Моя единственная

Глава тридцать вторая

Шон

— Ты собираешься есть? — спрашиваю я Остина, когда он садится на диван.

— Я не голоден.

Я смотрю на тарелку со спагетти.

— Жаль. Я готовил, и я мастер в этом деле.

Он отворачивается от телевизора.

— Что это?

— Спагетти.

— Даже я могу приготовить пасту.

Я пожимаю плечами.

— Слушай, мой набор навыков — это паста, сэндвичи и куриные наггетсы.

Остин ухмыляется.

— Я люблю куриные наггетсы.

— Я приготовлю их завтра.

Девни впервые после аварии вышла на работу. Я был твердо намерен, чтобы она начала возвращаться к нормальной жизни — для них обоих. Прошла неделя, в течение которой мы не высовывались, справлялись с его чувствами и избегали всего тяжелого. Остин выздоравливает. Каждая его частичка немного пострадала, и я делаю все возможное, чтобы быть рядом с ним.

Я приношу тарелку и сажусь рядом с ним.

— Так что ты смотришь?

— Не знаю.

Я смотрю на экран и вижу кучу парней, которые работают над машинами. У меня разрывается сердце, потому что я уверен, что он занимался этим вместе с отцом.

— Не возражаешь, если я посмотрю?

— Нет.

Я закручиваю спагетти и откусываю кусочек, пока механик вырывает сиденье и выбрасывает его.

— И что он теперь будет делать?

— Они переделают всю машину. Они разберут ее на части, а потом оснастят всеми возможными гаджетами.

— Круто. У меня однажды была навороченная машина.

Он смотрит на меня.

— Правда?

— Да. Она была прекрасна. В ней было все, что я хотел, и это была моя любимая вещь, которую я когда-либо покупал.

Остин кивает.

— Я собирался купить свою первую машину, а папа сказал, что починит ее.

— Держу пари, было бы весело делать это вместе с ним.

— Да.

Я откусываю еще кусочек, и Остин смотрит на меня.

— Хочешь?

Он берет другую тарелку и съедает немного. Мы сидим в тишине и смотрим шоу. Через несколько минут мы заканчиваем обед, и он ставит пустую тарелку на стол. Шоу продолжается, и я должен признать, что это действительно круто. Я не очень люблю автомобили, не сравнить с Джаспером, но то, что они делают с машиной, просто безумие.

— Думаешь, они поставят ноутбук в консоль? — спрашиваю я.

— Они всегда делают самые крутые вещи.

Он не ошибается. После окончания шоу мы обсуждаем некоторые из наших любимых моментов. Просто разговаривать с ним и видеть, как у него немного поднимается настроение, очень весело.

— Хотел бы я, чтобы ты увидел эпизод, где они поместили проекционный экран в багажник.

Я смеюсь.

— Это действительно необходимо?

— Папа сказал, что сделает это, чтобы мы могли смотреть кино где угодно. Он часто возил маму в поле в своем кабриолете и смотрел на звезды.

— Я не очень хорошо их знал, потому что он был намного старше меня, но они казались очень счастливыми.

Он кивает.

— Так и было. Они много смеялись и все время танцевали. Это было отвратительно.

Я легонько подталкиваю его.

— Так поступают парни, когда любят девушку.

Настроение немного падает, когда он опускает глаза.

— Ты слышал меня прошлой ночью?

Каждую ночь Остин будит нас криком. Его кошмары ужасны, и каждый раз это один и тот же сон. Он впервые заговорил со мной об этом.

— Я знаю, но… здесь нет никакого осуждения. Меня мучили кошмары в течение многих лет после смерти моей матери.

— Тетя Девни так и сказала.

Конечно, сказала.

— Ей нравится, что она знает то, что я никому не рассказывал, — я киваю и слегка улыбаюсь. — Я пыталась остановить их. Я думал, что если смогу засыпать позже или раньше или спать с тем, кого люблю, то это прекратится, но этого не произошло. Не сразу.

— Я вижу несчастный случай.

— Да?

— Звуки такие громкие, и мне кажется, что это происходит на самом деле.

Этому парню нужен перерыв. Мне не нравится, что он так много переживает в таком юном возрасте.

— Я хочу заверить тебя, что все в порядке и несчастного случая не произойдет, но ты и так это знаешь. Возможно, тебе нужно понять, что это когда-нибудь прекратится. Однажды тебе не будут сниться такие сны, и ты не будешь грустить. Я знаю, кажется, что этого никогда не случится, но время действительно лечит. Ты снова будешь ходить. У тебя будет новый распорядок дня, и все станет… другим, но стабильным. Мы будем здесь, чтобы помочь тебе.

— Но ты скоро уедешь.

Мой желудок опускается, и новая территория, которую, как я думал, я смогу преодолеть, наполняется препятствиями, которые я не смогу обойти.

— Скоро начнется сезон, и у меня будут тренировки, а это часть игры.

— Куда мы поедем?

— Ты и твоя тетя можете остаться здесь. Никто не собирается выгонять вас, когда я уеду. К тому же… Я очень хочу, чтобы вы оба поехали со мной… У нас еще есть время.

Остин слегка шевелит ногой, морщась при этом.

— Наверное.

— Мы разберемся. Я уже двадцать лет рядом с твоей тетей, и она до сих пор не смогла от меня избавиться, не волнуйся.

Он улыбается и берет пульт.

— Может, посмотрим еще одну серию?

Я заставляю себя улыбнуться ему в ответ.

— Да, давай так и сделаем.

— Ты все еще планируешь прийти к нам на Рождество? — спрашивает Элли, ставя на стол торт.

— Черт его знает.

Она закатывает глаза.

— Я тебя не спрашивала, — она поворачивается к Девни.

Дев пожимает плечами.

— Так и планировалось, но теперь, когда Остин и мои родители пережили все это, я не уверена.

— Я поняла. Тебе не обязательно быть здесь в определенное время, но, если ты сможешь, мы будем рады тебя видеть.

Мы приехали, чтобы забрать Остина из дома и заставить его быть рядом с кем-то, кроме нас. После аварии он так и не вернулся в школу, а поскольку Рождественские каникулы начинаются уже завтра, Девни не хотела тянуть с этим. Хэдли принесла его работы домой и взяла на себя ответственность научить его всему, что он пропустил. Моя племянница — идеальное отвлечение для него.

— Спасибо, мы обязательно подумаем об этом, — спокойно говорит Девни.

В комнату входит Коннор.

— Выглядит он неплохо. Он уже пользуется костылями?

— Да. У него получается.

— Мы сломали достаточно костей, чтобы понять, что для выздоровления нужно время и терпение, которого нет ни у одного ребенка.

Он не может быть более прав. Деклан сломал руку, когда мы были детьми, а я сломал почти все пальцы на руках, потому что много раз был идиотом на игровой площадке.

— Да, Остину нужно поправляться, и мы это прекрасно понимаем.

— Мы все это знаем, — тихо говорит Девни.

Моя рука обхватывает ее и сжимает.

— Я знаю, милая.

— Мне очень жаль, — она убирает руку и поправляет рубашку. — Я не должна быть такой. Сегодня просто… странно. Я не знаю. Как будто все сразу навалилось на меня. Скоро Рождество, и… Я должна сделать все эти вещи. У нас нет елки и подарков, чтобы положить их под нее. Я должна все это сделать.

Она еще не знает, что я уже купил ему несколько особенных подарков. Прежде чем я успеваю что-то сказать, за дело берется моя невестка. Элли садится рядом с ней.

— Я могу помочь. Все, что тебе нужно. Коннор сходит за елкой, и я могу отправить его за покупками, если хочешь. Он сможет все сделать, пока мы будем заниматься другими делами.

— Ух, — бормочет Коннор. — А?

— Да, Коннор, ты можешь пойти. Ты отлично справляешься с покупками и всем остальным, — добавляю я, как и подобает заботливому брату.

— Какого черта ты делаешь? Она твоя девушка.

— И твоя жена хочет, чтобы ты помогал.

— Я хочу, чтобы ты заткнулся, — говорит он себе под нос.

Элли смотрит на него, приподняв бровь.

— Ты хочешь сказать, что не поможешь своему брату и Девни?

— Конечно, нет! — говорит он так быстро, что это выглядит комично.

— Тогда почему ты жалуешься?

Я сижу здесь, и на моем лице появляется ехидная ухмылка.

— Да, Коннор, почему ты жалуешься?

Он кладет руку на спинку моего стула и отталкивает меня, когда я отворачиваюсь.

— Ауч!

— Что случилось, Шон? Ты ушиб палец на ноге?

— Я собираюсь что-нибудь сломать.

Девни закатывает глаза и отворачивается.

— Идиоты.

— Они действительно такие, — без паузы говорит Элли.

— Да, ну, вы обе такие же если влюбились в нас.

Девни отвечает первой.

— Это точно.

— По крайней мере, они это знают, — говорю я ему.

— Правда. Если бы они отрицали это, я бы забеспокоился.

Они возвращаются к своему разговору, а я следую за братом на улицу.

— Я действительно идиот, — говорю я, когда холодный воздух обдает нас холодом.

— Почему?

— Я не думал о елке или о том, чтобы сделать Рождество… больше. Я так беспокоился о Девни и Остине, что это вылетело у меня из головы.

Он хлопает меня по плечу.

— Ну, у тебя есть три дня, лучше их использовать с умом.