Молодой бог (СИ)

Глава 27

Обида к утру не растворилась. Я не собирался сидеть в комнате и дуться, я ж не ребёнок в самом деле. Моим решением был смелый ход: делать вид, будто всё нормально, но в то же время быть… сукой.

Я натянул на себя прекрасный костюм, причесался и отправился на первый этаж. Вошёл в столовую я, шагая уверенно, с чуть вздёрнутым к потолку подбородком, не отвечая на одну конкретную пару карих глаз.

— Доброе утро, Себастьян. — отвесил я нелепый поклон киллеру.

Моран кинул быстрый взгляд на меня, а затем поприветствовал меня махом ложки с джемом. Я уселся за стол, старательно изображая из себя какого-то лорда из девятнадцатого века. Тишина была таки невыносимой, поэтому я, помешивая чай чертовски элегантными движениями, обратился снова к полковнику:

— Как спалось?

Моран снова непонимающе уставился на меня, но следом провёл пальцами по носу и ответил:

— Да нормасно. Уснул сразу после того как, ну, помнишь, освободил тебя от ремня этого ебучего.

Твою налево… Я вдохнул воздух довольно громко, устремляя свой уязвлённый взгляд вдаль. Себастьян! Вот за что?! Я только собрал всё своё достоинство и решил играть роль короля.

И тут Джим заржал. Я старался держаться. Моран непонимающе переводил взгляд с меня, на дядю и обратно. Мои челюсти начали скрипеть, ибо Джим не унимался. Я всё-таки посмотрел на него. Мориарти сидел, держась за сердце. Вот-вот инфаркт хватит от смеха! Я покраснел, понимая, что весь мой план полетел к чёрту, а ещё я вспомнил вчерашние позорные попытки освободиться.

Меня прорвало таки.

Я резко встал. Стул так проскрипел, что этот звук был слышен во всём доме. Ну, это хотя бы заткнуло Джима. Он смотрел на меня, тяжело дыша. Моран понял, что я на взводе, поэтому приготовился к чему-то, судя по напрягшимся мышцам. Как в такой ситуации поступают взрослые разумные люди? Как поступают Мориарти? Вообще плевать. Всё разделилось надвое: на секунду до того, как я опрокидываю стол, выхватываю пистолет из волшебной шляпы, расстреливаю всех, и после. Адреналин плескался во мне волнами, а именно в эту секунду был готов обрушиться в форме цунами, вновь топя острова.

Но в последнюю миллисекунду что-то изменилось. Я вдруг сел обратно за стол и аккуратно стал размешивать чай, словно ничего и не было. Всё пропало. Цунами гнева просто рассеялось со скоростью света, а внутри образовалось какое-то новое ощущение.

Моран уткнулся в свою тарелку. Я же смотрел в свою чашку. Джим тоже сидел тихо. Его лица я не видел.

Вдруг я улыбнулся. Кажется, я обломал Джиму шоу, в котором я, теряющий контроль, главный герой. О, оказалось, что это то ещё удовольствие! Чёрт возьми, что же со мной происходит? То я готов на всё ради дяди, даже в ногах его валяться, чтобы ему было приятно, то мне доставляет наслаждение его злить, обламывать и обыгрывать.

Я улыбался сначала чаю в кружке, а затем поднял глаза на Джима. Вот! Я поймал! Поймал! Это удивление! Всего секунду Джим был выбит из колеи. Но после… Он мне ответил. Он тоже улыбнулся. Между нами снова образовалась связь. Словно когда наши эмоциональные фоны совпадают, происходит некий симбиоз. И это созерцание друг друга может длиться вечно…

Моран начал кашлять, призывая нас обратить на него внимание.

— Я конечно понимаю, семейные штучки, но можно за завтраком не обмениваться взглядами способными разрушить полмира?

Я разорвал контакт, обращаясь к Себастьяну:

— Почему же только пол?

Джим снова рассмеялся, но на этот раз смех не резал уши, а ублажал слух. Он провёл пальцами по блестящей ручке ложки, кусая губу изнутри.

После завтрака я стал прогуливаться по дому, раздумывая о своих ближайших планах. Пришла мысль связаться с Ланцем. Может я смогу надоумить его, как ускорить процесс объединения, ведь у меня была парочка вариантиков. Так же мне улыбалась перспектива в тайне от Джима (какой смогу обзавестись) продолжить охотиться за жемчужиной. С Америкой я ничего пока не могу сделать, так что она покидает мой список.

Свернув в коридор, ведущий в небольшое помещение, из которого можно попасть в сад, я услышал очень интересный разговор. Интересным он мне показался потому, что до моих ушей долетело моё собственное имя, а ещё болтающими оказались охранники. Точнее те самые личности, которые бродят по дому и по наказу Мориарти не попадаются ему на глаза, а лишь являются подстраховкой на случай форс-мажоров.

Итак, я не вышел из тени коридора, а остался таиться у границы света и мрака.

— Тебе не заплатят больше, чем здесь. — сказал первый охранник, стоящий ближе к выходу в сад.

Второй нагло расселся на небольшом диванчике у окна. Выглядел он довольно привлекательно, но следующие его слова заставили меня тут же преисполниться ненавистью к нему.

— Пусть платят меньше, зато там никто не трахается с родственниками.

Первый охранник покачал головой и расстегнул свой пиджак. Несмотря на то, что все двери и окна были распахнуты, в комнате стояла жара. Солнце нещадно жгло пол земного шара.

— Твои принципы выгоды тебе не принесут. — мужчина поддался к открытой двери, чтобы вдохнуть свежего воздуха. — Тут все тронутые. Зато при немалых деньгах. Я вообще удивлён, как смог пробиться к нему. Ты ж помнишь, я рассказывал, что подумал, что этот Мориарти просто предприниматель.

Сидящий пожал плечами.

— Мы до сих пор не знаем, чем он конкретно занимается. Но тут точно нет ни следа чистого бизнеса.

— Тут вообще нет бизнеса! — хотелось мне закричать. — Вы даже не представляете на кого работаете.

— Моя сестра вообще думает, что я охраняю чиновника. — первый посмеялся.

Второй тоже. Но его смех звучал издевательски.

— Я бы посмотрел на её лицо, если б она увидела, что ты сторожишь двери, за которыми этот самый «чиновник», — охранник изобразил кавычки. — трахает своего племянника. Такого же психопата и извращенца. Яблочко от…

Охранник не закончил, потому что я сделал шаг вперёд, чем сразу привлёк к себе внимание обоих. Тот, что стоял у двери, сразу встал смирно, косясь на второго. Сидящая сволочь, так искусно обливающая дерьмом меня и Джима, вскочила с дивана, поправляя костюм. Оба мялись. Я не был Джимом, не я их нанял и не я им платил, но я был вхож в ближайший круг их босса. Они просто не знали, как себя вести со мной. Я же уже знал, как поступлю со вторым пингвином.

Я медленно, очень медленно растягивал губы, переводя взгляд с одного на другого. Затем я, не спеша, обошёл первого охранника, а когда подошёл ко второму, то резко вырвал из его кобуры пистолет. Тот отшатнулся, второй замер всё в той же нерешительности. Они не имели понятия как я себя поведу, и что им делать.

Тем временем я снова замедлил все свои движения и встал напротив второго охранника. Он был старше меня лет на пятнадцать точно, может больше, а так же выше. Однако это не помешало ему быть жалким передо мной. Я останавливаться не собирался.

Я не галлюцинировал, и мир не менялся. Я просто был очень зол и жаждал проверить насколько далеко я теперь могу зайти.

— На колени. — сказал я, не повышая и не понижая тон. — Иначе я прострелю твою тупую башку.

Охранник замялся, поэтому я снял пистолет с предохранителя. Этот щелчок заставил мужчину тут же выполнить мой приказ. Я знал, что ему неприятно. Знал, что это унизительно. Понимал, что могу такое провернуть только потому, что они боятся моего дяди. Зачем же я всё это делал? Кажется, я хотел новых ощущений. И всё.

— Ты прав, — проговорил я тем же нейтральным тоном. — я извращенец. Может даже уже психопат. — тут я не смог не улыбнуться. — Так что спасибо за то, что дал мне повод.

Первый охранник наблюдал за сценой, стоя у двери в полнейшей беспомощности, как и его дружок на коленях. Им оставалось лишь хлопать глазами.

Я поднял пистолет на уровень глаз моей жертвы, направляя дуло прямо меж бровей. Это была не моя власть. Не она удерживала этого придурка в такой позе. Я попытался понять: бесит меня это или нет? Хочу ли я, чтобы меня так же боялись? Нравится ли мне всё это? Да, нравится. Но лишь потому, что я жажду мести.

— Соси.

Охранник нахмурил брови, а затем с силой сжал челюсти. Я опустил пистолет чуть ниже на уровень своего паха.

— Лижи его.

Я видел, как мужчина борется с желанием мне врезать, проорать, чтобы я шёл на хер. Но он понимал, что у него нет выхода. Либо смерть, либо исполнить мой приказ. Интересно, что ему дороже?

— Возьми его в рот.

Губы охранника медленно распахнулись, а рот стал принимать грязное дуло. Моё сердце тут же подскочило и ускорилось. Как это было великолепно. Выражение лица мужчины, язык, оставляющий влажный след на пистолете, его опущенные пристыженные глаза, движение его головы, насаживающейся на оружие, риск остаться без головы, если я надавлю на курок сильнее. Я ощутил, как возбуждение опускается по моему телу всё ниже и ниже.

Я заворожённо смотрел на эту картину. Мне захотелось схватить мужчину за волосы, чтобы насадить того сильнее, и я почти это сделал, но вдруг заметил краем глаза, что за нами наблюдает Джим.

Он точно, как я некоторое время назад, стоял в тени, не проронив ни слова, не издав ни единого звука. Я понял, что мой член окончательно встал. Внутри крутилось торнадо из эмоций и желаний. Однако мне припомнился так же вчерашний вечер, поэтому я резко ощутил, как меня тошнит.

Я оттолкнул от себя охранника и выкинул пистолет на пол.

— Свалите. — сказал я, не в силах поднять глаза на Джима.

Охранники заметили таки Мориарти, и через секунду их как ветром сдуло.

Я скрестил руки на груди и отвернулся от дяди. Тот подошёл ко мне в своей манере, поэтому я заметил это не сразу, а уже когда его фигура заполнила всё пространство передо мной.

— Всё ещё дуешься? — с хитрой улыбочкой спросил очевидное злодей-консультант.

Я как ребёнок ещё раз отвернулся от него.

— Срываться на других — это нормально. — промурлыкал Джим. — Особенно так. Одобряю.

— Пошёл ты. — тихо прошептал я.

Джим с каким-то учёным любопытством рассматривал меня.

— Чем сегодня хочешь заняться? — как ни в чём не бывало поинтересовался дядя, засунув руки в карманы.

Я решил играть как сегодня утром: выпрямился, улыбнулся и, направляясь обратно в теневой коридор, кинул Джиму:

— Проведу время с пользой.

Удрав от Мориарти, я действительно пошёл проводить время с пользой.

Постучавшись в комнату на первом этаже и не дождавшись ответа, я вошёл внутрь. Себастьян лежал на своей кровати, а на лице у него покоился какой-то журнал. Когда я подошёл к кровати ближе, то тело киллера начало шевелиться. Рука сдвинула журнал, давая глазам обзор. Сонно заморгав, киллер допёр, что я ворвался в его покои, и журнал, которым оказался «Плейбой», полетел куда-то под стол. Я не сводил глаз с Себа, игнорируя журнальчик.

— Ты чё, сука, тут делаешь?

Полковник был немного смущён тем, что его застали с порнухой на лице. Я же про себя посмеивался и ехидно улыбался, но снаружи оставался деликатно нейтрален.

— Извини. — сказал я, сдерживаясь изо всех сил. — Я хотел пригласить тебя на прогулочку с убийством.

Моран потянулся лёжа, видимо, не собираясь подниматься.

— Не. У меня сегодня выходной. — сообщил мне он. — И я спал.

Я показательно кашлянул. Да-да. И я даже знаю, что ему снилось.

Себ старался выглядеть одновременно непринуждённо и отстранённо (так он вёл себя со мной после Черногорий). Я зацепился за это.

— Тогда хочу поговорить с тобой.

Моран уткнулся взглядом в свои ноги. Ему не хотелось говорить. Но я не уйду без объяснений.

— Что происходит? — напрямую спросил я, беря стул и садясь на него у кровати.

Совсем как Майкрофт. Моран выглядел сейчас как я, когда заболел.

Полковник пожал плечами, как бы давая понять, что не заметил ничего странного. Я откинулся на спинку и закинул ногу на ногу.

— Что такого произошло в Черногориях? Почему ты стал ко мне… холоден? — это меня задевало, если честно, потому что Моран мне нравился, и мне хотелось нравиться ему.

Себастьян долгое время не мог открыть рот, надеялся, что я сдамся и уйду, но я настойчиво прожигал его взглядом, поэтому пришлось сдаться ему. Киллер подтянулся и сел в кровати.

— Не холоден я. — он на секунду поджал губы. — Я ж говорил, что ты заставляешь меня нервничать.

— Говорил. — согласился я. — И как это связано?

Моран вздохнул, борясь с самим собой.

— Не знаю я. Просто это нехорошо. Я не должен быть эмоционален. По работе не положено.

Я нахмурился, пытаясь понять Себастьяна. Вдруг ко мне пришла догадка.

— Ты что, за меня переживаешь? — я всё-таки начал улыбаться. — Испугался, когда я яд выпил?

Моран тут же скрестил руки на груди и отвёл свой взгляд. Точно. Так и есть. Он испугался.

— Значит, настолько я тебе нравлюсь. — торжественно произнёс я, лыбясь как идиот.

Что ж, моё самодовольство ликует. Киллер тем временем поднялся и надел обувь.

— Пойду, подышу свежим воздухом. — отрапортовал он.

Я соскочил за ним.

Мы поднялись на второй этаж. Себастьян вышел на балкон, на котором полагалось быть мебели для вечернего распития вина и наслаждения закатом. Киллер положил локти на высокие перила. Я встал рядом, продолжая улыбаться. Мы наслаждались солнышком, видом на поля и невысокие деревца на горизонте, благословенным бризом. Из-за того, что никто ничего не говорил, я ушёл в свои мысли.

— Ты интересный. — неожиданно произносит киллер, заставляя меня прервать свои рассуждения насчёт жемчужины.

Я бы начал вилять хвостом от удовольствия, будь он у меня.

— Чем же?

— Ты непонятный.

Такой ответ меня озадачил. Я посмотрел на Себастьяна, а тот, в свою очередь, на меня. По выражению его лица, я понял, что сейчас он совершает героический поступок, делясь личными мыслями.

— То ты как Джим, то ты не как Джим… — Моран издал какой-то странный звук, напоминающий стон. — Я думал, вы разные, но… Ты понятия не имеешь, что вы делаете.

Солнце заслонили непонятно откуда взявшиеся облака. Я с тем же непониманием глядел на полковника, лишь щуриться перестал.

— Вы?..

— Ты и Джим. — сразу пояснил Себастьян. — Я в его дела личные не лезу, да и не понимаю их по большому счёту. Но у меня есть глаза, уши и голова вроде варит. — киллер посмотрел на меня в упор. — Вы как будто пытаетесь… захватить друг друга.

Я похлопал глазами, соображая. Захватить? Ну, да, я же хочу добиться дядиного… всего. Хочу его. Полностью. А он? Не целуется с родственниками! Трахает родственников! Не спит и не моется ни с кем! Заставляет меня хотеть его!

— В каком смысле захватить? — может я не так понял Морана.

Киллер чешет лоб, думая над своими словами.

— Ну, — пауза. — не знаю, как объяснить. — пожимает плечами он. — Просто такое впечатление. И ты и Джим… сходите с ума перед друг другом, как павлины своими хвостами красуются, чтоб самку завлечь.

Такое сравнение вызвало у меня смех. Но где-то в глубине разума я задумался.

— Но, вообще-то, больше с ума я схожу когда его нет рядом. — вдруг сказал я. — Как в Черногориях, помнишь?

Киллер кивнул.

— Это уже что-то другое.

Я изумился домыслам полковника.

— А что с ума можно сходить по разному? — усмехнулся я.

Моран снова глянул на меня с наисерьезнейшим выражением лица.

— При нём всё по-другому. Вы будто сливаетесь… А когда его нет, ты распадаешься сам. Становишься… страшнее.

От этих слов мне неожиданно стало не по себе. У меня подскочил желудок, а руки похолодели.

— Но ты ещё можешь избежать этого превращения в Джима. — Моран не переставал лить на меня странные слова. — Этим ты мне и кажешься интересным.

Я резко отпрянул от киллера, беспокойно озираясь.

— Эй. — Моран снова позволил себе волноваться за меня. — Ты чего?

Перед моими глазами пронеслась целая эпоха, а затем всё сузилось до размера пуговицы на моей рубашке. Страх сменило желание смеяться, затем рыдать, а после злость сменила отчаяние.

— То есть ты не хочешь, чтобы я стал Джимом?! — мне вдруг захотелось кого-нибудь убить.

Моран вернул лицу стальной вид.

— Нет, Эдвард. — строго сказал он. — Я не могу хотеть, чтобы ты делал что-то, а что-то не делал. Это только твоя забота. Я лишь объясняю, что этой вероятностью ты интересен. Мне.

Я немного успокоился. Мне захотелось присесть, но ничего подходящего под рукой не было, поэтому я просто облокотился о стену.

— А чем именно то? В чём заключается вероятность?

Мне показалось, что я сегодня о многом узнаю. Моран почесал затылок.

— Просто чуйка мне подсказывает. Но не разъясняет. Есть в тебе что-то. Не знаю. — киллер тоже прислонился, но к перилам.

Немного пораскинув мыслишками, я решился спросить:

— А что Джим хочет, ты не знаешь?

Полковник усмехнулся.

— Не имею понятия. Вот уж чего я никогда не узнаю и не пойму, так это джимовых задумок и хотелок.

Я вздохнул, портя стену ботинком.

— Я рад, что ты тут. — вдруг выдал я, смотря на пол. — Ты мне тоже нравишься. — Моран чуть заметно улыбнулся. — Правда, я не знаю, кто мы. Друзья?

Я покачал головой, сомневаясь в своих же словах. Моран сделал тоже самое.

— М-да. — хмыкнул я. — Что-то не то. И кто мы тогда с тобой?

— Мы те, кто живут с Джимом Мориарти под одной крышей. — заявил Себастьян.

— Братья по несчастью? — ухмыльнулся я. — Или везунчики?

— Ну, это уже тебе решать. — рассудил Моран. — Но, — он вдруг снова немного заулыбался. — до тебя мне не с кем было разделить, так сказать, паёк.

Я ощутил приятное тепло.

На этой нотке наша беседа с Себом и закончилась. Он пошёл обратно высыпаться, а я прямиком в зал «Ворона». Мне нужна была информация о новом местонахождении жемчужины. Я бы не смог получить её со своего ноутбука.

Я не обнаружил ноут Джима в зале, поэтому пришлось спуститься на первый этаж и обойти кухню и гостиную. Ничего. Оставался лишь один вариант: комната дяди. Я не видел, как он уехал, не видел его на первом этаже, значит, он там. Похоже, придётся попотеть, чтобы достать ноутбук.

Я поднялся на второй этаж, немного потоптался у нужной двери, и наконец-то постучал. Никто мне не ответил, поэтому я поступил так, как поступил ранее перед дверью Себастьяна. Я просто вошёл без приглашения. Ни-ко-го. Я уже успел списать всё на магию, но, приблизившись к кровати, заметил нужную мне вещь, а ещё услышал звук текущей воды. Джим в душе. Значит, он собирается куда-то поехать сегодня.

Изгнав из головы образ голого дяди, я подошёл к ноутбуку. Нужно время, чтобы убедительно выдать себя за Джима и написать связным. Пока я прокручивал в голове реплики, мне вспомнились слова Морана.

То ты Джим, то нет… стать им… распадаешься… страшнее

Мой взгляд сам собой потянулся к гардеробу. Почему во мне снова проснулось желание почувствовать дядю подобным образом? Я позабыл про ноутбук и прошествовал к гардеробу, уже стягивая с себя свою одежду. Когда я дошёл до нижнего белья, оно мне показалось неправильным, поэтому я снял и его. Я погрузился в нечто подобное трансу. Меня завораживало то, что я творил.

Брюки приятно скользили по моим ногам, а затем встретились с голым задом и членом. Да, снять трусы было верным решением. Я ощутил всё ещё ближе, ещё глубже. Рубашку я тоже застёгивал на голом теле, чувствуя ткань. Я стоял босиком, держа в руке пиджак. Что-то остановило меня от облачения в него. Я ощутил себя как-то по внеземному. Глядя в зеркало, я спрашивал себя: «Нравится? Что теперь ты скажешь?».

В этой комнате я не могу думать ни о чём и ни о ком кроме Джима. Это территория, где есть только безумие, секс и неясная никому борьба.

Вернувшись к кровати, я оглядел комнату, смотря на всё глазами Джима. Это лишь станция. Человеческая станция, в которую приходится возвращаться, чтобы дождаться следующего поезда.

Кольцо. Я неожиданно вспомнил об этой странной вещице. Любопытство и ревность заставили меня открыть ящик. Оно всё ещё здесь. Я достал бархатную коробочку, продолжая находиться в трансе. Крышка приятно открылась, и на моё лицо пали лучи, отражённые от камня. Я внимательно рассматриваю его, будто найду в нём ответы на все вопросы.

В какой-то миг я понял, что вода больше не бежит, а комната наполняется запахом геля для душа.

— Чьё это кольцо? — мои чувства обострились, кажется, я могу видеть сквозь пространство и время.

— Адама. — произносит глубокий голос за моей спиной. — Он хотел жениться на твоей матери.

Ох. Такого я не ожидал. Кольцо было выужено из гнезда и теперь смотрелось беззащитно в моих пальцах. Я крутил его, представляя, как это делал мой отец. Он хотел семью? Может всё было бы по другому, если бы его не убили… С другой стороны, навсегда покончить с подобным прошлым невозможно. Покончить можно лишь с собой.

— Снова надел мой костюм. — тот же голос, на который я не оборачиваюсь. — Тебя это возбуждает?

Кольцо гуляет среди моих пальцев, выбирая себе подходящее пристанище. На безымянный палец не налезает, а с мизинца соскальзывает. Похоже, мне достались пальцы Адама, а не мамины.

— Зачем ты держишь его у себя? — спрашиваю я, продолжая гипнотизировать предмет, пытаясь почувствовать больше.

— Для эмоционального контекста. — голос звучит ближе.

Я делаю шаг назад, и ощущаю нечто тёплое и ещё влажное. Это заставляет меня всё же обернуться. Дядя в одном полотенце на бёдрах. Мы оба без нижнего белья и босые. Мы снова синхронизировались. Я понимаю, что Джим вызывает у меня намного больше эмоций, чем призрачные предметы и упоминания о моих родителях. Плохо или нормально?

Мориарти выглядит каким-то довольным. Я же не забыл до сих пор своей обиды. Меня снова разрывает на злость и благоговение. Прекрати, Джим, я устал, я больше не выдержу.

— Эмоциональный контекст кончился. — с толикой вызова произношу я и с силой запускаю кольцо в другой конец комнаты.

К моему удивлению, Джим резко хватает меня пальцами за лицо, давя на щёки, беря их в захват, а лицо под контроль. Его брови хмурятся, но в глазах веселье.

— Снимай мой костюм. — говорит дядя довольно серьёзно и с угрозой.

Я даже на миг испугался, но потом понял, что мы всё ещё на одной волне. Это помогло мне найти нужные слова.

— Сам сними его. — я одариваю дядю хитрой ухмылочкой и тем же вызовом в голосе.

Миг и Джим взрывается. Он опрокидывает меня на кровать. Я падаю на спину, а Джим тут же нависает сверху. Секунду мы снова подпитываем друг друга взглядами, затем преступник засовывает пальцы под рубашку сверху и с силой давит вниз. Воротник тут же врезается мне в шею, пуговицы с треском слетают, и вот уже хорошая рубашка непригодна для использования. Я лежу под дядей, чувствуя, как быстро стучит сердце, как дикость рвётся наружу.

Тем временем Джим принимается за брюки. Я вижу, как заметен мой затвердевший член, как натянулась ткань. Я зажимаю дядю между ног. Тот пытается содрать с меня брюки, не потрудившись даже ширинку расстегнуть. Мне так нравится это чувство, когда ярость сливается с возбуждением. Мы начинаем бороться, параллельно наслаждаясь телами друг друга. Кто кого психованней? Я хватаю Джима за шею, тяну его к себе, зная, что буду отвергнут, но зато это взбесит его ещё сильнее.

Да, Джим грубо отпихивает мою руку, зажимая мне рот ладонью. Это окончательно выводит меня из себя, и я начинаю смеяться. Истерика в чистой форме. Не знаю правда из-за чего конкретно. Из-за той же вины? Той же обиды? Разочарования? Груза ответственности? Или я действительно чокнулся?

Дядя неожиданно замирает, глядя на меня. Его глаза вновь изучают меня, потом в них снова гнев. Он давит на меня сильнее. Это лишь усиливает мой смех. Брюки наполовину спущены. Резинка давит на член. Полотенце на Джиме наполовину развязалось.

Когда ладонь отрывается от моих губ, когда натиск слабеет, я смотрю на дядю. Всё кружится. Кружится перед глазами, но я тянусь к пуговице на уже потрепанных брюках, еле расстёгиваю её, затем ширинку.

— Трахни меня уже блин. — на выдохе произношу я. — Пожалуйста. Как ты хочешь. Трахни сына своего мёртвого брата.

Глаза Джима медленно расширяются, вместе с ними растёт и улыбка.

Меня переворачивают на живот, брюки наконец-то покидают моё тело, возвращая заду первоначальный вид. Джим медлит. Наверное, ищет смазку, но его волшебный пиджак сейчас далеко.

Тут на мою голову приземляется полотенце. Я тут же хватаю его и утыкаюсь в него лицом. Запах, запах. Сзади слышится грохот, а после я чувствую, как дядя берёт меня за бёдра и приподнимает их. Затем вторжение в мой зад холодных пальцев. Я кусаю ещё тёплое полотенце. Долго Джим не собирается разгоняться. В ход идёт член. Я протяжно скулю в полотенце. Боль заставляет меня вновь разразиться хохотом. Но я затыкаюсь, когда дядя начинает жёстко втрахиваться в мой зад. Меня переполняет возбуждение от скорости, силы и агрессивности. Теперь я стону. Полотенце принимает все мои звуки, а мой зад весь член Джима.

Машина. Он трахает меня как машина.

Я вздрагиваю всем телом, когда ощущаю, что он прислонился к моей спине своей грудью. Дрожь от наслаждения прошибает меня. Но дальше Джим решил окончательно свести меня с ума, запустив руку в мои волосы. Я широко распахнул глаза, комкая полотенце, двигая головой, тая от неожиданных ласк дяди. Пусть он никогда не прекращает, я сделаю всё, что он захочет.

Резкий толчок внутрь меня, мой стон, пальцы дяди вдруг сжимают мои волосы. Я снова широко распахиваю глаза, ощущая, как пересохло в глотке.

— Блядь… — вырывается из моего рта.

Сердце сейчас остановится. Я чувствую, как оно бьётся, сотрясая весь организм.

— Блядь…

Пальцы дяди расслабляются, когда он отводит свои бедра назад. Но с новым толчком, с новым жестким проникновением, он снова сжимает мои волосы. Я понимаю, что скоро кончу.

Вторая рука Джима впилась в мою талию. Его ногти раздирают мою кожу. Каждый новый толчок — взрыв в моей голове. Мои пальцы дрожат, моё тело дрожит от экстаза.

Я сильно кусаю губу, неравномерно простанывая почти неразборчивую пошлятину. Дядя тут же берёт мой член за пару секунд до того, как я снова матерюсь, и, уткнувшись в полотенце, кончаю.

Я слишком перенапрягся. Мои ноги дрожат как после ста ускоренных приседаний. Дядя же всё ещё продолжает нещадно трахать мой зад. Он горит, я чувствую его напряжённые мышцы, его жар, он снова влажный. В какой-то момент он выпрямляется, а его рука, которая вся испачкана моей спермой, ложится на мою спину, начиная потихоньку давить на неё, вдавливать меня в постель. Я слышу его вздох, неконтролируемо вырвавшийся изо рта. Джим делает последний толчок и изливается мне в зад.

Я уже готов к тому, что он сейчас уйдёт. Но он замирает, продолжая держать одну руку в моих волосах, а вторую на моей спине. Его член пульсирует во мне. Мы не двигаемся, как сцепленные собаки.

Тишина. Я слышу отдалённые звуки дома и сбитое дыхание дяди. Сам я вообще не могу пошевелиться. Ноги по прежнему дрожат. Хочется опустить их, рухнуть на постель, но я боюсь пошевелиться, потому что внутри мне очень хорошо.

Во рту металлический привкус. Кровь впитывается в полотенце. Всё замерло, кроме моего сердца.

Спустя минуту Джим всё же медленно выходит из меня, прорывается дамба, и сперма начинает вытекать. Я ощущаю, как тепло рассеивается.

Почти слышные шаги, щелчок закрывшейся двери, вновь включается вода.

Мои ноги начинают съезжать назад и оказываются на полу. Я продолжаю лежать какое-то время в таком положении. Ко мне возвращается разум.

Я рвано вздыхаю и поднимаю голову. Непривычно светло. Красные пятна почти светятся на белом полотенце. Мышцы спины начинают ныть, когда я выгибаю её, как кошка. Ноги подводят, поэтому я сажусь на кровать. Шипение от боли в заду. Но лишь лёгкое шипение. Я трогаю уже припухшую губу. Затем мой взгляд перемещается на закрытую дверь, ведущую в ванную комнату.

Это был какой-то особенный секс. Такой же, как в первую нашу встречу, только без поцелуев.

Мне всё-таки придётся подняться, и я не откладываю это неприятное дело. На ещё подрагивающих ногах я миную разбросанную по всей комнате одежду, разорванную и целую. У меня нет сил наклоняться, так что я просто оставляю всё на своих местах, выхожу из комнаты Джима в чём мать родила, только со спермой в заду.

Стоя под душем, я прокручивал всё, что произошло.

Твою мать, я так и не взял его ноутбук. И, кажется, я больше не обижаюсь. Я снова сделаю всё, что он попросит. Я буду хорошим мальчиком для него. Хотя бы попытаюсь. То, что случилось, я не могу объяснить. Я не про секс, а про нечто, что было между нами. Мне никогда ещё не было так хорошо.

Если бы он меня поцеловал, я бы навсегда стал принадлежать ему. Я бы продал ему свою душу. Я бы смирился с чем угодно, если бы его губы коснулись моих.

Уже выйдя из ванной, натягивая новую одежду, я почувствовал горечь. Если мне не удастся покорить его, то он меня не поцелует. И тогда моё сердце разобьётся.

По логике, чтобы угодить Джиму, надо делать всё, что он скажет, но почему-то именно это мне казалось неправильным. Я чувствовал, что в этой непонятной злости дяди и заключается то, что мне нужно. А также в том, чтобы идти ему наперекор.

Джеймс отчалил в неизвестном направлении. Я смотрел в окно в своей комнате, наблюдал за тем, как дядя садится в машину, как распахиваются ворота, как черный Мерс исчезает.

Ноутбук уже успел испариться из комнаты, в которую я не решался долго зайти. Вдруг я снова словлю то странное ощущение и не смогу продолжить своё дело? Но быстрая разведка глазами дала мне информацию об отсутствии искомого.

Сегодня какой-то день поисков ноутбука. И на этот раз он нашёлся на своём родном месте в большом зале. Я решил, что больше не буду терять время и, подняв крышку, дождавшись загрузки системы, я быстро набрал подходящее сообщение, отослав его связным информаторам.

Вы хотите снова продолжить поиски, сэр?

Я закатил глаза. Мне плевать, даже если они решат проверить Джим я или нет с помощью камеры.

Кажется, я изъявил такое намерение в предыдущих словах.

И я уверен, что вы меня поняли.

Главное уверенность.

И да! Спустя пару минут мне прислали карту Лондона с последним местом, где фигурировала жемчужина. Я сфотографировал её на телефон, закрыл чат, и побежал на первый этаж.

Если пройти дальше комнаты Морана, то можно обнаружить коридор. Этот коридор ведёт в гараж, где стоят машины и даже парочка байков. Я не удивился, когда увидел там машину скорой помощи и бронированный минивэн.

Мне нужна была просто тачка для поездочки в город. Сначала я загляделся на Бентли, но потом решил, что нужно что-то менее примечательное. В итоге мой выбор пал на Ленд Ровер. Таких тачек на улицах Лондона пруд пруди.

Запрыгнув в салон, я сразу принялся за поиск ключей. Те по старинке покоились в козырьке над водительским местом. Заведя этого красавца, я улыбнулся. Я снова в деле. Снова приключения!

На выезде из ворот проблем не возникло. Никто мне вопросов не задавал. Меня пропустили.

Выехав на дорогу, я тут же сосредоточился. Не попасться МИ5, полиции, не влезть в ситуацию, требующую вмешательства Джима. Ну, погнали.

Облака старательно не давали солнцу освещать землю, но оно то и дело пускало пару лучей прямо мне в глаза. Перед тем, как выехать на М25, я глянул на карту, чтобы выстроить маршрут. Будет немного проблемно, если место с потенциальным местонахождением жемчужины в незнакомом мне районе. Приглядевшись и изучив объекты рядом, я чуть не съехал в кювет. Красная точка издевательски светилась в Сохо, а именно в здании, напротив моего бывшего дома. Совпадение? Нет у меня пока ответа на это.

Что ж, путь до злополучного района прошёл благополучно. Я специально выбрал дорогу, которая выведет меня на мост «Ватерлоо», чтобы избежать проезда мимо здания, от которого я до сих пор отвожу глаза. Но избежать Сохо не получиться. Во второй половине дня улицы ещё не заполнены молодёжью, и клубы ещё не открыли свои двери. Я доехал до нужного мне здания, но припарковался чуть дальше. Заглушив двигатель, я стал гипнотизировать приборную доску, стараясь собраться и настроиться. Всего лишь ещё один визит в Сохо. Как в старые добрые… Чёрт!

Я вышел из машины, с силой хлопнув дверцей. Пошло всё! Я просто сделаю то, что хотел, и умотаю отсюда подальше.

Это был обычный день, обычные люди, обычный воздух и звуки. Лишь я всё ощущал иначе, стоя напротив витрины магазина «Таро». М-да, не думал я в свой последний визит сюда, что я всё же зайду в эту лавку «Фокус-покус».

Я побыстрее зашёл внутрь, боясь ненароком взглянуть на окна второго этажа в доме напротив.

Как и полагается, внутри магазин выдерживал мистическую атмосферу: приглушённый свет, запах тлеющих благовонных палочек, сине-фиолетовая гамма, на полках книги эзотерики, странные камни и, собственно, сами карты Таро. Я и не знал, что они могут быть разных дизайнов.

Я всё-таки засмотрелся на одну колоду, а затем заворожился блеском кварца в чашке.

— Добро пожаловать в магазин «Таро».

Разумеется за прилавком персона, которой прямая дорога на комик кон по Гарри Поттеру.

— Чем я могу помочь?

Я подошёл к прилавку, стараясь не отвлекаться на различные непонятные предметы на нём. Женщина средних лет выглядела как копия профессора Трелони. Я пока решал, как лучше сыграть: сразу надавить или быть дружелюбным. Женщина похлопала ресничками и добродушно улыбнулась. Когда я наконец открыл рот, чтобы начать прессовать, она подняла вверх свою ладонь.

— Давай узнаем, почему ты здесь!

Я не успел возразить. Дамочка вытащила из недр своего балахона колоду и стала довольно искусно мешать карты в руках. Я уставился на это действо, поражаясь ловкости её рук. Опыт. Что ж ещё.

Тем временем Трелони (так буду её звать) закончила предварительный ритуал и приступила к вытягиванию карт. На горизонтальную поверхность, отделяющую нас, легли четыре карты рубашкой кверху. Я уставился на женщину, всё ещё намереваясь остановить ей.

— Так-с, — воодушевлённо сказала она. — посмотрим.

И Трелони начала по очереди переворачивать карты слева-направо относительно меня. Я остался стоять с приоткрытым ртом, когда мне открылась первая карта: подвешенный за одну ногу человек. Я сразу узнал эту карту. Дальше больше: человек, с охапкой мечей в руках, затем человек проткнутый мечами и… женщина, сидящая перед лесом.

— Повешенный, Семёрка мечей, Десятка мечей, Императрица. — объявила Трелони. — Интересная комбинация, молодой человек.

Мне стало как-то дурно. Не может это быть совпадением. Все эти карты я уже видел раньше. Две первые иллюстрировали два убийства, третья была нарисована на стене, а четвёртая… Я напряг память. Боже. Я видел её у той девушки из «Молодого бога», у той, с чёрными короткими волосами.

— И что, это всё? — чуть охрипшим голосом спросил я.

Женщина рассмеялась. Её смех мне не понравился. Какой-то он скрипучий. Даже жутко как-то стало…

— Вижу, что ты в поисках. — произнесла жуткая дама.

Я ошарашенно уставился на неё. Быть не может, быть не может…

— В поисках любви.

И тут я закатил глаза. Мне сразу полегчало. Я даже сам рассмеялся.

— Вы ошибаетесь.

— Любовь может быть разная. — не унималась женщина. — Любовь народа, — я фыркнул, но внутри напрягся. — возлюбленного, друзей, матери, отца…

— Достаточно. — вдруг оборвал её я, разозлившись отчего-то. — Я не за этим пришёл. — кажется, пора прессовать. — Вы лучше скажите, нет ли у вас чего-нибудь действительно интересного? — я хищно улыбнулся, смотря прямо в глаза Трелони. — Чего-то контрабандного, к примеру.

— Здесь нет того, что ты ищешь. — женщина выпрямилась и неожиданно посерьёзнела.

Я тихо посмеялся и засунул руки в карманы.

— Кто владелец этой лавки?

Трелони прищурено вгляделась в моё лицо.

— Её сейчас нет в городе. — чуть слышно ответила она.

Чёрт. Значит и жемчужины нет. Но стоп. Кто эта «она»?

Я оглядел магазин. Ага. Камера на три часа. Понял.

— Дайте мне контакт владелицы. — настойчиво сказал я.

Трелони вдруг странно улыбнулась. Её лицо больше не подходило её образу.

— Она сама свяжется с тобой, когда придёт время.

Эти слова многое мне сообщили. Я резко поддался вперёд и попытался схватить женщину, но та успела отпрянуть.

— Ты знаешь, кто я? — прошипел я, ощущая, как адреналин смешивает реальность с бредом. — Она знает, кто я?!

Трелони, прижавшаяся к стене, взмахнула своим огромным растянутым рукавом. Её рука направилась вправо, а палец указал на дверь.

— Уходи, иначе ты отсюда больше не выйдешь.

Ведьма. Вот на кого она сейчас была похожа. Я снова рассмеялся, но теперь смех был смешан с гневом.

— Если вы просто предоставляете услуги переходного пункта, то мне плевать на вас. Но если вы сами являетесь организацией, то ох как вам не повезло! — уже почти кричал я, царапая ногтями прилавок. — Так что лучше сотрудничайте, или я с вас шкуру спущу!

Я ощутил, как дрожу, как меня колотит, как хочется свернуть кому-то шею. Это был не тот прессинг, который я планировал применить. Я поддался эмоциям.

Трелони смотрела на меня во все глаза.

— Я всего лишь продаю гадальные карты. — более менее спокойным голосом сказала она.

Я ударил кулаком по прилавку.

— А ты всего лишь незрелый мальчишка, который думает, что играет в солдатиков. — тем же тоном добавила она.

Я резко потух, отступая от прилавка. В один миг Трелони бросила на стол карту. Я опустил на неё глаза и увидел человека, сидящего с повязкой на глазах и перекрестившего мечи в руках.

— Вот кто ты. Неуверенный, мечущийся, ищущий решение, боящийся правды реальности. — женщина больше не боялась меня, а, напротив, наступала. — А вот твоё решение. — с этими словами дама бросила ещё одну карту.

На этой был изображён некто на коне, держащий в руках какой-то сосуд. Надпись снизу гласила: «Рыцарь кубков».

Я вылетел из магазина прежде чем Трелони сказала хоть ещё одно слово. Солнечный свет тут же обжёг мои глаза, и я на несколько секунд лишился способности нормально видеть. Кажется, я пару раз налетел на что-то или кого-то, пока добирался до машины. Корпус уже успел нагреться и обжёг мне ладонь, когда я положил на капот руку.

Я забрался в машину, протирая глаза. Твою мать. Твою мать. Твою мать!

Я идиот. Что я натворил? Мои пальцы сжали волосы на голове. Я больно натянул их.

Пальцы Джима нежно гладят мою голову, волосы струятся меж его пальцев… он шепчет: «Эдвард»… Рыцарь кубков.

Я открываю глаза, которые с силой зажмурил. Что значит Рыцарь кубков? Почему я так испугался? Мне уже не хотелось гнаться за жемчужиной. Кажется, она привела меня туда, куда я вовсе не хотел. Может Джим поэтому велел мне прекратить поиски? Я поразмышлял над этой вероятностью и пришёл к выводу, что Джим в той же степени мог действительно просто заскучать.

Мимо машины проходили люди. Кто-то выгуливал собаку, кто-то направлялся в театр неподалёку, кому-то приспичило просто прогуляться в этот солнечный день. В моей голове снова появилась мысль: «Хочу чего-то обычного». Если бы Джим не был тем, кто он есть, если бы мама и папа были живы, если бы мы были обычной семьёй… если бы мы вообще просто были семьёй…

Я хочу к Джиму. Мне не по себе, и я хочу к нему. Хочу снова ощутить его пальцы в моих волосах.

Я завёл мотор и тронулся с места.

Обратный путь занял чуть больше времени, потому что время близилось к вечернему, и на дорогах начали сгущаться пробки.

Итак, что же я полезного за сегодня сделал? Ничего. Ну, может, нажил врагов. Меня насторожили слова чокнутой лавочницы о том, что владелица свяжется со мной, когда придёт время. Тут явно попахивает каким-то заранее спланированным действом. Надо рассказать об этом Джиму. Или не стоит? Придётся признать, что я залез в его ноут, достал информацию, стащил тачку и наорал на таролога. Картинка складывается не привлекательная…

Когда я подъехал к дому, солнце уже активно сбегало под горизонт.

Джим тоже вернулся. Я услышал его голос, как только переступил порог. Он нашёлся в компании Себастьяна. Судя по его горящим глазам и тому, что он чуть подпрыгивал на месте, я понял, что настроение у него хорошее. Интересно, где он был?

Огорчило меня лишь то, что увидев меня, дядя никак не изменился. Неужели он не ощутил ничего особенного, когда мы трахались днём?

— Машинку-то хоть на место вернул? — весело спросил дядя, хитро глядя на меня.

Я кивнул, пытаясь выровнять сердцебиение. Так много нового сегодня свалилось на меня.

— Так что скоро поедем на вечеринку! — хлопнул в ладоши Джим, завершив какой-то свой рассказ.

Меня почему-то не заинтересовало это объявление. Я всё ещё был под впечатлением от произошедшего в городе.

— Джим… — позвал дядю я, приблизившись к ним с Мораном. — Кое-что произошло…

— Нет-нет! — злодей-консультант поднял указательный палец. — Не порть настроение папочке.

Мои брови сдвинулись к носу. Джим тем временем запрыгал на кухню. Я остался стоять на месте. Озадаченный и эмоционально выжатый. Себастьян положил руку мне на плечо и развернул к себе.

— Что случилось? — спросил он, глядя в мои глаза.

— Кажется, я кое-куда влез… — бесцветно отозвался я.

Моран открыл было рот, но тут перед нами материализовался Мориарти, оборвав начавшийся диалог:

— Я же сказал нет! — его брови предупреждающе нахмурились. — Не сейчас!

Я скрестил руки на груди. Дав второе предупреждение, дядя отправился в гостиную.

— Не беспокойся. — сказал Моран, смотря в след брюнетной катастрофе. — Джим всё разрулит так или иначе.

Я безрадостно кивнул и поплёлся не за Джимом, а в свою комнату. Та уже погрузилась в сумеречную атмосферу. Рухнув на кровать, я резко ощутил, как ноет тело и как хочется спать. Но прежде чем отдаться сну, я должен сделать ещё кое-что.

Что значит «Рыцарь кубков»?

Я полез в интернет. Здесь слишком много вариантов. Например, сердечность, проявление энтузиазма, романтизм. Честность, порядочность, благородство мыслей и действий. Я закатил глаза.

«…Так же эта карта может указывать на личность дипломатичную, тактичную, может символизировать мужчину не старше сорока пяти лет, для которого моральные ценности и устои многое значат.»

И это моё решение? Бред какой. Я перевернулся на другой бок.

«…Сочетание выпавших карт может так же дать ключ к правильному толкованию…»

Я нашёл в картинках все карты колоды и отыскал название первой карты, которую Трелони бросила. Двойка мечей.

«…Рыцарь кубков в сочетании с Двойкой мечей указывает на неприязнь, ссору и размолвку в семье…»

Ни черта не понятно. Эта дамочка мне ничего толком не объяснила, а я не профессионал, чтобы такую бурду понимать.

Я выключил телефон и откинул его подальше. С первого этажа доносились звуки жизни, а я лежал в одиночестве, пялясь на смекающийся мир.