожирающая меня изнутри.

— Прекрати. Это ведь не в первый раз. Он уже проделывал такое. Ему же не запрещено.

Я это прекрасно понимал, но не мог ничего сделать с этой обидой. Ходил по комнате взад-вперёд, как невротик. В голове крутились те сцены, что я узрел, а ещё кадры, уже додуманные моим воображением. Какая-то из волн гнева, плескавшаяся в моём штормовом океане, обрушилась на островок адекватного восприятия, вымыв его почти до основания.

Я не понимал, что хочу сделать и для чего. Однако, это не остановило меня. Я вышел из своей комнаты и, залетев в комнату Джима, ворвался в его гардероб. Сняв с себя всю одежду кроме нижнего белья, я стал стремительно натягивать его брюки, его рубашку, его пиджак. Брюки были мне по размеру, только затянуть пришлось на пару сантиметров потуже. Пиджак, как я уже ранее проверил, был велик ровно на размер, но этого было почти не заметить. Я даже схватил галстук и стал с бешеной скоростью его завязывать, будто опаздывал на важную встречу.

А вот что крутилось в моих мыслях во время этого приступа:

— Тыэтояаяэтоты. Я ТОЖЕ ХОЧУ ПОЛУЧИТЬ ТАКУЮ СВОБОДУ! Я х о ч у б ы т ь т о б о й и с т а т ь с в о б о д н ы м.

Когда с переодеванием было покончено, я подошел к зеркалу и поставил руки на него, будто хотел взять в плен своё отражение. Я оглядел себя с ног до головы, повторяя улыбку Джима. Океан продолжал буйствовать, сломал нефтяную вышку всей дряни, что таилась в глубине моей души. Я рассмеялся. Не потому, что этого требовал образ. Потому, что мне хотелось. Это была самая настоящая истерика.

— ПОШЁЛ ТЫ К ЧЁРТУ! — заорал я своему отражению.

И снова смех. Моё тело начало трястись. Я не преувеличиваю. Могу предположить, что это дрожала та другая моя часть при виде того, во что я превращался.

Пятно нефти медленно расплывалось, заражая океан. Я наблюдал за расширением своих зрачков. Оставалось лишь поднести спичку, и всё запылает. И будет пылать вечно, ведь дожди в моей голове — самый настоящий феномен. Я почти никогда не плакал. Даже когда очень хотелось.

Так что вряд ли у меня был путь назад.

Я отпрянул от зеркала и прыгнул на кровать Джима. Я смотрел в потолок, улыбка всё никак не сходила.

— Я х о ч у в е с е л и т ь с я.

Я вышел в коридор, видя окружающий мир совсем иначе. Мне хотелось танцевать и забыть про весь мир. Но у меня осталось одно незаконченное дело.

Я умудрился прокатиться до первого этажа на перилах. Не обратив никакого внимания на гостиную, я в припрыжку достиг кухни, взял самый длинный нож и тогда уже зашёл в просторную комнату.

— Какая жалось. — широко распахнув глаза и растянув губы, произнёс я. — Он уже ушёл.

Джим и Моран уставились на меня, прекратив разговаривать. Подняв холодное оружие на уровень головы, я оглядел всё помещение, пытаясь отыскать признаки непрошенного гостя.

А вот что происходило в голове:

— Япростоубьюего. П О Т О М У Ч Т О Х О Ч У.

Но его и след простыл. Лишь телефон лежал на том же самом месте.

— Эдвард? — Себастьян был озадачен мои видом.

Я громко вздохнул и со всей силы швырнул нож в стену. Тот воткнулся в одну из абстрактных картин. Затем я подошёл к моим приятелям, взял телефон и подкинул его в воздух.

— Так это тот самый телефон? — с невероятным профессионализмом и готовностью хорошенько поработать спросил я.

Полковник сначала смотрел на меня, находясь всё на той же ступени озадаченности, а затем обратился за помощью к боссу. На Джима я взглянул лишь спустя второй взрыв вулкана на острове тормозов. Как только я это сделал, наш зрительный контакт продлился ровно секунду, после чего Джим громко сказал Морану:

— Оставь нас.

Глаза никто из нас не отвёл. Я ощущал, как жар поднимается по моему телу. Как приближается передоз энергией. Выражение лица дяди сначала ничего не выражало. Он смотрел на меня как-то по новому, словно я был не знакомой ему вещью.

Когда Себастьян медленно отступил из гостиной, борясь со своим любопытством, Джим неожиданно сделал шаг ко мне. Мы стояли друг напротив друга настолько близко, что кончики наших носов практически соприкасались.

Я стоял перед зеркалом. Джим стоял перед зеркалом. Если не обращать внимания на детали типа формы глаз, цвета волос и причёски, мы совпадали. Единственное, что не позволило мне поджечь нефтяное пятно оказалось тем, что положило конец моей маленькой истерике. Я захотел поддаться ещё ближе и поцеловать его. Это была небольшая мыслишка, которая проскочила через весь океан, оставшись сухой и невредимой.

Ощутив, как то странное чувство отступает, я расстроился. Мне так хорошо в эти минуты. Мне было плевать на всё. Меня ничего не заботило, и если бы начался конец света, меня бы это лишь развеселило. А ещё я не испытывал вину. Ни за что.

Однако, лицо я решил не терять, а продолжать поддерживать этот огонёк безумия, чтобы тот смог снова когда-нибудь разгореться.

— Костюмчик-то верни потом вцелости и сохранности. — вдруг выдал Мориарти.

— А ты верни мои нервишки. — с тем же ничего не выражающим лицом ответил я.

И Джим улыбнулся. И я тоже. Мы всё ещё стояли нос к носу, отчего у меня ноги начали подкашиваться. Кажется, я прихожу в норму. Ха-ха. Смотря что можно назвать нормой….

Поняв, что сдаться придётся мне, я отступил.

— Так, что? — я прокашлялся. — Напичкаешь телефон взрывчаткой?

Джим тоже начал двигаться. Он взял у меня из рук устройство и небрежно кинул его на стол.

— Залез в мой комп? — риторический вопрос.

Я почему-то довольно заулыбался.

— Значит, жив ещё? — я понадеялся, что дядя поймёт отсылочку.

И он, кажется, понял, потому что усмехнулся, смотря на пол. Он снова завис.

— Это было здорово. — я засунул руки в карманы. Джим поднял на меня глаза, и взгляд этот выглядел угрожающе даже из-под тонких изящных бровей. — То, что ты устроил. — я решил, как и планировал до… того инцидента, расспросить обо всём Джима поподробнее. — Столько всего устроил для Шерлока. Мне бы было обидно убивать такого врага.

Мориарти наконец-то оттаял и отзеркалил моё недавнее действие, засунув руки в карманы. Довольная улыбка на его лице означала, что можно продолжать его нахваливать.

— Я забавляюсь с теми, с кем не скучно. Или пока не станет скучно. — пояснил преступник.

— И сколько тебе будет весело со мной?

Мне было страшно это спрашивать, ведь я боялся плохого ответа. Джим прищурился, глядя мне в душу. Вдруг его улыбка медленно стала таять. Почувствовав нечто нехорошее, во мне проснулось отчаянное желание доказать дяде, что мы можем вместе веселиться хоть вечность. Только бы он не оставил меня. Не бросил из-за проблем с бизнесом, не кинул в первое попавшееся заведение.

— Я завербую всех, кто тебе будет нужен. — холодным (не потому что я был серьёзен) тоном сказал я. — Дай мне доступ к шведской верхушке.

Настроение Джима снова поменялось. Беспокойство на его лице? Что бы это ни было, проблемы от этого обеспечены.

— Джим. — позвал я, не смягчая голос. — Умоляю.

Я не знал, что мне делать. Будь мне известна причина перемены настроения Джима, может, я бы смог что-нибудь предпринять. И снова я пошёл на риск, подойдя к дяде на опасное расстояние. Тот смотрел на меня. Совершенно безмолвно.

— Я сделаю всё что угодно. — сказал я.

Когда надежда на возвращение в правильное русло почти угасла, Джим наконец-то снова обрёл вид живого человека.

— Конечно. — промурлыкал он и положил руку мне на плечо. — Разумеется, Эдвард.

Ох, плевать, что его голос прозвучал подозрительно. Я просто был рад, что напряжение спало.

— О твоём плане поговорим позже. — Джим усадил меня на диван.

— И где же твой косметолог? — вдруг вспомнил я.

Джим задорно заулыбался.

— Я имел в виду посыльного от моего клиента.

Я почувствовал знакомые нотки ревности. Океан вдруг качнулся. Ну, ничего себе. Меня активирует это?

В общем-то я быстро сдулся, поняв, что меня просто заговорили и запутали. Спасибочки.

— Уже можно? — послышался голос Себастьяна.

Я повернул голову и увидел лишь половину киллера, остальную его часть скрывала стена. Он походил на ребёнка, которого не пускали в комнату родители. И который был этим очень недоволен.

— Да-да. Мы уже закончили.

А мы, кстати, вообще что-нибудь начинали? Я на самом деле не совсем понял, почему Джим отозвал Морана. Мы просто постояли, посмотрели друг на друга и всё. Ну, это же Джим.

Себастьян прошествовал к нам и плюхнулся на диван между нами.

— Я даже не закончил. — пожаловался полковник, смотря на Джима. — Помешала твоя маленькая копия с ножичком.

Я широко заулыбался, как будто меня похвалили.

— Отдай это кому-нибудь с руками не из того места. — кинул беспечно дядя, откидываясь на спинку дивана.

Моран взял телефон и кивнул.

— А насчёт Америки позже поговорим. — добавил Джим. — Все эти формальности меня утомляют.

Я же заинтересовался. Джим уже начал налаживать контакт с американцами? Если так, то и здесь я предложу свою помощь. Может смогу внедриться к ним и… Я вдруг остановил свои же мысли. Я всё неправильно понял… Новая идея заставила улыбку снова рассечь моё лицо.

Я надавил на плечо Себастьяна, заставляя того либо наклониться вперёд, либо назад, чтобы я смог видеть Джима. Киллер откинулся назад, заинтересовавшись моим энтузиазмом. Тогда я получил внимание обоих.

— Мне же не надо ничего самому делать! — воскликнул я. Мои глаза искрились радостным осознанием. — Не надо контактировать с кучей людей, не надо лезть физически в гущу событий! Я просто найду тех, кто итак хочет устроить революцию. И всё, что от меня потребуется — это шикарный план. И никто не поймёт, что это я, ведь только гений сможет провести красную нитку через все события ни разу не сбившись! А если этот гений появиться, то я стану отвлекать его, подбрасывая кости, и он обязательно на них кинется, не заметив, где чистое мясо.

Моран слушал меня так внимательно, что складка между его бровей грозила никогда не разгладиться.

— Я знаю, что изобрёл велосипед. — на всякий случай сказал я, глядя теперь на Джима, чьё лицо снова стало не читаемо. — Но ведь так я и должен поступить, да? — я сиял, ибо был уверен, что всё правильно понял. — Ты — призрак, следа которого никогда не заметишь. Ты — та тень, не дающая покоя полиции. Так что ответь мне на один вопрос, дядя. — хитро прищурил глаза я. — Почему ты решил позволить властям себя поймать?

Тишина. Джим снова не улыбается. Моран вертит головой, желая уловить эмоции на каждом из наших лиц.

— Для чего ты вышел из тени?

— Чтобы сказать тебе «привет». — ответил дядя ровным голосом.

Моё сердце остановилось, затем подскочило и вновь отправилось вскачь. Звучали эти слова для меня настолько важно, что я потерял дар речи. Заметив это, Джим снова позволил своему лицу обрести краски.

— Молодец, Эдвард. — снова мурчание. — Ты порадовал папочку.

Я покраснел, но был доволен настолько, что хотелось улыбаться до изнеможения.

— Так, — Моран задвигался и принялся вставать. — пока вы тут флиртуете по родственному, пойду-ка я за кофейком.

Очень смешно, Саб. Но не останавливайся, продолжай.

Вечер подошёл незаметно. Всё оставшееся время я ходил за Джимом по пятам, пока он разбирался с маленькими проблемками (кровопролитие не исключается), и доставал его своими идеями, как заставить мир встать на колени. Моран посоветовал мне умерить пыл, а то Джиму ничего придумывать не останется. Я лишь глаза закатил и продолжил свои фантастические разглагольствования. Меня смогли остановить лишь вопрос Джима, который он мне задал перед тем как отправиться переодеваться.

— Как думаешь, для чего тебе это всё?

Я впал в ступор, потому что сам недавно интересовался у Мориарти о том же.

Проследив за своим мыслями до источника, я вдруг с кислой миной осознал, что скатился до уровня «сделаю-всё-чтобы-папочка-мной-гордился». Так что Моран был прав, что пора остановиться. Всё начинало выглядеть невероятно глупо. Я стал походить на ту категорию злодеев, мотивация которых — это бегство от самого себя. Да-да. В моей голове были категории.

Например:

Злодей К (капризный ребёнок) — он делает своё черное дело, потому что имеет конфликт с самим собой. И, кажется, это как раз моя категория…

Злодей Д (дракон, которого интересует только золото) — сюда можно отнести всех мошенников, воров, чиновников, депутатов и тому подобных индивидов.

Злодей М (мамочкин сынок) — похож на Злодея К, но винит во всех своих поступках других и чаще всего становиться маньяком, этакий нарцисс (- Почему ты ступил на эту скользкую дорожку, Карл?! — Я докажу свой матери, что я был достоин её любви, и она пожалеет, что отказалась от меня!).

Злодей С (сукин сын) — звучит как перефраз Злодея М, но на деле это тот самый персонаж, который бесит всех зрителей на протяжении всего фильма или книги. Мерзкий тип потешающийся над главным героем и думающий, что он не уязвим. Такие (к облегчению публики) всегда попадаются и справедливость (и удовлетворение, что этот придурок получит) торжествует.

Злодей Р (работяга) — сюда можно засунуть Себастьяна. Злодей Р просто делает свою работу без каких-либо эмоций. Он не похож на Злодея Д, хоть и всегда требует вознаграждение. Его стимул — делать любимое дело, даже когда это нарушает все законы.

И я бы закончил на этом свой список, но остался один человек, которого я не мог приравнять ни к одной из вышеописанных категорий.

Злодей А (можно даже использовать слово «альфа») — прошлое — неизвестно. Мотивация — неизвестна. Возможности — непостижимы. Известно лишь, что к деньгам он равнодушен и совершенно уверен в себе.

Единственное, что мне пока что приходит на ум — это то, что Джиму обязательно должно быть весело. И отсюда вытекает вопрос: «Смогу ли я стать Злодеем А?..»

Поразмышляв снова о природе добра и зла, я сходил в душ и нацепил костюмчик, приобретённый вчера. Выглядело не совсем плохо. Мне пришлось расстаться с ворованным «Вествудом», но так было даже лучше. Сейчас, когда мои нервы были не натянуты, я мыслил вполне адекватно. Полный штиль.

Как в тот день, перед судом, я пригладил волосы назад.

Джим уже был готов и ждал меня внизу. На нём был тёмно-серый костюм, а грудки пиджака были чёрные. Весь такой с иголочки одетый дядя сиял от счастья. Осмотрев меня похабным взглядом, он пропел:

— Наконец-то мы едем!

Мне оставалось лишь улыбнуться.

Мы сели в машину. За рулём оказался Себастьян.

— О, Себ, хорошо, что ты едешь. Хоть скучно не будет. — сказал я, подначивая дядю.

— Вообще-то, Себ будет сидеть в машине на всякий случай. И там не будет скучно. — возразил Джим.

— Серьёзно? — удивился я. — С каких пор ты подрабатываешь личным водителем?

— Иногда это необходимо. — ответил киллер.

Мы ехали около часа за город соседнего графства. Машина затормозила около довольно необычного в плане архитектуры здания. Разнообразные изгибы углов и обилие стеклянных поверхностей выдавали в архитекторе современника. Дерзкий стиль модерна, презирающий классическое понятие о домах. Вокруг теснилось немало машин.

Себастьян помахал нам и поехал парковаться. Джим выставил свой локоть.

— Мы пойдём так. — требовательно сказал он.

Я пожал плечами и отказываться от такого удовольствия не стал. Мы прошли немного по каменистой дорожке и ступили на гладкие ступени, ведущие к широким распахнутым настежь дверям. Прямо рядом с нами шествовали самые разные люди: мужчины в основном были в тройках классических расцветок, но были и смельчаки в ярких, а то и блестящих пиджаках; дамы (в основном спутницы мужчин) предпочли появиться в облегающих, но длинных платьях (я тут же вспомнил, что в таком стиле одевались леди из «Молодого бога»). Всё же мне быстро наскучило рассматривать их одежды, поэтому я перешёл к личностям.

— Это всё преступники? — шёпотом спросил я.

— Называй как хочешь. — хмыкнул Джим. — Всех их связывает лишь страсть к деньгам.

Ага, значит, в обществе Злодеев категории Д. Понял.

Мы зашли в большие двери, минуя металлоискатель. Я бы описал помещение, в котором оказался, так: автомобильный салон без автомобилей. Серый пол, яркий свет ниспадающий с потолка, торчащие из пола прямоугольники то тут то там (это очередной архитектурный бунт?), удивительным образом парящие в воздухе бокалы с шампанским (без этого ни одно мероприятие по отмыванию денег не пройдёт удачно), говор с разными акцентами и даже языками. Ещё в самой середине я увидел небольшую сцену, на которой стояла женщина. Она, наверное, была певицей для развлечения публики.

— И что же это за выставка? — я вдруг заметил, что, собственно, не заметил ни одного экспоната.

— Терпение. — любимое слово Джима и ненавистное мне.

Я вздохнул.

— Ты кого-нибудь здесь знаешь? — я попытался зайти с другой стороны.

Джим остановился около одной группки летающий напитков (кстати, они не летали, конечно же, а стояли на очень тонкой поверхности, почти незаметной невооружённому глазу) и передал мне длинный бокал, а затем взял и себе.

— А если кто-нибудь налетит на такую вот вещицу, не заметив? — весело спросил я. — Легче было бы пустить официантов с подносами.

Джим фыркнул.

— Они будут лишним грузом и путаться под ногами. — проговорил он.

Я усмехнулся.

— В таком случае можно сказать спасибо организатору, за то, что их нет. Иначе трупов было бы не сосчитать.

Джим вдруг посмотрел на меня как-то по хитрому и слегка улыбнулся.

— Я финансирую это мероприятие, так что и мне решать кто тут должен быть, а кого нет. Кстати, вот и ответ на твой предыдущий вопрос.

Я почему-то удивился. Ничего по сути не было странного в том, что Мориарти что-то финансировал в своих целях, но узнать об этом вот сейчас было лёгким шоком. Лёгким и быстропроходящим. Так что в следующую секунду я уже улыбался и смотрел на всё горящими глазами.

— А остальные знают, что это ты? — поинтересовался я.

— Они слышали обо мне, но не все имеют конкретное представление. — пожал плечами Джим, отпивая из бокала. — Тут где-то ещё должно быть вино, я говорил об этом. — уже как будто себе пробормотал он.

— Значит, к концу вечера ты захочешь всех их убить. — сделал вывод я. — Если они не имеют представления с чем столкнутся.

— Мне не все пригодятся. — пояснил Джим.

Он будто смотрел на всех как на полезное и неполезное. — Тех, что упомянут свои проблемы и, если они покажутся тебе незаурядными, запомни. Да, и ещё приглядывайся к подозрительным людишкам. Сегодня среди нас шпион.

Я тут же стал крутить головой, словно Джим упомянул имя моего старого друга.

— Чей?

— МИ6, скорее всего. Будет обидно, если он побежит звать сюда всю королевскую рать после увиденного.

Это возбудило во мне ещё больше интереса. Хотелось узнать всё прямо сейчас, но гости ещё пребывали. Я стал раскладывать по полочкам данные мне поручения: находить полезных клиентов, искать шпиона, восхищаться.

Мы прогуливались меж торчащих толстых столбиков не выше пяти футов. Я оглядывал людей, болтающих кучками. Некоторые понятия не имеют кто мы. Кто-то, конечно, кто смотрит британские новости или интересуется криминальным миром Британии, оглядывался в нашу сторону, но подходить не решался.

— Представишь меня? — весело спросил я, пожирая взглядом сцену.

Певунья начала разогревать голос, переходя от низких нот к более высоким и наоборот.

— Ты и сам справишься. — заметил дядя.

Мне нравилось, как мы разговаривали. Нравилось, как мы смотрелись вместе. Быть рядом с ним.

Спустя ещё пару минут ожидания, я услышал хлопок, разнёсшийся по залу. Обернувшись, я увидел, что двери закрыли. Время начинать.

Дядя потянул меня ближе к сцене. Тут я заметил, что снизу этой сцены висел британский флаг (капля патриотизма или море насмешки?).

Певунью сменил какой-то носатый мужчина в смокинге.

— Дамы и Господа! — сказал он звучным голосом в микрофон. — На протяжение всей выставки и аукциона прошу сохранять спокойствие и нейтралитет. Территория на время проведения мероприятия должна быть безопасна. За нарушение безопасности вас тут же… — он замялся. — выведут. — я вдруг подумал, как всё забавно выглядит. — Итак, начнём же!

Я не знал куда смотреть. Но тут раздался ещё один странный звук, который взволновал не одного меня. Все завертели головами. Я увидел, как все окна, все входы и выходы медленно пропадают за железной стеной, выползающей откуда-то из пола.

— А это что такое? — шёпотом спросил я у дяди.

— Меры предосторожности. Мы же не хотим, чтобы всем бродягам была доступна выставка. — сказал Мориарти. — Охранники разберутся с лазутчиками-фотографами, но страховка всё равно необходима.

— Но ты пропустил сюда агента разведки. — верно подметил я.

Джим лишь улыбнулся в своей манере, обещающей мне сюрприз.

Когда мы были полностью забаррикадированы, свет неожиданно погас, что спровоцировало «ахи» и «охи». Джим под боком выразил на это своё презрение.

— Тут же одни преступники. — сказал я.

— Думаешь, все всем так доверяют?

Джим не ответил.

Свет вернули спустя её пару секунд. По очереди стали зажигаться эти загадочные столбы. Их подсвечивали маленькие лампочки по периметру сверху и снизу. Когда зажёгся последний столб, вспыхнула сцена. Каким светом? О, синим. Синим неоновым. Я издал смешок, смотря себе под ноги.

Певунья заняла своё место и наконец-то начала петь. Пела она что-то из шестидесятых. Когда я уже окончательно был сбит с толку, верхушки столбов неожиданно стали раскрываться, съезжая вниз. То, что располагалось на этих, как оказалось, выставочных стендах, заставило меня застыть с открытым ртом. Ближайший ко мне экспонат представлял собой готовое взрывное устройство, то есть самую настоящую бомбу. Среднего размера, но на вид очень тяжёлую и, судя по обилию элементов, мощную. Внизу находилась золотая табличка с названием модели, составляющими компонентами и особенностями.

Я просто не ожидал такого, поэтому на протяжении минуты не мог ни слова сказать, ни пальцем пошевелить. Когда я наконец-то очнулся, огляделся по сторонам и понял, что стою среди кучи оружия. На каждом столбике стояли разнообразные бомбы, блестели снайперские винтовки совершенно мне незнакомые, гранаты, я заметил великолепной работы коллекционные револьверы и ещё много-много чего.

Джим всё ещё стоял рядом, наслаждаясь моей реакцией.

— Можно я ругнусь? — охрипшим голосом спросил я.

Послышался довольный смешок.

— Думаю, ты найдёшь более элегантный способ выразить свои чувства.

Ага, упаду на колени и отсосу тебе. Но это промелькнуло в моей голове в самый пик моего оцепенения, а когда оно стало спадать, я ощутил вновь этот комок смешанных чувств.

— Теперь я всё понял. — проговорил я. — Ты продашь им это всё? — я посмотрел на дядю.

— Не всё. Как я уже сказал, я тут всё контролирую и каждый определённый человек уйдёт с чем-то определённым. Я буду знать кто чем обладает, чтобы потом это использовать.

Матерь божья… У меня голова просто взрывается. Ха-ха!

— Вот это многоходовочка… — теперь я был больше поражён плану Джима. — Как можно контролировать аукцион?!

Джим кинул мне взгляд ал-я «Для меня нет ничего невозможного».

Мне понадобился ещё один бокал шампанского. А может два или вовсе весь алкоголь в этом месте. Благодаря свету, создавшему и здесь нечто напоминающее «Молодого бога», подвесные подносы блестели и не заметить их было сложно. Я подошёл к одному такому и влил в себя сначала один бокал, затем второй. Меня передёрнуло.

Джим был замечен мой не сразу. Он оказался в толпе, активно переходящей от одного «экспоната» к другому, обсуждая каждый так, словно это картина или скульптура.

«Что хотел сказать этим художник?»

«Что хочет стереть с лица земли человеческий род, я полагаю. А Вы что думаете?»

Я стоял сейчас в одном из самых опасных мест на земле. Несмотря на то, что все экземпляры были укрыты прозрачным, но скорее всего пуленепробиваемым стеклом, мне казалось такой лёгкой задачей подорвать здесь всё ненароком. Поразительно! Прямо под носом у британского правительства!

Мориарти был занят беседой. Он разговаривал то с какой-то парой, то с одиноким мужчиной, не вызывающим ни капли доверия. Нигде не задерживался дольше минуты, держался немного отстранённо, так, что люди вокруг него прыгали как собачонки. Если Джим занят потенциальными клиентами, я поищу неровную поверхность. То есть шпиона.

Я медленно ходил по залу, слушая пение женщины на сцене, будто любовался смертоносным оружием. Как найти того, кто не хочет быть найденным? Моё преимущество в том, что я знал шаблоны МИ6, да и вообще общие шпионские. Этот человек не один. Он, скорее всего с дамой. Одет в чёрный костюм, так как здесь большинство в таком цвете. Ни с кем почти не разговаривает, так как никого не знает лично. Попытается уйти, если увидит меня.

Я искал глазами долго. Так увлёкся, что не заметил, как выдул четвёртый бокал (кажется, я становлюсь алкоголиком) и почти протёр глаза до дыр. Пару человек я поставил мысленно на учёт, но чтобы собрать побольше доказательств нужно было время.

Иногда я действительно засматривался на то или иной предмет. Что-то излучало благородную старину (видимо нечто редкое), а что-то было выполнено в стиле этого дома (новизна и яркий дизайн. Всё, чтобы ваше преступление выглядело стильно).

Как оказалось спустя полчаса я обошёл всё и вернулся к сцене. Девица не переставала радовать слух гостей старой музыкой. Я обнаружил пристроенные колонки (почти незаметные, хоть и огромные) и того самого мужчину в смокинге, который сидел сбоку за ноутбуком и всё контролировал.

— Не хочешь?

Я подскочил на месте.

— Чёрт, Джим. — прошипел я. Чуть не помер. — Что именно?

Мориарти указал взглядом на сцену. Я высоко поднял брови. Тогда дядя вновь разорвал моё личное пространство. Сердце против воли ускорилось. Это всё точно из-за этого чарующего света!

— Давай. Я всё ещё желаю услышать, как ты поёшь.

Я сглотнул. Он серьёзно?

— Но я же не могу просто подняться и спихнуть эту женщину. — стал отпираться я.

— Почему? — совершенно серьёзно спросил Джим.

Я хотел было что-то сказать, открыл рот, но потом закрыл, поражённо ухмыляясь. С другой стороны, если Джим здесь всем распоряжается… Но я не хочу показаться грубым! Дядя испытующе глядел на меня, а я потихоньку покрывался испариной под этим взглядом.

Ладно, сделаю, но по своему.

— Смотри и наслаждайся. — кинул я Джиму прежде чем направиться к сцене.

Боялся ли я провала? Нет, потому что этого никак не могло произойти. Я всего раз пел перед публикой, и это были мои друзья. Но на этот раз я собираюсь петь лишь для одного человека в этом зале.

Я подошёл прямо к организатору, сидевшему за аппаратурой. Чёрт, я даже не придумал, что буду петь.

— Меня зовут Эдвард Мориарти. — холодным деловым тоном сообщил я, нависая над человеком.

Тот сначала ничего не понял, но спустя несколько скрипучих гаек в его голове, он кивнул и протянул мне руку.

— Приятно познакомиться, мистер Мориарти. Ваш дядя сообщил мне, что вы захотите выступить.

Я бы всплеснул руками, стой я не здесь. Ну, Джим! Вот же жук! Он всё специально сделал, чтобы я спел? Эту сцену и этот грёбаный неон? Я пожал руку в ответ и тоже кивнул, как будто был в курсе всего на свете.

— Вас объявить? — спросил организатор.

Я нахмурился, продумывая все варианты.

— Пожалуй, не стоит. — решил я. — Просто попросите певицу отойти, когда она закончит песню.

— Как угодно, мистер Мориарти. — закивал мужчина и, соскочив с места, попрыгал на сцену дать женщине знак.

Я же заглянул в его ноутбук. Судя по программе, фоновый звук для песни извлекается только из этих колонок. Они не позвали музыкантов с живой музыкой. Ах, да. Тогда пришлось бы пришить ещё больше народу. Я стал стремительно стучать по клавиатуре. Мне было всё же волнительно. Я не знал, что бы такое выбрать, что бы такое спеть дяде. Я стал шариться в новинках этого года, ища то, что было мне знакомо. О! Да! Да!

В меня полился ещё один бокал, только на этот раз мне попалось вино. Я скривился, но на остальное не было времени, ведь певица и организатор уже спускались вниз.

— Включите эту музыку, когда я подам вам знак. — кратко проинструктировал я мужчину и стал подниматься, немного покачиваясь.

Когда я взошёл на сцену, моя голова вдруг потяжелела, словно на неё надели корону. Некоторая часть присутствующих, стоящих ближе всех к сцене или закончивших обзор товара, с интересом воззрилась на меня. Это меня немного смутило, но лишь на пару секунд. Всё же надеюсь, что Ричард, Кейси и остальные не преувеличили мои способности к пению.

Сверху на сцену падал луч света, так похожий на луну. Я стоял в этом кругу, подсвеченный снизу неоном. Джим смотрел на меня. Этого было достаточно, чтобы сойти с ума.

Я подошёл совсем близко к микрофону, который стоял на серебряной ножке, и к облегчению заметил, что тот бы беспроводной. Вырвав его из уютного гнёздышка, я небрежно опрокинул подставку. Та с грохотом полетела вниз (была не из пластика потому что), разнося по всему помещению весть, что пора обратить свои взоры на сцену. На лицах зрителей отразилось недопонимание, кто-то нахмурился.

Я засунул свободную руку в карман и стал оглядывать толпу у моих ног. Удивительно, но все приняли мои действия за какую-то диверсию, и стояли в ожидании когда меня скрутят и уведут. Но ничего такого не происходило. Я ухмыльнулся всем им. Видите кто перед вами?

И я подмигнул организатору. Тот тут же нажал кнопку на ноутбуке, и музыка начала рождаться.

Это не были шестидесятые, поэтому смена музыкального сопровождения смутила присутствующих. Я же всем им криво усмехался.

Джеймс смотрел на меня, засунув руки в карманы. Я кинул ему свой самый величественный взгляд. Смотри на меня и восхищайся.

В последнее время я не в себе,

Ты заставляешь меня

Бороться за твоё внимание,

Да, Джим, я прямо сейчас это и делаю.

Звонки тебе приносят подозрения,

Совершенно разные вещи:

Секс с тобой и твои сообщения,

Мне хотелось смеяться. Боже, никто же здесь не знает, что Джим Мориарти трахает своего племянника. Впрочем, можно им показать…

Флиртую с тобой, и в этом — весь ты,

Скажи, почему я чувствую себя ненужным?

Я вскинул голову, пряча правду от чужих глаз.

Черт, если ты не хотел моего возвращения,

Зачем стал себя вести так?

Я совершенно сбит с толку,

Ведь я знаю твои предпочтения.

О, а если ты не хочешь

Никаких серьезных отношений со мной,

Тогда зачем ты заходишь так далеко?

Да, Джим, во что ты со мной играешь?

Детка, я знаю, ты хочешь.

Я стал ходить вдоль края сцены, и луч софита следовал за мной по пятам.

Скажи, что не можешь и день без меня,

Что я тебе нужен,

Ты хочешь меня!

Этому месту явно не хватает только пошлости. Я уловил, что люди были разного мнения о том, что я делал.

Неправильная, абсолютно сумасшедшая любовь.

Прицелься, нажми на курок,

Я чувствую, как усиливается боль,

Схожу с ума от этого горького чувства.

Неправильная, абсолютно сумасшедшая любовь.

Наконец-то смотрю на дядю. Ему понравятся эти слова, потому что это про нас.

Отведи меня в угол потемней,

Прочь от чужих взглядов скорей,

Расскажи, как я с тобой играю,

Люблю тебя и презираю.

О, я наслаждался. Ощущал, как особенно прекрасно звучит мой голос сегодня.

Обратно к толпе, где я блекну для тебя.

Томные взгляды для тех, кто был до меня…

Вдруг я ощутил это чувство, эту грань, когда ты и музыка неразделимы. Я рассказывал всем свою историю, уже не скрывая эмоций.

И как я должен со всем этим справиться?

Зажег фитиль и тушишь свечу…

Если ты хочешь от меня избавиться,

Скажи мне прямо и я сразу уйду

Я встал посреди сцены, устремил на Джима свой взгляд.

Скажи, что не можешь и день без меня,

Он с огнём в глазах смотрел на меня, чуть улыбаясь.

Что я тебе нужен,

Ты хочешь меня!

Вдруг я схватился за голову, потому что моё недавнее ранение дало о себе знать.

Ты будешь со мной.

Я знаю, ты будешь.

Я думаю, будешь.

Я поборол боль и стал наслаждаться победой, подначивая толпу, как бы вызывая её, подбегая к краю, окидывая всех взглядом, завораживая. Всё, что происходило показалось мне таким воодушевляющим, я подпитывался этой энергией. Раньше со мной никогда такого не было. Я чувствовал, что они все в моей власти, и не смогут ей противиться, пока я пою. Да, я был просто прекрасен. Я выливал на них всю свою харизму.

Медленно сожги мое сердце,

Пролей мою кровь.

Ты знаешь, что это

Сумасшедшая любовь.{?}[1]

Я закончил так же как и начал, смотря Джиму в глаза. Музыка медленно стихала, я был пьян, а зрители не готовы к такому повороту.

— Если вы всё ещё думаете, что это выставка необычна лишь своими экспонатами, то пора выпить ещё. — напоследок сказал я толпе и удалился со сцены.

— У Вас очень красивый голос, мистер Мориарти! — кинул мне вдогонку организатор.

Я лишь ухмыльнулся. Разумеется.

Тело приятно подрагивало. Я был готов горы свернуть. Такое я ощущал только после долгого бега. Я не мог контролировать улыбку. Было чертовски жарко. На меня оборачивались люди, желая знать, что я за нахал такой.

Дядя встретил меня на том же самом месте. Он с него ни на шаг не сдвинулся. Я развёл руки в стороны, демонстрируя, что задание выполнено.

— Ну? — я победно занял своё место рядом с ним, на зависть другим.

— Поэтому я захотел тебя тогда. — вдруг сказал Джим, опуская глаза.

Наши плечи соприкоснулись, и по моему телу пошла электрическая дрожь.

— В «Молодом Боге»?

Джим кивнул, допивая свой напиток.

— Ты приковал взгляды всех в том клубе, включая мой. Я почувствовал какую власть ты имел над толпой. Просто возникшую из ниоткуда.

Я тоже опустил голову. Тогда я был просто пьян. И сейчас, конечно, немного. Однако, только теперь я осознал, что мне нравится этот вид власти. Может даже больше, чем всякий другой.

Мы стояли и молчали довольно долго, поэтому я решил вернуться к делу:

— Что будет дальше? Когда пройдёт аукцион?

Дядя неохотно оторвал взгляд от пола.

— Через полчаса где-то.

Я понимающе кивнул. От выпитого алкоголя и недавнего выброса адреналина, мне вдруг стало не по себе. В этом месте не вызывал тревогу лишь Джим. И моя музыка. Однако старая музыка обещала вернуться, так прощай мой план по выслеживанию шпиона.

— А можно, чтобы этот зал наполняли прекрасные симфонии «The Killers»? — вдруг спросил я.

Джим мне не ответил. Он снова полез в карман за телефоном. Я обречённо вздохнул и стал искать новые способы релаксации. И вдруг…

Это — мир, в котором мы живём,

Я чувствую усталость…{?}[2]

Песня стала затекать в меня, а улыбка на моём лице растекаться.

Кажется, я перебрал.

В какой-то момент я был без пиджака, в одной рубашке, почти расстёгнутой и в брюках, которые так обтягивали моё тело, что я с каждой минутой стал ловить на себе заинтересованные взгляды. Но никто не посмел прикоснуться ко мне.

Это произошло неожиданно. Все стали потихоньку направляться в другой зал (о существовании которого я узнал лишь с открытием других дверей). Включили основное освещение. Но неожиданным было не это. Я вдруг уставился на какого-то мужчину. Рядом с ним стояла молодая красивая девушка. У меня сработал шпион-радар. Это точно был этот человек. Не знаю, как, но я это почувствовал. А чтобы убедиться, я предпринял вот что: подбежал к сцене, сорвал флаг и вернулся к месту, где стоял десять секунд назад. Мужчина (лет ему было где-то двадцать пять, значит, свеженький агент) всё ещё стоял на месте, внимательно оглядывая каждый предмет. Его спутница что-то говорила ему, нервно теребя за рукав. Я подождал, пока агент заметит, что я на него смотрю. Когда это произошло, шпион решил ретироваться и сразу же отвёл взгляд. Однако, что-то заставило его вернуться на позицию. Мы глядели друг на друга, ведя немой диалог, типа «-Я знаю кто ты. — И я знаю кто ты. — Ты попался.»

Я стал медленно рвать флаг страны пополам, не разрывая контакта, но добавляя своему лицу презрения. Я ждал, пока агент сорвётся. Но он не поддавался. Я видел лишь как двигаются его челюсти. Дорвав флаг до середины, я остановился и стал наматывать оторванные концы на костяшки. Этот жест был распознан и произвёл больше впечатлений. Шпион сорвался с места. Я сорвался за ним, как собака, которую отпустили с поводка вдогонку за лисой. Я пролетел мимо опасных предметов и растолкал пару людей. У меня получилось на секунду затеряться в толпе, запутав шпиона. Затем я резко выпрыгнул прямо на него, и мы повалились на пол. Все расступились, вновь ожидая, что сейчас последует наказание за неподобающее поведение.

Мы стали крутиться на гладком полу, пытаясь завладеть ситуацией. Первым вышел из себя я и нанёс удар в челюсть. Меня удалось положить на спину, но я выкрутился с помощью рук. Здесь было важно двигаться быстро и расчётливо. Не успел я встать на колени, как получил серию ударов в рёбра. Мой ответ не заставил ждать. В какой-то момент я уже ударяю его головой о прочное стекло, за которым отлёживается граната. Но меня снова валят на пол. Ох, я чувствую, что мы оба вылезли из одного гнезда… Но я оказался воронёнком среди голубей.

Завладев таки равновесием и встав на ноги, я со всей силы зарядил носком ботинка по подбородку агента, и он отлетел назад. Мне хватило времени проскользнуть к нему, быстро обмотать разорванный край флага вокруг шеи так, что выбраться живым было невозможно. Всё это стало походить на БДСМ игры. Я натянул другой конец флага, почти полностью лишая парня воздуха и упершись ногой в его же плечо.

И вот теперь я услышал тишину. Слышно было лишь моё тяжёлое дыхание и хрипы шпиона. Остальные второй раз за этот вечер не могли отвести от меня глаз. Я натянул свою импровизированную верёвку ещё сильнее, так, что из шпиона повалились предсмертное кряхтенье. Его ноги тщетно брыкались, а руки сжимали ткань, пытаясь освободить горло.

— Ну! — вдруг донеслось до меня снизу. — Убей меня, сволочь! — еле различимо прошипел шпион.

Я хотел этого. Хотел удовлетворить странное желание внутри себя. Океан создавал страшных размеров волны в моей голове, разбивая всё больше нефтяных станций. Я был так зол! Мне хотелось взорвать планету. И себя вместе с ней.

Лоб пульсировал. Меня никто не останавливал. Это меня напрягло, поэтому я сам остановился. Тем более, что теперь к нам подходили охранники и Себастьян откуда-то появился.

— Я не буду тебя убивать. — вдруг сказал я. — Не буду милосерден.

Я вытер кровь о рубашку и пошёл прочь. Главная дверь была открыта, поэтому я вывалился наружу. Меня вдруг затошнило. Воздух был пропитан приторными духами и железом.

Джим ничего мне не сказал, когда мы садились в машину, наверное, чтобы поехать домой. Я лишь помню, что был весь в крови, своей и чужой. В какой-то момент я полез на дядю. Он схватил меня за волосы и впился в шею. Было одновременно приятно и больно. Прямо на заднем сиденье с меня стянули эти блядские брюки и отымели. Дальше тьма.

Комментарий к Глава 20.

[1] — Super Psyho Love — Simon Curtis.

[2] — The World We Live In — The Killers.