Mondhexe

Глава 32

Переход через портключ завершился с той же грубой, выворачивающей наизнанку эффективностью, что и всегда. Пространство, свернутое в тугую спираль, распрямилось, выплюнув путешественников на твердую землю.

Тосака Рин, чья вестибулярная система была укреплена магией, приземлилась на согнутые ноги, мгновенно гася инерцию. Её левая рука крепко удерживала Гарри Поттера, не давая ему упасть лицом в траву.

Первым, что ударило по её чувствам, был звук.

Грохот. Ритмичный, оглушающий бас барабанов, визг духовых инструментов, рев многотысячной толпы. Музыка на стадионе Хогвартса играла так громко, что воздух вибрировал. Оркестр «Ведуньи» (или кто там развлекал публику в ожидании результатов) старался вовсю, заполняя паузу звуковым хаосом.

Вспышка синего света, сопровождавшая прибытие портключа, на мгновение перекрыла магические прожекторы стадиона.

Они появились прямо перед судейской ложей и главными трибунами.

Триумфальное возвращение.

Толпа взревела.

Зрители, уставшие ждать, увидели вспышку. Увидели фигуры. Их мозг, настроенный на праздник, мгновенно интерпретировал это как часть шоу. Спецэффект. Финал представления.

— Поттер! Поттер! — начали скандировать гриффиндорцы, даже не разглядев деталей.

Рин поморщилась.

— Стадное чувство, — констатировала она, оглядывая море лиц, искаженных восторгом. — Они аплодируют, даже не понимая, чему именно. Когнитивная инерция толпы.

Но эта инерция длилась недолго.

Первые ряды, те, кто сидел ближе всего и обладал лучшим обзором (или биноклями), начали замолкать.

Они увидели.

Они увидели Гарри Поттера. Не героя, поднявшего кубок над головой, а бледного, изможденного подростка, чей взгляд был пустым, направленным в никуда. Он даже толком не стоял на ногах, поддерживаемый девушкой в красном.

Они увидели Дамблдора. Его мантия была опалена, борода растрепана, а лицо выражало такую холодную ярость, какой никто в этой школе никогда не видел.

И, наконец, они увидели Это.

У ног директора, левитируя в паре сантиметров над травой, висел янтарный кокон. Прозрачный, светящийся изнутри золотистым светом стазис-поля.

А внутри кокона…

Музыка оборвалась. Дирижер, заметивший происходящее на поле, выронил палочку.

Тишина распространялась по стадиону волной, от первых рядов к галерке. Крик восторга застрял в тысячах глоток, превратившись в сдавленный вздох ужаса.

Они разглядывали существо, отдаленно напоминающее человека. У него не было рук — только аккуратно прижженные культи. У него не было ног — они заканчивались на уровне бедер. Это был заключенный в стазис торс с торчащей головой.

Лицо существа было белым, змеиным, с плоским носом и красными глазами. Оно беззвучно шевелило губами пытаясь выкрикнуть проклятия, которых никто не слышал. Голова, не способная даже повернуться, демонстрировала бессильную ярость.

В этот момент оцепенение спало с прессы.

Рита Скитер и её коллеги, стервятники пера, почуяли запах сенсации, который был сильнее запаха крови. Они рванули через ограждения, наплевав на правила безопасности. Вспышки колдокамер начали разрывать сумерки стробоскопическим эффектом.

— Барьер! — скомандовал Дамблдор, не оборачиваясь.

Филиус Флитвик, который всё это время держался в тени, вышел вперед. Взмах его палочки был коротким и резким.

Вокруг группы возник прозрачный купол. Он отсек репортеров, не дав им приблизиться к телам (и к Поттеру) ближе чем на десять метров. Журналисты врезались в невидимую стену, но это их не остановило. Они продолжали снимать, просовывая объективы сквозь прутья ограды, ослепляя всех магниевыми вспышками.

Барьер пропускал свет и звук (изнутри наружу), но не материю. Идеальная витрина.

Рин одобрительно кивнула.

Дамблдор сделал шаг вперед. Он поднял палочку к горлу.

— Sonorus.

— ЛЕДИ И ДЖЕНТЛЬМЕНЫ!

Его голос, усиленный магией до громоподобного баса, ударил по стадиону. Все, кто еще шептался или кричал, мгновенно замолчали.

Дамблдор стоял над коконом, прямой и величественный.

— Сегодня, — продолжил он, и каждое слово падало в тишину тяжелым камнем, — Лорд Волдеморт вернулся.

Толпа ахнула. Единый, слитный звук ужаса, пронесшийся по трибунам. Кто-то закричал. Кто-то упал в обморок (Рин заметила движение в ложе Министерства — кажется, Фаджу стало плохо).

Дамблдор выждал паузу. Ровно столько, сколько нужно, чтобы страх достиг пика.

— И был побежден, — закончил он.

Он опустил руку, указывая палочкой на янтарный куб у своих ног.

— Это, — произнес он с холодным презрением, — то, что от него осталось.

Вспышки камер участились, превратившись в сплошную стену света.

Мир увидел.

Мир увидел не могущественного черного мага в развевающейся мантии, создающего зеленые лучи смерти. Мир увидел калеку. Обрубок. Кусок мяса, который дергался в своей тюрьме, открывая рот в немой истерике.

Это было… жалко.

Это было отвратительно.

Это было смешно.

Миф о непобедимости Зла, который строился десятилетиями, рухнул за одну секунду. Невозможно бояться того, кто выглядит как червяк после вивисекции.

— Он попытался убить Чемпиона, — продолжил Дамблдор, и его голос звенел от гнева. — Он использовал Турнир как ловушку. Он осквернил могилы своих предков.

Директор поднял взгляд на трибуны, находя глазами ложу, где сидели иностранные гости и чиновники.

— Его сообщники уничтожены, — добавил он. Жестко. Окончательно.

Рин, стоявшая чуть позади, в этот момент позволила себе легкое движение. Она поправила воротник плаща и чуть выдвинулась вперед, встав по правую руку от директора.

Камеры щелкнули, запечатлевая этот момент. Серьезный преподаватель чар, старый маг-судья уровня Гранд, сломленный злодей у его ног и девушка в красном, удерживающая Чемпиона турнира от коллапса.

«Фотография века», — подумала Рин.

Реакция толпы изменилась.

Сначала был ужас. Потом шок. Теперь…

Теперь было отвращение.

Люди смотрели на Волдеморта и морщились. Он был уродлив. Он был жалок. Он был… неприятен.

— Фу, какая гадость, — донесся звонкий голос какой-то студентки с первых рядов.

Это был приговор страшнее любой Авады. Над Темным Лордом не плакали, его не боялись. Им брезговали.

Гарри Поттер, был в подобии сознания, он стоял, оперевшись на плечо Рин, и смотрел на толпу. Он всё еще был бледен, но шок отступал. Он видел лица людей. Он видел, что они больше не смотрят на него как на жертву. Они смотрят на него как на человека, который выжил в аду и вернулся с головой дракона (фигурально).

Дамблдор опустил палочку. Sonorus был снят.

— Авроры! — скомандовал он уже своим обычным голосом. — Заберите это.

Он кивнул на янтарный куб, из которого торчала голова Волдеморта.

Кингсли Шеклбот и еще несколько мракоборцев, которые дежурили на стадионе, преодолели оцепенение и бросились выполнять приказ. Они подхватили янтарную глыбу. Волдеморт лишь злобно строил гримасы, не в силах ничего поделать.

Толпа расступилась, пропуская их. Люди отшатывались от кокона, словно от чумного больного.

Рин проводила их взглядом.

В этот момент небо над замком озарилась вспышкой.

Серебристый свет, чистый и яркий, прорезал темноту.

Патронус.

Это была кошка. Полосатая кошка, сотканная из света. Она пробежала по воздуху над стадионом, оставляя за собой сияющий след.

Сигнал Минервы Макгоннагал.

— Подельник в замке, — произнесла Рин, не обращаясь ни к кому конкретно.

Тот, кто бросил имя в Кубок. Тот, кто превратил кубок в портал. Тот, кто всё это время находился рядом, играя роль параноидального ветерана.

— Филиус, Рин, — тихо скомандовал Дамблдор. — За мной.

Они оставили Гарри Поттера на попечение мадам Помфри, которая уже разворачивала полевой госпиталь прямо на траве, причитая над состоянием своего «любимого» пациента. Рубеус Хагрид, прорвавшийся с трибун, словно таран, взял на себя роль живого щита. Он просто встал между Поттером и наседающими репортерами, расставив руки.

— А ну назад! — ревел он, и его голос перекрывал шум толпы. — Дайте парню дыхнуть! Никаких интервью!

Они двигались быстро. Дамблдор, несмотря на возраст, шагал широко, его мантия развевалась. Флитвик семенил рядом, сжимая палочку. Рин замыкала группу, контролируя тыл.

Они следовали за патронусом Минервы.

Им не пришлось идти далеко.

У входа в замок, в тени арки, разыгрывалась сцена, которая могла бы стать финалом любой другой драмы, но здесь была лишь эпилогом.

Минерва Макгоннагал и Северус Снейп стояли друг напротив друга, блокируя проход. Их палочки были подняты и нацелены на фигуру, прижатую к стене.

Аластор Муди.

Он выглядел загнанным зверем. Его лицо было искажено яростью, волшебный глаз вращался так быстро, что превратился в размытое пятно. Он тяжело дышал, в его руке не было мистического кода.

Дамблдор, Рин и Флитвик подошли к группе.

— Получил Expelliarmus раньше, чем успел дернуться, — с мстительным удовлетворением прокомментировал Снейп, не сводя глаз с противника. — Похоже, «постоянная бдительность» дала сбой, Аластор.

— Вы совершаете ошибку! — прохрипел Муди.

— Альбус! — воскликнул Муди, увидев директора. — Скажи им! Эти идиоты…

— Достаточно, — голос Дамблдора был тихим, но он ударил по ушам сильнее крика. — Игра окончена. Мы знаем.

Муди замер. Его нормальный глаз сузился, а волшебный застыл, уставившись на Дамблдора.

Он попытался рывком уйти в сторону, возможно, надеясь на физическую силу или спрятанный артефакт, но он был окружен пятью сильнейшими магами школы. Без палочки, без поддержки, загнанный в угол.

Время действия Оборотного зелья, которое он пил каждый час, истекло.

Лицо Муди начало оплывать, словно воск под феном. Шрамы, рытвины, грубая кожа — всё это начало разглаживаться, исчезать, втягиваться внутрь. Форма черепа менялась.

Но самым гротескным было то, что происходило с его протезами.

Тело, возвращающееся к своему истинному облику, отторгало чужеродные элементы.

Деревянная нога, пригнанная к культе старого аврора, вдруг оказалась слишком длинной, а затем просто отвалилась, так как настоящая нога начала расти, удлиняясь, возвращая плоть и кость на место.

Волшебный глаз, который сидел в глубокой глазнице Муди, был выдавлен наружу восстанавливающимся глазным яблоком.

Чпок.

Артефакт выпал из глазницы и покатился по каменным плитам, продолжая вращаться и смотреть на всех с пола.

Зрелище было отвратительным. Трансформация человека — это всегда нарушение биологических норм, но когда она происходит так быстро и с отторжением частей тела…

Рин поморщилась.

Через минуту перед ними на полу, в мантии, которая стала ему велика, лежал человек.

Это был молодой мужчина. Бледная кожа, соломенные волосы, веснушки. И безумный, фанатичный блеск в глазах.

Барти Крауч-младший.

Он лежал на полу, тяжело дыша, и смотрел на них снизу вверх.

И вдруг он засмеялся.

Смех был высоким, ломаным, истеричным.

— Где он? — спросил он сквозь смех. — Где Темный Лорд? Он пришел? Он победил? Вы все… вы все покойники! Когда он найдет меня… он наградит меня! Я — его самый верный слуга! Я вернул его!

Снейп смотрел на него с выражением глубочайшего презрения. Макгоннагал прижала руку к рту. Дамблдор выглядел печальным.

Рин сделала шаг вперед.

Она посмотрела на Барти сверху вниз, как на сломанный механизм.

— Твой Лорд, — произнесла она четко, разрушая его иллюзии, — теперь коврик для ног. Или пресс-папье. Зависит от того, как Министерство решит использовать этот янтарный кирпич.

Смех Барти оборвался.

— Что? — прошептал он. — Ты лжешь…

— Он попал в ловушку, — продолжила Рин безжалостно. — Он больше не сможет колдовать. Его слуги мертвы. А сам он запечатан. Его больше нет. Твоя миссия провалилась. Полностью. Окончательно.

Лицо Барти исказилось. Это было лицо человека, у которого отняли смысл существования. Его идол пал. Его жертва была напрасной.

— НЕТ! — закричал он. — НЕВОЗМОЖНО! ОН ВЕЛИКИЙ! ОН БЕССМЕРТНЫЙ! ВЫ ВРЕТЕ! ВРЕТЕ!!!

Он начал биться на полу, пытаясь встать, пытаясь напасть на них голыми руками. Истерика перешла в припадок.

— Silencio, — лениво махнул палочкой Снейп.

Крик оборвался, сменившись беззвучным разеванием рта.

— Хватит спектаклей, — холодно произнес зельевар. — Мне надоел этот шум. И мне нужны ответы.

Он достал из кармана маленький флакон с прозрачной жидкостью.

— Сыворотка правды, — констатировала Рин. — Veritaserum. Максимальная концентрация, судя по вязкости.

— У меня есть разрешение? — формально спросил Снейп у Дамблдора, уже откупоривая флакон.

— В данных обстоятельствах… — Дамблдор кивнул. — Да. Нам нужно знать, где настоящий Аластор. Время работает против него.

Снейп не стал церемониться. Он схватил Барти за челюсть, сжал её, заставляя открыть рот, влил три капли зелья прямо в глотку и снял заглушку.

Эффект наступил мгновенно.

Взгляд Барти остекленел. Истерика ушла, сменившись апатичным, кукольным выражением. Химия подавила волю, оставив только рефлекс отвечать на вопросы.

— Где Аластор Муди? — спросил Дамблдор.

— В сундуке, — монотонно ответил Барти. — В моей комнате. В седьмом отделении.

— Ключ?

— В кармане мантии.

— В каком состоянии он находится?

— Жив. Под Империусом. Истощен. Я держал его… для волос. Для зелья.

Снейп нашел связку ключей в мантии Барти. Рин кивнула.

— Идемте, — скомандовал Дамблдор.

Оставив связанного Барти под охраной Флитвика (который выглядел так, словно готов был взорвать пленника при малейшем движении, адреналин с кладбища еще не выветрился), они направились в гостевую комнату на первом этаже.

Комната Муди (теперь уже Крауча) была такой же, как и должен был быть сам её обитатель: хаотичной, заставленной детекторами тьмы, зеркалами-шпионами и прочим параноидальным хламом.

В углу стоял сундук. Большой, старый сундук с семью замками.

Они начали открывать замки.

Первый — книги. Второй — мантии. Третий — карты.

Каждый поворот ключа открывал новое пространство внутри сундука, новую складку расширенной реальности.

— Седьмой, — сказал Снейп, вставляя последний ключ.

Крышка откинулась.

Изнутри пахло не книгами и не одеждой. Пахло тюрьмой.

Это была глубокая яма, уходящая вниз на добрых три метра. Стены были гладкими, скользкими.

На дне, в темноте, лежало тело.

Настоящий Аластор Муди.

Он выглядел ужасно. Худой как скелет. Без деревянной ноги. Без глаза — пустая глазница была прикрыта лоскутом ткани. Редкие седые волосы свисали прядями. Он лежал в позе эмбриона, дрожа от холода.

— Аластор! — выдохнул Дамблдор.

— Mobilicorpus, — Рин, не тратя времени на эмоции, применила заклинание левитации.

Тело старого аврора плавно поднялось из ямы. Они уложили его на трансфигурированную кушетку.

Муди застонал. Он открыл свой единственный глаз. Взгляд был мутным, но в нем всё еще теплилась искра той самой легендарной ярости.

Он увидел Дамблдора. Увидел Снейпа. Увидел незнакомую девушку в красном.

— Альбус… — прохрипел он. Голос был слабым, как шелест бумаги. — Ты… долго…

— Прости, друг мой, — Дамблдор склонился над ним, накладывая диагностические чары. — Мы ошиблись. Мы были слепы.

Муди попытался сесть, но сил не хватило.

— Крауч… — прошипел он. — Маленький ублюдок… Он забрал мой глаз… мою ногу…

— Он обезврежен, вам лучше прилечь, — сказала Рин, подходя ближе.

Муди уставился на неё.

— Кто ты? — спросил он.

— Рин Тосака. Преподаватель ЗОТИ.

Муди хмыкнул.

— Наглая… Хорошо.

Дамблдор, глядя на истощенного друга, достал из кармана пачку лимонных долек и протянул одну Муди.

Он вцепился в лимонную дольку.

— Еды! — потребовал он вдруг с неожиданной бодростью, и в его голосе прорезались командные нотки. — Мне нужна нормальная еда! Я полгода жрал какую-то баланду!

«И чего он в них добавляет?..» — подумала Рин.

— Будет, Аластор, всё будет, — успокоил его Дамблдор. — Мы перенесем тебя в Больничное крыло. Поппи поставит тебя на ноги.

— Только пусть не сюсюкает! — предупредил Муди. — И верните мне мой глаз! Без него я как слепой котенок!

Рин усмехнулась. Настоящий Муди нравился ей больше. В нем была жизнь. Злость. Желание выжить.

— Глаз у нас, — сказал Снейп, доставая артефакт из кармана. — Я его очистил.

— Давай сюда!

Муди выхватил глаз и с тошнотворным чпоканьем вставил его в пустую глазницу. Глаз тут же завертелся, сканируя комнату.

— Так-то лучше, — проворчал он. — Вижу… Вижу тебя, Снейп. Всё такой же мрачный. Вижу тебя, преподаватель ЗОТИ. Сильная аура. Не местная.

Хогвартс гудел.

Слухи распространялись со скоростью лесного пожара.

«Волдеморт вернулся и пойман!»

«Поттер победил!»

«Муди был не Муди!»

Слишком много потрясений.

Мир, который они знали, рухнул и собрался заново за пару часов.

Рин стояла в коридоре, слушая этот гул.

— Улей, — сказала она. — Растревоженный улей. Завтра будет сложно загнать их в рамки дисциплины.

Но она улыбалась.

— Хорошая работа, Тосака, — похвалила она себя.

Она посмотрела на Снейпа, который шел по коридору.

— Северус, — окликнула она его.

Зельевар обернулся.

— Что?

— В следующий раз, когда у вас что-то пропадет, скажите мне сразу. Мы сэкономим кучу времени.

Снейп криво усмехнулся.

— В следующий раз, профессор Тосака, я просто поставлю магический капкан на тролля.

Рин рассмеялась.

Она развернулась и направилась в свой кабинет, прошла в спальню и завалилась спать. Истощенные резервы давали о себе знать.