Моя единственная

Глава тридцать шестая

Девни

Кто бы мог подумать, что отпуск — это так чертовски утомительно? Я точно не знала. В Орландо было очень весело, и мы успели посетить все парки, а также пройтись по магазинам. Теперь мы в Тампе. И не просто в Тампе. Мы на бейсбольном поле. Я уверена, что Остин вот-вот обделается, но он старается сохранять спокойствие.

— Ну что, есть тут кто-нибудь? — спрашивает он, пока Шон помогает ему сесть в кресло.

— Не уверен.

Он знает. Он попросил кучу своих друзей встретиться с нами здесь, и Остин сейчас с ума сойдет. Я одновременно взволнована и нервничаю. Я не знакома ни с кем из его друзей, кроме Тайлера Шоу. Он был одним из тех незабываемых игроков. Шон восхищался им, и они вместе играли в команде «Все звезды». Очевидно, Тайлер был каким-то горячим питчером, и Шон был счастлив оказаться здесь, а не на поле, пытаясь отбить мяч. Я не могла оторвать от него глаз, что очень раздражало Шона, но в то время это было преимуществом.

— Ну, в любом случае, мне все равно. Я собираюсь выйти на настоящее поле высшей лиги!

Первое, что приходит мне в голову — жаль, что его отец не видит этого. Джаспер мечтал об этом моменте. Он выкладывался на полную, чтобы дать Остину все, что ему только может понадобиться. Бейсбол был не только для Остина. Это было то, что связывало их двоих. Когда стало ясно, что Остин влюбился в эту игру, Джаспер потратил месяцы на ее изучение. Они смотрели матчи, обсуждали статистику и планировали посетить все бейсбольные поля в Штатах. Для них этого никогда не произойдет. Остин сделает это без него.

Шон берет меня за руку.

— Ты в порядке?

Я подавляю свою грусть и делаю все возможное, чтобы сосредоточиться на радости, которая исходит от моего… сына.

— Да.

— Он сойдет с ума.

— Да.

Мы ухмыляемся, следуя за Остином через главные ворота. Шон все объясняет, пока мы идем по коридорам. Поскольку сейчас межсезонье, здесь тихо, но вокруг нас царит атмосфера тяжести. Как будто здесь живут надежды и мечты людей, которые только и ждут, чтобы их увидели.

— Ух ты! — говорит Остин, когда Шон останавливает коляску перед дверью. — Это ваша раздевалка?

— Конечно.

— Мы можем войти?

Он смеется.

— Конечно.

Внутри все примерно так, как я и ожидала, только шкафчики, которые стоят вдоль стен, практически пустые. Он останавливается перед третьим слева.

— Это мой. Обычно здесь хранится униформа, и она… воняет.

Остин хихикает.

— Но это самое крутое место.

— Я помню, как впервые вошел сюда. Я чувствовал себя так же, как ты сейчас, — они обмениваются коротким взглядом, а затем Шон указывает. — Вон там — поле. Ты готов к выходу?

— Я родился готовым.

Клянусь, мальчики все одинаковые.

— Ну, тогда пошли.

Волнение становится слишком сильным, когда мы входим в туннель, который выводит нас прямо на поле. Когда мы выходим, на нас словно падает свет с небес. Неудивительно, что маленькие мальчики мечтают об этом. Это как в кино… только в реальности. Двое парней бегут к нам, и я слышу, как Остин замирает на месте.

— Боже мой. Это Джек Картер и Нокс Джентри! — голос Остина срывается на фамилии.

Шон ухмыляется.

— Это мои приятели, и они хотели с тобой познакомиться.

Слезы заливают глаза Остина, но он не дает им упасть, пока Шон представляет нас и мы идем дальше по полю.

— О, вау! — голос Остина повышается. — Ты дружишь с Истоном Уайлдером?

— Да, мы с ним вместе тренировались. Он считает себя лучше меня, но знаешь… — Шон подмигивает, и Остин снова смотрит на поле.

— Это Чейз Стерн?

— Конечно.

— Он лучший защитник во всей лиге!

— Не дай Ноксу услышать это…

Остин закрывает рот и оглядывается по сторонам.

— Это лучший день в моей жизни.

После ужасной трагедии Шон смог подарить ему чудо. Вместо того чтобы замкнуться в себе и вспоминать все, что он потерял, Остин получил подарок. Момент, когда все в мире снова станет хорошо.

Шон поднимает его на руки.

— Я рад, дружище. Правда. А теперь пойдем и устроим этим парням разнос.

Он срывается с места и бежит к базе, а слезы, которые не упали из глаз Остина, стекают по моим щекам. В этот момент я понимаю, что мое сердце уже никогда не будет прежним.

— Вы готовы посмотреть, где я живу? — спрашивает Шон, загоняя машину в подземный гараж.

— Готовы! — отвечает Остин. — Это так здорово. Я приеду в дом Шона Эрроувуда и увижу, где он живет, спит и мечтает о бейсболе.

Шон снова стал героем и Богом бейсбола, не то, чтобы он совсем потерял этот статус. Черт возьми, если уж на то пошло, он, вероятно, достиг статуса «идущего по воде». Остин и Шон — как две капли воды. Они говорят на одном языке, и за этим невероятно приятно наблюдать.

— Ничего такого, мы же друзья, — говорит ему Шон, а затем паркуется. — И еще, не надо делать никаких снимков, записей и прочего, чем вы, дети, занимаетесь. Это зона, свободная от социальных сетей.

— У него нет социальных сетей, — говорю я и поворачиваюсь к нему, внезапно потеряв уверенность в себе. — Так ведь?

Он смеется.

— Папа сказал, что мне нельзя до сорока лет.

— Хороший план, — соглашается Шон.

Мы втроем заходим в лифт, и он набирает код.

— Если ты хочешь войти или выйти из квартиры, тебе нужен код, ладно?

— Мой день рождения? — спрашиваю я его.

Он не выглядит ни капли смущенным.

— Это дата, которую я никогда не забываю.

— Потому что ты украл мой последний кекс?

Шон улыбается и коротко целует меня.

— Я украду гораздо больше, чем это.

Он уже украл, но я не говорю ему об этом. Мы поднимаемся на верхний этаж, и когда двери открываются, выходим и сразу попадаем в его квартиру.

Ого.

Я пытаюсь принять все это. Это место великолепно. Полы из белого мрамора с плюшевыми коврами в местах, определяющих пространство. На стене висит огромный телевизор и стоит диван, как будто специально созданный для этого места. Шон проходит вглубь квартиры, и я следую за ним. Кухня на сто процентов принадлежит ему: темно-серые шкафы и белые столешницы делают ее мужественной и мягкой одновременно.

— Хочешь чего-нибудь поесть? — он открывает шкаф и берет пакет с чипсами, протягивая его мне.

— Хочу! — кричит Остин.

Он протягивает ему пакет, а затем указывает на гостиную.

— Там три игровые системы, иди играй, а я покажу Девни все вокруг.

— У тебя есть новая бейсбольная игра?

Шон ухмыляется.

— Та, которая еще не вышла?

Остин кивает.

— Она есть на PlayStation.

Остин уезжает, катясь с улыбкой на лице.

— Это невероятное место.

Он пожимает плечами.

— Я попросил дизайнера, которая живет в этом здании, сделать это. Знаешь, в моем варианте это был бы карточный стол и кресло.

— Ну, у нее получилось потрясающе.

Шон оглядывается по сторонам и пожимает плечами.

— Николь — молодец. Она поняла меня и не задавала много вопросов, она просто сделала это.

— Николь? — спрашиваю я с легкой ревностью.

— Ее зовут Николь Дюпри, она очень замужняя, очень хорошая мама, и еще она мой дизайнер, — он притягивает меня к себе и хватывает руками за талию.

— Ты единственная женщина для меня.

— Ты говоришь это, но…

— Но ничего. Я серьезно.

Боже, все это… это слишком. На этой неделе все было прекрасно. Мы смеялись и проводили так много времени вместе. Шон и Остин были вместе, и я видела, как между ними завязывается связь. У меня осталась еще одна неделя до того, как я должна буду дать ему ответ, и я не знаю, что делать. Я хочу сказать, что просто соберу вещи и уеду, но главное, что меня сдерживает — это то, что я не думаю, что Остин сможет вынести переезд сюда. Не тогда, когда скоро начнется сезон и он уедет. Мы будем здесь, в этом городе, без никого. Я не уверена, что Остин сможет приспособиться. Я чувствую себя такой дурой. Я должна защищать его. Мать должна это делать, что еще раз доказывает, какая я никудышная.

Шон берет меня за руку.

— Пойдем, я покажу тебе остальную часть квартиры.

Мы ходим вокруг, и становится ясно, что это дом на последнем этаже. Он огромный. Здесь четыре спальни, четыре ванные комнаты, и мы стоим у входа в его комнату. Боже правый. Она больше, чем гостиная и столовая.

— Это…

Он подходит к окнам и нажимает на кнопку. Шторы поднимаются, и мои ноги сами собой двигаются, чтобы я могла лучше видеть.

— Это…

— Красиво.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, но он не смотрит в окно. Его взгляд устремлен на меня. Я чувствую, как жар заливает мои щеки, и отворачиваюсь. Я знаю его всю свою жизнь, но не думала, что он когда-нибудь посмотрит на меня таким образом. На меня накатывает волна грусти, потому что это несправедливо. Я люблю его. Он любит меня. Мы могли бы быть так счастливы. У нас есть все основы для хороших отношений, и он идеален для меня. Я вижу, как мы жили бы вместе. Как мы стали бы семьей, потому что Остин любит Шона, а Шон обожает его. Мы могли бы стать чем-то большим, но как? Переехать сюда только для того, чтобы у Шона начался бейсбольный сезон. Это все слишком.

— Почему нельзя было сделать это в другое время?

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает он, поднимая руку, чтобы смахнуть волосы с моего лица.

— Когда не было никаких сложностей. Ничего, что могло бы все испортить и разлучить нас. Если бы несчастный случай…

— Не случился, тогда бы у тебя не было Остина.

— Я хочу иметь вас обоих.

У меня болит в груди, потому что я уже знаю, что мое сердце может хотеть Шона, но голова всегда будет выбирать Остина. Я не могу переехать сюда в качестве подружки, которая будет его обхаживать. У меня должна быть финансовая стабильность, а ее здесь нет, даже несмотря на обещания, что он поможет мне найти работу. Не говоря уже о том, что вся семья Остина живет в Шугарлоуф. Хейзел была единственным ребенком и потеряла обоих родителей из-за рака, так что все, что у него осталось — это мои родители и я.

— Дев, почему это должно быть что-то одно?

— Потому что я не знаю, как иметь и то, и другое.

— У меня еще есть несколько дней, чтобы показать тебе, как это сделать, пожалуйста, пока не выбирай.

Я прислоняюсь головой к его груди, слушая биение его сердца.

— Я надеюсь, что ты найдешь решение, которое сработает.

Его рука трется о мою спину.

— Я тоже.